Глава 20. (2/2)

— Покатать на себе человека, что сидит через три места. — мы все тут же отсчитали данное количество мест и оказалось, что Пиндюра катает на себе Толика.

— Как бы ненадорвался любимец Тимати. — искренне посочувствовала Анастасия. Влад между тем вскочил с табуретки и начал оглядывать каждого из нас.

— Настюх, можно я первая?! — тут же подорвавшись с места, закричала Миша и ринулась на кухню за, как все могли понять, кроме самого Рамма, борщом.

Влад ничего не успел понять, но тарелка борща уже была на его голове, футболке, штанах и даже ни в чём не повинном ковре. Дальше на подвиги пошла Герцег. Придратся к этому великолепному выступлению было нельзя, разве, что в самом конце Цою пришлось её ловить потому, что она оступилась, но и это было смешно. Потом выполнить желание вызвался Киоссе. Незнаю, как я себя сдержала, но мне так и хотелось ляпнуть что-нибудь про 131 статью УКРФ. После свой фант решил выполнить Артём. Добежали парни ровно до коридора, а там они свалились запнувшись о провод, который протянул Киоссе от одной комнаты к другой. Не знаю как они обошлись без увечий, но все были здоровы. Я же тем временем набиралась храбрости для исполнения своего фанта, поглащая стакан коньяка. Убить мало тупую фантазию Влада. Но тут ко мне пришло остроумное решение. Рамм не сказал как нужно именно «оседлать» соседа с права, а значит имею полное право воспринимать эту фразу как мне заблагорассудиться. Между тем все свои фанты выполнили осталась одна я. Даже Толик уже исполнил желание, использовав вместо дерева межкомнатную дверь.

— О, Санечек, кто твой сосед с права? — ехидно поинтересовался Владик.

— Ты б лучше молчал, бесстрашный! — залпом выпив остатки текиллы, сказала Настя. Я тем временем продвигалась в сторону Цоя и Пиндюра, которые доставали крышку от шампанского из-под стола. Тут я подхожу к Артёму и резко сажусь ему на спину. Пиндюра от неожиданности ударяется головой об стол. Все смеются. Толик выкатывается из-под стала, задыхаясь смехом.

— Но-но, лошадка! Поехали! — ору я. Тут же Артём пробует подняться от неожиданности я цепляюсь за него мертвой хваткой. Ногами я обвиваю его бедра, а руками крепко держусь за грудь.

Ещё минут пятнадцать мы носимся по квартире на радость и смех всем присутствующим. Потом Артём приземляется на диван, при этом придавливая меня своим весом, как и в Киеве перед его друзьями и Дашей. Я не знаю, как у меня это выходит, может, просто автоматически или под воздействием воспоминаний, но я целую Тёму в щёку, как тогда. Пиндюра в ответ еле ощутимо и лишь слегка заметно целует меня в шею. Толик снова заговорчески улыбается. Между тем все потихоньку успокаиваются. И в меру пьяные Влад с Мишей предлагают сыграть в давно всем известную игру «правда или действие». Все устроились на полу перед телевизором. Я сидела между Владом и Артёмом, при этом к последнему ближе, так как Тёма обнимал меня за талию. Первой бутылку крутит Миша и попадает на Толика.

— Правда или действие? — спрашивает Роанова у Цоя.

— Действие или правда? — начал кривляться Толя. Мы засмеялись. — Ладно, давай действие! — махнул он рукой.

— Открываешь инстаграмм и пишешь комент «я тебя люблю» на казахском любой фанатке. — коварно улыбнувшись говорит Наташа. Тут же Толяныч находит свой телефон в горе фантиков и открывает ссылку инстаграмма.

— Миш, ты даже не представляешь как мен сені сүйемін! * — говорит Толик. Мы смеемся понимая, что Цой только что ляпнул что-то на казахском. После Цой крутит бутылочку и попадает на Эрику.

— Ти навіть не уявляєш як я тебе ненавиджу! **- отвечает ему Романова на украинском. Мы снова смеемся.

