chapter 1. in love (1/2)
Сквозь пустые оконные отверстия дует неприятный ветер, отчего становится неуютно и холодно. Чимин чувствует, как отнимаются ноги от долгого нахождения в одной позе. Мало того, что ему пришлось пробежать немалое расстояние, так теперь приходятся неподвижно стоять на коленях на ледяном бетоне. В легкие забивается воздух с пылью, поднятой недавней возней, сердце никак не успокаивается. С каждой минутой ждать своего конца становится все невыносимее, а стоящий рядом Ли не может угомониться.
— Если вы сейчас же не отпустите меня, мой отец…
Его обрывает очередной выстрел. Пуля пролетает прямо между ними, в опасной близости от бедра Ли, отчего тот дергается и замолкает. Чимин вздрагивает от неожиданности, на секунду задумываясь о том, что следующей выстрел будет точно в цель.
— Еще раз спрашиваю, что вы здесь делали, — один из высоких и накаченных мужчин присаживается перед ними на корточки и пытается заглянуть каждому в глаза. — Лучше ответить по-хорошему. Не заставляйте ждать.
Он кивком головы указывает на фигуру позади себя, которая так и не вышла на свет. Чим не собирается рассказывать незнакомым ему людям о том, что здесь творилось, но любое неверное слово может обернуться пулей в теле.
— Расскажи им, уебок, — шипит на него явно перепуганный Ли, дергаясь в сторону Чимина. Отчего этот вечно самоуверенный мажор не поведает всё сам, неизвестно. Ну, пытался он изнасиловать несовершеннолетнего, ну, угрожал и бил, что в этом необычного? Отец все равно его откупит, главное, чтобы сейчас отпустили живым и здоровым.
— Тебе надо, ты и рассказывай, — безразличным тоном отвечает Пак, едва шевеля губами. Как же он устал за сегодня, сил больше нет.
— Ох, парни, — осуждающе покачивая головой, мужчина поднимается и становится прямо напротив Ли. После этого он обращается к людям за своей спиной. — Скорее всего, этим кроликам просто захотелось поразвлекаться.
— На стройке? — хмыкает кто-то из людей, что стоят на лестнице позади главного.
— Ну, знаешь, у каждого свои грязные желания, — усмехается мужчина, стоящий возле Ли, и берет парня за волосы, заставляя его задрать голову и заглянуть в глаза. — Я ведь прав?
Обращаясь к напрягшемуся и трясущемуся от страха парню, он гадко ухмыляется и сжимает волосы сильнее, вертя чужую голову из стороны в сторону, как будто разглядывает товар на рынке перед покупкой.
— Что с ними делать?
— Предлагаю всем разойтись, — судорожно выдыхает Чимин, практически не чувствуя затекших ног. — Мы больше здесь не появимся, вы нас больше не увидите.
— Вы что-нибудь знаете о банде желтых драконов? — мужчина, что разглядывал до этого Ли, обращает свое внимание на Пака.
— Нет, — мотает головой тот, чувствуя, как перед глазами все плывет. — Впервые слышу.
— Босс, я думаю, что они не причастны к делу.
— Но мы разве можем спустить им с рук проникновение на нашу территорию? — стоящий за главным парень уже порядком подбешивает, Чимин зло скалится и сверлит его взглядом, хоть и не видит лица из-за падающей тени.
— Ты прав, — знакомый голос врезается в уши, буквально выбивая холодный бетон из-под колен.
Если Чимину до этого казалось, что он готов откинуться от страха, то ему казалось. Именно в это мгновение он чувствует, как ужас сковывает каждую частичку тела, не давая даже двинуться. Дыхание спирает, сердце перестает свой дикий ход, органы внутри сворачиваются в узел. Толстовку, и без того всю влажную, можно теперь отжимать.
— Надо с ними разобраться, — фигура выходит из тени, и Чимин едва ли не седеет от холодного взгляда Чонгука.
В голове тут же проносится все, что происходило несколько минут назад, и Чимин почти воет от несправедливости. Если бы он знал, что перед ним стоит Чонгук, он бы выдал все без пререканий, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что он жертва ситуации, а не конченный извращенец, бегающий по стройкам в поисках острых ощущений.
— Этого в машину, — махнув в сторону Пака, Чонгук переводит взгляд на Ли. — А с этим разберитесь так, чтобы у него навсегда пропало желание заходить на чужую территорию.
Исполняя приказ, мужчина, что допрашивал их, не особо нежно подхватывает Пака под руку и с легкостью поднимает его на ноги. Тихо зашипев от неприятного ощущения в затекших икрах, которые сейчас испытали укол тысячи иголок, Чимин слабо дергается в попытке ослабить чужую хватку, на что держащие его руки сжимаются сильнее, едва ли не до боли.
