Глава 2. (1/2)

День погребальных обрядов наступил неожиданно быстро, четыре дня пролетели незаметно для работников. Погода была непривычно приветливой, с каждым часом становилось всё теплее. Нужная атмосфера не наблюдалась, только серые лица пришедших добавляли типичности мероприятию. Марго пробежалась взглядом по присутствующим, некоторых она видела впервые, и лишь изредка вылавливала знакомые лица, например, родителей или пару соседей жертвы.

Ян стоял в окружении возрастных женщин, что увлечённо рассказывали об умершем. Бабки не прекращали сбивчиво щебетать, даже после открытой попытки Яна сбежать. После он усердно делал вид заинтересованности в диалоге, а точнее монологе каждой из троих и иногда что-то записывал в телефон, слепо надеясь на то, что какое-нибудь их высказывание пригодится. Майор облокотился спиной на шершавую поверхность стены, прикрывая глаза и складывая руки на груди, морально подготовившись к половине часа проведённом в компании болтливых натур.

В просторном помещении посередине первого этажа, среди икон и стоек со свечами, на подставках стояли в ряд два гроба, вокруг них туда-сюда сновали родственники и знакомые. Помощник священника рассказывал близким усопших, как обращаться с телами и подсказывал время, когда лучше всего прощаться. Сам же пастор просил милостыню для Бога, дабы тот принял души ушедших. «Иначе никак.» — вздыхал тучный мужчина. Когда крышки гробов были закрыты и отправлены в катафалк, Ян заметил компанию друзей Полякова. Он медленно, сливаясь со стенами, подошёл к ним и увидел, яростного Тимура и Влада, успокаивающего первого.

— Как так можно?! Божий дом, называется! Они же просто наживаются на чужом горе! — всплескивая руками, негодовал Калугин. — Так он говорит: «Мало, давайте ещё. А то Бог не примет.» Он же чисто так, по блату принимает в рай хер пойми кого.

Антипова окликнула Рита, намекая, что пора ехать, задержались уже слишком, а помимо одного убийства есть и другая работа. Поскольку Ян увидел всё, что ему было нужно, включая соседа Павла из 126 квартиры, который почему-то стоял у другого гроба, они поспешили ретироваться из церквушки. Но подойти не успел, так как сотрудница торопила, а вскоре он потерял инженера из поля зрения. Полицейские направились в отдел.

— Что ты там хотел увидеть? — всё ещё не особо понимая и не находя надобности посещения события, спросила напарница.

— Убийцы на похоронах громче всех плачут, понимаешь о чём я? — смотря исподлобья, игриво вскинув брови, спросил следователь.

— Не особо.

— Ладно, — Алексеевич решил не терять время на объяснения, Марго не всегда может понять ход его мыслей, а гадать поймёт ли на этот раз, желания не было. — Мусолить не буду, скажу итог. Калугин херовый друг.

— Это, тебе, дедукция нашептала? — Филатова решила даже не пытаться понять мысли напарника, всё, что читалось на её лице — фантастика, да и только.

По направлению в полицейский участок Антипов припомнил соседа покойного с 126 квартиры. Оба полицейских были немного удивлены совпадению, однако решили не вникать, что у него за утрата, и как он там оказался. По пути Ян предупредил подругу, что завтра опоздает, в детали не стал вдаваться, впрочем, девушке они и не были интересны, а батька-Николаич напротив скоро успеет проесть всю плешь вопросами.

По приезду Уступов сходу, как только обнаружил соседей по кабинету, завалил вопросами о продвижении раскрываемости дела Полякова. Ян прекрасно знал, что скинуть всё на загруженный день и отсутствие времени на разговоры не получится, придётся выкладывать всё в деталях. Разговор выдался долгим, ибо старший любил уточнять абсолютно всё, периодами подсказывала опер, на что Антипов кидал смиряющий взгляд, явно имеющий ввиду — «я сам». Также Марго просила не забыть рассказать Афанасию, что следователь завтра задержится и придёт позже. Алексеевич с недовольным цоканьем языка закатил глаза, в это время справа, от сотрудницы послышался злорадствующий смех, что добавило ещё больше недовольства следователю. Антипов порядком устал перечитывать показания и крутиться вокруг да около в догадках.

