Часть 2 (2/2)
Баррет рассмеялся: - Ну-ну, попробуй. А я посмотрю, как это у тебя получится после купания в Потоке! – и внезапно поставил меня на землю. Голова закружилась, но я упрямо попытался сделать шаг. Один-единственный. Чтобы потом с позором упасть, как подкошенный, в заботливо подставленные Уолласом руки. Ноги меня не слушались. Баррет одобрительно хмыкнул: - А ты упрямая сволочь. Мне это в тебе нравится. Думаю, мы сработаемся. Но, если попытаешься снова чудить, я тебя убью.
- Идет, - согласился я и снова потерял сознание.
Я не помню, как оказался в мидгарском штабе Аваланчи — всю дорогу до него я пробыл без сознания, и Аэрис начала опасаться, что я вообще в себя не приду, на радость Тифе, которая не оставляла мысли поскорее от меня избавиться. Когда я открыл глаза, то обнаружил, что лежу на узкой жесткой кровати, почти до подбородка укрытый тяжелым одеялом. В комнате было темно, но я явственно ощущал, что еще день. Значит, скорее всего, я где-то под Плитой. Нижний сектор. Там всегда сумрачно. Голова раскалывалась от боли, и сильно хотелось пить. Я попытался приподняться, и со стоном рухнул обратно на кровать — комната плыла перед глазами. Я и забыл, какие чудесные ощущения бывают у тех, кого выкидывает из себя Лайфстрим. Видимо, лихорадка будет еще не меньше дня меня мучить. Рядом зашуршало, и в поле моего зрения возникло знакомое лицо, обрамленное каштановыми локонами: - О, ты в себя пришел! Пить хочешь? - Аэрис заботливо протянула мне кружку, в которой плескалась какая-то золотистая жидкость, сильно пахнущая незнакомыми травами. - Извини, полноценного эликсира нет, вот отвар сварила тебе. Он тебе поможет от головной боли. Я читала, что Поток очень сильно отравляет организм...
Я криво усмехнулся. Какая ирония — Лайфстрим и отрава... Но кружку взял, и одним глотком ее осушил. Голове стало немного полегче, и я даже нашел в себе сил поинтересоваться: - Я так давно валяюсь?
-Уже больше суток, - Аэрис покачала головой. - Я думала, что ты раньше в себя придешь.
- Разочарована? - мне и самому было как-то не по себе. Интересно, что со мной сделала Минерва, отправляя сюда? Сил у меня явно поубавилось, и то, что я сейчас уже сутки валяюсь, как беспомощный котенок, меня явно не радовало. Обычно мне хватало нескольких часов, чтобы прийти в себя и регенерировать, а тут... Что-то явно со мной было не так. Если еще и на боевых качествах эти изменения сказались, то Минерву вообще не за что благодарить. И как я теперь должен буду, вот такой распрекрасный, кого-то там спасать? Но Аэрис прервала мой нерадостный самоанализ: - Да нет, не разочарована. В принципе, вообще чудо, что ты живой. Обычно из Потока возвращаются через пару часов, и то в таком после этого состоянии, что без слез смотреть невозможно. А ты... Тебя убили пять лет назад!
Вот оно что. Значит, пять лет. Замечательно.
- Во-всяком случае, так заявил Клауд в одном из своих интервью, -произнесла она, и я понял, что мне нужно кое-что прояснить.
- А ты... ты сама с ним не встречалась лично? - поинтересовался я.
-Ты, верно, шутишь? - искренне удивилась Аэрис. - Кто он, и кто я? Генерал Корпорации и цветочница! Да он и не взглянет на меня. Да и о чем нам разговаривать? Я знаю, что он был знаком... знаком с...
- Заком? - подсказал я ей. - Да, они, вроде как, дружили даже. Я вот тоже с ним был знаком. Он был моим адъютантом. А что случилось после того как я, ну...
- Клауд рассказывал в своих интервью, что там, в городе, в особняке были монстры. И один из них, в реакторе, был еще жив. Этот монстр захватил твое сознание, и ты сошел с ума и спалил весь город. И убил кучу людей. А потом пошел в реактор, чтобы освободить этого монстра. Зак и Клауд пытались тебя остановить, ты ранил их обоих, а потом отрубил монстру голову, и упал вместе с ней в реактор. Клауд говорил, что ты умер. А как погиб Зак, он не рассказывал никогда, а мне самой не у кого об этом спросить, - тихо закончила она, опустив голову.
