Глава 35. (1/2)

Утро в отеле начинается с легкого поцелуя куда-то в плечо. Я лишь хмурюсь подтаскивая к себе одеяло. Просыпаться совершенно не хотелось. Новый день в последнее время это новые проблемы. Именно поэтому слегка мычу, когда парень настойчиво пытается стащить с меня одеяло, при этом чмокая в лоб, щеку и шею. Переворачиваю от Пиндюры на другой бок и мне сразу становиться как-то тяжело на желудке. Это и заставляет похлопать глазами и начать соображать, что со мной начинает твориться. Тут же Артём целует меня в губы, это всего на пару секунд заставляет меня отвлечься от мыслей о своем здоровье, а потом я отталкиваю от себя увлекшегося парня и бегу в ванную, с трудом успевая захлопнуть за собой дверь. Меня выворачивает наизнанку.

Слышу как с кровати слазит Тёма, идя в мою сторону, однако щелкаю замком на межкомнатной двери. Благо сижу близко и почти не нужно менять положения, чтобы дотянуться. Меня выворачивает еще пару раз, прежде чем я полностью осознаю, что произошло. Из-за этого кружиться голова и легкая паника овладевает мной. Ненавидела так болеть.

— Сань, что с тобой? — робкий стук в дверь и его обеспокоенный вопрос. Встаю на ноги, ощущая что желудок чуть успокоился, хотя до конца было еще ох как далеко.

— С желудком что-то, — не особо вдаваясь в подробности, отвечаю я. Нахожу на полу свою футболку и белье, что вчера здесь разбросали, и натягиваю на себя. Включаю воду, начиная умывать и избавляться от привкуса кислоты во рту.

— Что с желудком? — жестко повторяет вопрос Артём. Закатываю глаза, полоская рот. Мне бы самой знать, что за кошмар.

— Отравилась наверное вчера, — разъясняю, перекручивая в голове съеденное мной до мелочей. Наверное, долбаный сырок у супермаркета, пока Рамзес с удовольствием поглощал алкоголь.

— Давай к врачу, — его слова не звучат как вопрос и я слышу как парень уже шерстит по номеру, видимо, собирая свои вещи.

Я унимаю дрожь в руках от легкой паники и понимаю, что нужно будет его как-то сейчас переубедить. И вот же правда, сколько буду попадаться на детские сырки и продолжать их поглощать? Мой желудок воспринимал эту сладость через раз. Щелкаю замком ванной и выхожу к нему. Парень уже надевает футболку и проверяет в своей куртке наличие кредитки. Обнимаю его со спины, не давая шевелиться. На удивление за лишних десять минут в ванной успела слегка замерзнуть и теперь Пиндюра казался просто огненным.

— Не надо к врачу, — тихонечко шепчу, ощущая, что горло дерет от не самых приятных ощущений. — Я не в первый раз так, дома есть все лекарства, — говорю я, утыкаясь носиком в плечо парню. Оставляю легкий поцелуй на плече сквозь ткань футболки.

— В смысле не надо, Александра?! — тон грозный, но я только сильнее сжимаю его в объятьях. Впервые вообще прячусь от его взгляда, ведь знаю, что увидит он не совсем красивую картину. Я ведь даже не могла сама утверждать, что в этот раз точно ничего страшного.

— Ну, не надо, — опять тяну я. — Все правда хорошо, — говорю я, не зная как правильно донести, что дома мне будет намного лучше. В конце концов, извините за моветон, дома смогу спокойно самостоятельно проблеваться, а не через кошмарную промывку желудка, что в принципе было не нужно, по-моему.

— Я видел как хорошо, — цокает языком и хватая меня за ладони, поворачивает к себе лицом. Моей храбрости хватает всего на пару секунд, чтобы посмотреть ему в глаза и увидеть искреннее беспокойство. — Заедем в аптеку за лекарствами и поживешь у нас, — кажется, он сдается, хоть и закусывает губу о чем-то задумываясь.

Обнимаю его за торс и чуть улыбаюсь в знак благодарности. Пожалуй лучшим лекарством для моего желудка была бы голова Кисы, что лег бы на него и грел, как умеет только этот парень. Но в свете последних событий можно просить об этой услуге только Тёму. Тепла от этого парня пожалуй было бы даже больше. Разве что мурлыкать он не умеет так, как Киоссе. Получаю поцелуй в макушку и горячие ладони на замерзшей заднице.