— Безбашенное селфи на столе в горе фантиков с Никитой! — сгороговоркой говорит Толик Герцег, лишь мимоходом улыбнувшись Наташе. Эрика недовольно вздыхает, но все же послушно идёт к столу, таща за собой за воротник рубашки Кису. Они фотографируются и мы продолжаем играть дальше. Теперь бутылка указывает на Рамма.

— Иди впарь это вашему соседу напротив. Мужик противный до ужаса! — сказала Эрика и протянула пустую коробку из-под вина Владу. Мы все залились хохотом. Через пару минут вернулся Влад. Хромой, слегка подбитый и с помятой коробкой. — Упал? — с надеждой спроила Герцег. Рамм рухнул на диван.

— Не упал! — победно пробурчал он в подушку. Несмотря на побитого Влада, над которым Романова не упустила возможности поиздеваться, мы хохотали над фразами из мультика «Алёша Попович и Тугарин Змей». Тут же Рамм проковылял к нам с новыми силами и стал крутить бутылку. Пришла моя расплата за все подколы над бедной душенькой Владислава — бутылка указала на меня.

— Глаголь, — буркнула я обиженно. Тут же меня поцеловали макушку, я даже догадывалась кто.

— Смотри, — говорит Рамм, — берешь вон ту язву, — его пальчик элегантненько указал на Романову, — и запираешься в ванной на полчаса. — я и Романова недоверчиво посмотрели на него.

— Серьёзно?! / Совсем с катушек съехал?! — воскликнули мы одновременно с Мишей.

— Серьёзно. И, да, съехал, ты слишком сильно ударила сковородкой! — смотря на Романову невинным взглядом, ответил Влад. После слова «сковородкой» от смеха по полу валялись трое: Кожевникова, Цой и Пиндюра. А Герцег скромно похихикивала.

Я вцепилась руками и ногами в Пиндюру, лишь бы меня не заставили сидеть вместе с Романовой в замкнутом помещение один на один. У меня же тут же клаустрофобия начнётся, а у неё аллергия на мои духи. Нет, ну серьёзно, куда нам в одну комнату? Вы же не хотите третьей мировой в масштабах ванны? Но тут меня ждало предательство. Пока брыкающиюся всеми конечностями Мишу затаскивали в ванную общими усилиями Толика и Влада, Пиндюра просто закинул меня к себе на плечо и понёс в том же направлении.

— Спротивление бесполезно? — с тяжелым вздохом уточнила я. Артём лишь коротко кивнул. — Засранец! — прошипела я. Но тут Романовой удаётся вырваться из захвата «терраристов» и она бежит в сторону кухни.

— Даешь свободу попугаям! — крикнула я и с новой силой начала вырываться из Тёминого захвата.

— Тихо ты! Иначе упадем! — предупредил Тёма, но я не приняла это всерьёз.

Толик и Влад тем временем уже стучали в запертую дверь кухни. Я продолжала брыкаться на плече Артёма и колотить его руками по спине, чисто случайно, иногда задевая ниже пояса сзади. Послышались визги резанной свиньи из кухни. Значит, достали всё-таки Михаила из убежища.

— Щас кому-то руки оторву! — пригрозил Пиндюра, а я довольно улыбнулась и намеренно ударила его по пятой точке.

Бедный парень подпрыгнул от неожиданности и его повело в сторону. Я с разочарованным шипением ударилась лбом об стенку и упала с плеча Артёма на пол. Сам Тёма совершил полёт воробушка, при этом ударившись ногой об косяк, и приземлился на ту же пятую точку. Я бы посмеялась над этой картиной, но, во-первых, мне было не до этого, а, во-вторых, жалко всё-таки человека. Не теряя времени, я на четвереньках бегу обратно в гостиную, где меня ждёт ржущая компания друзей и валяющийся по полу Киса. Но меня быстро настигают, сильно дёргают за лодыжку и я теперь на животе еду опять в сторону ванной, чем вызываю у Кожевниковой и Герцег приступ визгов шимпанзе.

