Part 8. (2/2)

— И ты закатил истерику? Твоя мама знает, что ты сделал с домом?

Брюнет грозно сдвинул брови и посмотрел прямо в глаза омеге.

— А напомни-ка мне, какая тебе разница? Я же ничтожество, да? Неудачник. Родители меня ненавидят. Разве это не твои слова, Тэхен-а? — У альфы за секунду потемнел взгляд, который ничего хорошего не предвещает, и желваки на скулах заиграли.

Тэхен прикрыл глаза на мгновение, снова ощутив это ужасное чувство вины.

— Послушай, я не должен был такого говорить. Несмотря на то, что ты…

— Не извиняйся, — перебил он, вернувшись к своему садистскому тону, и встал. На его лице в следующую секунду отразилась ухмылка, едкая, грязная и мерзкая. — Ты выглядишь слишком жалко, когда подхалимничаешь.

Сволочь!

— Я не подхалимничаю! — огрызнулся Ким, пройдя вслед за ним в дом. — Просто умею признавать свою вину, когда совершаю ошибки. В отличие от некоторых. — Да, это был очень явный намек, и судя по еще потемневшему взгляду альфы, он понял.

Тэхен встал у двери, в то время как брюнет поставил бутылку на стол и взял кухонное полотенце. Подойдя к щенку, забившемуся под стул, он обернул его в полотенце и начал вытирать. Чон продолжал игнорировать омегу, но Тэхен не мог уйти, не сказав всего, что хотел.

— Прости, если причинил тебе боль, впредь такого не повторится.

Вот, сказал. Больше ему тут незачем находиться.

Но омега на этом почему-то не остановился. Его взгляд упал на бутылку Джека, и он забеспокоился. Мама Чонгука — алкоголичка в завязке, к тому же, крепкая выпивка в больших количествах может быть опасна. Судя по состоянию дома, альфа не контролировал свои действия.

Подхватив виски со стола, он подлетел к раковине и начал выливать содержимое в канализацию.

— И я не позволю тебе самому себе вредить.

— Твою мать! — заорал альфа у него за спиной. Ким стал нервно трясти бутылку, услышав его приближавшиеся шаги.

Брюнет схватил ее, но Тэхен развернулся к нему, не разжимая рук. Отдавать он ее уже не намерен.

— Это не твоего ума дело. Вали отсюда, омега, — прорычал он, притягивая бутылку к себе.

Тэхен ощутил его жаркое дыхание, пахнувшее виски и дождем, прямо у себя на лице; от его безумного темного взгляда пальцы ослабли, отчего Тэхен едва не выпустил бутылку, пораженный силой, с которой Чонгук попытался вырвать ее из его хватки. Когда брюнет вновь дернул ее на себя, Тэхеново тело пошатнулось вслед за ним.

Это уже что-то новенькое.

Привычный Чонгук всегда был спокоен и собран, а этот — безрассуден и дик, его яростный и жаркий взгляд вонзился острым клинком в омегу. Киму стоило испугаться, но по непонятной причине их столкновение его опьянило.

Он хотел этой борьбы с ним. Жаждал ее всей своей измученной и покалеченной душой.

Они оба дышали тяжело, пытаясь завладеть бутылкой, но никто не поддавался. Руки омеги напряглись от усилий и медленно ослабевали, вскоре Тэхен почувствовал, как стекло начало выскальзывать из его рук. Он знал, что проиграет. Спорить с альфой, так еще и пьяным и разъяренным он не в силах.

— Прекрати! — крикнул Тэхен. Неужели эта чертова выпивка так важна?!

Соберись, гад!

Альфа явно потерял контроль над собой, и Тэхену нужно было срочно привести его в чувства. К сожалению, на ум ничего нормального не пришло. Кроме…

Он резко отпустил бутылку и сам не ожидая от себя подобного, дал альфе хлесткую пощечину. Голова Чонгука дернулась в сторону от контакта, а омежью ладонь пронзила тупая боль. Тэхен никогда в жизни себе такого не позволял в его сторону. Никогда. Он даже подумать не мог о том, что когда-то поднимет руку на Чонгука. Даже в детстве, когда они вместе дурачились.

