chapter 2. punishment (1/2)
Огромный дом пугает своими величинами и высокими потолками. Стены отделаны дорогущим камнем, по периметру развешаны картины знаменитых художников различных веков, а на специальных стойках из белого материала расставлены скульптуры. Чимин, многое повидавший за свои года, не устает поражаться красоте и изыску, сбившись с подсчетов еще у выделенной для него комнаты. Скорее всего, это стоит таких бешеных денег, о которых Пак не мог мечтать даже в далеком прошлом.
Удивившись отсутствию охраны, парнишка больше тридцати минут плутает по дому в поиске своего мужчины. Ночь задалась несладкая, Чонгук пожелал спать отдельно, из-за чего Пак мучился до самого утра, не сомкнув глаз. От этого в теле ощущается слабость, а под глазами пролегли ужасные мешки. Отношения с Чоном напряженные, его угрюмое молчание и желание отдалиться не на шутку пугают Чимина. Если в один ужасный момент Гук решит прекратить все это и оставить Пака, то парнишка останется совсем один. Не то чтобы его пугает одиночество, он к этому привык, а вот терять Чонгука — самое страшное, что он может себе представить.
Наткнувшись на единственную приоткрытую дверь, за которой слышно музыку и копошение, Чим заглядывает внутрь и застает Чона посреди тренировки. Зал полностью оборудован, здесь даже больше тренажеров, чем Чимин видел ранее, и он с трудом может назвать каждый из них, настолько огромно разнообразие. Мужчина сегодня, как говорят на простом языке, тягает железо и работает над определенными мышцами. Он выглядит сосредоточенно, его взгляд устремлен вперед, в пустоту, мышцы рук напряжены до предела, по обнаженной спине стекают капли пота, сбегая под резинку спортивных штанов или впитываясь в их ткань. Не в силах оторвать глаз от красивого полуобнаженного тела, Чимин прислоняется к косяку и не сдерживает легкую улыбку. Наблюдать за увлеченным мужчиной одно удовольствие, и от такого по-домашнему простого Чонгука на душе становится теплее.
Чтобы не мешать Гуку, парень проскальзывает внутрь тихо. Он осматривается, чтобы найти место, где можно расположиться, и замечает что-то похожее на каркас кровати, после чего с интересом подходит ближе. Он усаживается на высокую подушку, расположенную в самом центре тренажера, и запоздало замечает внимательный взгляд темных глаз.
— Это для БДСМ? — решает отшутиться Чимин, тронув пальцем мохнатые держатели.
— Это реформер, для занятия пилатесом, — хмуро поясняет Чонгука, отчего улыбка с лица Пака исчезает.
— О, а ты знал, что я очень гибкий? — парень старается создать нейтральную обстановку, без лишнего напряжения.
Он укладывается на спину прямо там же, где сидит, благо подушка оказывается достаточно высокая, чтобы его ноги с легкостью достали до держателей с мехом. Видимо, они здесь в целях безопасности. Чимин продевает сначала одну ногу, чтобы убедиться, что это не будет опасным, а потом просовывает и вторую уже в другую петлю.
— Мне кажется, я многое о тебе не знаю, — хмыкает Чонгук, оглядывая раздвигающего ноги Пака. — Знаешь, а ведь использовать эту вещь не по назначению очень заманчивая идея.
— Мы встречаемся всего лишь несколько месяцев, а в последние дни практически не видимся. Естественно, у нас еще есть то, что мы друг о друге не знаем, так почему бы это не исправить? — проигнорировать пошлый подтекст, чтобы не углубляться в свою же шутку, Чимин поворачивает лицо в сторону отдыхающего недалеко от него мужчины и вытягивает руки вдоль туловища. Он плавно приподнимает таз вверх, делая вид, что выполняет упражнение.
— И насколько ты гибкий? — интересуется Чонгук, подходя к реформеру.
Он хватается руками за металлический стержень, на котором закреплены держатели с мехом, и с ухмылкой наблюдает за парнем перед собой. Чимин прижимает поясницу обратно к подушке под собой и разводит ноги в сторону настолько, насколько позволяет длина ремней держателей.