— Тебе полегче чуть? Вынесешь дорогу? — спрашивает Артём. Его губы находят мой лоб. Продолжительный чмок, будто он пытался определить температуру моего тела. Прислушиваюсь к своим ощущениям и думаю, что ничего страшного.

— Да, вполне, — отзываюсь на нежные касания и утыкаюсь носом в шею. — Прости за утро, — тут же извиняюсь. Парень вроде бы хотел как получше меня разбудить, но вышло не очень.

Мы быстро одеваемся, параллельно еще успеваю найти маленькую аптечку в шкафчике в ванной и выпить мало действующие таблетки от желудка. Других здесь к сожалению не было, но на дорогу мне должно было хватить. При попадании лекарства в рот желудок отзывается болью, но я упорно не хочу этого замечать. Без лишних слов, держимся за руки и быстро покидаем отель, при этом не отказываю себе в удовольствии чуть-чуть поднять настроение и поиграть в гляделки с девушкой администратором, которая явно знала Пиндюру и которой мой внешний вид не пришелся по вкусу. Конечно, кому понравиться девушка бледная как смерть и пытающаяся скрыть все это в солнцезащитных очках, при чем даже не своих.

Дорогу на удивление переношу даже лучше чем предполагала. К слову, лимонный освежитель воздуха в машине Артёма в этом очень даже помогает, хотя раньше этого запаха я почти не замечала. Когда останавливаемся у аптеки, называю перечень лекарств и жду его в машине, открывая окно для поступления свежего воздуха. Тёма возвращается довольно быстро, я даже не успеваю забеспокоиться. Всю дорогу до квартиры его рука лежала на моем колене и иногда нервно сжималась. Я как могла пыталась успокоить, сжимая пальчиками его руку.

— Сильно плохо, малышня? — спрашивает Пиндюра. Мы почти подъезжаем к дому.

— Нет, терпимо, — я стараюсь улыбнуться и прочувствовать себя. Вроде бы даже чувство голода начало появляться. А как по мне, так это уже половина пути к успеху.

Машина паркуется во дворе дома спустя 10 минут. Артём берет пакет с лекарствами и ведет меня за руку в квартиру. По-моему это слегка глупо, я бы лучше переболела дома, а потом приспокойненько вернулась к обыденным делам, но и против Тёмы попрешь разве? Особенно когда и совсем не хочется, ведь дома я просто упаду на кровать и буду бояться поесть, когда желудок уже успокоиться. А здесь как только мне станет легче Пиндюра меня покормит. Появляясь в пределах жилплощади замечаю, что тут народу прибавилось в отличии от вчерашнего дня. Нет только Рамма, что пожалуй сейчас даже не расстраивает, а то ведь испепелял бы взглядом за мой косяк.

— Привет! — едва я снимаю очки с глаз на меня нападает Евгения. Вполне уже освоившаяся в общении с Ником.

— Привет, — слабо отвечаю я на ее объятья, а после стаскиваю с себя кеды.

— Ты заболела? — тут же задает вопрос Артёмова и словно самая старшая тут лапает мой лоб на предмет температуры. Удивляюсь этому жесту. Все кто старше 20 сразу проверяют температуру?

— Можно и так выразиться, — жму плечами, почти тут же попадая под бок Тёмы, который начинает распоряжаться, ну почти распоряжаться…

— Почитай, пожалуйста, что да как, потом меня проинформируешь, — протягивая Жене пакет с лекарствами, говорит Артем. Я не особо сопротивляюсь, но все же хмурюсь. Желудок потихоньку начинал активную деятельность и пальцы заметно охладели, заставляя меня просто прижаться к телу парня. Подруга важно кивает на заявление Пиндюры и исчезает на кухне. — Малой, ты как самый слабонервный, посиди просто телик посмотри, — он слегка шутит видя как тот уже намеревается пойти к Жене. Никита кривляется и все-таки идет к подруге, лишь мимолетом меня обняв.

— А я на подхвате если что, — сам себе придумывает задание Толик. Тёма ему кивает и тянет меня за руку в свою спальню.