Пока его ведут к машине, парень судорожно осматривается в попытке запомнить место. Он едва ли рассмотрел здание, когда пытался скрыться, да и сейчас ему не особо удавалось понять, где находится. Стоило бы позаботиться о том, что его ждет, когда руки Чонгука доберутся и до него, но Чимин не может (или не хочет) собрать мысли в кучу. Плечо отдает глухой болью, колени тоже ноют. С губ срывается облегченный выдох, когда Чим усаживается на мягкое заднее сидение, оказавшись буквально впихнутым в салон машины. Усталость тяжелым грузом ложится на плечи, заставляя парня расплыться по коже салона, но он не отводит взгляд от тонированного окна, пока не видит направляющегося к машине Чонгука.
Молодой мужчина занимает место рядом через несколько мгновений, даже не одаривая притихшего парнишку взглядом, и приказывает везти его домой. Чимин не подает виду, что ему хочется уткнуться носом в крепкое плечо и вдохнуть полной грудью терпкий аромат мужского тела вперемешку с приятным запахом туалетной воды. Очевидно, очень дорогой, раз она не выветрилась за весь день.
— Ты должен быть у Тэхена, — резонно подмечает Гук, когда отрывается от своего телефона и убирает его в карман пиджака.
— Мы поссорились, — честно отвечает Пак, наблюдая за мелькающим в окне пейзажем. — Я сбежал от него, но забыл все свои вещи, поэтому пришлось идти домой пешком.
— И как оказался на стройке? — Чонгук бесцеремонно берет парня за подбородок, разворачивая лицом к себе. Он включает в салоне свет и с хмурыми глазами разглядывает разбитую губу.
Невольно замерев от чужих прикосновений, Пак замечает тяжелый, внимательный взгляд, от которого ему не удастся скрыться. Не теперь, когда их связывают отношения, а Чонгук, кажется, не собирается так просто отпускать одного неугомонного парнишку. Грубые подушечки пальцев едва ощутимо поглаживают кожу чуть ниже ранки, но Паку кажется, будто его касаются огнем. Кожа горит, но не от ранения. Хочется продлить этот момент, в эти секунды даже дышится с трудом, из-за чего Чим не может сделать выдох. Все вокруг замирает, а мир сужается до одного единственного человека. В голове то и дело мелькает мысль, что все это глупо, неправильно, нельзя было так легко и бездумно влюбиться. Но вот он, здесь, едва справляется с собственным загнанно бьющимся сердцем и не может отвести взгляд.
— Пытался убежать от прошлого, — все же выдыхает Чим, вздрагивая от скользнувших по всему телу мурашек. Теперь можно расслабиться, все позади.
— Вижу, не получилось, — хмыкает Чон, выключая свет и убирая руки от Пака.
— Он пытался меня изнасиловать, — очень тихо шепчет Чимин, нервно прикусывая пострадавшую губу и невольно поморщившись.
Ему очень важно, чтобы Чонгук знал всю правду, чтобы не думал, что Пак способен опуститься до случайных связей на стройке. Чон, конечно, не дурак, он может сделать правильные выводы и без всяких оправданий Чимина, но, как показывает практика, не всегда удается мыслить разумно, если эмоции берут верх.
— Я знаю, твой старый друг все рассказал, стоило только чуть надавить, — усмехается Гук. — Как плечо?
— Неприятно, — без тени лукавства выдает Чим, на всякий случай проверяя свои ощущения.
Он слабо ведет плечом, прислушиваясь к глухой боли, и обреченно выдыхает. Все это очень сильно походит на долгое лечение и покой для руки в течение нескольких недель. Чимин уже давно не попадал в подобные передряги, поэтому успел подзабыть, каково это — зализывать раны и ухаживать за ушибами.
— Судя по тому, как ты спокойно поднял руку, это не вывих, — делится своими мыслями Чонгук, не сводя с парня пытливый взгляд.
Что он хочет услышать или увидеть, Чимин не знает, но вот лично ему хочется хоть какой-нибудь поддержки. Ссора с Тэхеном оставила неприятный отпечаток, и если Чон тоже отвернется от Пака, то это будет последним ударом, с которым не получится справиться.
— Надеюсь, Вы правы, — отрешенно бормочет Чим и возвращает свой взгляд окну.
До дома Чонгука они доезжают в тишине, больше не проронив ни слова. Чон всю дорогу выглядит отрешенным, задумчиво постукивая пальцами по колену, а Чимин даже не пытается узнать, что сделали с Ли. Во-первых, Чон всегда сам решает, какое наказание избрать, во-вторых, он никому не позволяет влиять на это решение. Да и Паку не особо интересно, насколько изощренные способы пыток знает Гук или его люди. На самом деле, Чимин не горит желанием заставлять Ли страдать, он даже толком не успел испугаться, что его действительно могут изнасиловать, а за удары Чим успел отомстить, хоть и не в полной мере. Было бы неплохо отпустить этого придурка, и не пачкать об него свои руки.