— Спасите! — голошу я, но меня не слушают. В этой ситуации радует одно: Романова в кухне, а я в ванную спокойненько себе доеду.

— В кухню её! — приходит команда от Рамма. Я тут же встрепинулась и попробовала зацепиться ногтями за гладкий линолиум. Хренушки, что у меня вышло.

— Тёма, быстрей! — орёт Толя, выбегая из дверей кухни растрепанный. Я изворачиваюсь и умудряюсь отвесить пендель Пиндюре. Парень шипит от боли. Тут же мне в задницу прилетает тапок, брошенный вышеназванным субъектом.

— Ауч! — воскликнула я. И всё-таки меня довезли до кухни и оставили лежать на полу. Я увидела, что Романова сидит на стуле привязанная рулоном полиэтиленовых пакетов. Интересьненько, кто это догадался сделать? А Влада и Тёмы уже и след простыл с помещения.

— Твари! — прошипела Миша. Я поднялась на свои грешные ножки и прошествовала к Наташе. Всё-таки какой бы у нас не был нейтралитет, а человеку помочь нужно. Я начала развязывать её руки. А завязаны они были на несколько узлов и большой бантик. Креатив парни не теряют даже в экстренных ситуациях. — С чего вдруг? — потирая затёкшие запястья, с насмешкой спрашивает она.

— Тебе нравилось сидеть привязанной? — наигранно изумилась я.

— Забыли, — тут же отрезала Миша. Я подошла к окну, оценивая расстояние до земли. М-да, прыгать далековато. Молить о пощаде парней тоже бессмысленно. Нормального плана нет. — Есть план, как выбраться? — догадалась певица, подходя к окну. Я покачала головой, ничего предложить ей не могла. — Значит, сидим! — сделала она вывод и бухнулась на стул.

— Сидим, — поддакнула я и села на кухонный диванчик.

Нам предстояло сидеть здесь полчаса, как и загадал Влад. Сидели мы в полной тишине. За пределами нашего маленького островка тишины ребята вечелились, как только могли. Были и свисты, и грохот, и взрывы. Но я решила не обращать внимания на внешний шум, а, пока есть возможность, хорошенько подумать…О нас с Тёмой. Что нас ждёт, что он решит. Вроде бы, мы вместе, а вроде и не вместе. Что за херня вообще твориться сейчас в моей жизни? Альбом, Дэн, фотосессии, Влад, концерты, Тёма. Я даже не успеваю за всем следить. С такими мыслями я начала отбивать нервную дробь пальцами по столешнице. Романова на стуле успела задремать. Вдруг слышаться сильный крик, грохот и…тишина. Я вздрогнула. Даже боюсь предположить кто кого там убил. Миша тут же подскочила с места и в ужасе начала озираться по сторонам обращая на меня вопросительный взгляд. Я лишь смогла пожать плечами, дав знать, что сама ничего не понимаю. И тут послышался топот нескольких пар ногб которые остановились прямо у двери кухни. Я посмотрела на настенные часы. Прошло только двадцать минут, нас не должны были выпустить. С сомнением самого сомнительного животного я уставилась на дверь. Прозвучал лёгкий стук. Мы переглянулись.

— Живы? — в один голос спросило сразу трое. Я без особых затруднений тут же их узнала. Пиндюра, Цой и Герцег — самые взрослые и адекватные, блин, припёрлися. Наташа на их вопрос тихо фыркнула и отвернулась к окну. Я тоже не посчитала нужным отвечать на этот глупый вопрос. Пусть сами догадаются, что произошло с двумя врагами в замкнутом помещении.

— Вы живы? — прохрипела обеспокоенно Эрика. — Девочки, я беспокоюсь. — всё ещё хрипела она. Наверное, голос сорвала с теми визгами, что у них там стояли и в которые я даже не вслушивалась. На реплику Эрики я закатила глаза. Ага, как же беспокоились. Пили они и веселились, а не беспокоились.