— Раньше садился на шпагат, — не без хвастовства признается Пак и невольно облизывает губы.
Из-за поднятых вверх рук мужчины, перед парнем открывается прекрасный вид на хорошо проработанные мышцы груди и спины. С шумом выпустив воздух из легких, Чимин невольно опускает взгляд ниже, по животу и прессу мужчины. Ему до такой красоты очень далеко, хотя назвать себя хилым и тощим Пак не осмелится. У него тоже кое-где проглядываются мышцы, хоть и не так явно, как у Гука.
— Твои навыки очень пригодятся для секса, — издает смешок Чонгук, после чего возвращается к тренировке.
Невольно вспыхнув от такого откровенного взгляда, Чим тут же опускает ноги и садится на подушку под собой. Он наблюдает за мужчиной несколько минут, пытаясь придумать новую тему для разговора, а внутри все жжется от того, что ему придется завести не самую приятную беседу. Возможно, одну из самых напряженных.
— Хосок опять что-то говорил про меня? — осторожно спрашивает он, пытаясь поймать взгляд мужчины.
— Ничего из того, чего бы я о тебе не знал, — без особого желания отзывается Гук, стараясь не потерять контроль над дыханием и не сбиться со счета.
— Думаешь, я не замечаю, что ты ведешь себя странно с того самого дня? — поджимает губы Чимин, стараясь притупить чувство ненужности. Он явно мешает сейчас Чонгуку, но остановиться уже не сможет. Слишком долго терпел и ждал.
— Много работы, — коротко отвечает Чонгук, с шумом бросая гантели на пол.
Вздрогнув от их удара об пол, Чим вжимает голову в плечи и опускает взгляд вниз. Мужчина показывает свое нежелание обсуждать эту тему и отвечать на вопросы, но Паку необходимо все прояснить. Иначе может стать слишком поздно.
— Раньше из-за этого ты меня не избегал, — подмечает он. Чонгук молчит в ответ, делая вид, что крайне занят. — Чон, скажи, я тебе надоел? Ты устал от однообразия в отношениях? До меня тебе не приходилось ограничиваться лишь одним человеком, и я пойму, если тебе нужно что-то другое. Просто перестань вести себя так отстраненно, ты ведь всегда говоришь все прямо.
— Не неси чушь, — зло выдыхает Чонгук, метнув на парня короткий, осуждающий взгляд.
— Все вокруг заметили, что наши отношения изменились, — грустно усмехается Чимин, заглянув в глаза мужчины. — Ты меня откровенно игнорируешь, практически не появляешься дома, а вчера вообще посадил меня в другую машину. И это чушь?
Замерев и стараясь восстановить тяжелое дыхание, Чонгук не сводит взгляд с парня и невольно хмурит брови. Он задумчиво потирает запястье правой руки, отчего мышцы привлекательно играют под бронзовой кожей, но Пак впервые не может опустить взгляд. Потому что Чон одним видом не позволяет думать сейчас о пошлом, решается очень важный вопрос.
— Мне надо кое-что обдумать, а твое присутствие отвлекает, — откровенно признается Чон, вернувшись к занятию.
Тихо фыркнув, Чимин плавно соскальзывает с тренажера для пилатеса и подходит к силовой скамье со штангой. Он не смотрит на вес, укладываясь под штангу, и обхватывает ее пальцами.
— Ты мог бы так и сказать, а не мучить меня столько дней, — буркает Пак, прежде чем сделать рывок и поднять штангу.
Его сил хватает ровно на то, чтобы удержать штангу на весу несколько секунд, после чего руки ослабевают, а металлический стержень проскальзывает мимо держателей и опускается прямиком на грудь Чимина, прижимая его к скамье. Судорожно завозившись под ней от страха, Чим пытается поднять вес, чтобы скинуть штангу на пол, но из груди лишь вырываются жалобные стоны и скулеж, а выбраться не получается.
Чонгук реагирует сразу же, в считанные секунды оказываясь над парнем, и с легкостью поднимает штангу. Он бросает ее на пол, игнорируя держатели, и с нескрываемой злостью смотрит на легкомысленного парнишку на скамье.
