Глава 2 Побег (2/2)
— Нет. Ненависть — слишком сильное чувство, я не могу себе его позволить, как и любовь…
— Почему? Любовь ведь светла и прекрасна!
— Любые чувства делают нас уязвимыми, выводят на эмоции… А где правят эмоции, нет места контролю. Запомни, Бильбо Бэггинс, любую силу всегда нужно контролировать ровно столько же, сколько приходится потом за неё платить. Не важно, дана она тебе от рождения, или одарила на время. Иногда нам самим, иногда нашим детям, но момент расплаты наступит неминуемо. Это закон равновесия и за его соблюдением в мире строго следят. Моя сила была дана в противовес на сотворенное мне великое зло: чёрное, тяжелое и невозвратное — она велика, а со временем, может стать еще больше, но и плата огромна. Невозможно впустить в комнату ветер, не погасив при этом свечи, так и здесь. Я не могу использовать одно, не пробуждая другого. И я всегда должна ее контролировать. Иначе она поглотит меня полностью, подчиняя своей темной воле.
Сириэн не хотелось слишком много рассказывать о себе, поэтому поняв, что на языке у Бильбо уже крутится десяток новых вопросов, девушка поспешила сменить тему. Они ещё раз прошлись по всем пунктам плана, разобрали несколько разных экстренных ситуаций и, когда уже почти все было продумано до мелочей, до острых ушек эллет донёсся старательно приглушённый кулаком зевок.
— Бильбо, думаю нам обоим надо вздремнуть. Где ты обычно отдыхаешь?
— Нахожу себе какой нибудь укромный уголок во дворце, или пробираюсь в камеру к Торину.
— И тебя ещё ни разу никто не увидел? — удивилась девушка.
С той стороны двери послышались торопливые сборы и шуршание:
— А знаешь, ты права! Думаю нам обоим надо хорошо отдохнуть. Надеюсь, скоро встретимся в погребе. И, Сириэн, удачи тебе…
***</p>
На этот раз за ней пришла Тауриэль и проводила наверх, в когда-то занимаемые ей покои, чтобы подготовиться к празднику. К сожалению, по дороге им не удалось обменяться даже парочкой фраз, но по бросаемым начальницей стражи взглядам Сириэн поняла: рыжая в курсе готовящегося побега.
Девушки порхали вокруг неё, словно бабочки: мыли, скребли, натирали маслами, укладывали волосы, забирая пряди с висков назад, открывая изящные ушки и закручивая в замысловатую причёску, каскадом завитых локонов спускающуюся по шее и плечам за спину.
Сириэн смотрела на себя в зеркало и не верила, что это она: слишком давно ей не доводилось покидать катакомбы, что уж говорить о балах и нарядах. Правда, из-за голодовки последних нескольких недель она была чуть худее положенного, но все равно образ получился замечательный.
Вот и все, ещё совсем немного, и время придёт. Эллет старалась совладать со своими эмоциями, но сердце все равно билось слишком глухо: слишком многое было на кону. Раньше она всегда пыталась бежать одна. А теперь, стоит ей допустить ошибку, и пострадают гномы. Она ничем не была им обязана, но все равно боялась подвести.
Дверь покоев вздрогнула от лёгкого стука, а затем распахнулась и перед ней предстал Трандуил. Глупо было бы отрицать, Владыка эльфов был великолепен. Длинный камзол под цвет платья Сириэн выгодно оттенял серые глаза синды, а удачный крой делал и без того широкие плечи ещё более выразительными. Корона его величества сегодня тоже была выполнена в темных тонах, между ветвями были натянутые тонкие ниточки с жемчужинами, что со стороны смотрелось как нити паутины с вплетенными в них капельками росы. Вместе королевская чета выглядела довольно мрачновато в своих темных одеяниях, но образ определённо получился величественным и прекрасным.
В руках Трандуил держал небольшую серебряную тиару, которую с немого разрешения девушки, осторожно заправил ей в причёску. Вот теперь точно все было готово. Пути назад нет.
