Часть 20. Новоселье (2/2)
— Твоим глазам я не могу отказать, — с улыбкой произносит Миша и тянет Костю на себя, пока они оба не падают на кровать. Миша трогательно прикрывает рот ладонью и тихо смеется. — Отметим новоселье жарким сексом?
— Заметь, ты это сказал, — Костя порочно ухмыляется и припадает к его горлу, мягко покусывая гортань. Миша приоткрывает рот и сдавленно стонет.
— А ты все буквально понимаешь? — выдыхает он, хватаясь руками за плечи и оставляя на светлой коже болезненные следы. — Нет, чтобы отшутиться…
Костя опускает ладонь по его бедрам и вновь вводит пальцы, чувствуя волну дрожи партнера. Язык беспорядочно скользит по влажной коже, не то отвлекая от боли, не то распаляя и без того горячее тело. Костя прикрывает глаза и обхватывает губами головку, потихоньку вставляя внутрь третий палец. Миша вздрагивает и запрокидывает голову. Голос его дрожит вместе с телом, раскрасившись сладостной вибрацией удовольствия.
— Так странно… — Миша роняет руки на кровать и хватается пальцами за покрывало, сжимая в кулаках. — Хватит уже…
— Еще немного растяну, — шепчет Костя и спускается губами вдоль плотных вен каменной плоти партнера, едва касаясь кончиком языка. — Иначе пораню тебя.
Миша зажмуривает глаза и сгибает колени, но ему не дают дергать ногами, плотно подхватив под бедра. Рука ловко нащупывает гель на прикроватной тумбочке и выдавливает добрую половину. Холодная смазка заставляет Мишу вздрогнуть и глубоко вдохнуть сквозь стиснутые зубы. Костя поднимается на уровень его лица и тихонько целует в лоб, наконец вытащив пальцы. Миша вмиг раскрывает глаза, и взгляд сосредоточенных изумрудов опускается вниз, встречаясь с возбужденным естеством возлюбленного.
— Да ты с ума сошел… — выдыхает он и инстинктивно напрягает бедра, стараясь закрыться. — Ты вообще видел его?! Не-не, он же ни за что…
— Не переживай, просто глубоко дыши, — перебивает его Костя и касается губ поцелуем, опуская руку по собственному достоинству и осторожно приставляя его к влажному входу. А затем плавно толкается, одним слитным движением входя до упора.
— Да ты!.. — Миша захлебывается стоном и задерживает дыхание, до треска сжимая в кулаках покрывало.
— Дыши открытым ртом, — тихонько нашептывает Костя и опирается на локоть левой руки, правой поглаживая пах партнера. От дикого напряжения кольцо мышц сжимается так сильно, что Костя сам готов плакать от боли, но и винить Мишу в излишней неосторожности не осмелится. — Давай! Вдох-выдох. Полной грудью. Давай же, Миш.
Едва сдерживаясь, Миша еле-еле приоткрывает стиснутые зубы и потихоньку вдыхает воздух. Костя осторожно прижимается к его груди губами и покрывает легкими поцелуями, отвлекая возлюбленного от боли. Дрожь его коротких всхлипов передается и ему, будто сейчас они стали единым целым. Миша прикладывает усилие, чтобы поднять руки и вцепиться негнущимися пальцами в спину Кости. Тот вздрагивает от боли, но молчит, пока короткие ногти оставляют на коже кровавые полулуния.
— Ты умница, — продолжает шептать Костя между поцелуями. — Так и продолжай дышать, пока не привыкнешь.
— Да как тут привыкнуть! — сквозь зубы цедит он и глубоко вдыхает. — Проклятый обманщик! Меня мутит, и дышать тяжело. Что в этом приятного?!
— Тише, тише, — Костя сжимает ладонью на удивление возбужденный орган партнера и мягко поглаживает большим пальцем головку, чувствуя потихоньку растущее сексуальное желание. — Совсем скоро я покажу тебе.
— Если опять соврешь, я тебя!.. — Миша давится громким стоном и зажмуривается, а из уголков глаз сбегают редкие слезинки.
Костя подается тазом назад и мягко толкается вновь, вырвав очередной громкий стон из любимых губ. Сладкий запах волн подобно лесному пожару растекается в комнате, и разум, охваченный его властью, понемногу начинает отказывать. Костя сжимает зубы и старается двигаться как можно медленнее, до сих пор чувствуя лишнее давление внизу. Впрочем, мысль об их первом настоящем сексе потихоньку захватывает сознание порочной дымкой наслаждения, и сдерживаться становится до безумия непросто.
— Становится приятнее? — тихонько спрашивает Костя, опираясь уже ладонью о кровать. Миша хватается рукой за его левое запястье и выгибает спину, тяжело выдыхая.
— Хватит болтать, — одергивает его Миша, и на губах его появляется слабая улыбка. — Показывай уже свои золотые небеса.
Костя широко улыбается и до сих пор слабо верит, что этот потрясающий мужчина теперь в его руках. Горло сжимается от спазмов, и голова с каждой минутой все сильнее кружится от недостатка кислорода. Костя выпрямляет руку и садится на пятки, правой рукой продолжая поглаживать влажное естество возлюбленного. А затем вновь толкается вперед так резко, так неистово, что Миша распахивает глаза, а рот его приоткрывает в немом крике. Что ж, похоже, он нашел верный угол проникновения…
— Успел мельком заметить мои небеса? — с хитрецой произносит Костя, а Миша не в силах отдышаться. — А теперь… добро пожаловать…
Влажный орган теперь без сопротивления скользит в узком проходе, и жар его распаленного тела, кажется, готов спалить его самого. Костя крепче сжимает правую руку и неторопливо наращивает ритм движений таза, все глубже, все неистовее вторгаясь в послушное тело. Дрожь его, будто сладкая вибрация, проникает под кожу и разносится по нервам разрядами тока. А лишь взгляд на искаженное удовольствием лицо возлюбленного рождает трепет в груди, от которого каждый мускул наливается силой.
