Часть 27 (2/2)
Руфус склоняется к груде валяющихся на столике вещей и придирчиво их рассматривает, раздраженно замечая: - Вот ведь урод, и платье тебе порвал! Аж до самого пояса располосовал, гаденыш. Теперь точно придется переодеваться, а то к Дону тебя в таком виде не пустят. Хммм, так-так, это у нас тут что такое?
Он копается в ворохе одежды, с отвращением отшвыривая все то, что ему не понравилось, на пол, пока наконец не останавливается на длинном, в пол, черном платье, богато усыпанном яркими стразами. Огоньки бусинок поблескивают, словно звезды на ночном небе. Платье максимально закрывает грудь, и оканчивается высоким воротом-ошейником, и я благодарно вздыхаю: как минимум, кадык и грудь будут полностью закрыты, но тут Руфус с озорной ухмылкой разворачивает платье спиной и я тихо грязно выражаюсь - вот ее-то как раз у него и нет, причем от слова совсем. Руфус довольно смеется, а потом одним движением распахивает умопомрачительный разрез на узкой юбке, идущий спереди слева до самого бедра. Я матерюсь еще громче, но Руфуса это, похоже, только забавляет: - О, какой разрез! Тут обязательно надо кружевные чулки! И туфли. На умопомрачительных каблуках. Спорим, под юбкой у тебя берцы?
Я мрачнею: - Ага, и форменные штаны тоже.
- Даже так? Ну, тогда точно, без чулков не обойтись! - выносит свой вердикт Руфус, наклоняется с видом заправского фокусника, и что-то выуживает из оставшейся кучи вещей. Чулки. Черные, полупрозрачные, с кружевной резинкой.
- Сам наденешь, или помочь? - участливо спрашивает он у меня, отмечая появившееся на моем лице выражение растерянности и отвращения.
- Попробую сам! - я хмурю брови и нехотя беру чулки из его рук, задумчиво их разглядывая. - Блядь, тонкие-то какие! Как девки вообще их носят? Я же в два счета их порву, пока буду на себя натягивать...
Руфус тяжело вздыхает и отбирает у меня чулки: - Так. Я не зря предлагал помочь. Хоть ты и генерал, но кое-что все же не умеешь от слова «совсем». Девушку ты, видимо, никогда не раздевал. И одеваться не помогал. И нечего тут мне делать такие глаза, уж мне-то можешь не пиздеть. Знаю я, что подружки у тебя никогда не было. В этом-то и вся твоя проблема. Короче, снимай штаны и иди сюда. Я тебе помогу с ними.
Я чувствую, как предательская краска заливает мое лицо и предупреждающе шиплю: - Только попробуй меня лапать! Не вспомню, что я твой друг, и оторву тебе руки нахрен.
Руфус громко ржет: - А, Дракоша, не беспокойся! Блондинки не в моем вкусе. Блядь, как вспомню ту же дуру-Скарлет...
- А как же Елена? - я не могу удержаться и не подколоть его.
- Елена, - хмыкает он. - Елена... Она, знаешь ли, Ценга любит. Но это к делу отношения не имеет! - он быстро и практически незаметно натягивает на мои ноги черные шелковые чулки и придирчиво разглядывает коробку с различной женской обувью, пока я прихожу в себя, пытаясь понять, когда и как он успел разобраться с чулками. Видимо, у него и правда очень большой опыт в подобном. Оказывается, я многое не знаю о нем, хотя он давно уже был мне достаточно близок, как очень хороший знакомый и практически... друг? Руфус задумчиво выуживает из коробки черные лаковые лодочки на длинных шпильках, а затем участливо спрашивает: - Не навернешься в таких? Это единственные, которые тебе на твою лапищу полезут, но тут такие каблучищи... Девчонки-то на таких копытах ходить умеют, и даже бегают иногда. А вот ты...
- За меня не волнуйся, - я отбираю у него туфли и натягиваю их на ноги. Они плотно охватывают стопу, ощущаются крайне не комфортно, и, когда я пытаюсь в них встать, то внезапно понимаю, что мне придется проявить все чудеса балансировки, чтобы банально не грохнуться. Похоже, Руфус и тут прав, удивляясь тому, как женщины вообще могут в таком ходить. Но я не собираюсь показывать своей растерянности и замешательства и просто напоминаю ему: - Платье. С ним-то что не так? Почему я сам не смогу его одеть?
