chapter 1. for you (2/2)

— Да, — коротко кивает тот, поднимаясь со своего места. — Надо разобраться с Сином и Джинен, в их услугах я больше не нуждаюсь.

— Неужели этот Пак настолько хорош, что ты отказываешься сразу от всех любовников? — удивленный голос помощника заставляет задуматься.

— Я с ним еще не пробовал, но мой ответ — да.

После этого он коротко машет рукой на прощание и покидает кабинет. Добравшись до машины, Чонгук откидывается на спинку сидения и постукивает пальцами по рулю. Стоило бы завести мотор и отправиться домой высыпаться, но что-то останавливает его. Какая-то внутренняя неуверенность после разговора с помощником, которая зародилась глубоко в душе.

С подросткового возраста Чонгук никогда не грезил о большой и взаимной любви, однажды оставшись с разбитым сердцем. Несмотря на то, что в семье он видел лишь настоящие чувства, строящиеся на взаимном уважении, да и после смерти матери отец так и не нашел себе другую женщину, вера в искреннюю любовь испарилась после неудачной первой влюбленности. Девчушка, обещающая ему «вместе навсегда» говорила это, оказывается, не ему одному и практически в одно и то же время. Такой удар Чон переживал долго, по-настоящему недоумевая, как можно предать того, кого ты любишь. Но шли года, он взрослел, и постепенно понимание этого пришло. Люди по натуре своей — эгоисты. Просто некоторые умело скрывают это, а другие действуют в открытую. Тебя будут любить до тех пор, пока это выгодно.

Но то, что пробуждает в мужчине Чимин — не описать словами. Здесь не только симпатия, сексуальное влечение, но и желание защищать и быть рядом. Делиться проблемами, принимать совместные решения, спрашивать мнения, слушать каждый вечер о прошедшем дне и быть опорой. Чонгук соскучился по домашнему теплу, по плечу, на которое можно опереться. Раньше у него были отец и брат, но сейчас ему следует построить собственную, новую семью. И почему-то именно Пак подходит на эту роль больше других. А у Чона их было достаточно, он не из тех, кто любит себя ограничивать. Несколько лет назад он вел такую же свободную жизнь, как Юнги, но сейчас его положение в обществе обязывает соблюдать определенные правила. Даже если он поднялся с самых низов, и каждая шавка в стране об этом знает, на данный момент он — на вершине, куда заглядываются многие. Необходимо придерживаться образа, который пришлось придумывать с нуля. Лишь рядом с Чимином стена падает, обнажая душу. И это не должно пугать так, как пугает Чонгука. Кажется, он все еще боится боли, хотя давно уже не мальчик и знает, как постоять за себя или как отомстить в случае предательства.

Причинять мучения Чимину не хочется, поэтому стоит придержать свои чувства в узде, чтобы убедиться, что все это — не мальчишеская глупость, а настоящая влюбленность. Чим ребенок еще, он даже не может разобраться в своей жизни, ему запросто можно заморочить голову. Нельзя быть уверенным в чувствах того, кто едва ли сталкивался с ними за свою короткую жизнь. С этими мыслями Чон все же выезжает с парковки, где его встречает медленно поднимающееся солнце. Ночь пролетела незаметно, уступая место первым лучам, и Чонгук с запозданием понимает, что через пару часов ему необходимо быть на рабочем месте.

Бросив авто у ворот, мужчина проходит в дом и невольно втягивает носом приятный аромат завтрака. Однако он минует столовую и отправляется на поиски своего ночного гостя, но не обнаруживает его в комнате. Постель заправлена, вещей нигде нет, но в воздухе ощущается тонкий запах мятного шампуня. Чон невольно спешит проверить ванную и на середине пути сталкивается с тем, кого так прытко ищет. Чимин просушивает волосы полотенцем, поэтому не сразу замечает Чона перед собой и замирает, лишь когда старший приостанавливает его.

— Доброе утро, — мягко здоровается Гук, заглядывая в ясные глаза парня.

— Вы наконец-то вернулись, — широко улыбается тот, даже не пытаясь отстраниться. — Я ждал Вас.

Заинтересованно хмыкнув и приподняв вопросительно бровь, Чонгук ждет объяснений такому неожиданному признанию, ведь обычно Пак старается не говорить все в лоб.

— До меня только сегодня дошло, что вчера Вы буквально спасли мне жизнь. А я даже не поблагодарил Вас, — слабо пожимая плечами и перебирая в руках влажное полотенце, Чимин смущенно улыбается и опускает взгляд в пол. — Я хотел приготовить Вам завтрак в знак благодарности, но задержался в душе и совсем забыл о включенной плите. Поэтому все подгорело, и Ваш повар больше не пускает меня на кухню.

