Глава 30. (1/2)

23 мая. Мое день рождение. И как это было? Черт, это было незабываемо. Стоило мне только открыть глаза, как я уже начала молиться, чтобы этот день не закончился в обезьяннике, как все другие наши крутые и не очень гуляния. Стоит отметить, что глаза я открыла в кои-то веки не сама, а меня разбудили, как самую настоящую царицу, поцелуями и щекотаниями, перед этим правда хорошенько припугнули. Итак, обо всем по порядку. Лежала я себе спокойненько, считала барашек в голове (у меня там ещё и не такая живность бродит) и ждала завтрак в постель, который был пределом мечтаний начала сегодняшнего дня, ну, а ещё единственным предположением куда мог смыться Артем из кроватки с утра пораньше. В общем-то, через 102 барашку по 5 кругу дверь моей комнаты снова хлопнула и, как я могла понять, сюда перся сам королевич Тёма. Я, конечно, по крепче зажмурила глаза, попыталась не шевелиться, хотя левой ноге было жуть как не удобно лежать, и приготовилась сильно «удивиться», как все женщины, когда им «неожиданно» приносят завтраки в постель. Позади меня под Тёмкиным весом прогнулась кровать. Он чуть потянул одеяло и все… Он больше не предпринимал никаких действий. Я пролежала не шевелясь минуты две, на большее меня не хватило, и из-под ресниц, тихонечко, еле открывая глаза посмотрела на это чудо. Но ничего путного, кроме чего-то огромного под одеялом, я не увидела. Я хорошенько проморгалась и попробовала пошевельнуть ногой. Я задеваю что-то мягкое и пушистое, однако не живое. Уже хочу вскакивать с кровати и вопрошать, что это за хрень, но меня опережают…

— Так и знал что ты не спишь! — воскликнул Артём, неожиданно появляясь из-за моей спины и обнимая меня.

Я визжу от неожиданности и смеюсь, когда его поцелуи покрывают моё лицо. Потом он нависает сверху и наши губы встречаются в поцелуи. Он тут же стаскивает с меня одеяло и берет к себе на руки. Так мы оказываемся в положении сидя. И спустя всего несколько секунд жаркого поздравительного поцелуя он прерывает сия действие.

— С днем рождения, малыш, — убирая мои растрепанные волосы за уши, говорит он, чуть улыбнувшись.

— Спасибо, — отвечаю я, широко улыбаясь, обнимаю его за шею и начинаю новый поцелуй. Из-под одеяла вместе со мной оказывается вылез огромный-огромный медведь, правда, плюшевый, которого я замечаю только сейчас, случайно задев ногой. Я тут же прервала поцелуй и обняла медведя одной рукой. — Это мне? — удивленно поинтересовалась я. Чувствую сегодня улыбка уже не пропадет с моего лица. Тёма засмеялся.

— Это тебе! — ответил он, посмеиваясь. — Хотя надо было тебе кое-что другое дарить, учитывая недавние события, — озорно сверкнув глазами, хохотнул Пиндюра. Какой-то участок моего извращенского мозга подсказывал мне, что индивид передо мной намекал всем о презервативах.

— Фу, ну ты и пошляк! — скривилась я, посмеиваясь.

Артём снова вовлек меня в поцелуй, заставляя отпустить медведя и обнять его. Радость от начала этого дня распирала меня изнутри. Мне было достаточно этого медведя, Тёмку и замкнутого пространства, что бы быть сегодня счастливой и запомнить свое совершеннолетие надолго. Теперь нас прерывает стук в дверь. Я отрываюсь от Артёма и удивленно смотрю на вход в спальню. Здесь есть кто-то ещё, кроме нас двоих? Надеюсь, не папа?

— Тёмыч, давай быстрей! Не ты один хочешь поздравить Сашку! — почти визжит Киоссе. Я смеюсь. Господи, и когда же он здесь оказался? Стоит ожидать, что и все здесь. Тут же соскакиваю с кровати и бегу к шкафу, натягивая шорты.

— Подожди минуту, мелкий! — орет ему в ответ Тёма, ставит медведя на пол и заправляет кровать.

— 52 секунды! — начинает отсчет Киса. — Рамм, отвали! Я первый! — за дверью начинает шумиха. Людей похоже ещё больше, чем я ожидала. — Мой подарок важнее! — голосит Ник, когда к двери подтягиваются ещё люди. Я тихо похихикиваю.