— Она могла раздавить тебя к херам, — шипит он, упираясь руками в металлическое основание рядом с головой Чимина.
— Но ты ведь был рядом, — несмотря на дрожь после испытанного страха и адреналина, Чим улыбается широко и счастливо.
— А если бы я не стал помогать? — едва ли не рычит Чонгук, практически доходя до бешенства от слов парня.
— Я тебе верю, — вдруг очень серьезно произносит Чим, глядя прямо в глаза напротив. — Я доверяю тебе больше, чем себе. Я был уверен, что ты спасешь меня, потому что сам поступил бы точно так же. Ты — все, что у меня есть, ради тебя я готов пойти на крайности. И мне хочется верить, что это чувство взаимно.
— Ненормальный, — выдыхает Чонгук, покачав головой. От слов парня он быстро успокаивается и снова берет себя в руки. — Это не Корея, Чимин, здесь у меня нет права на жалость и прощение. Возможно, ты узнаешь меня с другой стороны, и тебе это может не понравиться. Поэтому не разбрасывайся словами.
Мужчина пытается подняться, чтобы отстраниться от парня, но тот ловко обвивает его шею руками и притягивает обратно. Он пытливо смотрит в темно-карие глаза и тихо выдыхает, заметив на самом их дне тревогу.
— Однажды и мне придется показать всех своих демонов, и это может шокировать. Но либо мы принимаем друг друга со всеми слабостями и ужасами, либо прекращаем этот цирк.
— Слова Хосока заставили задуматься о том, что не только у тебя есть прошлое. Я был плохим человеком до тебя, и сейчас остаюсь таким же плохим человеком. Просто из-за проблем с тобой и твоей семьей я немного отошел от дел, отвлекся, а сейчас возвращаюсь обратно и втягиваю в это тебя.
— Я не собираюсь сбегать, — едва слышно шепчет Чим, понимая, насколько серьезен сейчас мужчина.
— Чимин, — выдыхает Чонгук, покачав головой. — Здесь все иначе. Хватит лишь одного моего взгляда, чтобы кого-то убили. Моя семья не решает вопросы мирно, как это делаю я в Корее.
— Ты сам меня привез, — делает очередную попытку Чимин. — Значит, ты хочешь, чтобы я был частью твоей семьи. Я смогу соответствовать вам, просто верь в меня.
Криво усмехнувшись, Чонгук мягко убирает руки парня и приподнимается. Он окидывает его взглядом, изучая и анализируя, после чего вновь устанавливает зрительный контакт.
— У меня нет сомнений, что ты с легкостью вольешься в этот мир. Но именно это меня и пугает.
Полностью поднявшись, Чон подходит к телефону и отключает музыку, играющую на заднем фоне. В это время Чимин пустым взглядом смотрит в идеальный потолок без единой трещины и переваривает слова мужчины.
— Через пару часов поедем знакомиться с братом, — сообщает Чон, просушивая волосы полотенцем от пота.
Поднявшись, Чимин старается избегать взгляда мужчины, и коротко кивает в ответ на его слова. Он задумывается над тем, как вообще теперь себя вести, и решает уточнить у Чонгука.
— Так чего ты от меня ожидаешь? Мне…
— Главное, молчи и слушайся. Чтобы с тобой не было проблем.
— Даже если мне не понравится твой приказ? — морщится Пак.
— Даже если, — кивает тот, направляясь к выходу. — Сейчас иди в комнату, тебя предупредят, когда надо будет собираться.
Он ненадолго задерживается у двери, обернувшись к парню, и осматривает его настолько пристально, что Пак невольно начинает ощущать себя обнаженным перед ним.
— Плохо спал? Выглядишь не очень, — высказывает он, дожидаясь ответа.
— Ты ведь не пришел вчера, — пожимает плечами тот, усмехнувшись. — Я не смог уснуть.
— Значит, ложись сейчас. Приведи себя в порядок, — отдает указание Чон, после чего покидает зал для тренировок.