Руки постепенно опускались, нет зацепок, значит нет пути вперед, приходится оборачиваться.

Уступов громко зевнул, сотрудники привыкли, что, прежде чем объявить о конце рабочего дня следователь зевает на весь кабинет, давая, так сказать, разрешения на сбор своих личных вещей и покидание помещения. Ян, едва услышав звон локального будильника, когда Афанасий Николаевич ещё и слова не успел сказать из своей привычной речи, тут же вышел из полулежащей позы и спешно начал собираться домой. Батька отпустил свою очередную шутку, где снова сравнил следователя со своим сыном и тоже принялся лениво собирать свой кожаный портфель, в который раз за день хвастаясь им же, мол, вот, покупка хорошая, сказка, песня просто.

Одна Марго осталась в том же положении, что и минутами ранее. Девушка вновь и вновь перечитывала показания, сравнивала, вспоминала поведение подозреваемых, ведь у нее ещё остались какие-то знания с курсов по психологии о языке тела. Но услышав привычный вопрос коллеги о том, стоит ли её подбрасывать до дома, она наконец оторвала свой взгляд от записей, согласилась на предложения напарника и тоже начала, не спеша, собираться.

____

Следующим утром Антипов направился в отдел психиатрии. Нужно было оформить ежегодную справку о вменяемости для Николая Валерьевича, — полковника Харченко. Феликс Ангелович всегда пылал страстью к бессмысленными разговорчикам, однако младшему всё некогда, прикрывается работой и прочими делами.

— Опять на работу спешишь? — спросил врач, расслабленно сидя на своём кресле и раскинув руки на подлокотники.

— Опять. Новое дело завели, хотя уверен, дядя Вам уже рассказал. — Ян суетливо убирал бумажонку в портфель, в спешке закрывая его. Молния замка прищемила кожу пальца и он, слегка зашипев от неожиданной боли, постарался отдёрнуть руку. Попытка была более, чем удачной. Доктор, всё также раскинувшийся в кресле, хмыкнул, мотая головой и параллельно вздыхая от нелепости происходящего.

— Рассказал, это да, — Покровский немного помрачнел, вспоминая детали. — Советую всё же обратить внимание, что убили парнишку тем же, чем он себе на хлеб зарабатывал.

— Ага, — следователь видно пропустил это мимо ушей, будучи уже на выходе из кабинета. — Всего доброго!

— И ты не хворай!

По приезду в отдел Антипов застал в кабинете лишь Марго, что неизменно сидела над показаниями. Коротко поздоровавшись, напарник уселся рядом. Без батьки и атмосфера не та, никто не устраивает стендап для тех, кому за триста. Хотя сейчас и не до стендапа должно быть. Надо дело раскрыть, а как тут раскрывать, если убийца сработал чисто.

— Всё указывает на Тимура, — неожиданно разорвала тишину Маргарита и откинулась на спинку стула.

— А я тебе говорил! — с восклицанием и слегка повышенным тоном, крикнул Ян, — На сколько ты его вызвала?

— К часу, — должен состояться ещё один диалог, последняя надежда для Тимура предъявить алиби, если оно всё же было.

— Ордер пришёл, кстати, — следователь аккуратно положил документ на край стола строго по линии.

— Хорошо, сейчас соберусь.

Антипов оперся локтями на стол и опустился подбородком на руки, сомкнутые в пальцах. Сосредоточенный взгляд куда-то в стену, а может сквозь неё, ещё больше дополнял образ, как любила называть Марго, могучего следователя. Плюс ещё одно раскрытое дело, а это значит репутация ещё немного возросла.

Через полторы ссоры и по две колкие шутки с обеих сторон, напарники были у дома подозреваемого. Ян, как обычно, всю поездку о чём-то ныл, спустя три года сотрудничества, Рита поняла, что вслушиваться в эту бредятину смысла нет. Они перекинулись ещё парочкой слов перед тем, как девушка достала изъятый ключ из сумки, отворила входную дверь и прошла вглубь небольшого пристанища.