— Уступи дорогу девушке! — говорит Эрика, пихая Никиту в сторону, так что последний с громким грохотом впечатывается в дверь.

— Я младше! — возражает Никитос. Потом кто-то ещё вслед за Ником ударяется об мою дверь. Бедненькая, сколько же ей предстоит сегодня вынести.

— А я старше! Так что брысь от сюда, кошак! — говорит Толя. — Эрика, прошу вас! — приглашает парень. Я хохочу.

— Ребят, заваливайтесь уже! — говорит Тёма смиловавшись.

Я же держусь за живот и совершенно не смущаюсь друзей, которые пытаются влезть в проем двери самыми разными способами. К примеру, Настя, Эрика и Толя решили втроем войти в одну дверь, словно змей Горыныч. Киса за не имением места пролезал между их ног вслед за Владом. Ещё два человека, видимо, самые адекватные здесь, просто втолкнули всех пятерых в комнату и сами спокойненько вошли. Сей адекватными людьми, которые ещё перли за собой нечто странное с заичьей головой оказались Алиска со Степановым. Ну хоть кто-то из моих друзей сегодня не курнул с утра пораньше. А вот ещё Миша адекватная шла вслед за ними. И вот наконец компания этих бешеных ребят после похмелья заваливается ко мне в комнату. Я радостно визжу от переполняющей меня радости и с разбегу бросаюсь в коллективные обнимашки. Ловит меня мужская половина поздравляющих, а дамы вдавливают четырех парней в меня, прижимаясь к ним сзади. Я смеюсь. Вечно лохматого Святослава треплю по волосам. Засранца Ника целую в щеку. Смеющемуся Владу отбиваю пятюню. Толик же сам чмокает меня в макушку. Где-то с боку, не присоединяясь к процессу превращения меня в отбивную, над нашей огромной оравой хохочет Артём. Итак, время коллективных обнимашек подходит к концу. Все ребята оцепляют меня в круг, среди них тут же оказывается и Пиндюра.

— С днем рождения! — начинают скандировать ребята, после чего кто-то свистит, от кого-то исходит протяжное «у» и в руках Свята и Никиты взрываются конфетти. Я стою под дождем золотых и серебряных звездочек. Я же говорила, что у ребят большая фантазия.

— Спасибо, спасибо, спасибо! — улыбаясь, как шизик, благодарю я всех.

— Время подарков! — в предвкушении потирая ручки, произносит Герцег.

Все тут же что-то достают из-за спин. У Никиты в руках оказывается тот самый большой голубой заяц, который чуть ли не в него ростом. Артём рядом с ним просто засовывает руки в карманы. Святик напротив встает в позу «я весь твой». Алиска стоит в руках с коробкой средних размеров. У всех остальных в руках маленькие коробочки, которые содержат в себе, чует мое шестое чувство, украшения. Интересно, какого лешего из украшений собрался дарить Влад? Он хоть что-нибудь понимает в этом? Эх, ладно, будем надеется, что ему Мишка с выбором помогала. Уж извините Рамм меня единственный смущает в этой компании маленьких коробочек. А вот Толька мне кажется наоборот со всей ответственностью подошел к выбору, у Цоя вкус отменный.

— Младшим надо уступать! — тут же предупредила всех Алиска и в миг оказалась рядом со мной. Вся компания хихикнула. — Сашунь, солнце мое, пусть этот праздник, твое восемнадцатилетие, принесет тебе кучу зашибенных эмоций. Пусть твое: твой мужчина, твои подруги, твои друзья — навсегда останутся твоими. Пусть даже в самый хмурый день ты улыбалась. Желаю тебе много-много радостей и сладостей, — на последнем предложении она передает мне свой подарок.

— Моя же ты лапочка! — тут же млея от приятных слов, говорю я и обнимаю её свободной рукой. — Спасибо тебе огромное, Алисон! — благодарю я, коробка оказывается рядом со мной на полу.

— Я следующий! — ко мне подпрыгивает Киоссе с большим зайцем. Игрушка ударяет меня своей большой лапой в плечо.

— Ауч! Убить меня решил! — утверждаю я, потирая плечико. Друзья похихикивают.