— Если вы сейчас не ответите, то я оставлю вас здесь ещё на полчаса! — пригрозил Пиндюра. Я громко фыркнула. Романова вслед за ной. Троица стояла возле двери ещё минут пять, наверное, ждала когда мы образумимся и ответим. Но мы не пвльцем деланные. Мы упрямо молчали.

— Ну и сидите! — вынес вердикт Толя и послышались удаляющиеся шаги всех троих. Потом заработала музыка и послышался лошадиный смех Влада. Романова плюхнулась на стул и приняла скучающую позу для продолжения прерванного сна. Я легла на диванчик и снова предалась своим мыслям. Сидеть нам тут ещё сорок минут.

— Сделай чаю, что ли, — тяжело вздохнула Миша. Я кивнула и тут же не хотя встала с диванчика и подошла к плите. Поставила чайник кипятиться. Опустилась на табуретку рядом с куханной тумбочкой. Посмотрела на свою соседку по несчастью. Если посмотреть со стороны сейчас, то и не скажешь, что мы были врагами и сейчас можем поддерживать нейтралитет. Мы ведь совершенно непохожи. Кошмар, как изменилась жизнь с нашей первой встречи. Страшно подумать куда судьба заведет меня дальше. И вдруг меня пробивает на дружеское отношение. Терять уже всё явно не чего.

— Как у вас с Владом? — при произнесении вопроса, я невольно закусила губу. Господи, что я собралась делать? Заводить душевный разговор? Подбадривать? Давать советы? Кто-нибудь отрежьте мне язык!

— Как у вас с Тёмой? — перекривляла меня Наташа, ехидно улыбаясь.

Я удивилась просходящему. Откуда она узнала? Кому сказала? Кто ей сказал? Нервно облизала пересохшие губы. Ответа на этот вопрос я не знала и уж точно нехотела шоворить об этом Романовой. А ведь во всем виноват мой болтливый язык. Черти меня дери. А, если серьёзно, то и ответа-то на просходящие не было. Как у меня с Тёмой? Да никак. Почти ничего нет. И это дурацкая разница в возрасте, которая смущает то ли меня, то ли его. Совершенно ничего не понятно.

— Успокойся. — мягко улыбнулась Миша. — Я просто делюсь наблюдениями. Это ведь он тот самый другой? — она самодовольно улыбнулась, будто эта догадка зрела в её головушке уже давно, а сейчас всё подтвердилось. Наверное, всё так и было. На её вопрос я просто киваю и прячу взгляд. — Своих чувств не нужно стесняться. Ты — женщина, он — мужчина. Законы природы в действии. — она снова улыбнулась, будто ей невпервые доказывать кому-то эти вещи. — Дай волю своим чувствам, эмоциям, просто пусти всё на самотёк. Оно в скором времени само всё разрешиться. Либо вы останетесь вместе, либо вы разойдетесь. Тут другого выхода и не будет. Тёма умный парень и не будет тобой пользоваться. Он будет для тебя защитником, братом, да кем угодно. Вас за километр видно, — говорила она. И в какой-то степени я была с ней согласна.

— Как твои отношения с Владом? — пытаюсь вернуть беседу к первоначальному руслу. Эмоции на пределе. Я не знаю, то ли мне благодарить Романову за поддержку, то ли расплакаться и бежать от неё куда подальше. М-да, такие «родительские» беседы я не переношу.

— Рамм — придурок! — хихикает певица. — А Тёма умный! — я так тупо выгляжу, что она решила это повторить? — Ему только нужна не такая, как я. Ему нужна домашняя. Что бы дома ждала с ужином, что бы детишек нарожала. Не истерила и уют в доме хранила. Много не требовала. Что бы красивой была. — задумчиво перечисляла она всё.

Я слушала её чуть ли не с открытым ртом. Мы даже встречаться не начали, а она мне тут заливает про детишек и общий дом? Я глупо хлопала глазками на каждое её слово. Меня даже не шокировало происходящие. Меня пугало каждое её слово. И пугала меня вовсе не возможность беременности, а то, что я не смогу все этого дать Тёме, я не смогу быть матерью его детей. И на последнем её слове я разрыдалась. Начала шмыгать носом и утирать слёзы. Романова улыбалась как-то слишком искренне и весело. Её забавляла моя реакция. Вскипел чайник. Я тут же вскочила с места и начала разливать кипяток по кружкам. Женские руки обняли меня со спины за плечи.