Вдвоём полицейские принялись обыскивать однушку. На заваленном вещами подоконнике лежали свёрнутые в непонятный клубок металлические струны, они явно были новые, но почему-то неаккуратно сложены. Марго прошла к письменному столу и начала поочерёдно открывать вместительные ящики.

Почти все были завалены блокнотами и тетрадями, Филатова мельком пролистнула штук пять, и во всех были тексты и ноты для песен. Видимо, Калугин был очень помешан на музыке.

Ян уже порылся в вещах и приступил к осмотру включенного ноутбука. Ян Алексеевич зашёл в какой-то мессенджер, открывая редкие переписки. В одном из чатов находилась та самая ссора, про которую говорил Илья Советов, — друг парнишки — и упоминала Рита. В полилоге было множество нелестных выражений и в сторону песни, скинутой в беседу накануне, и в сторону создателя. Если уж человек чувствительный, то и такое могло побудить его на убийство, пусть и друга. От любви до ненависти, как говорится. Ян нахмурил брови и решил, что такие выражения всё-таки этой ситуации не очень подходят. Маргарита обратилась к коллеге и оповестила о содержимом канцелярии, кинув один блокнот ему в руки. Тот ловко поймал, быстро пролистнул несколько страниц и отложил рядом, планируя позже вернуться к чёткому осмотру вещицы.

Другие ящики были забиты общими тетрадями, наполненными лекциями, по всей видимости парень учится в музыкальном университете. Прикинув, приблизительный возраст Калугина и вспомнив слова Ильи, девушка поняла, что тот, как раз является студентом. Об этом говорили и маленькая квартира, которую житель вроде снимал, небольшое количество вещей и, собственно, огромная кипа канцелярии.

Ян прошёлся по квартирке вновь, теперь фиксируя на фотоаппарат некоторые улики, ими являлись те самые струны и пара скринов беседы. Более ничего «интересного» сотрудники не нашли и решили направляться обратно в отдел, где их должен был ждать Тимур Калугин, только теперь не как товарищ жертвы, а подозреваемый в убийстве одногруппника.

____

В участке дежурный провёл обоих к обезьянникам, в одном из которых сидел загнанный Тимур, а Антипов попросил провести того в допросную. Правда по исходу диалога ничего нового не выяснилось. Парень всё также твердил о том, что невиновен. Коллег накрыло чувством дежавю. Маргарита нарочито громко цокнула языком, Ян же подхватил.

— Слушай, у тебя нет алиби, есть мотив, все факторы на лицо, может прекратишь эти несчастные попытки что-то выдумать? Вещдоки и улики у нас есть, что ты на это можешь сказать? — следователь ходил кругами по комнатке, взглядом прожигая дыры в потресканной штукатурке потолка.

— Это правда не я! — паренёк чуть ли не со слезами на глазах, с крупицей мольбы смотрел на сотрудников, но те оставались непреклонны. Слишком много доказательств, что уж поделать.

— Арестуем? — Марго обернулась к Антипову. В ответ он кратко кивнул. — Назначат суд, а ты пока в сизо посидишь.

Калугин замолчал, опустив глаза в пол, неужели так быстро смирился? Правда, это уже не особо волновало напарников, дело почти что раскрыто. Марго с лёгкой тревожностью отложила это в дальний ящик, ей казалось, будто они что-то упустили, но вот, что именно понять не получалось. Такое плохое предчувствие редко у неё, да проявлялось, пусть в большинстве случаев оно оказывалось ложным. Оперативница решила поделиться мыслями с Яном. Всё же её девизом было «лучше перебдеть, чем недобдеть».

Парень же, в это время, был абсолютно спокоен и уверен в своих действиях. Он расслабленно шёл на рабочее место, чуть опережая Риту на несколько шагов. Девушка догнала его и слегка толкнула в плечо, обращая внимание на себя. Антипов обернулся к ней, вопросительно заглядывая в глаза.

— Не кажется, что мы что-то упустили? — Филатова остановилась на проходе, после того как зашёл следователь.

— Я думаю, мы всё сделали нормально. — флегматично ответил он.

— Именно, что нормально, а не хорошо. В идеале вообще нужно отлично. — Марго поймала самую малость осуждающий взгляд. — Ладно, забей.