— Бро, мой милый бро! — начинает свое поздравление Никита. Уже с первых слов он смешит всех. Я хихикаю. — Я, к сожалению, не умею готовить прекрасных тортов из Кит-ката, эмендемса и киндеров, поэтому решил откупиться игрушкой. Помни, бро, где бы ты не оказалась сегодня ночью, я буду с тобой. Но лучше бы дело до обезьянника не дошло, — вспоминая болезненные удары морковкой, кривиться он. Толик с Тёмой хохотнули. Я обнимаю Кису вместе с игрушкой.

— Спасибо, братишка, но вообще если бы ты и Свят не махали кулаками все бы обошлось вывихом, — говорю я, складывая губы «уточкой».

— Вот ты…! — но я предусмотрительно закрываю возмущающемуся Нику рот рукой.

— Спасибо за поздравления, бро! — говорю я. нахально улыбаясь. Все вокруг хохотнули. Никитос отворачивается и идет на свое место.

— Неблагодарная! — лепечет Киса. Все взрываются хохотом.

— Ну раз пошла такая пьянка, я следующий! — говорит Влад оказываясь рядом со мной. Его рука ложиться на мои плечи. — Мелкая, я очень рад, что в этот прекрасный солнечный день могу находиться здесь и поздравлять тебя. Ты прекрасно знаешь, что некоторые черты твоего характера жутко бесят меня. И одну их тех черт, именно ту, что объединяет вас с Мишенькой, я хотел бы выделить, — на этих словах он открывает коробку с украшением и на его ладони появляется небольшой кулончик в форме буквы «С». — Мало того, что на эту букву начинается твое имя, так ещё и самая лучшая черта твоего характера, — он разворачивает меня к себе спиной и застегивает на шее кулон. — Будь счастлива, стерва, — подмигивает Владик, легонько обнимая меня. Друзья хихикают, Тёма охотно соглашается на все слова Рамма. Мне остается лишь показать им двоим язык и поблагодарить за подарок.

— Спасибо, — говорю я, улыбаясь. Наши объятья разрываются.

— Всегда пожалуйста, — говорит Рамм и отходит на свое место. Тут же на его место приходят сразу трое: Настя, Эрика и Толик.

— Мы тут немного посовещались, — начинает Анатолий, почесывая затылок.

— И решили, что такие подарки, как наши, надо дарить вместе, — закончила за него Кожевникова.

— Сашунь, желаем тебе много-много счастья, — говорит Герцег.

— Что бы каждый твой день был незабываемым, — желает Настюха.

— Что бы вы уже поженились и нарожали целую кучу детей! — тараторит Толик и тут же меня обнимает. — Сашуньчик мой, с днем рождения! — все хохочут со слов Цоя. Я тоже смеюсь, но все же потихоньку офигеваю от его слов. Вот же паршивец. Тут же к обнимашкам присоединяются смеющиеся девочки.

— Спасибо за такие поздравления, — закатываю глаза я.

— А чего, разве не правда? — хлопает глазами Толя. Мы с девочками снова смеемся.

— Правда-правда, — хохочет Эрика.

— Ну, давай, вешай на неё и пошли! — беря подругу за руку, говорит Настёна. Тут же на моей руке оказывается три браслета и коробочки от них в другой руке. Пандора, булгарри и тиффани. Господи, какие же дорогие подарки! Я уже боюсь представить сколько стоит заяц Киоссе.

— Спасибо, — лепечу я им в ответ.

— Все, валите! Я поздравить хочу! — говорит Романова, выталкивая из круга предыдущих поздравляющих. Я хохочу. — Ну что же, Гордеева, вот и наступил тот день, когда тебе исполнилось восемнадцать и я могу беспрекословно избивать тебя за неподобающее поведение, — говорит Миша. Друзья улыбаются и я собственно тоже. — А теперь к хорошим новостям этого дня! Стерва моя. Тебе наконец-то 18! Ты наконец-то совершеннолетняя! Тебе можно пить с нами! Тебя пропустят в клуб по паспорту, а не под ответственность Тёмки! И если ты вдруг попадешь в обезьянник, тебе светит 15 суток райской жизни! — с большим воодушевлением рассказывала подруга, размахивая руками. Все хохотали над ней. — но что хочу сказать: будь счастлива, любима и здорова. Присоединяюсь к пожеланиям Толика, — хихикает она и обнимает меня. Я обнимаю её в ответ. Господи, и чего же они все помешались на этом сегодня?