- А он не рассказывал о том, как убил меня? - холодно поинтересовался я. - В спину, по-предательски? Да, я не сдох сразу. У меня хватило сил, чтобы... дать ему сдачи и отрубить... Дженове голову. А вот в реактор я не сам спрыгнул. Хотя, какая, к Шиве сейчас разница?- я уставился невидящим взглядом в потолок. Действительно, какая? Я могу исправить все, кроме этого, но вот именно данный мой грех и является причиной всего того, что я теперь должен буду исправлять. Почему Минерва не отправила меня в Нибельхельм? Скольких жертв бы было возможно избежать, если бы я не нашел эти чертовы дневники и не отправился в реактор в одиночку?
Аэрис осторожно дотронулась до моего плеча, и внезапно ободряюще его сжала: - Извини, от меня мало толку, но если тебе будет тяжело, и захочется с кем-то поговорить...
- Спасибо, - беззлобно огрызнулся я. - Сейчас как раз тот момент, когда мне очень нужен психолог! Лучше скажи, тут есть что-нибудь из одежды? - конечно, меня мало волновал тот факт, что я валяюсь тут все еще совершенно голым, но на всякий случай, вдруг придется с кем-нибудь сражаться там, или чего еще...
Аэрис внезапно покраснела и смутилась: - Ой, извини, я как-то не подумала. Сейчас, подожди, я принесу тебе что-нибудь, а заодно прихвачу немного еды. Ты же, наверное, голодный?
Н-да, голодный. Когда я в последний раз ел? Сколько... лет? назад? Впрочем, от одной мысли о еде меня затошнило, и я подумал о том, что навряд ли в ближайшее время смогу себя заставить съесть хоть кусочек.
Аэрис между тем поспешно вышла из комнаты, оставив меня наедине с моими невеселыми мыслями.
Когда я сидел на кровати уже полностью одетый, и через силу заставлял себя съесть хотя бы пару бутербродов, в комнату ввалился донельзя довольный Уоллас.
- О, неплохо выглядишь! - отметил он, разглядывая меня с головы до ног. Н-да. Неплохо. Морда белая, с зеленцой — все еще не отошел от отравления Лайфстримом. Вокруг глаз черные круги, как у вутайского мишки панды. Комбинезон, который мне принесла Аэрис, извиняясь, что больше ничего не нашла, на пару-тройку размеров больше, чем надо, и висит мешком. Причем все это великолепие надето на голое тело, плюс огромные сапоги, тоже на пару размеров больше. И тоже, блин, на босую ногу. Просто замечательно! Особенно, если прибавить сюда треснутую и кровоточащую нижнюю губу и спутанные в мочало волосы...
- Для трупа пятилетней давности, ты хотел сказать? - лениво парировал я. Баррет ничуть не смутился, и только фыркнул: - Ну, когда я тебя сюда притащил, ты был гораздо хуже. Значит, говоришь, в себя пришел? И больше на людей со своим дрыном кидаться не будешь?
- У меня и, как ты там выразился, дрына-то нет, - развел я руками. - И потом, мы, вроде как, еще в Миделе договорились? Если, конечно, мне не изменяет память. А что?
- Тогда вообще замечательно, - Баррет присел на край кровати, возле меня, и стянул с тарелки один бутерброд. - У нас намечено дельце через три дня. Думаю, ты к тому времени уже достаточно придешь в себя. Стрелять умеешь?
Я отрицательно замотал головой. У меня с детства были какие-то проблемы с глазами, и какое-то время я даже ходил в очках. Поэтому на полигоне сразу отмел предложенное огнестрельное оружие, и схватился за мечи: - Скажем так, снайпер из меня никакой. Вот, если у вас какая-нибудь боевая Материя завалялась...
- Никакой тебе Материи! - торопливо отмахнулся Уоллас. - Я тебя в деле видел. Спасибо! Нам не нужен местный Апокалипсис. Надо действовать тихо и быстро. И плохо, что ты не снайпер.
- А! - кивнул я. - Ну, нож-то у вас найдется? Тихо и быстро я и без стрельбы умею — меня готовили к диверсионной деятельности в Вутае.
- Нож, говоришь? - Баррет одобрительно хмыкнул. - Что же, нож я тебе найду. Что-то еще?
- Если есть возможность, одежду и обувь моего размера, - я серьезно посмотрел на Уолласа. - Не думай, я не привередничаю. Просто при занятии саботажем очень важно быть незаметным, быстрым и юрким. А вещи, которые за все будут цепляться и рискуют свалиться, мне незаметности не прибавят.
- Будут тебе и вещи, - пообещал Уоллас. - А то, что от тебя потребуется, скажу ближе к миссии. Так, знаешь, мне спокойнее будет. Пока отдыхай, сил набирайся. Они тебе, ой, как понадобятся! - и с этими словами он встал с кровати и, прихватив остатки бутербродов, вышел из комнаты...