85. Лаборатория. (2/2)

– Хотелось бы, чтобы это было именно так, но нет. Разрослась наша полевая гора. Тогда мы и поняли, что помимо неудобств по краям, нас ожидают неудобства внутри. Расстояния всегда будут меняться. Проведем провода - и когда-нибудь они порвутся, проложим трубы - и однажды их разорвет. Все наши связи в любой момент могут быть нарушены. А вот здесь, посмотри, – Ян указал на маленький камешек прямо возле здания лаборатории. – Скорее всего это тоже часть той горы. И что же будет дальше? Они срастутся, или наоборот, каждая станет самостоятельной горой? А вот здесь черная отметка. Это то, что нам совершенно не нужно. Кусок какой-то пропасти. Она в лесу и мы о ней узнали, только когда местный фермер пожаловался на пропажу коров. Они просто сваливались в нее время от времени. Пропасть посреди леса! А на другой стороне Тьмы, как нам известно, находится крупный город. Раньше между нами было большое поле, теперь будут горы и пропасти. И этот процесс будет долгим. Ваши наблюдатели делают его таким. Вдобавок к этому нам сложно производить достаточное количество еды из-за небольших территорий. Питаемся мы не очень хорошо, как ты уже мог заметить. Люди болеют, а с такими сложностями мы не можем обеспечить им качественную помощь.

Мне понадобилось много времени, чтобы уложить это в своей голове. Ян и Солнце тихо что-то обсуждали. Благо молча разглядывал макет.

– А что с той странной дверью? У нас тоже такая была.

– Дело не в двери, а в окне. Точнее в самом стекле.

– Там его разбили.

– Жаль. Хотя это неважно, – Ян сделал еще один глоток.

– Так как оно работает?

– Это похоже на мутацию. Не только стекла. Тьма ведёт себя странно. Она зависит от нашего наблюдения. Люди как будто выступают сдерживающим фактором для ее распространения. Возникает вопрос: что будет, если не сдерживать ее? Она распространится повсюду, то есть исчезнет. Понимаешь?

Я медленно и болезненно соображал, но никак не успевал за Яном.

– В сущности это не так важно. Наш мир снова станет единым. На той стороне происходило много странного, чего нет у нас, словно там заключены какие-то ошибки, от которых нужно избавиться. Если ты заметил, к нам с той стороны не попадают ваши чудовища и катаклизмы. А то стекло… Оно показывает нам другую сторону. Оно испорчено, но все равно остается здесь. Если Тьма исчезнет, оно останется единственным сломанным объектом в новом мире? Значит ли это, что оно способно запустить этот процесс заново? Или может однажды это уже происходило?

Ян говорил все тише и я понял, что он уходит в свои собственные размышления.

– А почему вы не рассматриваете вариант того, что она… обладает сознанием, например? – спросил я.

– Нет у нее никакого сознания, – к нам вернулась Кроха. – Тьма – это просто явление со своими свойствами. И их трудно изучать, ведь они зависят от нас самих.

– Но почему она не может быть живой?

– Потому что всё живое существует по одинаковым законам. Сразу видно, с какой ты стороны. Я не могу работать, когда в лаборатории находятся идиоты!

– Я не идиот. Может это просто ты недалекая?

Кроха улыбнулась моей наглости.

– Попробуй докажи это. Уведи их, – приказала она Солнцу.

– Могу я одолжить Яна ненадолго? Он еще не договорил.

– Только если приведешь мне завтра десятерых. И посильнее.

– Обещаю.

Мы вышли из лаборатории, и я только мельком успел заметить, как Кроха заботливо разгладила воротник на рубашке мужа.