— Дурочка ты! — снова искренняя улыбка на её губах. — Я ведь не говорю, что ты сейчас должна ему рожать. Я просто предупреждаю, что тебя ожидает в жизни с ним.- я ещё сильней зашлась в слезах и не заметила, как начала обнимать Мишу. - Ну, тише-тише. Девочка, не плачь. Всё хорошо. Он рядом, он с тобой будет. — снова искренняя улыбка озаряет её лицо. Такую улыбку я видела впервые. Сейчас Романова была какой-то другой. Не такой, какой была в момент нашего разговора в кафетерии, не такой стервой. Она просто была… собой, что ли.

Стоило мне только вспомнить с кем я сейчас обнимаюсь и кто меня успокаивает, я тут же отпрянула от её тела, а сама певица криво усмехнулась. Происходящие здесь, на этой кухне, было шоком для нас обоих. Мы, кажется, начинали дружить. И наши душевные разговоры совсем не так ужасны, как показалось впервые. Я утёрла нос от соплей и щёки от слёз.

— И больше не плачь. Тёма не любит, когда девушки плачут из-за него. — она помогла мне стереть влагу с лица и с улыбкой села обратно на стул. Послышался стук в дверь.

— Девочки, у вас всё в порядке? — спросил Артём.

— Всё отлично! — ответили мы одновременно с Мишей. Я тут же включила воду в кране и начала умываться.

— Точно? — со смешком спросил Влад. Мы промолчали. Пиндюра заржал. — Игнорить вздумали? — холодным тоном осведомился он. Мы одновременно хмыкнули. За такое не только игнорить можно, за такое и смотреть на него не будем.

— Я в туалет хочу! — крикнула Миша.

— Только без резких движений, я открываю дверь. — предупредил Тёма и замок в двери начал поворачиваться, за тем что-то отодвинули. Капец, как они нас заперли, я в шоке.

Романова тут же выскочила за дверь, как только ту открыли на распашку. Я же неторопясь выходила, надеясь скрыть красные от слёз веки. Хотя по-моему это сделать невозможно. Радует, что парни не стали дожидаться моего выхода, а спокойненько ушли обратно в гостиную. Я решила тут же прошествовать в комнату Артёма и завалиться спать. Устала я за сегодняшний день жутко, наверное, именно по этому забыла, что сплю на диване, пока Артём не примет решение относительно нас. Прямо в одежде, а именно в джинсах и кофте, я завалилась на кровать и собиралась заснуть.

В тишине я лежала минут пять и уже начинала засыпать, как дверь кто-то открыл. Я попыталась открыть глаза, но не получилось. Я слишком крепко уже заснула, наверное. Из-под меня вытащили одеяло, чем разбудили окончательно. Теперь я просто лежала и ждала, когда сосед уляжется. Вероятнее всего, спать пришёл Артём. Совсем оборзел. Но тут меня оставили в покое. В комнате снова воцарилась тишина, кажется, Пиндюра ушёл. Я перевернулась на другой бок, что делать в одежде было крайне не удобно, но сил встать и раздеться не было. Неожиданно чья-то рука расстегнула пуговицу на джинсах и вещь начали стаскивать вниз по ляжкам. Я кое-как смогла разлепить глаза и посмотреть на наглого — барабанная дробь, Александра открывает глаза — Пиндюру!!! Я тут же вскочила с кровати и посмотрела на парня взглядом полного шока. Джинс на мне уже не было.

— Ты чё делаешь? - ну, да, логичней вопроса в моём словаре не нашлось, за то суть всего происходящего я передала все 100 процентов.

— Ты думаешь стал бы трогать пока ты спишь? — серьёзно спросил он с кривой ухмылкой. Я с минуту смотрела на него. И наконец отрицательно покачала головой.