— Вы как с маленькой со мной, я вполне могла бы сама, — бурчу я, направляясь следом.

— Сама ты только проблем себе на голову находишь, — усмехается Толик.

Вздыхаю и все же послушно плюхаюсь на кровать, когда Артем закрывает дверь своей спальни, оставляя нас двоих в помещении. Тут же лезет в шкаф и кидает мне одну из своих футболок. Ловлю ее, откладывая чуть в сторону, и начинаю снимать куртку. Тёма тут же забирает ее у меня и кидает куда-то в шкаф. Я не особо забочусь о том, какова ее судьба.

— Ты смотреть будешь? — усмехаюсь, видя как Тёма сам снимает куртку и футболку заодно.

— Я там так много видел, что тебе должно быть все равно, — он находит в себе силы мне подыграть.

Ну как говориться все равно так все равно. Тяну за края футболки, складывая ту рядом. Тут же снимаю лифчик, что бы не особо сжимал меня. В большой футболке Тёмы мало что было видно даже мне самой не говоря уже о других. Но все же с удовольствием отмечаю, что Пиндюра за мной следит. От этого и краснею слегка. Но тут же натягиваю футболку, пряча себя, а то вдруг кто зайдет. Падаю на подушки, чувствуя легкие спазмы желудка.

— Плохо? — спрашивает Тёма.

— Терпимо, — отвечаю я. Он дотягивается до поцелуя в нос. — Пойду к Женьке за лекарствами, — говорю я и пробую подняться, однако меня не отпускают.

— Лежи, я сам, — он тут же встает и выходит из спальни.

Возвращается спустя всего пару минут с несколькими таблетками и двумя пакетиками чего-то рассыпчатого. Бутылка минералки у него тоже с собой. Поднимаюсь с подушек и глотаю по одной таблетке, беря их с его руки. Желудок кажется совершенно успокаивается. Я ложусь обратно на подушки, парень тут же притягивает меня к себе, прижимая к своей груди. Я с удовольствием утыкаюсь в его грудь и вдыхаю парфюм. Тут же грею об него и пальцы, которые леденеют. Парень лишь жмет к себе. Лежим так на протяжении не меньше получаса. Его руки потихоньку перебирают мои волосы, а я жду когда же меня чуть-чуть попустит и я могу не беспокоиться.

До вечера время слава Богу проходит не заметно и безболезненно, меня больше не тошнит. Правда после шести ребята начинают собираться на концерт и меня не оставляют на себя саму. Только на Артёмову, с условием что та передаст меня обратно лично в руки Пиндюры по возвращению. Я слегка недовольна этому, но противиться не могу и просто выхожу проводить их у дверей. И только тут я понимаю, что без четвертого участника бойз-бенда картина какая-то неполноценная. Никто не ворчит, что мелкий стащил его кроссы. Да и вообще ребята сразу по спокойнее, ведь на шапку Влада тоже никто не кричит. Да пожалуй ребята более сплоченные, но все-таки изюминки не хватало.

Получаю поцелуй в лоб от парня, с удовольствием ластясь к нему. Было так комфортно, и он единственный отвлекал от мыслей о голоде, что начали меня пожирать буквально к обеду. Но ребята были непреклонны и все что мне было дано это теплый сладкий чай, который я уже по чуть-чуть начинала ненавидеть. И вот даже сейчас, стоя в объятьях Артёма перед его выходом, я лишь о еде и думала, хотя понимала что рано.

Посмотрев с Женей пару мультфильмов и с большим удовольствием для двоих чуть побесившись мы пошли на кухню, чтобы напичкать меня таблетками и по возможности уложить спать. Ей видите ли указания на мобильный приходили от Толи. Мне оставалось только немного жаловаться на это Тёме в сообщениях.

Я не буду спать, скажи Толе чтобы не выдумывал — пишу именно это, не зная чем обернется потом. Вполне возможно, что меня сейчас погонят спать, запретив дожидаться.

Малышня, не капризничай и слушайся Женю. Как себя чувствуешь? — приходит ответ от Артёма и мне остается только вздохнуть, показывая смс девушке рядом, та смеется и только.

Хорошо. Вы скоро? — спрашиваю, поглаживая свой урчащий живот.