Только сейчас, идя под руку с эльфийским королём в сторону тронной залы, Сириэн поняла, что в их плане есть один огромный просчёт: если вдруг белый маг уже прибыл на праздник и ожидает сейчас среди прочих гостей, тогда все пропало. Когда привратник потянулся за дверной ручкой залы, сердце эльфийки от ужаса замерло, чтобы снова быстро забиться вместе с грохотом аплодисментов, последовавших стоило только королевской чете предстать перед гостями.
Сириэн тошнило от этого лицемерия. Все эти богато одетые гости, которые сейчас так самозабвенно рукоплещут и широко улыбаются, пожирая ее взглядами, в жизни бы никогда даже не взглянули в ее сторону, не окажись она сейчас под руку с королём. Радовало только одно: Сарумана поблизости не наблюдалось.
Вся зала была богато украшена в том же стиле, что и образ короля: мрачная, даже немного потусторонняя красота. На месте трона стоял длинный стол, во главе которого отводилось центральное место королю и его спутнице, также за этим столом сидело ещё несколько эльфов с супругами, вероятно, вельможи высшего сословия, а одно место пустовало. По периметру зала также стояло множество столиков, оставляя в центре просторную площадку для танцев.
Когда Трандуил подвёл Сириэн к ее месту, он поцеловал ее руку в высокой перчатке графитового оттенка, а затем развернулся к приглашённым.
— Сегодня, в этот замечательный вечер, мы с вами собрались здесь, чтобы почтить неугасающий свет великих ночных светил! Великой милостью Эру этот праздник с нами разделит дорогой гость. Белый маг был вынужден задержаться в пути, но наши посты уже доложили, что видели волшебника неподалёку от главных ворот. Поэтому пока мы ждём его, предлагаю вам наполнить свои бокалы и поднять первый из многих, но самый важный тост: за свет!
— За свет! — вторили сотни голосов.
Сириэн наблюдала, как один за другим эльфы осушают свои бокалы и занимают места, повторяя за владыкой. «Ну же, давай! Лучшего момента может не представиться!» — подбадривала себя эллет.
— Ваше величество — тихонько обратилась она к Трандуилу — Я хотела поблагодарить Вас за возможность поприсутствовать на таком красивом празднике. И за потрясающие дары, ваш вкус как всегда безупречен….
— Мне лестно слышать похвалу из твоих уст. Благодарность принята. — эльф внимательно всмотрелся Сириэн в глаза и осторожно приподняла одну бровь — Или есть ещё что-то?
— С вашего позволения, я хотела бы вернуть подарок танцем…
Трандуил уставился на свою спутницу так, словно видит впервые. Он был знаком с Сириэн больше пяти столетий, но ни разу не замечал, чтобы она пела или танцевала. Осторожно встав из-за стола, он подал девушке руку, вторую положив сзади на спину и задержав чуть дольше и ниже положенного.
— Я весь внимание… — раздался над ухом бархатный шёпот и король приглашающим жестом указал на середину залы.
Сириэн вдохнула поглубже, собралась с силами и сделала первые пару шагов. Началось!
Подойдя к музыкантам и шепнув им пару слов, девушка вышла на середину залы, закрыла глаза, взметнула вверх обе руки, и застыла в напряжении. Словно мелкая барабанная дробь, помещение заполнил собой продолжительный аккорд, он рассыпался по всем уголкам и, казалось, заворожил всех присутствующих. Руки Сириэн, грудь, бедра, казалось, были напряжены до предела. Голова с пущенными по спине завитыми прядями наклонилась в сладкой истоме. Только самые кончики пальцев девушку нервно вздрагивали в такт музыке, не выдерживая сильного внутреннего напряжения. Зрители замерли. Струны и бубен продолжали свою бешеную дробь. Вдруг эллет подняла голову и бросила руки вниз. Ее темные глаза обожгли всех присутствующих страстным огнем. Девушка опять застыла. Теперь она стала похожа на черную пантеру, готовую сделать гигантский прыжок. Все невольно ахнули.
