Часть 34 (1/2)

Баррет, не отрывая своего напряженного взгляда от навигационных приборов, холодным тоном интересуется: - Кресцент, твою мать, че за дела? Какого лысого чокобего хера мы с собой тащим этого ублюдка? Я с бо-оольшим удовольствием скинул бы его с вертолета, но вот почему-то Тифа мне сказала, чтобы я его не трогал. Может, хоть ты мне пояснишь, что все это значит? И какого хера я терплю рядом с собой этого ублюдочного высокомерного выродка?

Я только отмахиваюсь: - Потом, все вопросы потом. Нам нужно выбраться из города. И еще, Джесси... Она долго не протянет. У нас с собой нет Феникс дауна. Мы не можем ее спасти.

-... - Уоллас мрачнеет еще больше, на миг замолкает, а потом тихо произносит: - Понимаю. Прекрасно понимаю. Уэдж и Биггс тоже...

Аэрис тихо шепчет, осторожно трогая меня за руку: - Она приходит в себя, Сеф... Она уходит.

Я поворачиваюсь к ней и осторожно опускаюсь на пол возле лежащей на скамейке Джесси. Девушка совсем белая, характерная синева уже тронула ее щеки и веки, и только тонкая струйка крови, все еще текущая из ее рта выделяется ярким пятном на ее посеревшем лице. Я бережно сжимаю ледяные тонкие пальцы маленькой хакерши в своей ладони, словно пытаюсь хоть на миг задержать ее здесь. Джесси медленно открывает почерневшие глаза с ненормально расширенными зрачками, и встречается со мной взглядом. На ее губах появляется слабая, робкая улыбка. Она еле слышно произносит: - У тебя такие красивые глаза. Никак не могла налюбоваться на них. Прости...

- За что ты извиняешься? - я чувствую, как в мое сердце словно втыкается острая игла, и никак не могу понять, почему она смотрит на меня с таким виноватым видом.

- Я бы... очень хотела быть с тобой. Хотела бы дать тебе всю свою любовь и нежность. Ты ведь заслуживаешь того, чтобы тебя любили... Но, вот видишь... - она с трудом переводит дыхание. - Мы так почти ничего и не успели. Но я... благодарна тебе за все, Сефи... Можно, я буду тебя так называть? Мне ведь недолго осталось, да?

- Можно, - соглашаюсь я, осторожно дотрагиваясь пальцами до ее холодеющей щеки. - Тебе все можно... теперь.

Джесси довольно улыбается и тихо произносит: - Спасибо тебе! Ты самый лучший. Исполни одну мою просьбу, пожалуйста? Поцелуй меня. Если тебе... не противно...

- Хорошо, - я наклоняюсь к ней и неуклюже прикасаюсь губами к ее ледяным окровавленным губам, чувствуя солоновато-железный привкус ее крови. Поцелуй получается совершенно неумелым - я никогда и ни с кем сам не целовался, но Джесси улыбается мне с самым счастливым видом: - Спасибо! Это был самый прекрасный поцелуй в моей жизни. А почему Аэрис и Тифа плачут? - она растеряно смотрит на стоящих возле нас девушек. Тифа яростно кусает губы, чтобы не разрыдаться в голос, лицо Аэрис совсем мокрое от слез. Джесси слегка хмурится: - Зачем плакать? Все же хорошо, да? У меня уже ничего не болит. Я, может быть, даже поправлюсь, да? Только немного холодно и темно почему-то становится. Ты ведь не уйдешь, да? Останешься со мной? Подержи меня за руку, так не страшно...

- Останусь. Я до конца буду с тобой! - твердым голосом обещаю я, крепко сжимая ее ледяную ладошку в своей руке. Глаза немилосердно режет, словно в них попал песок.

- Вот и хорошо, - умиротворенным голосом сообщает Джесси. А потом ее взгляд останавливается. Тифа горько воет на одной ноте за моей спиной. Аэрис наклоняется и осторожно ладошкой закрывает невидящие глаза маленькой хакерши. Потом твердым голосом произносит, обращаясь ко мне: - Отпусти ее руку. Все закончилось. Я должна отправить ее к Планете. Пожалуйста, отойди и не мешай.

Я покорно выпускаю тоненькие ледяные пальцы Джесси, бросаю на нее последний взгляд и отхожу в сторону, чтобы не мешать Аэрис. Цетра опускается возле мертвой девушки на колени и что-то горячо шепчет.

- Молится, - охрипшим голосом поясняет Руфус, сжимая мое запястье. - Жалко девчонку. Глупенькая, но милая была. Ей бы жить еще и жить. Ты как?

- Нормально, - я вдруг понимаю, что сейчас я вру ему. Нет, не нормально. Совсем не нормально. Единственный в этом блядском и несправедливом мире человек, который в меня верил, который меня... любил на самом деле... И пусть я не мог ей ответить взаимностью, но вот так несправедливо?.. Песок в моих глазах жжет не хуже каленого железа, и я с удивлением понимаю, что по моим щекам текут слезы. Мог ли я ее полюбить? Могли бы мы быть вместе, если бы не было всех этих дурацких обещаний? Теперь уже поздно все это анализировать, и не узнать больше никогда.

- Сколько раз вижу это, никак не могу привыкнуть, - с какой-то тоской в голосе произносит Руфус, глядя за мое плечо, туда, где сейчас молится Цетра, отправляя Джесси в Поток Жизни. В кабине вертолета начинает разливаться зеленоватое сияние Лайфстрима и крошечные сверкающие нити и искорки тянутся к неподвижно лежащему на скамье телу, окутывая его сверкающим коконом. Силуэт Джесси еще какое-то время едва различим в его сиянии, но скоро он начинает таять, поднимаясь вверх, за сияющими нитями Потока Жизни.

Еще пара минут зеленого сияния, и все окончено. О том, что Джесси когда-то была с нами сейчас напоминают только пятна крови на вертолетной скамье. Тифа тыльной стороной руки вытирает слезы со своего лица и тихонько всхлипывая, поворачивается ко мне. Выражение ее лица меняется на совершенно непроницаемое, а затем она уже совсем спокойным, деловитым тоном интересуется: - И что теперь?