Глава 1. (1/2)
Золотые колосья пшеницы слегка шатались от свежего южного ветра. Солнце, выпуская свои обжигающие лучи, нежно игралось с листами альбома. Светловолосая девушка вырисовывала пейзаж местности, в которой находится на данный момент.
Переминая свои длинные худые пальцы, она выстраивала картину у себя в голове. Ее лицо сосредоточено, припухшая нижняя губа накрыта белоснежными ровными зубами, оттягивающими красную плоть вверх, и создавая на ее губе новые ранки. На белом листе начинают появляться тёмно-серые линии, образующие целостный рисунок. Рука с лёгкостью управляет оранжевым карандашом, ведя его в нужном направлении и штрихуя теневые места. Ее шоколадные глаза блуждали по наброску, оценивая его, а ветер, взъерошивая волосы, заставляет девушку поднимать левую руку и зачесывать назад выбившиеся пряди.
Ира рисовала столько, сколько помнит себя. Рисовала для души, не для кого-то, ведь это было ее страстью. Рисовала для того, чтобы выбиться из реального мира и погрузиться в процесс. Запах краски, толстые мазки масляных красок, холст, стоящий на мольберте – это всё только вдохновляло и приносило радость Кузнецовой. И девушка рада, что когда-то ее мама, через все «нет» Иры, отдала ее в художественную школу, когда увидела потенциал у девочки, ведь в нынешнее время, кареглазая видит жизнь только в этом.
– Эй, принцесса, я собрал целый венок из ромашек для тебя! – счастливый парень с кучеряшками на голове прибежал к Ире, и вправду с венком ромашек. – Хочешь, буду позировать? Прям как фотомодель!
– Придурок, – подумала Ира, улыбнувшись. – не фотомодель, Антош, а натурщик.
– Ну, все равно! Ты смотри, как я замечательно вписываюсь в твою картину! Мечта, а не натурщик, – надев на себя венок и надув милое лицо, сказал Шастун
– Я подумаю, Тош, – засмеявшись, сказала кареглазая. – но венок я все же заберу. На память о сегодняшнем дне
– Блин, ну, ладно, – сказал как-то по-детски парень. – но только не выкидывай!
– Хорошо, хорошо, – сказала Ира, собирая свои ”инструменты” художника. – Поехали отсюда? А то я чувствую, как сгораю от этого горящего солнца.
Это был последний день, когда девушка смогла хоть что-то почувствовать...
***
– Ирина! Ирина Кузнецова! Вы слышите меня? - учитель русского языка пытался добиться внимания девушки, которая провалилась в свои мысли, что-то машинально набрасывая на полях тетради. – Ирина! - ещё раз повторил учитель.
Наконец-то девушка смогла выйти из своих мыслей и посмотреть на преподавателя, которого она видит в последний раз.
– Что-то хотели, Эдуард Константинович? - девушка чутка прищурилась.
– Да, объясни нам про...
Звонок. О Боже, это спасение?
Ирина быстро собрав свои вещи в потрёпанный рюкзак, выскользнула из кабинета, идя к кабинету химии, где должен ждать ее друг из параллельного класса.
Его звали Антон. Антон Шастун - ее лучший друг детства. Парень был с ней даже в самые темные дни Кузнецовой. Никогда не отталкивал ее, а пытался помочь. Парень не ждал взаимности, ведь девушка была для него близким человеком.
Сейчас девушка шла к нему, чтобы они вместе пошли к директору — забрать документы. Они вместе решили уйти с этой школы, да и в принципе переехать. В этом не было никаких проблем, ведь родители Антона всегда поддерживали все решения парня, а родители Кузнецовой давно уже не замечали дочь. Не замечали ее успехов, не замечали проблем, которые девушка упорно пыталась решить, не замечали ее стремления к чему-либо. Лишь одно радует девушку, это единственное правильное решение матери, отдать девочку в художественную школу.
– Иришка, - протягивая свою руку для так называемой пятюни, парень с кучеряшками улыбнулся.
– Привет, метровка, - Ира считала это прозвище смешным, ведь парень был выше девушки раза в 2
– Ну, что? Пошли открывать ворота в новую жизнь? - парень протянул руку.
– Пошли, - с теплотой в голосе, сказала девушка.
***