9. Малыш (1/2)

Несколько недель от Андрея не было ни слуху, ни духу. То, что он меня волновал — ложь чистой воды. Несколько раз я порывался наведаться к Славе, но проверять, живет он в своей питерской квартире один или с охраной, я не хотел.

Разумеется, клан узнал о произошедшем, и ребята даже искренне мне сочувствовали. Хотя Ваня все предлагал просто расправиться с Карелиным: «цепи» бы порвались, а я освободился. Только о смерти Славы я даже подумать не мог. Тем не менее, неведение сводило с ума.

А что было еще удивительнее — Слава тоже не пытался со мной связаться. Может, Андрей отрубил ему интернет и запер его в каком-нибудь мрачном подземелье — хрен знает. Женька убеждала меня отвлечься, пописать новые песни, настроиться на тур, но прежняя одержимость овладела мной полностью, запустила свои цепкие лапы прямо под кожу. Перед отъездом, двадцать девятого июня, я все-таки написал Замаю. Я не был уверен, что наш договор оставался в силе в том же формате, но вот от возможности прикончить парочку оборотней не отказался бы.

Что, если вожак сменится, и стае Слава станет неугоден? Я боялся не только за свою семью, но и за него, хотя от осознания, что это чувство мне навязала (или нет?) Элис, было тошно.

«У нас начинается тур, и мы вернемся только к двадцатому июля. Ты уже выбрал цель?» — на удивление, ответ последовал незамедлительно:

«Давно. Все подстроят так, будто они напали на вас», — про Славу я спрашивать побоялся, но это было и ни к чему: «Слава будет под охраной моих людей».

Меня снедало любопытство, такое мощное, что даже Андрей ощутил его, открывая подробности жизни пацана по крупицам: «Он сам не свой. Ты уверен, что сука не причинила ему вреда?»

Я бы такого точно не позволил. Даже ей.

«Уверен», — только и смог написать я, с трудом заглушая порыв сказать больше: чтобы Андрей доверял мне; что я уже никогда не смогу убить Славу, но стоило ли?

Я горько засмеялся. Да, именно этого я старался избежать. Я пережил смерть Яна, предательство Элис, несложившиеся отношения с Ритой, а теперь это — голубая пелена настойчиво застилала глаза. Я ненавидел себя. Особенно за то, что умудрился допустить подобное.

Интересно, каково было Славе? Трушному гетеросексуалу? Испытывать нездоровый интерес к лысому мужику с орлиным клювом, да еще и сосущему кровь? Мда… Карелин переживал то же самое, разве чувства были несколько слабее ввиду его человеческой сущности. О его обращении я даже не зарекался. Андрей уничтожил бы не только меня, но и Славика в том числе.

— Аппаратуру нам будут площадки предоставлять, — Женя без стука появилась в моей комнате. — Ну, что опять? — строго потребовала она, разглядывая мою печальную физиономию.

— Все в порядке. Слушай, Порчанский с микшером на «ты», звук будет заебись, — Женька согласно кивнула. — На бронике поедем, так удобнее, — она задумалась.

— Может, я повезу тебя и Сашу? Лишняя тачка не помешает, — предложил я. К чему было подвергать Дарио такой опасности. — Либо мы поедем с ним, а вы с остальными?

— Тогда заберешь Рикку тоже. И Руслана, — подытожила Женя.

— Хорошо, я написал Андрею. Зачистка неугодных начнется сразу, как мы вернемся, — глаза у Жеки округлились.

— Так скоро? — в ее голосе слышалось неподдельное удивление.

— Я не уверен, подождем, пока волчара разродится.

Неозвученный вопрос повис в воздухе — Женя думала, что я сам поведаю ей о Славе, но для меня эта тема стала слишком личной и не менее неприятной.

— Хорошо, — телефон Женьки тихо булькал в кармане, оповещая о звонке. Она глянула на экран и поторопилась прочь, — все, Мир, мне пора, из «Хэдкраш» директор звонит, — сообщила она и шустро заболтала на немецком. Через секунду вернулась, и, прикрывая трубку рукой, шепнула: «Выезд в десять вечера».

Я глянул на часы — стрелки едва пробили восемь утра, но солнце уже стояло высоко. Пронырливые лучи проникали в кабинет и играли бликами на мраморной белой коже. Слава уже видел меня таким, но кроме «бля» ничего больше не выдал. Я подозревал, что он хотел узнать о вампирах, о наших способностях, и что-то ему даже удалось выпытать у Андрея, но тот точно был не в восторге от такого расклада.

Алиса создала прочную связь. У нее ничего бы не вышло, если бы я не хотел крови Карелина так сильно, да и сам мальчишка не был равнодушен ко мне…

— Сука! — каркнул я, пролистывая заблокированные номера в настройках. Я уже был готов позвонить, но вовремя остановился. Мы должны откатать тур на все сто, а потом разобраться с волками, и забивать голову Гнойным сейчас — смертоубийство.

Я не знал, существовали ли другие способы снять проклятье кроме смерти одного из связанных… Меня такая возможность не устраивала. До девяти я пребывал в полнейшей прострации, покидал кое-какие шмотки в дорожную сумку. Мятая футболка с «Рыбами» Питера Брейгеля попалась на глаза. Я усмехнулся. Уж кто-кто, а Слава был моей рыбкой. Но поступи я с ним в соответствие с сюжетом, где гарантия, что не сожрали бы меня?