— Спасибо, — отвечаю я её на все разглагольствования.

— Ну, а в подарок тебе от меня небольшой символ любви, — с этими словами мне на руку она высыпает из ажурного мешочка серьги в виде сердец.

— Какая прелесть, — закатываю я глаза, улыбаясь. Мишка смеется.

— Всегда пожалуйста, — мне прилетает поцелуй в щеку от неё и она ускакивает на свое место.

— Бро, пришла моя очередь поздравить тебя с этим праздником, — с такими словами

Мишу заменяет Свят.

— Глаголь, братишк, — разрешаю я и чуть махаю на него рукой, словно царь на своего холопа. Степанов откашлялся в кулачок, приосанился и приготовился двинуть речь.

— Я подарю тебе себя! Я приду сквозь злые ночи! Даже если не попросишь! — загорланил он на всю комнату. У всех случился приступ смеха после этой песенки. Добивает нас танец Святослава, который чем-то напоминает лезгинку в замедленном варианте. — Спасибо, что выслушали! — перекрикивает он наш смех, кланяется и уходит на свое место.

— А подарок? — выпучив глаза, восклицает Киса. Вот кто похоже мучился с подарком больше всех.

— Святик, иди сюда, братик, — маню я его пальцем, смеясь.

— Да нет, мне здесь хорошо! — прячась за Алискину спину, отнекивается Степанов. Парни в открытую ржут над ним, я прищуриваю взгляд.

— Свят, ты конечно хороший парень, но быть эпицентром гнева Александры я не горю желанием, — говорит Алиса под моим грозным взглядом и сама уходит за спину Киоссе.

— Свят, где мой подарок? — спрашиваю я у парня.

— За твоей спиной! — лепечет блондин, ткнув пальцем в указанном направлении. Я оборачиваюсь и вижу Артема, которому Киса пытается наспех вручить горшок с цветком, однако Тёма уже готов этот горшок Никите на голову одеть. Я закатываю глаза. Сам сдал брата, сам помогает исправлять ошибки — типичный Никита в действии.

— Свят! — с упреком говорю я, скрещивая руки на груди. Подумать только и к этому негодяю я была готова идти по ночному Арбату!

— Ладно-ладно, сдаюсь! — говорит Степанов и выходит ко мне с поднятыми руками. Я немного теряюсь. Что-то слишком быстро виновный сдался.

— Ну и где подарок? — в сомнении двигаю бровями. Святослав возводит глаза к потолку и задумывается на несколько секунд. Похихикивающие ребята терпеливо ждут его отмазки. Я и сама уверена, что он не купил ещё подарок. Это же Святослав, он бы и Кису поздравил песней, если не я.

— Ты получишь его вечером, — наконец восклицает парень. Его глаза тут же начинают сиять, как новогодняя елка. Думал, что отмазался, наверное.

— Болван! — говорю я, отвешивая ему подзатыльник. Ребята расхохотались. Я тоже слегка улыбнулась, наблюдая проделанную работу. Испорченная прическа Свята много стоит. Парень гордо вздергивает нос, взмахивает отросшей челкой и идет на свое место с видом оскорбленного, брошенного друзьями пса. Ну просто его унылый вид напоминает мне именно щеночка, особенно когда последний шмыгает носом. Я отошла к Тёмке, тут же попав в его объятья. Он чмокнул меня в макушку, усмехаясь.

— Предлагаю перейти к работе по договоренности! — огласила Романова, хлопнув в ладоши. Я тихо застонала Теме в шею. Кажется, начиная Святом, моя радость на сегодняшний день закончилась. Тёма хихикнул, а народ из комнаты начал потихоньку выходить.

— Давай, отлипай от него, и потопали! — говорит Кожевникова, слегка дернув меня за руку. Я недовольно вздыхаю.

— На сегодня ты в нашем распоряжении! — теперь фраза принадлежит Герцег. Я ещё раз вздыхаю и отлипаю от Пиндюры.

— Что прикажите, мой генерал? — издеваюсь я над их властью. Вообще-то день рождение мое, вся власть у меня должна быть, а тут не состыковочка какая-то. Темка обнимает меня за талию, когда я отдаю честь девочкам.