Отрывистые движения, словно маятник часов, становятся с каждой секундой все быстрее, все короче, растворяясь во времени. Костя крепче сжимает руку на плоти партнера, забыв, как долго терзает его своими чувствами. Минуты одна за одной сливаются воедино, словно они оба провалились в бездну, и лишь глубина их удовольствия остается последней мерой счета. Миша закатывает глаза и ритмично вздрагивает, а дыхание его окончательно сливается с хриплыми стонами. Совсем как во сне.
Костя с силой толкается и замирает, пока его правая ладонь неумолимо движется, пачкая белой жидкостью кровать. Мелкая судорога сковывает все его тело, а глаза сладостно закатываются на пике экстаза. И конвульсивно содрогающиеся мышцы вокруг его плоти подсказывают, что разделенное на двоих удовольствие способно усилиться настолько, что в голове не останется ничего, кроме возбуждающего голоса возлюбленного, шепчущего самое родное имя на свете.
— Костя, — слабым голосом зовет Миша, и тот наконец приоткрывает глаза, а правая рука замирает на головке. — Отпусти… прошу тебя…
Костя разжимает ладонь и опускается на локти над Мишей, нехотя выходя из содрогающегося тела. Взгляд изумрудов наполнен слезами, а на висках виднеются соленые дорожки. Костя берет салфетку с тумбочки и по одному вытирает каждый, ласково целуя там, где касается бумажным клочком. Миша недовольно жмурит глаза, словно огромный кот, а затем хватает за руку, отводя от лица.
— Не веди себя так, — сурово говорит он и толкает в плечо, приподнимаясь на локтях. Костя садится на пятки и с удивлением смотрит, как Миша садится на кровати и поднимается выше, опираясь спиной о бортик кровати. — Что?
— Не понимаю… — в растерянности произносит Костя, не в силах собрать мысли в кучку. А Миша приманивает его ладонью ближе, облизнув губы.
— Мне приятна твоя ласка, — заговаривает он, когда Костя оказывает вплотную к нему, и уверенно обнимает обеими руками за шею, позволив сесть на колени между бедер. — Но порой ты перебарщиваешь. Умерь немного свой пыл.
Костя утыкается носом ему в шею и полной грудью вдыхает сладкий аромат волн и секса. Удовольствие затмевает разум, и все же он уловил смысл сказанных возлюбленным слов. С прошлыми партнерами он никогда не проявлял нежность, и потому даже не замечал излишней заботы в сторону Миши. Наверное, он и впрямь перестарался.
— Я так хочу быть идеальным для тебя, — со вздохом произносит Костя и чуть отклонятся, чтобы видеть лицо Миши. — Идеальным мужчиной и любовником. Но всякий раз замечаю, что совсем не понимаю тебя.
Миша ерошит его волосы и светло смеется. Улыбка его сияет ярче тысячи солнц, и Костя неосознанно улыбается в ответ, чувствуя согревающий свет его смеха глубоко в груди.
— Я согласился встречаться с тобой и понимал, что идеально не будет, — весело говорит он и скользит ладонью по его груди на живот все ниже, пока не касается пальцами полового органа. — И я согласился встречаться с мужчиной, понимая всю суть этих отношений. Может, кое-что и оказалось излишним, но разве ты не миришься с моим упрямством?
— Я люблю тебя, — возражает Костя, будто это само собой разумеющееся.
— И я люблю тебя, — Миша улыбается и целует его в нос, ероша волосы на голове. — И для меня ты достаточно идеален. Не перебарщивай, иначе я начинаю чувствовать себя скверно.
Костя закусывает губу и хватает Мишу за талию, рывком укладывая на кровати. Тот не успевает и рта раскрыть, как Костя устраивает голову на его животе и в духе огромного кота закрывает глаза и широко улыбается. Миша мгновение не двигается, а затем путает пальцы в его прядях и тоже прикрывает глаза, наслаждаясь освежающим ветерком из открытого окна.
— Чем займемся завтра? — спрашивает Костя.
— Вещи дальше разбирать будем, — пожимает плечами Миша и вздыхает. — Нам еще мебель покупать для гостиной. Ты ведь хотел большой диван?
— После этого королевского ложа я не уверен, — усмехается тот и поднимает взгляд, перехватывая заинтересованный взор изумрудов. — Мы до него вообще дойдем?
— А тебе мебель только для разврата, что ли? — Миша кривит губы и фыркает. — Для гостей он, гостей!
— Ну да, ну да…
Как забавно порой складывается жизнь. Вчера слезы в подушку по разбитому сердцу, а сегодня выбор дивана для совместной квартиры с самым родным, самым дорогим человеком на свете. Костя закрывает глаза и чувствует, как понемногу проваливается в сон. Миша тихонько ерошит его волосы, и усталый организм не способен бороться с затягивающими сетями царства Морфея. Нежный шепот возлюбленного убаюкивает быстрее колыбельной, и Костя не боится проснуться на следующее утро.
Ведь и завтра, и много-много дней спустя он будет просыпаться в теплых объятиях, встречаемый любящей улыбкой и пьянящим кофе с запахом амаретто.