— Твоей попытки достаточно, — коротко кивает ему Чонгук, едва сдерживая ответную улыбку.

— Вы накажете меня за вчерашнее? — с осторожностью, как нашкодивший ребенок, спрашивает Чим.

— Желательно бы, но нет. Все же ты не виноват, что так сложилась ситуация. Но убегать без телефона и денег…

— Точно! — тут же охает Чим, хлопнув себя ладошкой по лбу. — Мне нужно торопиться.

— Куда? — перехватив рванувшего в комнату парня, Чонгук невольно задерживает свои ладони на его талии.

От Чимина несет жаром, его влажные волосы торчат в разные стороны, а пальцы невольно цепляются за ткань чужой рубашки. Чонгуку хочется прижать его ближе, зарывшись носом в потемневшие от воды пряди, и никуда не отпускать. Было бы вообще замечательно перебраться в теплую постель, но работа зовет. К сожалению, Гук слишком ответственный и честный начальник, он работает в тех же условиях, что и все его подчиненные.

— У меня сегодня пары с самого утра, но надо еще успеть заехать за вещами, — Чимин больше не дергается, ощущая хватку мужчины, и доверчиво смотрит в его глаза. — А Вам следует лечь спать, выглядите не очень.

По сравнению с посвежевшим после крепкого сна Паком, Чонгук действительно кажется выжатым лимоном. Да и чувствует себя не лучше, ощущая сонливость телом, которое будто наливается свинцом.

— Я отвезу. Но сначала я в душ, а потом мы вместе позавтракаем, — Чонгук отпускает парня без особого энтузиазма и позволяет ему отстраниться. — Подожди меня внизу.

— Не хочу завтракать, обычно я не ем по утрам, — слегка тушуется Чим, видимо, чувствуя себя виноватым из-за отказа. — Но обещаю плотно поесть во время обеда.

— У меня тоже аппетита нет, — головная боль не вовремя напоминает о себе, стреляя в затылке и висках. — Но мне нужен душ и свежая одежда.

— Вам нужен сон, — настаивает на своем Чимин, замечая мелькнувшее на лице Гука раздражение от неприятных ощущений. — Я и сам могу добраться до дома.

— Даже не думай, что все, что я теперь делаю — это ради тебя, — усмехается Чонгук, щелкая Чимина пальцами по кончику его носа.

После этого Чон направляется в свою комнату, но чувствует хватку чужих пальцев, из-за чего ему приходится задержаться и с вопросом во взгляде посмотреть на парня.

— Но все, что делаю я — ради Вас, — явно с трудом выдыхает Чимин, не осмелившись поднять на мужчину взгляд и так и разглядывая свои пальцы на чужой руке. — Поэтому я и говорю Вам отдохнуть.

— Мне все равно надо на работу, тебя подброшу по пути.

Тихо выдохнув и все же отпустив Чонгука, Чим так и остается на месте, не спеша в свою комнату, чтобы высушить волосы и переодеться. Оглядев его с ног до головы, Чон ощущает трепет в груди и не сдерживает внутренний порыв. Он притягивает паренька к себе, обвивая его руками, и опускает подбородок на чужую макушку, чувствуя, как руки Чимина неуверенно обнимают его в ответ.

— Больше не делай ничего, что заставит меня волноваться, — едва слышно просит Чонгук, только сейчас осознавая, как ему тяжело дался сегодняшний день.

— Вы заставляете меня волноваться прямо сейчас, — буркает куда-то в ворот его рубашки Пак, прижимаясь плотнее.

— Чимин, — с нажимом произносит мужчина, не услышав важного.

— Я не могу этого обещать, Вы же знаете. Но я постараюсь, честно, — обреченно выдыхает парнишка, и Чонгук ощущает дрожь его тела, вызванную их близостью. — И если мы сейчас не поторопимся, то я опоздаю на занятия.

— До скольки ты сегодня занят? — найдя в себе силы, Чонгук отстраняется от Чимина и вновь заглядывает в его глаза.

— До обеда у меня пары, а потом я хочу сходить в библиотеку. Планирую вернуться домой к шести часам, — задумчиво бормочет Пак, в уме подсчитывая время.

— Хорошо, я заеду к тебе, — кивает ему Гук. — А теперь иди собираться, я скоро буду готов.

Слабо улыбнувшись, Чимин все же уходит к себе. Молодому мужчине удается отправить себя в душ, когда парнишка скрывается за дверью. В голове непривычная легкость, на душе — покой. Словно Чон нашел местечко в раю, где можно стать самим собой и не бояться получить удар в спину.