Часть 3 (1/2)

Вода холодным потоком хлынула прочь из лёгких, заставляя Ши Цинсюаня перевернуться на бок и сплёвывать ее остатки. Перед глазами всё пульсировало, он никак не мог отдышаться и поэтому небожителю понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Опираясь на толстые белые кости, Ши Цинсюань поднялся на ноги и с горечью осознал, что всё ещё жив. Сейчас он и сам не понимал хорошо это или плохо. Ясно было одно - Черновод не хотел его смерти, а значит хотел чего-то другого, и небожитель не был уверен, что это чего-то не было хуже смерти.

Повелитель Ветра почувствовал как что-то достаточно сильно сдавливает его руку и взглянул на неё. Его левое запястье связывала чёрная шёлковая лента, другой конец которой был обвязан вокруг белёсых рёбер дракона.

Ши Цинсюань несколько секунд смотрел на ленту и внезапно подумал о Жо Е, которая никогда не расставалась с Се Лянем. Но, не смотря на то, что эта лента явно не являлась духовным оружием, она стягивала его многострадальную руку так сильно, что его ладонь побелела. Сев, Цинсюань только сейчас заметил, что уже значительно стемнело, и море немного успокоилось. Волны, некогда бушевавшие, теперь лишь беспокойно плескались, разбиваясь о тело костяного дракона, а тот неустанно продолжал свой путь в неизвестность.

Небожитель осторожно взглянул в сторону чёрной фигуры, стоящей в нескольких шагах от него. Черновод, казалось, не шевелился, и только ледяной ветер слегка развевал его агатовые волосы. Демон выглядел полностью сухим, чего нельзя было сказать о Повелителе Ветра, с которого ручьями стекала вода. Волны забрали его заколки и теперь длинные волосы липли к лицу. Он обхватил руками свои тонкие плечи, силясь подавить сковывавшую его дрожь. В этот момент он как никогда пожалел о том, что больше не властен над ветром и не может заставить резкие ледяные порывы стать мягкими и тёплыми, чтобы согреть и высушить его истрепанную одежду.

Внезапно Хэ Сюань заговорил, продолжая смотреть вдаль, не обернувшись к небожителю. Его голос был стальным, как меч и резал бедное сердце пленника не хуже настоящего оружия. Море не могло заглушить голос своего господина и Цинсюань отчётливо слышал каждое слово.

— Глупец. Я ведь сказал тебе: ты не умрешь. И каким бы ужасным и никчёмным тебе не казалось твоё существование, я сделаю всё, чтобы продлить его как можно дольше. Я не позволю тебе забыться в благостной смерти — это было бы слишком просто по сравнению с тем тяжким грехом, который ты нёс в себе сотни лет и даже не подозревал об этом. Довольно оставаться в блаженном неведении! Ты проживешь ещё столько же, сколько прожил в невежестве, если не больше.

Цинсюань молча продолжал попытки хоть немного согреться, растирая заледенелые ладони и тщетно стараясь согреть их дыханием. В тёмном небе, распростёртым над бескрайними чёрными водами, одна за другой стали зажигаться первые звёзды. Подняв голову, небожитель устремил на них взгляд. Звезды были холодными и одинокими, словно сердце Повелителя Ветра. Их недосягаемость вызвала ноющую тоску по тому, чего он лишился. Ищут ли его другие небожители? Хотят ли чтобы он вообще вернулся? Или… или всем просто всё равно? Звёзды напомнили Ши Цинсюаню небесных чиновников, с презрением взирающих на него с небес, и он сокрушенно опустил голову. Взгляд Повелителя Ветра упал на чёрную ленту у него на запястье. Он накрыл её ладонью и сжав свою руку, попытался разорвать ленту негнущимися от холода пальцами, но, как и ожидалось, — безрезультатно: демоническая сила этой ленты была в сотни раз больше его собственных чудом оставшихся сил. Она держала его крепко, лишая всякой возможности отдаться на волю волнам. Никакого оружия у Ши Цинсюаня не было, и он не мог ни покончить со своими мучениями, ни атаковать Черновода. Внезапно его кольнула неприятная мысль: может ему стоит принять свою судьбу и отдаться во власть Хэ Сюаня? Всё равно у него ничего не получится: не сбежать, не умереть.

Ему стало стыдно, что он подумал об этом, а ещё хуже было то, что его сознание зацепилось за эту мысль как за единственную реальную цель.

Ши Уду мёртв и некому больше его защищать, никто не придёт за ним. Быть может только Се Лянь… Но как тот отыщет Повелителя Ветра, если тот сам не знает где находится? Се Лянь! Ши Цинсюань только сейчас осознал отсутствие Наследного принца в его теле. Он даже не понял в какой момент тот исчез…

Цинсюань почувствовал на себе пристальный взгляд и робко поднял ресницы, столкнувшись с непроницаемыми, чёрными зрачками Черновода. Демон и небожитель молча смотрели друг на друга и Повелитель Ветра наконец спросил:

— Куда мы направляемся?

— Туда, где нас никогда не найдут. — Словно услышав мысли пленного, мрачно ответил Черновод.

После его слов небожителя накрыла новая волна холода и вгоняющее в апатию чувство ужасного одиночества. Некогда его всегда сопровождало множество «друзей», а теперь он остался один. Повелитель Ветра снова обнял себя за плечи и закрыл глаза, пытаясь создать иллюзию собственной значимости хоть для кого-то.

Видя, как бессильный небожитель скручивается и дрожит от холода, лицо Хэ Сюаня не изменило свойственного ему выражения безразличия с толикой отвращения, но, тем не менее, он снял с себя чёрную с золотыми линиями мантию и небрежно накинул на плечи Ши Цинсюаня.

— Какой же ты жалкий, — снова повторил он с напускным отвращением и сразу же отвернулся.

Когда сухая и мягкая мантия Хэ Сюаня укрыла Повелителя Ветра с головой, то он удивленно уставился сначала на чёрные ткани, а потом и на самого Черновода. Тот стоял на черепе своего костяного питомца, заведя руки за спину и смотрел на горизонт, сверкающий тысячью холодных огней. Море было спокойным, и лишь быстрые движения костяного дракона нарушали водную гладь. Ши Цинсюань несколько минут сидел в нерешительности, но потом всё же крепко сжал чёрную мантию непослушными замёрзшими пальцами и стянул ее с себя, осторожно встав на хребте. Лента, связывающая его, оказалась достаточно длинной чтобы он смог выпрямиться во весь рост. Но это оказался её предел и пройти дальше, чем на один небольшой шажок, не представлялось возможным. Тогда Цинсюань негромко позвал: