Глава 3. Несчастье невинных. (1/2)

Бродя по очередным трущобам его города, не имея определённой цели, он искал целое ничего. Дом стал для него клеткой, с тех самых пор как Юстас вышел из Академии, ведь сами учителя или же подручные ЮЭЙ установили за ним хвост. Видимо решили, что он не заметит такую бездарную слежку. Но нужно отдать должное, людей за ним ходит многовато, сменяют друг друга как крысы.

Впрочем затеряться среди углов большого района не составило труда. Они же не считали, что он будет сидеть как на привязи и ждать звонка от человекоживотного? Пусть мечтают.

В очередной раз проходя уже казалось знакомый переулок, хотя тут все как один и воняет так же, Юстас услышал шуршание коробок. Он не чувствовал опасности в отличии от человека, зарывшегося наподобие страуса головой в песок, в этом случае телом в картонки, как только Икуджима показался в этой, явно непопулярной у города части.

К слову, он отметил неплохую реакцию у человека, который так насторожился только увидев его.

— Хей, ты кто такой? — никакой реакции, казалось только коробки, в которые зарылся человек начали дрожать. Предположительно ребёнок, по размеру этой кучки. — Второй раз повторять не буду, просто растопчу твоё жилище, — резкая смена интонации, да и самого диалога казалось, начала помогать. Некто вылез из под завала.

— Извините... Я просто растерялась. Обычно сюда не заходят люди похожие на тебя.

— Похожие на меня? — он понял, что этот ребёнок имел ввиду не обшарпанных бомжей, от которых тянет перегаром, а людей больше похожих на среднестатистического человека, иначе цивилизованного. Но ему хотелось позабавиться реакцией этой девчонки, что казалось засмущалась.

— Нууу, у вас вон какой плащ. Совсем не пыльный, а так же ты сам не выглядишь помятым, так ещё и молодой, — девочка- подросток казалось совсем забилась и опустила голову.

— Ты моложе меня, но сидишь здесь грязная и видно голодная, — сама она была почти тощая, возможно она не ела около недели, но как в таком случае она оставалась в сознании? — Не хочешь рассказать как оказалась в таком, явно не для сопляков как ты, месте?

Серые, быть может немытые неделями волосы, были все в пыли и перхоти, на что смотреть было явно неприятно. Один глаз, левый был закрыт, возможно в него попала инфекция, второй же был ярко-розовым. Ребёнку на вид было не больше пятнадцати лет. Так что же с ней случилось?

— Папа говорил, что скоро вернётся, — её голос дрожал, а сам рассказ давался титанический усилием. — Но даже через два дня он не пришёл. Отец сказал подождать его хорошего знакомого, если он не сможет прийти вовремя, но прошло уже 9 дней, а никого не было. Так папин знакомый это Вы? — резкий переход с «Вы» до «Ты» был прослежен Юстасом ещё в начале диалога, который тот уже пожалел что начал. Не хватало ему ещё и брошенных детей.

— Твоя фамилия? — Юстасу по всей видимости было плевать на ребёнка, который готов был заплакать. В таком случае, подумалось ему, я просто пойду дальше.

— Чужитсуна, — первый всхлип стал для Юстаса ожидаемым. Но даже несмотря на то, что он думал уйти, если у ребёнка начнётся истерика, он продолжил стоять внимательно смотря на опустившуюся голову. Он часто видел плачущих детей когда выходил в парк наблюдать за людьми, тем самым изучая их самих и их повадки, или же когда в лаборатории... Как бы то ни было, сейчас это не так важно.

После фамилии девочки, что уже успела получить прозвище от Юстаса — нюня, все пазлы встали на свои места. Сопоставить очевидное и история этого ребёнка уже у него перед глазами.

***</p>

— Убийца своей собственной жены, пока на него велась охота в оцеплённом здании, убился об батарею. Ты слышал это? — Кишо казалось забыл с кем разговаривает, ведь Юстас выходит на улицу раз в неделю, а то и меньше. Как он вообще может быть в курсе чего-либо? Да и интереса к социальному развитию он не питал. — Оказывается у них была ещё и дочка, но о ней никто даже не говорит, я поражён.

Наверное это и являлось причиной недовольства Юстаса по отношению к правительству. Они ловили преступника, но никто даже не позаботился о жертве. Ему совершенно плевать кто эти люди, ведь это работа героев сохранять людям жизнь и печься о них, так почему сейчас когда ребёнок находится в опасности, правительство отдаёт указы о нахождении мотива убийства жены, а не о нахождении живого человека? Этого ему видимо не понять.