Наконец в грохочущем, как горная река, аккорде начала угадываться мелодия. Она все сильнее и сильнее завоевывала собой пространство и ритм. Бубен и струны покорно стали выводить прекрасный и полный гармонии мотив. Подчинившись ему, Сириэн вначале напряженно сдерживалась, потом все быстрее и быстрее пошла по кругу среди ошеломленных зрителей, смотревших на нее восхищенными взглядами. Зрителям мерещилось, словно она, как черный лебедь, плывет по водной глади, и ее руки-крылья принимали самые различные формы и положения. И хотя танцовщица смотрела себе под ноги, казалось, что она заглядывает внутрь себя, тщетно пытаясь справиться с охватившим ее пламенем страсти. Лишь изредка, когда девушка грациозно изгибала шею, ее огненный взгляд падал на кого-нибудь из зрителей, и тогда сердце несчастного сжималось от яростной силы, которой светились ее бездонные очи. Но вот Сириэн опять замерла. Стало видно, что одна ее ножка, оголенная разрезом платья, вырисовывает на поверхности пола нежный узор, в такт музыки закручивая один вензелек над другим. Временами девушка вновь бросала грациозное, гибкое тело в другой конец залы и опять замирала в истоме. Энергия, скрытая в ней, была бесконечна, как пламя вулкана, идущее из темной глубины недр. Только страшное напряжение помогало ей сдерживать этот огонь внутри себя. Но порой он вырывался из-под ее контроля, и тогда жар знойной страсти обдавал всех вокруг. Вдруг мелодия стала затухать и растаяла в непрерывной дроби бубна и продолжительного аккорда серебряных струн. Сириэн опять замерла в самой начальной своей позе, взметнув согнутые руки вверх. Звук становился все тише, и силы, казалось, покидали утомленное тело. Руки в изнеможении опустились и в тот самый миг, когда зал готов был разразиться аплодисментами, девушка вдруг запела:
A Elbereth Gilthoniel,
silivren penna míriel
o menel aglar elenath!
Na-chaered palan-díriel
o galadhremmin ennorath,
Fanuilos, le linnathon
nef aear, sí nef aearon!
A ELBERETH GILTHONIEL II
A Elbereth Gilthoniel
o menel palan-diriel,
le nallon sí di-nguruthos!
A tiro nin, Fanuilos! *
Сириэн наблюдала как один за другим, с каждой новой строкой песни, эльфы застывали подобно статуям, глаза их тяжелели и медленно закрывались, а руки с бокалами замирали. Но интересовал ее лишь один, Трандуил. Он смотрел на неё не отрываясь буквально испепеляющим взглядом. Владыка заснул последним и всего за секунду до того, как его длинные пушистые ресницы опустились на нежную кожу щёк, Сириэн показалось, что в глубоких серых глазах короля успела промелькнуть искорка понимания и ужаса: он догадался, что она делает, но было уже слишком поздно.
Быстро оглядев зал, полный прекрасными, застывшими, словно великолепные статуи, эльфами, Сириэн убедилась, что все окружающие спят, она подхватила обеими руками развивающиеся юбки и бегом сорвалась с места. Ей никогда раньше не доводилось использовать такую магию… Предположительно, каждый, даже отдаленно слышавший хитросплетение мелодии, должен был уснуть глубоким сном, но как надолго - девушка не знала. Поэтому не теряя ни минуты Сириэн неслась по пустым анфиладам дворца что есть силы. «Ну же, скорее» — молила она свои собственные ноги, в то время как с каждой пройденной ступенькой спускалась все глубже в подземелья дворца. Один поворот, ещё один, наконец-то! Сириэн с такой скоростью влетела в погреб, что чуть не влетела в широкую спину высокого гнома с лысиной и татуировкой на голове. Четырнадцать пар глаз разом уставились на девушку, а бушевавший судя по звукам минутой ранее спор резко стих.
Сириэн чувствовала себя как конь с золотыми зубами на рынке. Такое внимание неприятно смущало, поэтому девушка решила поскорее переключить всех присутствующих на более насущные проблемы:
— Бильбо, у нас мало времени! Я усыпила похоже весь дворец, по крайней мере мне никто не встретился, но я не знаю как долго продержатся чары!
Услышав слово «чары» гномы как по команде отступили подальше и начали быстро переводить взгляды куда угодно, лишь бы не смотреть на девушку. В возникшей вокруг череде бормотания и кряхтения Сириэн даже послышалось слово «ведьма».