— Переодеваешься, красишься, завтракаешь и ждешь нас в прихожей, — очень быстро входит в роль надзирателя Миша, которая стремительным образом врывается обратно на мою жилплощадь.

— Поняла, — опять закатываю я глаза, вздыхая.

— Вот и отлично, — одобрительно кивает головой Настя и вся троица выходит из комнаты. Было дикое желание покривляться им в спину. От этого опасного и чреватого последствиями действия меня спасли руки любимого человека, который притянул к своей груди спиной и уткнулся носом в шею.

— Иди сюда, — Пиндюра повернул меня к себе лицом и поцеловал.

Это был один из тех жарких и нужных поцелуев, которые он дарил так редко. Это был тот поцелуй в котором я могла раствориться и ещё минут на пять забыть о существовании надзирателей. Черт, да в этом поцелуе мечтала растворяться каждая девушка. В этих объятьях мечтала побывать любая поклонница парней. А имела возможность это сделать только я и как же хотелось похвастаться этим на весь мир! Как хотелось всем рассказать, что я счастлива с эти человеком! А в особенности это хотелось доказать маме. Я положила руки ему на шею, прижимаясь к нему ближе. Он убрал руки с талии и засунул их в задние карманы моих шорт.

— Хгля, хакие голубхи! — с каким-то не понятным акцентом проговорил Киса, стоя в дверном проёме. Знаете, это очень похоже на акцент когда неудачно парадируют вполне красивый вологодский акцент, выделяя букву «г», что конечно выглядит не совсем правильно.

Конечно, этот ужас в исполнении как оказалось двух оболтусов, прервал наш поцелуй и нам пришлось обернуться на Свята и Ника, которые с довольными лыбами прерывателей всей существующей в комнате романтики стояли уже в комнате и, словно помощники моих надзирателей, чего-то ждали. Я бы все отдал за то, чтобы отпечатать их милые физиономии на дне сковородки. Так сказать слепок с натуры в профиль.

— Заткнись и аплодируй, блять, что эта девушка моя, а не твоя, — ухмыляясь слегка грубо говорит Артём и прижимает меня к себе в объятьях. Я усмехаюсь. А парни послушно поднимают ладошки вверх и начинают хлопать, из-за чего меня мгновенно пробивает на смех.

— Идиоты, — высказываюсь я в адрес своих «корешей».

— А че сразу идиоты? Наоборот очень даже послушные мальчики, — сквозь почти сомкнутые губы, проговорил Свят, продолжая хлопать. Я молча ударила себя ладонью по лбу, закатив глаза на тупое поведение друзей. Вот же дебилы.

В итоге, из моей комнаты все сваливают и я остаюсь в одиночестве приводить себя в порядок. Я надеюсь меня хоть праздничный завтрак ожидает? Я то Кисону целый тортик на завтрак закатывала 12 апреля. Братик же меня не бросит с этим делом? Будем надеется на его благоразумие. Пока я выбирала что надеть и красила свои очаровательные глазки, успела подумать о том, куда намылились мои любимые четыре курицы и по каким кругам ада они хотят меня провести. В магазины идти не очень хотелось, там я была только вчера с Алисоном и все нужное приобрела. К слову, о вчерашнем дне… Что-то мне не один из многоуважаемых участников группы не обмолвился на счёт вчерашнего серьезного разговора с Меладзе. Константин же должен был решить, что делать с маленьким инцидентом на моем интервью в Астане. Наряд на сегодняшний день я выбираю простой: шорты, белую майку и спортивную кофту красивого сиреневого оттенка. К этому отлично подойдут белые найки, что ждут меня в обувной полке, возле входной двери. Глаза накрасила не ярко, губы вообще оставила не накрашенными. И вот в таком образе выкатывалась из своей комнатки на свет Божий, при этом не забыв в задний карман шорт засунуть телефон.

— Гордеева! Шевели задницей! Я заколебалась тебя ждать! — кричала во всю силу своего распевного голоса Мишаня. Ну вот, завтрак отменяется, а значит вместе с ним и расчленение Кисы за неприготовленные вкусности.

— Не ори! — ору я в ответ появляясь в поле её зрения. Кожевникова орёт вместе со мной, видимо, все-таки не просто так закончилось её вчерашнее исчезновение с Орловым, все-таки хоть одна испытывает на себе прелести похмелья. Есть справедливость на этом свете!