Апостроф-'доги. (2/2)
Никто не хочет стать продавцом хот-догов, когда вырастет. Может быть, когда тебе пять лет и учитель просит всех детей нарисовать работу своей мечты, пара идиотов нарисует себя продающими хот-доги. Однако после пяти это самая невостребованная работа, несмотря на всю ее тяжесть. Ты работаешь во всевозможных условиях. От адского пекла и до лютых зим. Ты — герой.
***</p>
— Один хот-дог, пожалуйста!
Маленькая девочка стоит на цыпочках, еле дотягиваясь до стойки. Ты наклоняешься вперед и улыбаешься ей.
— Сколько 'догов?
— Один! — она поднимает указательный палец. Затем ищет в кармане деньги и кладет на стойку две купюры. Ее лицо буквально сияет.
Если честно, это единственное, за что можно любить свою работу. Ты наклоняешься, чтобы отдать 'дог, но она отказывается его брать.
— У меня заняты все руки!
— Но в них же абсолютно ничего нет, кид.
— Она приседает, берет с земли две палки и встает обратно.
— Теперь есть!
— Какой ужас. Кажется, ты и правда теперь не сможешь взять свой хот-дог, — девочка наклоняет голову ближе к стойке, и ты кладешь на нее 'дог. — Веселись.
— Спасибо!
Ребенок расставляет руки в стороны, чтобы сохранить равновесие, пока возвращается к своей маме с хот-догом на голове. Малышка машет рукой, и ты машешь ей в ответ, пока мать не бросает на тебя сердитый взгляд.
Какой талантливый ребенок. Она, безусловно, твой лучший клиент за день. Остальные не такие крутые. Какая-то женщина кричит на тебя за то, что ты положил слишком много кетчупа на ее хот-дог. Она сердится из-за того, что ты улыбаешься. Она считает это грубым. «Извините, леди, — проносится в голове, — это мое обычное лицо».
Ты не можешь сказать, получилось ли продержаться сегодня лучше обычного, потому что засыпаешь от усталости. Когда мысли начинают расплываться, ты лишь жалеешь, что не сохранил копии вчерашнего разговора. Можно было бы перечитывать их снова и снова, пока не выучишь наизусть.
Какая бесполезная трата времени.
Спустя пару покупателей, ты счастливо дремлешь на посту, все еще вспоминая прошлую ночь. Тебя будит сердитое ворчание, и ты подаешь взбешенному белому парню его хот-дог.
Вскоре смена кончается, и ты опоздаешь на следующую работу, если не отправишься прямо сейчас. Ты проспал весь свой перерыв. Что вполне нормально, потому что ты в любом случае тратишь перерывы на сон.
Съедаешь хот-дог, закрываешь палатку, и направляешься к Гриллби.
Грилбз — старый друг, который дал тебе работу по доброте душевной, когда ты был на самом дне. В обмен на то, что ты был его лучшим клиентом, он позволил тебе работать во вторую смену уборщиком. Какой замечательный парень. Гриллби владеет неплохим баром-забегаловкой, где во все блюда добавляют идеальное количество жира. Папирус часто жалуется на запах, который ты приносишь домой. Он не любит «У Гриллби».
Хотя в хороший день, он может купить себе молочный коктейль.
***</p>
Твоя вторая работа состоит в протирании столов и мытья туалетов. Гриллбз вознаграждает тебя бесплатной едой. Иногда твои друзья настаивают сделать перерыв, чтобы ты мог посидеть и выпить с ними.
Банни, приятельница, заходит как раз вовремя, около десяти вечера. Похоже, она уже напилась. Она всегда приходит пьяная, и затем напивается ещё больше. Ты уважаешь ее образ жизни.
— Йоу, Санси! — окликает она из-за столика.
Ты ставишь пустой поднос и садишься напротив нее.
— Как дела, Пьяный Кролик?»
Банни рассказывает тебе, в чем дело. Очередной горячий кавалер бросил ее. Она разбита. И потому спрашивает, не поможешь ли ты ей пережить горе этим вечером.
— Извини, Булочка, но успешный уборщик и продавец хот-догов вроде меня… Думаю, я не тот, кто тебе нужен.
Банни икает.
— Я знаю… Ты слишком горяч для меня… А твой брат, он свободен?
— Папайрус? — ты издаешь короткий смешок, — Не, ты не захочешь с ним встречаться.
— Это звучит грубо…
— Он слишком милый. И скорее всего тоже разобьет твое сердце. — Свидание для Папайруса, и свидание для Бани — две абсолютно разные вещи. Она ходит на них, чтобы заняться сексом, а Папс… ты сомневаешься, что он знает, что такое вагина. Банни снова спрашивает, не хочешь ли ты сходить с ней на свидание. Она — буквально идеальный кандидат. Ты отказываешься, потому что, по твоим словам, она не фурри. Кажется, до нее не доходит.
— Знаешь… ведь тебя зовут Банни…
— Что такое фурри?
Вот блин.
Незнакомец с прошлой ночи поняли бы. Они бы оценили это. Вы бы уже вместе сочиняли каламбуры про пушистиков.
— Саааанси… Что это за дурацкий взгляд?
Ты моргаешь.
— Я думаю, это мое расслабленное лицо.
— Ахх, Санси! Я знаю этот взгляд! Тебе было весело прошлой ночью, не так ли?
— Ага.
— Должно быть, у тебя был отличный секс.
Ты качаешь головой.
— Нет, лучше чем это.
— Нет ничего лучше секса.
— Я встретил незнакомца на омегл, который даже не спросил мой пол вместо «привет».
Банни хмурится. Это не лучше чем секса, говорит она. Видимо, теперь ей есть, над чем поразмышлять. Ты уже собрался рассказать ей всю историю, как в бар заходят еще несколько клиентов. Внезапно ты вспоминаешь про брата, чьи мечты нужно осуществить, и работу, которую для этого нужно выполнять. Ты желаешь Банни приятной ночи и удаляешься.
Боже, как ты устал… Спустя несколько часов Гриллби трясет тебя, чтобы разбудить. Ты заснул прямо над посудомойкой. Бар закрылся полчаса назад. Теперь ты свободен.
Почти на ощупь, не особо чувствуя пространства вокруг, ты возвращаешься домой. На кухне Папс оставил контейнер со спагетти, на который приклеена маленькая записка. Черт, ты уже слишком устал, чтобы читать. И даже чтобы есть.
Видимо, брат уже лег спать, и в коридоре ужасно темно. Это усложняет поиски двери. Шарясь по стене, ты наконец находишь ручку, и едва попав в комнату, падаешь на матрас.
К счастью, сегодня ты вымотался настолько, что не нужно ждать, пока сон настигнет тебя сам. Вместо этого, ты падаешь в его мягкие, теплые объятия, лишь коснувшись лицом подушки.