Мы следующие выступаем. Не долго — отвечает Пиндюра. Я больше не пишу, зная, что сообщение останется без ответа. За место этого залезаю в инстаграмм и смотрю прямые включения с концерта. Отмечаю, что Владик все-таки есть на концерте, но от парней держится подальше, работая с публикой больше обычного. Вся эта картина вызывает у меня лишь надежду, что ко мне с расспросами не пристанут. По крайней мере пока я болею.

Именно так дожидаюсь парней домой, при том что Евгения под аккомпанемент телевизора засыпает в гостиной. Я не стала трогать рыжую, только подсунув под голову ей подушку. Когда ключ начинает поворачиваться тихонько в замочной скважине, я с готовностью выхожу в прихожую со своим чаем и сосательной конфетой, что под конец все-таки была мне разрешена. Парни заходят втроем и через чур тихо, видимо, надеялись что мы испугались их наказа. И все их передвижения на цыпочках сорваны, как только я щелкаю светом. Они втроем чуть вздрагивают, а я уже привыкаю что домой они будут заявляться именно в таком составе.

— Привет, — улыбаюсь и тянусь обнять репера.

— Сказал же слушаться Женьку, — вздыхает Тёма, чмокая меня в шею. Я хитро ухмыляюсь.

— Я честно хотела, но она послушалась Толю быстрее, чем я тебя, и теперь спит в гостиной, — жму плечами, как ни в чем не бывало и смотрю на всех троих самым милым взглядом на который способна.

— Пойду заберу, — тут же говорит Цой и скрывается в гостиной, а затем вместе с девушкой на руках в своей спальне.

— Я переодеться. Таблетки пила? — напоследок спрашивает Артм уже наполовину находясь в нашей комнате. Я лишь киваю.

— Как чувствуешь себя? — Никита треплет меня за волосы, оставаясь пока в прихожей.

— А ты выдержишь мой рассказ, слабонервный? — смеюсь я, допивая чай.

— Выдержу, — смеется в ответ Киоссе.

Вместе мы идем на кухню, где я быстренько накрываю Нику на стол, за что вернувшийся сюда же перекусить Артём ругается. Приходиться успокоить обоих и сказать, что пусть хоть кто-то в этом доме сегодня поест. А то вместе со мной какую-то голодовку закатили. Расходимся уже около двух ночи, предварительно убрав со стола. Утро наступает куда приятнее, чем вчера, несмотря на то что живот воет китом. Объятья Артёма скрашивали мне пробуждение и надежно грели.

— Доброе утро, — под самый сильный вой моего желудка просыпается Тёма и чуть ухмыляется, видимо, не первый раз за ночь я так выла. Поджимаю губки, складывая руки на животе, будто могла заглушить эти звуки. — Терпеть больше нет сил? — прекрасно зная что меня волнует последние часов двенадцать, спрашивает Тёма. Я киваю. — Знаешь же что тебе можно кушать сейчас? — спрашивает опять. Снова киваю уже с улыбкой. — Тогда пиши список, я умоюсь и сгоняю в магазин, — говорит Артём. Чмокает меня в нос и встает, натягивая треники.

— Люблю тебя, — подскакиваю к нему, целуя в щеку.

Пиндюра ухмыляясь уходит в ванную, а я сажусь за листок с ручкой и упорно вспоминаю, что ела в прошлый раз, когда все прошло намного плачевнее. И тут же перечисляю на бумаге несколько фруктов: бананы, апельсин, груша. В малых количествах их можно скушать. Ничего кисло молочного, а так ведь хотелось. В итоге, когда Артём выходит из ванной умытый и не такой сонный у меня готов список. Парень лишь быстро одевается и уходит в магазин. Успеваю только еще раз поблагодарить и чмокнуть его.

POV Автор.

Тема почти закупается всеми продуктами из Сашиного списка, сильно сомневаясь что бананы ей можно, тяжелый же ведь продукт и каллорийный. Не такое при отравлениях кушают. Его вообще мать родная на голодовке держала несколько дней после отравления, позволяя пить только бульон. Артём бы и с Сашей так поступил, да жалко было, девочка же все-таки, слабее и капризнее. Но неожиданно от выбора йогурта для себя, его отвлекает звон мобильного. Уже хочет взять и сказать Саше, что почти закончил, но на дисплее больно странный абонент.

