авантюра (1/2)

— Неужели дома, — Тэхен, изрядно вымотанный, возвращается домой практически под вечер, еле переставляя ватные ноги. Он, слегка пошатываясь от легкого головокружения, опирается рукой о стену, быстро стаскивает с себя обувь и ставит рюкзак поодаль, решая вернуться за ним чуть позже. Работа над заданием все же продвигается намного быстрее, когда над ней трудятся двое. И Киму приходится признать тот факт, что без помощи альфы он просидел бы в библиотеке еще пару-тройку часов, чтобы закончить со сборкой всего необходимого материала и написания нескольких глав для доклада.

— Ты поздно, дорогой, — в коридор из соседней комнаты выходит Соран, тут же ловя сына в свои крепкие медвежьи объятия. Из-за большого количества работы ему и самому приходится часто задерживаться в главном офисе и разгребать кипы бумаг, которые все приносят и приносят на подпись. И в глубине души взрослого омегу раздирают злость и обида на то, что из-за навалившихся дел он не может больше времени проводить с сыном. И сейчас, осматривая парня с ног до головы, он подпитывает эти чувства еще и стыдом: Тэхен выглядит, мягко говоря, помятым и растерянным.

— Задержался в библиотеке, работал над заданием, — Тэхен мягко отстраняется от отца, но объятий его не покидает и руки с его плеч не опускает. Ему, как никогда, сейчас хочется в полной мере ощутить отцовскую поддержку, заботу и теплоту. — Мы можем поговорить?

— Конечно. На кухне твой любимый пирог, еще горячий. Идем, — мужчина дарит сыну теплую улыбку, касается губами его лба и, приобнимая того за плечи, ведет следом за собой. — Как дела в школе?

Тэхен устало садится за круглый обеденный стол и наблюдает за идеальной домашней картиной: Соран насыпает чай в заварник, обдавая его кипятком, раскладывает по тарелкам небольшие кусочки вишневого пирога, слегка высовывая наружу кончик языка и прикусывая его. Его отец не часто появляется на кухне или готовит самостоятельно. Он привык оставлять всю работу по кухне на их домработника, но именно сегодня все же решает порадовать Тэхена любимым десертом, вернувшись пораньше с работы. И, как оказалось, делает это не зря.

— С учебой все хорошо, правда. Только вот… — Тэхен замолкает резко, сжимается весь. Он сам по себе человек закрытый, и делиться с кем-то своими переживаниями не привык. Пусть с отцом у него выстроены доверительные отношения, но такие разговоры всегда вызывают в нем внутреннюю тревогу, которая каждый раз заставляет молчать и переживать все в себе. — Помнишь ты спрашивал про новеньких?

— Да. Они что-то натворили? — старший омега легко опускается на стул напротив сына и берет изящно в руки вилку, отламывая от своего куска пирога часть. Тэхен наблюдает за движениями отца и невольно растягивает губы в улыбке. Если его когда-нибудь попросят показать элегантного и утонченного омегу, то он, не задумываясь ни на секунду, с гордостью всем представит своего отца.

— Нет-нет! Точнее… Есть один парень, он альфа. — Тэхен смотрит в свою тарелку и понимает, что именно сейчас ему точно не нужно дотрагиваться до еды, потому что от волнения комок стоит в горле. И даже ароматный запах пирога не может заставить его съесть хотя бы что-то. Омега прячет руки под столом и стискивает одну ладошку в другой, больно растирая пальцы. — Чонгук. Ты видел его в больнице тогда. Учитель поставил нас в пару на групповое задание.

Соран не смеет перебивать сына. Он внимательно прислушивается к каждому сказанному слову, улавливая внутренние переживания, откладывает вилку в сторону и складывает руки на столе. Он с самого детства Тэхена привык никогда не заставлять его через силу что-либо рассказывать, дожидаясь момента, когда тот откроется самостоельно.

— Но вчера он пригласил меня на свидание, а я… Я не знаю что делать, пап, — Тэхена раздирает противоборство собственных чувств и эмоций. Он поднимает взгляд на отца и кусает щеки изнутри. В его глазах уже скапливаются слезы, а чуть погодя они тонкими мокрыми дорожками окрашивают румяные от смущения щеки. — Он грубый, настырный, не знает границ личного пространства, он… Но иногда он заботливый, внимательный. Пап, мне страшно, — с губ срывается всхлип и руки быстро-быстро стирают влагу с лица.

Соран незамедлительно встает со своего места и садится рядом со стулом сына, беря ласково его руки в свои. Он трепетно целует каждый его палец, зарывается лицом в ладони сына и мучительно выдыхает. Видеть Тэхена в таком состоянии ему нестерпимо больно, сердце в груди разрывается на тысячи кусков без шанса снова вернуться в прежнее состояние. Они оба сломаны.

— Мой Тэтэ, мой малыш, пойми, далеко не все такие, как твой отец. Я не жалею, что когда-то с ним встретился. Ведь, если бы не он, не было бы и тебя. — Соран ведет рукой по щеке сына и стискивает зубы. — Но я жалею о том, что не ушел от него еще до… До того случая. Когда стали появляться первые звоночки, мне нужно было просто взять тебя и убежать. Прости меня, дорогой, прости. Это я во всем виноват, — голос Сорана срывается от боли. Он закрывает лицо руками и пытается хоть как-то унять поток нахлынувших слез. Старший Ким до сих пор грызет себя изнутри каждый божий день за то, что не уследил за сыном и подверг его опасности. Соран простить себя не может за это. Пусть бывший муж уже и за решеткой, но он не перестает бояться и переживать, что что-то подобное может снова произойти, когда того выпустят.