«Отлично! Ещё лучше! Теперь вообще никто не желает смотреть на меня!» — начала закипать девушка, пока не заметила, что одна пара глаз, несмотря ни на что, не изменила своему прежнему маршруту: Торин продолжал сверлить девушку тяжелым, настойчивым взглядом. Невольно рука Сириэн дёрнулась, сжимая до сих пор саднящее и покрытое под воротником тёмными соцветиями синяков горло. Гном заметил этот жест и поспешил отвернуться к полурослику:
— Бильбо! Какого Балрога она здесь забыла?!
Маленького роста кудрявый мужчина, с неожиданно большими покрытыми порослью густого меха ступнями, который, судя по всему и оказался тем самым мистером Бэггинсом, нервно заозирался по сторонам, явно ища поддержки, однако, не найдя ее весь съёжился. Сириэн уж думала, что Бильбо сейчас пойдёт на попятную, но он удивил ее, неожиданно выпрямившись и вложив в свой довольно мягкий от природы голос все стальные нотки, на какие только мог быть способен:
— Ты не оставил мне выбора, Торин! Без неё вы бы так и сидели за решёткой до конца своих дней. Мне плевать, что вы там не поделили раньше, но сейчас она нужна нам!
Король смерил мужчину яростным взглядом, открыл было рот, чтобы ответить, но со стороны лестницы послышался гул голосов.
— Нет времени, быстрее, залезайте в бочки! — раздался громкий возглас Бильбо и гномы как один начали забираться в огромные, пузатые, деревянные бочонки.
— Бильбо, вода! — окликнула Сириэн — Ты принёс?
— На стеллаже — только и успел ответить полурослик, проверяя все ли гномы расселись по своим местам.
Сириэн бросилась к стеллажу, благо стоял он всего в шаге от одной из крайних бочек, схватила меха и сделала несколько жадных глотков. В следующий момент произошло сразу несколько вещей одновременно: Бильбо нажал на какой-то рычаг, отчего пол под ними опасно накренился, одну за другой сбрасывая бочки в бурлящий поток горной реки; в помещение погреба ворвался растрёпанный Мирион и в тот самый момент, когда их с Сириэн взгляды пересеклись чья-то большая рука со всей силы дернула девушку за подол платья, хорошенько приложив бедняжку многострадальной спиной об деревянный пол и утаскивая за собой в разверзшуюся пропасть.
От удара о твёрдый пол из лёгких Сириэн вышибло весь воздух, а вскоре последовавшее за этим падение в ледяной поток взбодрило затуманившееся было сознание. Платье промокло и потяжелело, норовя утащить девушку на самое дно, в то время как река крутила и вертела в разные стороны, унося эльфийку вслед за гномами. Сложно было сказать, сколько длилась эта отвратительная карусель, но аккурат на грешных мыслях о том, каким чёрным чувством юмора должна обладать судьба, утопившая в реке желанную деву стихии воды, с очередным пенящимся потоком волн Сириэн больно впечатало в одну из бочек.
Глазам предстала безрадостная картина: а вот и застава… Конечно, эллет и не ожидала, что их будет ждать тёплый приём, но чтоб по случаю такого праздника пригласить к столу ещё и орков… Неслыханная щедрость!
Вокруг свистели стрелы, гномы в бочках столпились под невысоким мостиком заставы, опущенная решетка которого перекрывала им путь наружу. Сириэн начала искать глазами Бильбо, переживая, как бы тот не утоп, когда прямо над головой послышался свист очередной стрелы и глухой полный боли вскрик.
Во всей возникшей суматохе девушка не заметила, как один из гномов, тот самый сын Торина, взобрался на мостик, пытаясь достичь затвора, опускающего решетку. Парень уже ухватился за древко рычага, когда длинная орочья стрела со всей силы вонзилась ему в ногу, перебивая бедро насквозь.
«Он же лёгкая добыча!» испугалась было Сириэн и тут же со всей силы оттолкнулась от ближайшей бочки, хватаясь за края мостика и подтягивая на него своё тело. До лежащего и корчащегося от боли гнома оставалась всего пара шагов, когда неумолимо нагоняющий ее свист летящей прямо в принца второй стрелы готов был вот-вот подписать юноше смертный приговор. Не имея времени для манёвра, Сириэн ничего не оставалось, как поднять руки вверх, призывая всю свою магию.