— Нет, вообще ничего не знаю об этой семье, — это действительно было так. Влезать в чью-то жизнь без необходимой для него выгоды — это совершенно ему не нужно да и неинтересно.

— Как? СМИ работают очень хорошо над этим делом, так как ты умудрился не услышать о знаменитом деле Чужитсуна?

***</p>

Ну вот, эта информация оказалась полезной. А ведь он мог выбросить её из головы давным давно.

— Твой отец не придёт. Он мёртв. Совершил самоубийство, — резать по больному, а потом топтаться на этом он мог и любил, но ведь это был совершенно маленький ребёнок, которому придётся начать взрослеть уже сейчас. Он не считал, что сделал что-то неправильно, всё же сказал правду. Не зря же существует поговорка  ”Сладкая ложь лучше горькой правды”. Ах нет, кажется там всё же было наоборот и он просто перефразировать всё под своё видение.

Через пару секунд два маленьких испуганных глаза смотрели на него, как на само зло. Это не было для него неожиданностью, всё же предсказывать детские эмоции намного легче, хотя она больше подросток... А эмоции человека, что находится в уже недельной уныние тем более.

Непринятие ситуации.

Вот чем сейчас сквозит из рыдания этой девочки, из глаз, что смотрят на него с полной враждебностью.

— Это вы убили его? Ты! — девчонка подбежала к мужчине и начала ударять своим маленьким кулачками по его коленям.

Обвинение всего мира в своём несчастье.

— Нет...нет, такого не может быть, папа любил нас с мамой больше всего на свете... — миниатюрное тело осело на пол и начало несильно дрожать, что обозначает рыдания.

Смирение.

Три пункта и столько эмоций. Юстас всегда поражался тому, как жизнь человека и его эмоции способны менять себя за пару секунд.

Пока девочка плакала, её сидящее на холодной асфальте тело не переставало напоминать ему свои же куклы. Он делал их маленькими и большими, красивыми, а иногда уродливыми. Но было что-то в этой девчонке, что заставляло его остановить свой взор и задержаться на ней пару секунд.

— Твоя семья погибла и ты никогда не увидишь никого из них. Что скажешь на это? — казалось, что его улыбка была во всё лицо и ребёнок недоумевал, как? Как можно так бесчеловечно относиться к другим? Не уважать покинувших нас людей? Она бы точно подумала об этом, но сейчас все мысли смешались в её голове так, будто её дергали за конечности, когда она сосредотачивалась.

Молодой парень присел на корточки возле миниатюрной фигуры, привлекая внимание подростка. Юстас не тот кто может говорить о сожалениях и поддержке. Он грубо схватил её за волосы находящиеся у самого лба, ближе к веску, что заставило другого участника беседы потянуть туда руки, но уже в следующую секунду она схватилась за горло, а молодой человек ушёл вбок встав и тем самым освобождая место перед собой. Содержимое желудка девочки было на холодном асфальте, а желчь тем временем всё ещё шла из-за чего ребёнок мог потерять сознание в любую минуту. Юстас допустил такую мысль, именно поэтому и держал её за волосы, не думая о том, что ей могло быть больно.

Когда весь процесс очистки желудка был закончен, и пришло время к продолжению действий, парень понял, что и представить не может откуда вся эта еда. Ведь ребёнок находился тут порядком девяти дней? Возможно она ела что-то из помойки, но всё же он искренне сомневался.

— Хей, ребёнок, — отпустив её волосы, перед этим помогая ей подняться с колен он решил взять это бремя на себя. — Хочешь знать кто убил твою мать?

— Моя мать тоже убита? Почему все они мертвы... Ведь мы совершенно обычные. Кому мы нужны.

— Этим человеком был твой отец, — улыбка превращающаяся в оскал делала его хищником, но больше он был похож на того самого безумного злодея из фильмов.

— НЕТ! Отец не мог сделать этого.

— Я что-то говорил о достоверности этой информации? — он оперся о колени и теперь его жуткие глаза смотрели прямо на неё. — Так говорят СМИ, правительство, герои, но что есть здесь правда, а что клевета? — теперь он уже шептал ей на ухо слова, которые заставляли её ненавидеть, презирать мир вокруг неё, недолюбливать тех кого она считала фаворитами. — Хочешь ли ты мести?

Уверенное «Да» стало ему ответом.