Глава 6: Касания, что заставляют сгорать целиком (1/2)

Юнги в одно мгновение по-хозяйски вовлекает младшего в поцелуй, аккуратно усаживая на собственный пах, прикрытый полотном одеяла, а вот омега перед ним обнажённый и такой желанный, волшебный и только его собственный, для него это что-то запредельное и ключевое в жизни.

- Ты прекрасен… Прекрасен, словно луна среди звезд… Где ты был раньше? Пак Чимин, укравший мое сердце лишь одним взглядом. - альфа шепчет это почти в губы, положив ладони на оголенную поясницу и приобняв его.

- Господин, но где вы могли меня видеть? Я не помню, чтобы пересекался с вами хоть где-то ранее… - омега отвечает хрипло из-за сорванных голосовых связок.

- На рынке… Когда ты выбирал для себя украшения и примерял заморскую чадру, я запомнил лишь твои глаза… С глубокими озерами… - Юнги освобождает одну руку и поглаживает его по щеке, а тот ластится словно маленький котенок.

- Я не ожидал, что вы могли быть кем-то, кто любит находится среди простого люда, все-таки это опасно, но если судить по вашим сильным рукам, то вы можете за себя постоять. - Пак улыбается и слегка краснеет, отводя взгляд, он чувствует, как чужой орган упирается в его лоно из ягодиц, доставляя легкий дискомфорт, но на соитие ему не стоит рассчитывать, все-таки после такого длительного полового акта стоит повременить некоторое время, чтобы восстановиться.

- Я тоже не ожидал, что кто-то покорит мое сердце… Знаешь, что? Расскажи мне про себя… - Мин улыбается мягко и ловко укладывает Пака на бок подле себя, повернувшись к нему лицом и давая возможность младшему прикрыться.

- Господин… Я родом из провинции Тоннэ, мой отец там местный феодал, а я клеймо нашей семьи - неудавшийся первый сын, к тому же омега, поэтому он без раздумий меня отдал на волю судьбы, вот если бы я проиграл… - Пак решает быть честным и не скрывать от альфы того, что могло вскрыться после, Чимин вообще не привык врать, у него вся душа уже итак на изнанку. - Он грозился убить меня как ненужное семье отродье… Не хочу от вас скрывать причину моего рвения, однако я и правда не рассчитывал завоевать ваше сердце, как и сейчас не рассчитываю на лучшее отношение к себе, ведь вам предстоит связать свою судьбу с наследником соседней империи и связать себя общей кровью наследником императорского трона… - Чимин как-то виновато отводит взгляд в сторону, ведь он не вправе выказывать свое недовольство или ревность по отношению к мужчине, все-таки он ему никто, хотя возможно на это все же можно будет попробовать повлиять.

- Я благодарен за твою искренность, все будет так, как суждено, но единственное, что я ценю в людях это верность и честность… - Мин проводит тыльной стороной ладони по изящным изгибам обнаженного тела. - Чем ты любишь заниматься? Литература? Живопись? Танцы? - они пересекаются взглядами и увлеченно смотрят на черты лица друг друга, изучая мелкие детали.

- Честно… Я очень люблю писать стихи и картины, но больше всего мне нравится вышивка и традиционные танцы с веером… Можно ли мне будет заниматься и во дворце своими привычными занятиями? - младший смотрит прямо в глаза и еще так жалобно, на что получает кивок и позволение в устной форме, вот вроде бы они собирались вновь слиться в поцелуе, как их идиллию нарушили.

Двери в покои императора открылись резко и с характерным грохотом. В проеме появился уже знакомый Паку Ким НамДжун. Чимин со стыда только под одеяло успел с головой спрятаться, а Юнги довольно резко подскочил.

- Господин… Извините за внезапное вторжение… Я не знал, что вы не один. - Джун сразу сгибается в поклоне на девяносто градусов и в пол смотрит, моля лишь о том, чтобы сейчас не прилетело опять чем-то.

Юнги в гневе достает катану из ножен и метает ее прямо под ноги старшему, лезвие отблескивает прямо в глаза, напоминая с кем под одной крышей находится Ким.

- Выйди вон! - Юнги не сдерживается, говорит громогласно с рыком в голосе. - Когда изволю, тогда и покину свои покои, выметайся!

НамДжун попытался было возразить на свой страх и риск, не поднимая головы, но после последней фразы пришлось отступить и спуститься к гостям на полусогнутых ногах, сердце так и колотилось, словно кролик в забеге, это его второй раз, когда он чуть не лишился головы — вот так легко и без прелюдий.