— Алло, — Пиндюра даже по началу сомневается ему ли звонят. Хотя вполне могли. Высказать за Сашкино тату, например. Он бы ей и сам высказал, что из-за того оболдуя как он кожу стала портить, да уж приятно больно и ее обидеть боялся.

— Тёмочка, мы можем встретиться? — слащявый, больно задобривающий голос мамы Гордеевой. Тёму даже передернуло. Что-то явно было не так, но что пока понять не удавалось.

— Да, пожалуй можем, — отвечает мужчина. В конце концов, не убудет же с него из-за одной встречи.

Далее женщина называет адрес одного из ресторанов Москвы. Кажется, Пиндюра там был когда-то. Не очень уютное местечко, но не он собственно сейчас выбирал, да и ради получаса встречи жалко не было. Почему получаса? Да сильно Тёма сомневался что женщина выдержит его дольше. Парень оплачивает покупки и спешит с двумя пакетами покупок домой. Придется оставить малышню совсем на немного, что бы узнать, что за встреча вдруг один на один. Дома его уже ждут возле двери, при чем разве что на лестничную клетку не выпрыгивая.

— Сейчас я буду кушать, сейчас меня покормят, — Гордеева бормочет это, забирая у него один пакет, что бы он мог раздеться, и волочит его на кухню.

Артёму остается лишь ухмыльнуться. Такой ребенок и тем не менее просто первоклассная. В Киеве почти сразу всем понравилась, осталось только родителям представить, которые не должны быть особо против. Даже Дима пусть и подкалывал, но принял сразу. Что уж говорить о Ксюше, которой Тёма понемногу даже жаловался в начале, что девочке 17. Понравилась ведь сразу, сразу и подход к ней искать начал, но так и не нашел в начале, потом ведь само как-то все, без особых усилий. Не трезвая смелость разве что немного помогла.

Александра резала все фрукты в одну чашку и тщательно перемешивала, видимо, чтобы было вкуснее. Переодически к слову все-таки издавала вопли кита, что смешило завтракающих ребят. Пиндюра подходит к девушке сзади и обнимает за талию. Холодная немного, он ее горячей редко вообще ощущал, разве что в самых пошлых моментах. А так она всегда грелась.

— Мне надо отъехать по делам, побудешь с ребятами? — утыкается носом ей в шейные позвонки. Почему-то сам он подсознательно тоже не хочет распоостраняться о этой встрече. Она ведь его одного едва ли отдаст на съедение своей матери.

— Конечно, — девочка кажется почти не огорчается. — Вон слабонервного рассказами помучаю о своем состоянии, он очень сочувственно кивает, если ест, — девушка смеется, смотря на Никиту, который тут же начинает кивать. — Поешь только, а то с утра не ел, — вдруг предлагает Саша и ложку своего салата, и ложку каши с кастрюльки.

— По дороге, малышня, — Тёма усмехается. — Через час-два приеду и покормишь, — он целует ее в щеку, когда видит как хмуриться.

— Ладно, до встречи, — целует его в шею.

У Цоя его заявление не вызывает подозрений и слава Богу. Малому подавно не до репера, уже делит ведь с Сашей фруктовый салат из соображений «не дам тебе обожраться, лучше от обжорства умру я». Дорога до адреса занимает чуть большее количество времени, ведь попадает в пробку. А потому, когда Артём входит в ресторан, его уже ждет женщина возле столика с сделаным заказом, но таким странным видом. Не теряя времени подходит к ней. Нужно быстро закончить все это и ехать обратно. А то ведь Гордеева обожреться еще не дай Бог чего.

— Здравствуйте, Наталья Александровна, — Тёма садиться за стол с тяжелым вздохом. Он честно перестал понимать зачем сорвался из дома и приехал сюда. Наверное, просто хотел, чтобы у Саши наладились отношения с матерью.

— Здравствуй, Тёмочка, — женщина слащаво улыбается. Пиндюру внутренне передергивает. Такое уменьшительно ласкательное и Сашка-то использует редко, а от незнакомой женщины слышать это вдвойне странно. Да и одета она сегодня более, чем странно для мамы трёх детей. Корсет, кожанные штаны, туфли на шпильке, глубокий вырез. Где-то Артём уже определенно видел эту картину.