— Пап, прошу, ты не виноват, —Тэхен съезжает со своего стула на пол и крепко обнимает отца за плечи, зарываясь носом в копну его густых темных волосах. Он жмурит глаза, дрожит всем телом.

— Тэтэ, мой мальчик, — Соран берет лицо сына в свои ладони и касается своим лбом его. — Я очень хочу, чтобы твое прошлое не мешало твоему будущему, — старший омега тихо шмыгает носом и задумывается, подбирая правильные слова, которые будут способны поддержать сына, а не оттолкнуть от него. — Не делай поспешных выводов. Если этот парень… Чонгук? Если он хоть как-то тебе приятен и симпатичен, откройся немного. А если поймешь, что он не тот, то просто уйди. — Соран целует сына в щеку и, заглядывая в его глаза, тихо шепчет. — Ты сильный, очень сильный, Тэтэ. Ты даже сильнее меня.

▿▿▿

Чонгук проводит с Тэхеном всю следующую неделю, работая над совместным заданием. Они занимаются или в библиотеке, или в ресторане отца Тэхена, куда последний в очередной раз привел его в пятницу. Они устраиваются уже в привычном закрытом VIP помещении и делают заказ официанту, чтобы работать не на голодный желудок. Альфа, как настоящий джентльмен, помня все реакции Тэхена, не давит на него, не задает лишних вопросов и старается не выводить из себя. Но мысли снова пригласить его на свидание не убирает в сторонку, так как в последнее время сам замечает интерес со стороны омеги.

Тэхен, последовав совету отца, проявляет любопытство к альфе в ответ. Охотно отвечает на вопросы, которые иногда проскальзывают в их общении, и старается держать себя в руках, когда Чон отпускает порой нелепые шутки. Он понимает, что таков Чонгук. В этом весь его шарм и обаяние, благодаря которому тот располагает к себе.

— Сдавать проект ведь в понедельник? — Чонгук задает, на самом деле, риторический вопрос. Он с горестью понимает, что сегодня — последний день, когда они могут провести его вместе, пусть и по делу. Дальше снова начнется привычная жизнь, где Тэхен будет для него, как всегда, недоступен. — Тогда, с меня презентация и любая часть доклада. — Чон наливает себе из графина стакан воды и залпом его осушает, пытаясь скрыть свое расстройство.

— Я подготовил уже для тебя материал, останется только сделать. — Тэхен поднимает взгляд на альфу и делает глубокий вдох полюбившегося аромата. Омега и сам не замечает как непроизвольно делает это каждый раз, находясь рядом с Чонгуком. Он словно запомнить хочет его, прочувствовать каждую нотку и в себя впитать. Дома в душе он не старается, как ранее, побыстрее смыть его и забыть, как страшный сон. Наоборот. Он словно смакует запах, пытаясь разобраться в возникающих чувствах.

— Тогда дело и вправду пойдет быстрее, — не сдерживая разочарованную ухмылку, Чонгук достает из рюкзака ноутбук и открывает на нем документ, который Ким заблаговременно присылает альфе в какаоток. Они за это время успевают обменяться контактами, но общение вне встреч все же не клеится как хотелось бы. Чон хоть и пытается, но словно в глухую стенку бьется. А Тэхен всего навсего и до банального стесняется.

— Чонгук, я хотел тебе кое-что сказать… — Ким не договаривает. Их прерывает входящий в комнату официант с едой, которую они недавно заказали. И Тэхен впервые в жизни про себя ругает прилежного работника за скорость. Потому что испортил момент, на который омега решался так долго.

Как только их оставляют наедине, Чонгук поднимает на омегу любопытный взгляд и настораживается, напрягается всем телом. Он готов услышать от этого парня все, что только угодно. И уже морально готов к очередному колкому замечанию, недовольству.

Тэхен опускает руки под стол, старательно избегает пытливого взгляда альфы напротив. Он вновь истязает свои губы, решаясь наконец сказать то, из-за чего нервничает весь день.

— Я… Я готов пойти с тобой на свидание.

Чонгук, по правде, ожидал услышать что угодно, но только не это. От такой неожиданности он открывает рот, словно сказать что-то хочет, во все глаза смотрит на омегу. Он застывает так на пару мгновений. А Тэхен, места себе не находя, краснеет еще пуще прежнего и прячет взгляд.

Вид смущенного Тэхена вызывает во всем теле Чонгука приятную и тягучую нежность. Недолго думая, он быстро приходит в себя и растягивает губы в широкой счастливой улыбке. Чонгук с легкостью может назвать этот день лучшим в его жизни. Потому что Тэхен все же согласился. Потому что Тэхен сам сказал это.

— Правда? Ты… ты сейчас не шутишь? — Чон заикается от неожиданности, порывается сказать еще какую-нибудь шутку вдогонку, до сих пор не веря всему происходящему, но быстро отдергивает себя. Он боится, что омега, который по-видимому долго решался на этот шаг, может передумать и пойти на попятную.

— Еще одно слово, Чон, и можешь забыть о чем я только что сказал, — омега быстро хватает в руки столовые приборы и начинает есть свое блюдо, низко опуская голову и пряча за этим до сих пор пылающие щеки.