— Нет, просто я не думала, что кто-то начнёт меня раздевать, — ответила с издёвкой. Артём хохотнул.

— Так и будешь стоять передо мной в… — Артём замялся, не зная, как выразиться. Потом веселая ухмылка озарила его лицо. — Трусиках! -и он стал похихикивать. Да, слово странное для нашего с ним привычного общения. Я не сдержалась и взорвалась громким хохотом. Тут же кто-то постучал нам в стену.

— Будьте людьми, дайте поспать! — прямо в розетку говорила Эрика. Если мне не изменяет память, через стенку у нас комната Толи. Не плохо, весьма не плохо, Герцег устроилась. Молодец, даже не смотря на свой возраст, а 27 — это достаточно много, хватки не теряет.

— Будь человеком, не подслушивай! — крикнула я ей. Тут же послышался стук из другой стены. Я просто проигнорировала. Но кто же отменял розетки? Теперь это была Миша.

— Кухня, — загадочно протянула Романова.

Я закатила глаза. Господи, у нас тут вообще-то разговор серьёзный намечается, а она со своей кухней дурацкой лезет. Да и к тому же я полуголая стою… Ой, блин, а вот об этом надо подумать. Изощренностей я не люблю, а потому со спокойной душой залезла под одеяло, укрывшись с головой, уже там сняв с себя свитер и оставшись в одной майке и, как выразился Тёма, трусиках. Вся эта картина сопровождалась удивлённым взглядом и смешками Артёма. Нет, ну, а чё смешного? Ни разу не видел, что ли как девушка раздевается под одеялом? Тем временем сам Пиндюра решил устроить показательное выступление с оголением собственного тела. Я снова заржала и уткнулась лицом в подушку, что бы не видеть этого. Маленькая я ещё, мне не положено. Парень лёг на вторую половину кровати и начал отбирать у меня одеяло.

— Но-но-но! — начала возмущаться я, таща одеяло на себя. — Иди себе другое возьми! — отрезаю я, параллельно оглядывая его внешний вид. Разделся до боксёров — очень умно. Учитывая, что обычно он спал в трениках, сейчас было не привычно видеть его таким.

— Другого нет! — хитро ухмыльнулся Тёма.

— Ни чё не знаю и ни куда не летаю! Оставь моё одеяло в покое! — смеясь говорила я. Сегодня я выпила определенно слишком много. Ситуация выходит из-под контроля.

— Мы же вместе, какие проблемы? — возмущался Тёма уже на половину пребывая под одеялом.

— Подлиза! — засмеялась я и уступила ему одеяло. Но половины ему оказалось мало и он почти всё отобрал себе. Так, что я лежала теперь без одеяла на своей половине. — Что за подстава-то? — удивилась я, пытаясь отобрать одеяло. Но разве из-под этой накаченной тушки вытащишь хоть кусочек материи. Из-за напрасных усилий я похихикивала, но не теряла надежды заполучить одеялку.

— Сначала скажи, что ты хочешь, что бы я был рядом и мы каждое утро делили одеялку. — сказано это было с таким выражением лица, будто он выпрашивал конфету. И мне ни чего не стоило сказать эти слова, я хотела сказать эти слова.

— Я хочу, что бы ты был рядом и что бы мы каждое утро делили одеялку. Но попрошу заметить, только утром, ночью я бы предпочла спать с тобой, а не бороться за одеялку! — я с новой силой потянула на себя одеялку и, к моему большому счастью, в этот раз меня даже укутали с головой. Я засмеялась.

— Завтра с утра не отделаешься от своих слов, — сказал Артём. Спустя секунду его губы нашли мои и мы слились в нежном поцелуе без всяких извращений или подобного. Его рука уже привычно пощипывала кожу ребёр, а мои руки бродили по его прессу. - Всё, спать! — тут же приказал он, только оторвавшись.

— Вредина! — смеясь пробурчала я, но почти тут же обняла его и заснула.