На некоторое мгновение дом погрузился в мертвую тишину. Но это длилось недолго.

Ошарашенный и взбешенный в край, Чонгук уронил виски на пол, напрочь забыв о нем, и медленно перевел свой хищный и яростный взгляд на ахнувшего, и прикрывшего рот рукой, омегу. В следующий миг Тэхен шокированно вскрикнул, когда альфа легко приподнял его за талию и с силой опустил на жесткий край раковиной.

Да сегодня прямо день открытий какой-то. Никогда такого поведения ни за омегой, ни за альфой раньше не наблюдалось.

Прежде чем ошарашенный Тэхен успел сориентироваться, Чонгук завел его руки за спину, с силой сжал запястья и встал между его ног. Затем грубо притянул его к себе, и Тэхен оказался в ловушке.

Туго сглотнув вязкую слюну, побледневший, и не ожидавший такого напора, омега попытался вырваться, чем сделал еще хуже. Альфа сильнее сжал его запястья, что уже начали жечь от грубой силы. Грудь Тэхена быстро вздымалась и опадала, отчаянно втягивая воздух.

— Отпусти меня! — закричал он наконец, придя в себя.

Тело было зажато между его руками сзади и торсом спереди. Чонгук держал его очень сильно. Он опять попытался высвободиться, но альфа только плотнее прижал его к себе.

— Чонгук, отпусти меня. — Тэхен постарался, чтобы голос прозвучал решительно, но из-за сопротивления тон ослаб.

Их глаза встретились; лица в сантиметрах друг от друга.

Дикость какая-то.

Чонгук буквально впился в блондина своим хищным взглядом, и со стороны это выглядело так, будто он хочет сожрать его.

Вновь сглотнув накопившуюся слюну, Тэхен осмелился еще раз дернуть руками, но альфа как будто прилип к нему.

После этого омега поднял на него свой взгляд, отвернуться было невозможно. Глаза Чонгука — словно обложка книги — на что-то намекают, но всей истории не раскрывают. А Тэхену очень хочется узнать его историю. Если он будет смотреть ему в глаза достаточно долго и пристально, может, получит желаемые ответы.

Проклятье!

Даже несмотря на алкоголь в его дыхании, пах альфа великолепно. Его природный изысканный запах цитрусовых, в аромат которого омеге хотелось укутаться навечно. Бедрам было холодно в местах, где его касались промокшие джинсы Чонгука, но все остальное тело было в огне. Жар словно сочился из пор на шее, капля пота покатилась по виску. Головокружение спутало его мысли из-за оказываемого альфой давления между его ног.

Они дышали в унисон, и альфа уже выглядел не таким злым.

Чонгук проговорил хриплым, в чем-то даже печальным голосом:

— Ты меня растоптал сегодня.

Тэхен предположил, что он имеет в виду монолог.

— Отлично, — огрызнулся он в ответ, чего делать не хотел.

Альфа снова его встряхнул.

— Хотел сделать мне больно? Ты от этого кончил? Приятно было, правда?

Он говорит об омеге или о себе?

Шокированный омега пытался не выдавать эмоций на лице, но все его тело пробила дрожь. Когда Чонгук наклонился ближе, его запах окружил блондина. Их тела таяли вместе, губы находились так близко. Но когда он почувствовал его эрекцию у себя между ног, сильно зажмурился и опустил голову, боясь признать причину, по которой перестал бороться.

Глубоко вздохнув, он открыл глаза и дерзко посмотрел на него. Нужно срочно брать себя в руки и не дать альфе опять унизить его. Пульс начал отдаваться в ушах.

Он для меня ничто. Ничто.

— Нет, я не кончил, — спокойно ответил ему. — Я не почувствовал ничего. Ты ничто для меня.

Альфа вздрогнул и проскрипел:

— Не говори так.

Тэхен ощутил его горячее дыхание у себя на коже, наклоняясь вперед.

— Ничто, — повторил едва слышным шепотом. — Теперь отпусти…

Он не успел договорить, потому что Чонгук резко впился в его губы, заглушив всякие протесты.