— Иди сразу в душ. Он находится на втором этаже, тебя проводят, — Чонгук дает указания, когда пропускает уставшего и измученного тяжелым днем парня в дом.
Не успев даже кивнуть, Пак замечает ждущую его девушку в черно-белой униформе и тихо хмыкает. Видимо, Чонгук уже давно распорядился, что и как подготовить перед их приездом, поэтому ждать не приходится. Следуя за девушкой, парень невольно осматривает ее, замечая короткую стрижку, тонкую талию и невысокий рост. Невольно становится интересно, были ли у Гука хоть раз в жизни развратные мысли о сексе с домработницей. Какова вероятность, что черная юбка до колен и белый фартук — это не главный фетиш хозяина дома? Отчего-то из-за этих мыслей становится не по себе, словно Чим думает о чем-то грязном. Даже если это так.
Девушка заводит его в просторную комнату с угловой ванной, наполненной едва ли не до краев водой, от которой исходит легкий пар. В воздухе витает аромат успокаивающих трав, несколько баночек с разноцветными маслами и солями стоят на настенной полке. Чимин замечает приготовленную чистую одежду и огромное полотенце на стене рядом с дверью.
— Раздевайтесь и присаживайтесь в воду, — мягко просит девушка, чуть опустив голову.
И остается стоять рядом. Чимин растерянно осматривается, пытаясь понять, почему девушка не уходит, и запоздало понимает ситуацию.
— Я могу сам, — крайне неуверенно отвечает он, хватаясь за свою толстовку так, словно ее с него сдирают силой. — Выйдите, пожалуйста.
— Господин приказал отмыть Вас, — девушка смущена не меньше, ее кроткий и недолгий взгляд так и кричит о мольбе подчиниться Чонгуку, чтобы избежать проблем.
— Нет, ни за что, — тут же щетинится Пак, отступая к двери. — Пусть сам меня моет, раз ему так хочется.
— Прошу Вас, — едва не плача, девушка готовится упасть на колени. — Мне никак нельзя не справиться с этим заданием, я обязана помыть Вас самостоятельно.
— Нет! — чуть громче отвечает Пак, вжимаясь лопатками в дверь. — Ты ведь девушка!
— Вас смущает только это? — лицо работницы тут же оживает, в глаза появляется блеск надежды. — Не переживайте! Если Вы возбудитесь, я смогу решить и эту проблему.
— Нет-нет-нет, — еще больше пугается Чимин, нервно открывая дверь. — Даже не смей об этом говорить!
Резко рванув из ванной, Пак успевает затормозить буквально перед самой грудью Чонгука и невольно хватается за его рубашку. Он осторожно озирается на побледневшую девушку, опустившуюся на колени при виде хозяина, и Чимин давится резким вдохом. Насколько нужно быть извергом, чтобы собственные работники боялись так сильно?
— Что происходит? — обманчиво ласковым тоном интересуется Чон, глядя поверх Пака, на девушку.
— Господин, — тихо начинает та, но Пак ее перебивает.
— Я не хочу, чтобы она меня касалась! — чуть истерично произносит он, пытаясь поймать взгляд старшего. — Почему я не могу принять ванну без чужой помощи?
— Что ж, теперь придется уволить эту милую даму за несоответствие своим должностным обязанностям, — коротко усмехается Чонгук, а Пак замечает на дне его глаз дьяволят. Это не предвещает ничего хорошего.
— Почему ты так поступаешь? — сокрушенно выдыхает Чимин, прижимаясь лбом к плечу старшего.
Пак действительно сильно вымотался, ноги едва держат его, но новая волна адреналина придала сил для спора и возмущений. В голове полная неразбериха, однако рядом с Чонгуком все мысли вмиг ретируются, оставляя после себя приятную тишину и пустоту. Не хочется думать о мотивах, не хочется думать о будущем девушки. Приятно просто вот так стоять и ощущать тепло чужого тела сквозь одежду.
— Потому что она не должна была тебя мыть, — тон Чонгука резко меняется, а девушка в ужасе вскакивает с места и выглядит крайне ошарашенно.
— Я не так всё поняла!
— Это уже третий косяк, Мия, — холодно произносит Чон, отмахиваясь. — Собирай свои вещи, возвращайся домой.
— Прошу Вас! — уже не сдерживая слёз, девушка беззвучно плачет. Чимин не может на это смотреть, поэтому молча прикрывает глаза и глубже вдыхает аромат мужчины.
По крайней мере, теперь Чон не кажется таким уж зверем в его глазах. Если позволять своим людям делать ошибки на каждом шагу и поощрять это, то ни о каком успехе и речи быть не может. К тому же, Гук очень требовательный, он редко когда дает второй шанс, а тут у девушки была уже не одна попытка оправдать себя и свои возможности в глазах начальника.