Руфус молча показывает замки на вороте и талии, со стороны спины. Понятно, значит сам я буду очень долго их застегивать. Я беру платье и быстро натягиваю его на себя, пока Руфус делает вид, что отвернулся к стене. Я благодарен ему за эту видимость заботы. Не то, чтобы я стеснялся, в лаборатории забываешь о таком естественном для человека чувстве, но мне немного неловко перед ним переодеваться в женщину. Это как-то неправильно, и я уже не уверен в том, что мой план настолько хорош. .Потом внезапно я кое-что вспоминаю: - Слушай, а как же Артур? Ты ведь смылся... Но, если я правильно понимаю, ты, вроде как, под домашним арестом?
- Не совсем, - беспечно пожимает он плечами. - Отец думает, что ТУРКи меня пасут. Но Ценг и ребята мне очень благодарны за то, что я вытащил их тогда из истории с Вельдом. Они хорошо помнят, кому обязаны жизнью. Поэтому Артур слышит и видит лишь то, что ему стоит видеть и слышать. Не более.
- Ценг тоже тут? - я задумчиво потираю переносицу. Только вмешательства ТУРКов мне для полного счастья и не хватало. Но Руфус успокаивает меня: - Тут и сейчас я один. Кое-кто пасет меня гораздо настырнее, чем мой отец, и, думаю, он заметил бы, если бы Ценг или кто-то из остальных внезапно поперся сюда, в «Пчелу». Согласись, это было бы немного... подозрительно, особенно если учесть, что ТУРКи по ночным клубам и борделям ходят либо в составе корпоративных вечеринок, либо по спецзаданию.
Я вынужден был согласиться с его доводами, а потом поинтересовался: - Все это замечательно, но что теперь ты намерен делать?
- А, - задумчиво нахмурился Руфус, нервно покусывая нижнюю губу. - Вот, твоего сутенера пугнул. Теперь прослежу, чтобы никто к тебе не лез тут. Хотя, хоть убей, не понимаю ни хера, зачем тебе это надо? Выдавать себя за бабу... Это же надо додуматься!
- Нам нужен информатор, - я разглаживаю свою длинную юбку и подхожу к зеркалу, чтобы посмотреть на конечный результат этого дебильного маскарада. Идти на каблуках непривычно и тяжеловато, и я чуть не валюсь с позором на туалетный столик, но в последний момент успеваю поймать равновесие. - К этому уроду не подобраться незаметно, но он очень любит красивых баб, вот мы и придумали этот план.
- Понятно, - Руфус садится на краешек кресла и критически рассматривает меня с головы до ног. - И потому вы Дону-то поперлись. Я, к сожалению, не знаю, какую информацию вы из него хотите вытрясти, а то помог бы и без этого твоего глупого маскарада. Ну, что тут скажешь? Ладно. Одних вас я туда не пущу, наслышан я уже премного про эту мерзкую суку.
- Мужиков к нему не пускают, исключение делают только для Тони, если я правильно понял, - мрачнею я. - С дверей им всем морды бить собираешься? Или с ходу представишься?
- Нет, - Руфус снова одевает свою шелковую маску, закрывая лицо, и поднимает капюшон своей черной куртки. - Я не собираюсь никому сообщать свое имя. А вот Тони как раз и поможет мне пробраться в дом. Я постараюсь его в этом убедить. Что же касается тебя... Ну-у, скажем так, девица из тебя получилась несколько плоскогрудая, но все компенсируют ножки. Не надо на меня вот так вот смотреть, знаешь ли, я тебя никогда не боялся. Да и задница у тебя просто то, что надо!
Я возмущено рычу, а Руфус толтко смеется: - Ну, на правду не обижаются, Дракоша. Личико тоже миленькое, н-да. Тебе бы еще какие-нибудь побрякушки к платью добавить, типа колье или цепочки, и будет вообще красота. Уверен, что не хочешь тут в «Пчеле» поработать?
Я в ярости швыряю в него подвернувшейся под руку туфлей, но он очень ловко уворачивается и укоряющим тоном замечает: - Эх, Сеф, ты, как обычно, шуток совсем не понимаешь. Нельзя быть настолько категоричным во всем. Надо различать, когда тебя оскорбляют, а когда делают дружеский подъеб!
- За такие шутки я обычно убиваю на месте, - вздыхаю я, устало привалившись к стене. - Так, платье я нацепил. Пора, думаю, к девушкам вернуться, а то я начинаю за них переживать, как бы Тони их там не обидел...
- Тогда идем, - покладисто соглашается Руфус. - А по дороге советую тебе подумать, чем ты сможешь удивить Дона. Я так понимаю, танцы возле шеста с раздеванием в твою компетенцию не входят. Значит, остается только пение или обычный классический танец, но такой, чтобы старый козел охренел, и на коленях за тобой до самого края мидгарской Плиты полз. И вот тут придется малость продумать...