Губы альфы накрыли его быстро, жестко, словно он пытался его поглотить. Внутри омеги все запульсировало, что очень напугало его. Хищный язык альфы проник к нему в рот, в то время как Тэхен пытался хоть как-то отвернуться от него. Но, похоже, Чонгук отпускать его не намерен, ни сейчас, ни в ближайшее время. Зажмурившись, Тэхен оттаял. Смысла бороться нет.

Он проиграл.

Пульсирующее ощущение где-то в глубине увеличилось, и Тэхен, сам того не ожидая, обвил ногами его талию, потом закрыл глаза и сдался.

Он пытался думать, но не мог. И не хотел, о чем вскоре пожалеет, но это будет потом. Этот момент заполнил все годы их разлуки.

Чонгук отпустил его запястья, после чего грубо запустил пальцы одной руки ему в волосы, а другой крепко сжал его талию.

Прижимая бедра плотнее к себе, он атаковал рот омеги, покусывая нижнюю губу, потом переключился на челюсть и шею, покрывая их жаркими, яростными поцелуями. Легион бабочек развязал битву в животе у Тэхена, от чего он сбивчиво выдохнул.

Сумасшествие.

А потом сам его поцеловал.

О, Боже! Он сам поцеловал Чонгука!

— Чонгук, — произнес он, задыхаясь. Они должны остановиться. Но он не помнил, почему…

Омега совсем забылся.

Крепче сжимая ноги вокруг него, Тэхен схватил руками его влажные волосы, притягивая его ближе, пока он целовал его шею. Чон провел левой рукой по его бедру, и вернулся к его губам. Давление все нарастало, пока они яростно и отчаянно прижимались друг к другу. Чонгук застонал, когда Тэхен случайно прошелся ладонью по его паху. Там все кровью наливалось.

Когда альфа склонил голову, чтобы прикусить мочку уха, образы того, чем они занимались с Шугой вчера в коридоре, всплыли в памяти.

Вот, что он чувствовал, оказывается.

Все накатило по обратной. Глаза распахнулись, когда понимание обрушилось на него.

Чонгук его обижал.

Чонгук его унижал.

Чонгук его ненавидел.

Но никак не любил и не хотел.

— Чонгук. остановись. — Его тон должен был быть сильнее, но прозвучал отчаянно. Брюнет проигнорировал его слова, легко целуя и покусывая его оголившееся плечо, в то время как его рука скользнула под майку.

— Чонгук, я сказал, остановись! — Положив руку ему на грудь, он с силой оттолкнул его от себя. Альфа отшатнулся назад на несколько шагов, дыша тяжело, смотря на Тэхена поплывшим диким взглядом.

Это плохо, очень плохо. Нужно срочно валить отсюда, пока не произошло то, чего Тэхен очень сильно боится.

Спрыгнув с раковины, омега практически выбежал из кухни. А потом и из дома. От его кожи словно пар исходил, когда холодные капли дождя покрывали его руки и ноги. Сердце едва ли не выпрыгивало из груди, пока он взбирался вверх по лестнице к себе на крыльцо.

Что ты творишь?! — мысленно кричал сам на себя за такую тупость и легкомысленность. Так легко повестись на увертки альфы, который втаптывает его в грязь всю жизнь.

Опустошающая боль зародилась внутри живота, и жуткий вакуум остался там, где только что был он.

Тэхен позволил ему себя поцеловать. Прикоснуться к нему.

И ответил тем же.

Это неправильно.

Так не делается.

Он все пытался отдышаться. Как он мог такое допустить? Будто сам себя не контролировал! То, что они сделали, это полнейшее безумие, но ощущая его, забыл обо всем остальном. Даже сейчас его тело изнывало по нему, и Тэхен ненавидел себя за это. Стыд обжег кожу по следам его прикосновений.

Чонгук всегда просчитывал свои действия. Он все это спланировал? Столь низменного поступка омега от него не ожидал. Вероятно, он там сейчас смеется над ним, зная, что задел гордость и достоинство омеги.

Тысяча вопросов заполнила голову, но омега их все оттолкнул. Нет. Лишь одно неоспоримо: Чонгуку нельзя доверять. У него и в мыслях не было попытаться все уладить между ними, и Тэхену стало тошно от унижения.

Этого больше не случится.