— Как дела? — спрашивает Наташа. Пиндюра настораживается ещё больше, он ожидал явно не такого начала разговора. Какой-то участок мозга отмечает, что в ресторане царит атмосфера, которую можно смело охарактеризовать как «романтик». Свечи, красные тона, полумрак. И бывшая Гордеева тоже в красном… Артёму хочется встать и поскорее скрыться отсюда в направлении дома.

— Дела хорошо, как ваши? — в воздухе весит напряжение, но Артём старается не придавать этому значения, наверное просто слишком много совпадений, но говорить о том как дела на самом деле желания не возникает. В данный момент Тёма задумывается лишь о том, как эта женщина могла воспитать его Сашеньку, они ведь не похожи совсем.

— Да что там у меня? У меня как обычно, — улыбается Наталья пренебрежительно махнув рукой, будто пытаясь создать атмосферу легкости и дружелюбности, но Пиндюра этих чувств точно не испытывал. А на слово «обычно» в голове всплыли моменты когда Наталья звонила и расстраивала Сашу. Звонит ли она своей дочери сейчас?

— Это хорошо, — отвечает Тёма. Неожиданно музыка начинает играть громче, а Артём снова хмуриться. Ему не нравиться ни музыка, ни атмосфера, ни общество. Женщина напротив хитро улыбается. Репер буквально чувствует в этом подвох.

— Подаришь тёще танец?

Поначалу Тёме хочется отказаться, сказать, что не танцует и танцевать наврядли будет, но однако смиренно кивает, встает с места и подает руку Наталье. Она грациозно встает, кладет руки на шею парню, однако Артём упрямо держит руку чуть в стороне, предлагая ей вложить туда ладонь. Наталья недовольна, и Тёме это сейчас даже льстит. У такого человека, как мама Саши, он не хочет вызывать восхищения. Артёму достаточно того, что он нравиться Фёдору, Лиане, его любит сама Саша. Наташа все-таки вкладывает руку и Тёма начинает её вести по небольшому кругу в плохом вальсе, скорее даже это были просто шаги потому, что ноги совсем не слушались и постоянно двигались в сторону выхода. Тёма бы даже в более позитивную минуту удивился как его не разорвало на две части в этот момент.

— У тебя такие сильные руки, Тём, — неожиданно начинает шептать женщина. Артёму сразу становиться неприятно. В первую очередь от того, что он не понимает зачем Наталья это делает. — Я бы хотела в таких оказаться, — женщина улыбается и подмигивает. Нет сомнений, она флиртует. Артём удивленно молчит, нет смысла чем-то отвечать, но и какие-либо плохие выводы делать тоже. В конце концов, может это её способы наладить общение, ведь совсем не давно она каялась и божилась принять выбор дочери.

Музыка заканчивается и Тёма мгновенно делает шаг назад. подальше от женщины. Однако Наталья совсем не хочет отпускать его руки, сильно сжимает. Тёма заметно ошарашен этим. Какого черта? Что она творит здесь? Чего добивается? Точка кипения совсем близко и Артём это чувствует. Лимит терпения уже точно исчерпан, пора избавляться от неприятного общества. Артём недовольно и слишком грубо выдирает свою руку из хватки Натальи, однако та так сильно держит, что напоследок у Тёмы на ладони остается царапина от её ногтей.

— Извините, но вы ведете себя слишком нагло и распущенно, — у Тёмы серьезный, строгий голос. Как же ему осточертело здесь находиться и это всего-то за полчаса. Как Фёдор прожил с этой женщиной 10 лет бок о бок? — Я не намерен разговаривать с вами сейчас, — как только фраза сказана Тёма быстрыми шагами покидает помещение.

— Я тебе ещё припомню это! — вдруг зло кричит Наталья вслед.