Тяжело вздохнув, Чимин послушно плетется обратно в свою комнату и запирает дверь изнутри. Завалившись на мягкую и просторную кровать, парень невольно закрывает глаза и тонет в мыслях. Он не понимает, что же так пугает мужчину, неужели Хосок снова наговорил ему невесть чего. Обычно Чонгук не ведется на чужие провокации, но в этот раз Хо с легкостью смог выбить землю из-под ног мужчины, введя его в заблуждение. Уже несколько долгих дней Гук носит все в себе и упорно думает о чем-то, что Паку не дано понять.
Ранее Чон не беспокоился о последствиях знакомства Чимина со своей семьей, все было предельно прозрачно и ясно. Теперь же он требует повиновения абсолютно во всем, чтобы Пак даже не заикался о неправоте его действий. Терпеть такой диктаторский контроль Чим не сможет, и Чонгук об этом знает лучше других. Но раз ему так важно, чтобы Чим был послушным и тихим, то парень постарается изо всех сил не подвести мужчину. Рано или поздно Гук придет к определенному выводу и сможет решить, что же делать дальше, а пока он держит Чимина рядом, все хорошо. Пока Чон переживает за него, Пак будет верен ему.
Провалившись в тревожный сон, Чимин дремлет едва ли больше часа. В его комнату начинают ожесточенно и грубо долбиться так, что плотная дверь из последних сил держится на петлях. Сонно потирая глаза и ощущая дикое биение сердца в груди, Пак лениво сползает с кровати и спешит открыть незваному гостю. На пороге оказывается всклокоченный Тэхен, на нем лишь помятые спортивные штаны и такого же вида футболка. Словно парень собирался впопыхах, куда-то опаздывая.
— Ты еще не готов? — удивляется он, оглядывая заспанного друга. — Там брат Чонгука приехал с мужем, Юнги меня притащил сюда в том, что на мне было.
— Я заметил, — усмехается Чим, плавно опускаясь обратно на кровать.
— У тебя есть нормальная одежда? Я все оставил в доме Мина, — Тэ замечает чемодан Чимина и спешит к нему. — Чонгук сказал будить тебя и спускаться вниз через десять минут.
— Мы ведь должны были ехать сами, — зевает Пак, обнимая подушку и наблюдая за Кимом.
Тот роется в его вещах, отбрасывая некоторые из них в сторону, и нескромно ругает друга за такую никчемную одежду. Видимо, отыскав что-то приличное, Тэхен принимается переодеваться и бросает на Чимина короткий взгляд.
— Наверное, не дождались, — пожимает плечами он, натянув фирменные шорты и белоснежную футболку.
Он бросает парню летние черные брюки и темно-серую рубашку из хлопка, приподняв брови. Чимин показательно отворачивается, не в силах распрощаться с теплыми объятиями уютной и нагретой постели.
— Собирайся скорее, — Ким подходит ближе и тянет парня за ногу, чтобы скинуть его с кровати.
— Не хочу, — по-детски хнычет Чим, опустив ноги на пол из-за Тэхена, чтобы не упасть.
— Чонгук будет в бешенстве, если ты сейчас же не оденешься и не спустишься вниз!
— Он всегда в бешенстве, — бузит Пак, но все же поднимается на ноги.
Обогнув друга, парень идет сначала умываться, чтобы смыть с лица следы сна. Но вот вмятины от подушки убрать не получается, и их прекрасно видно. Со вздохом отлипнув от зеркала, Чимин возвращается обратно к взволнованному другу и принимается переодеваться.
— Чего так нервничаешь? — решает поинтересоваться он, заправляя низ рубашки в брюки.
Темно-серая вещь сидит на нем свободно, наталкивая на мысли о потере веса. Придирчиво осмотрев себя в зеркале, Чим тихо фыркает себе под нос и поправляет длинные рукава рубашки, чтобы они совсем не прикрывали ладони. Можно логически решить, что вещь, возможно, из гардероба Чонгука, но нет, она принадлежит самому Паку и сейчас не очень хорошо свисает с осунувшихся плеч.
— Это ведь родители Юнги, — поясняет Тэхен, стоя позади Чимина и тоже осматривая себя в зеркале. — Он собирается представить меня, как своего парня. Официально первого в его жизни.