Слишком много времени прошло с тех пор, как вода подчинялась ее приказам в последний раз и теперь, вырвавшаяся наружу, сила связи одним мощным рывком подчинила себе русло реки, поднимая высокую пенящуюся волну. Возникнув прямо перед лежащим на земле гномом, волна мягко поглотила в себя стрелу и по немому приказу повелительницы застыла толстой ледяной стеной, зажимая бочки в плену под мостом и защищая Сириэн с принцем от шквала все новых и новых стрел со стороны русла реки и дворца.
Магия бурлила в теле девушки мощным потоком, но с каждой секундой удерживать ледяную толщу было все сложнее и сложнее. А принц продолжал лежать на полу и пялиться на неё огромными как блюдца глазами — «Нашёл время!»
— Скорее, затвор! — закричала девушка гному, прилагая ещё больше сил для поддержания стены.
С болезненны стоном гном поднялся и схватился за рычаг, но стоило только ему навалился и с лязгом начать медленно опускать заслон вниз, откуда-то из-за стены раздался хорошо знакомый крик начальницы стражи «Сзади!». Мгновением позже эльфийская стрела вошла в глаз нападавшего на Сириэн со спины орка, но было слишком поздно, падая, тварь успела вонзить в спину девушки короткий нож.
Волна боли окатила Сириэн с ног до головы, исторгая из горла мучительный крик. Концентрация магии была тут же утеряна, от чего ледяную стену с громким треском изрезали толстые трещины. От боли девушка рухнула на колени, пытаясь дотянуться и вытащить торчащую из спины рукоять, но все было тщетно. В глазах танцевали чёрные пятна, ледяная стена ещё возвышалась над ней на несколько метров вверх, но вот вот грозилась рухнуть.
Сириэн быстро прикидывала обстановку: пока стена стоит, никто из эльфов не сможет пробраться на эту сторону моста. Оглядевшись и найдя взглядом снова упавшего и сжимающего бедро принца, Сириэн подползла к нему ближе и стала толкать в спину, пытаясь спихнуть его в щель между льдом и мостовой, в одну из до сих пор зажатых там бочек. Как только гном мешком с камнями рухнул вниз, девушка выдохнула «Хотя бы они смогли выбраться, все не напрасно!».
Сознание начало ускользать от неё, к горлу подступил неприятный ком тошноты, а дышать становилось все труднее. Сириэн уже было подумала, что все кончено, как вдруг в чаще леса пронзительно запела птица. Вот она, свобода, осталось ведь совсем немного, достаточно всего лишь протянуть руку и взять… И она взяла. Собрав в кулак все последние силы, Сириэн поднялась на ноги, разбежалась и спрыгнула вниз с моста.
Потоки воды мгновенно поглотили все ее тело. Холод щипал кожу, будоража кровь, а чувство победы опьяняло, возвращая сознание. Сириэн сама не поняла, как оказалась на поверхности, она лишь почувствовала, как гребень волны выталкивает ее из глубинного мрака. Вода сама бережно подхватила девушку приподняв почти все ее тело над своей поверхностью. Она ласково толкалась в руку, умоляя приказывать, готовая подчиняться всем капризам своей госпожи. И Сириэн поддалась.
Бурным потоком магия побежала вместо крови по ее венам, вздыбливая вокруг девушки волны, а губы сами невольно зашептали:
Nîn o Tawar Sirion
lasto beth daer;
Rimmo nîn Bruinen
dan in Urug
Nîn o Tawar Sirion
lasto beth daer;
Rimmo nîn Bruinen
dan in Urug **
С громким треском ледяная стена позади рассыпалась огромными глыбами, засыпая обломками мост и поднимая пенящиеся бурные волны, сметающие на своём пути всех встречных орков. Воды подхватили своими каскадами бочки и понёсли их на огромной скорости вниз по руслу реки, вслед за своей владычицей унося гномов все дальше от Эрин Ласгалена.