У Тёмы на это есть только желание фыркнуть. Жутко злой Артём выбегает из ресторана. Единственное желание: хорошенько ударить кому-нибудь в челюсть. Пиндюра прыгает за руль авто, резво выезжая с парковки, значительно набирая скорость на шоссе. Первая мысль: любимый когда-то бар, напиться до потери пульса, чтобы забыть эту дурацкую ситуацию. Чем вообще думала эта женщина? Чего хотела добиться? Педаль газа в пол. Как же бесит когда ничего не знаешь. Взгляд падает на пассажирское сидение. В голове всплывает образ Саши мирно спящей здесь же, пока они ехали из Киева. Взгляд возвращается на дорогу. Красный свет светофора. Визг тормозов, который заметно режет слух. Дурак. Чуть не вылетел на встречку. Надо вернуться домой. Сашка ждёт. Эта мысль заставляет ехать дальше более медленно и аккуратно. Надо вернуться домой в презентабельном виде. Не хватало еще чтобы Гордеева разволновалась и парней на уши подняла. Он обещал вернуться быстро, а сам провозился три часа. Как минимум уже на час опаздывает.

Спустя двадцать минут Тёма паркуется во дворе дома. Женя с Толей уже наверняка заняли свои места рядом с Сашкой на диване и смотрят что-то, а Киса просто завалился поперек их тел и ныл о плохом качестве фильма. Эти мысли на какой-то момент даже заставляют улыбнуться. Надо принести Гордеевой хотя бы конфету, чтобы хоть немного порадовалась после отравления. Кажется, в бардачке завалялась на перекус горсть. Артём лезет рукой к бардачку, открывает и оттуда падает упаковка презервативов. Когда он их купил? На Сашину днюху, хотел воспользоваться, но сначала Киса забрал машину, а потом как-то забылось, да и не будешь же просить Сашку забрать их. Она засмущается, вдобавок ещё и треснет хорошенько, чтобы больше о таком не просил. И сколько раз? Артём быстро соображает и понимает, что контрацептивов при нем не было ни только на Сашину днюху, но и в первый раз, и во все последующие. Мозг подсказывает прекрасную причину Сашиного отравления…

По-началу Тёма в ступоре, не знает как на это реагировать вообще, но потом улыбка предательски ползет на лицо. Свое маленькое солнышко, такое же как Жека-крестница или сын Рябининых. Для Пиндюры не будет новости прекраснее, если это окажется правдой. А вот что на счет Сашки? Как она сама отреагирует и готова ли к этому? Артём не думает, что она отнесется к этому плохо, но вот поговорить и предупредить о таком возможном исходе, было бы не плохо. Ведь сама Саша наверняка не догадывалась о том, чем может закончиться их секс. Артём бросает презервативы обратно в бардачек, берет конфеты и выходит из машины, закрывает её и спешит в квартиру. Дверь естественно заперта, никто из ребят не удосужился открыть, ведь вкусностей им не несут. Пару поворотов ключа и Пиндюра входит в дом, тут же скидывая ботинки и захлопывая за собой дверь.

Уже от входа слышно, что девочки в гостиной, а Цой в гордом одиночестве на кухне, ему опять надоела болтовня девчонок, которые на удивление быстро и крепко сдружились. Девчачий тихий говор и чавканье Толика прерывает трель телефона. Это Сашин. Артём даже не будет сейчас удивлен, если Саше звонит мама, чтобы пожаловаться на него.

— Да, мам, — Санин звонкий ответ на трель телефона. Артём поджимает губы, оставаясь на пороге дома. Ему остается только надеется, что Саша все так же не верит не одному слову матери. — Мам, мне казалось мы поняли друг друга, — доноситься до Тёмы еще один обрывок разговора. Он уже представляет как нахмурилась Сашка, как пролегли три складочки на её лбу от напряжения. Сразу захотелось обнять её, а ещё отобрать телефон и на пару ближайших часов запереться в комнате.

— Мам, мы выясняли уже, — Артём догадывается, что речь идёт о нем и кажется Наталья вновь сначала прибегнула к лекциям о возрасте. Черти, и чем ей этот возраст так не угодил? Ей ведь уже не только сам Тёма, но и все в округе доказывали, что ничего плохого он Сашке не сделал и делать не собирается.

— Все, мама, не хочу разговаривать, — фыркает Саша. По звукам телефон оказывает сильно отброшен на тумбу. Тёма злиться на Наталью за её препятствие и противостояние всем, он злиться на себя за то, что хотел как лучше, а получилось как всегда. И вдруг он понимает, Сашке он нужен, а значит побороться еще стоит. Быстрым шагом направляется в комнату.

— Привет, — на ходу бросает Толику, что пьет чай в кухне, приветствие. Цой в ответ кивает, Пиндюра мчит дальше.