Спустя недели практически стоического сопротивления я сдался. Наскоро накинул неприметную ветровку, подхватил собранную сумку и прошмыгнул к авто, но был пойман с поличным: Рита беззаботно валялась на шезлонге, разгребая фотографии со своей последней фотосессии.

— Мир? — она отложила планшет в сторону. — Ты куда? Мы же уезжаем сегодня, — недоверчиво покосилась на мою сумку.

— Мы решили на двух тачках ехать, подберу ребят и заправлюсь.

— Ребят? — подозрительно уточнила Рита.

— Ну да, Эрика, Дарио, Руслана. Жека подумала, что так безопаснее. Для них и Сани, — поколебавшись, солгал я. Но лишь на половину.

— Разумно, — кивнула Рита, но что-то в ее взгляде подсказывало — она все поняла. — Не задерживайся.

Я растерянно улыбнулся, погрузился в «Мерс» и покатил в Питер.

***</p>

Знакомая улица оживила воспоминания — именно здесь я впервые встретил Славу и едва не убил. Я припарковался у его дома и заглушил мотор, но выбираться из машины не спешил. Прикрыл глаза, стиснул руль — что же я делал? Все складывалось как нельзя кстати — стая «забыла» о нашем существовании, и Вольтури слышно не было — значит, мое принуждение сработало. И вот, как последний долбоеб, я вновь наступал на те же грабли. А что, если только на меня Элис подействовала так? И Славе было на меня глубоко похуй? Эти мысли я поспешно прогнал.

Я нерешительно выбрался из авто, подгадав момент, когда солнце скрылось за густым, еле-еле ползущим по небосводу облаком.

Домофон не работал, и я без труда проник в парадную. Внутри было мрачно и сыро, пахло канализацией — дом был старый, готовый под снос. Но кто станет сносить многоэтажки в историческом центре Питера? А ремонтировать?

Я остановился на первом этаже, принюхиваясь ко входным дверям — всего их было четыре, старенькие и ветхие. Поднялся выше, и знакомый запах ударил в нос. Я застонал — лучше бы я убил Славку тогда. Тело задрожало, пальцы на руках похолодели, и все тепло сконцентрировалось в груди. Я проглотил слюну и позвонил. За стеной послышалось шарканье, старая щеколда скрипнула и дверь распахнулась.

Слава в рубашке с коротким рукавом и пляжных шортах предстал передо мной, сжимая в руке новенький «Айкос». Несколько секунд Карелин безнадежно тупил. Мои черные глаза отражались в его — светло-голубых.

— Ты? — он нервно присосался к стику, делая глубокую затяжку. Заглянул мне за спину. — Ты ведь не собираешься меня грохнуть? — с сомнением уточнил он, преграждая мне путь в квартиру.

— Нет, — я фыркнул. — Я один, — ответил на его немой вопрос.

— Зачем пришел? — дым от очередной затяжки ударил мне прямо в лицо.

А и правда, зачем? Слава всем свои видом говорил, что у него все в порядке. И проклятие Элис работало в одну сторону… Но тогда, у клуба, он ведь тоже что-то почувствовал! Мне не показалось. Будучи честным с самим собой, я признавал, что проживать вечность и параллельно сохнуть по парню — не лучшая из перспектив. Но благодаря итальянской подстилке ничего другого не оставалось.

— Убедиться, что с тобой все нормально. И Андрей оставил тебя в покое, — Слава прищурился, как-то хитро улыбнулся.

— Ладно, чучело, заходи, — он отошел в сторону, и я перешагнул через порог. В трехкомнатной квартире было пусто, пыльно и одиноко. Я прошел по коридору, ближайшая дверь была распахнута, за ней открывался вид на спальню Славы: незаправленная двуспальная кровать, похожая на воронье гнездо, стул, на нем — куча одежды, у кровати — тумбочка, заваленная всякого рода мелкой техникой, и клубок запутанных проводов, у дальней стены — стол с двумя мониторами, маленький барахлящий вентилятор и кошачья миска с рассыпанным кормом. Холостяцкое обиталище во всей красе. — Нравится? Ты-то в гробу спишь? — с издевкой уточнил Слава, прошлепал мимо меня и зашел в спальню. — Погоди, я освобожу стул, — он подхватил гору шмотья и бросил на кровать.

Я занял предложенное место, Слава сел за стол. Повисло неловкое молчание.

— Глаза у тебя красные были, — подытожил он и откинулся на спинку. Снова глубоко затянулся, выпустил череду колечек. Я только пожал плечами. — Почему? — он нетерпеливо раскачивался на стуле.

— У тебя кошка? — я пропустил его вопрос мимо ушей, — зачем пугать мальчишку?

— Кот, Филя, — сообщил он, — кис-кис, — позвал, оглядываясь по сторонам.

— Не трудись, вряд ли он покажется, пока я здесь, — сообщил я, хотя не больно-то меня волновал его кошак.

— Хм… — Слава задумчиво смаковал дым. — Я не скажу Андрею, что ты приходил, — пообещал Карелин.

— Он сам узнает.

— В ближайшее время он сюда не собирается, — ляпнул Слава и тут же замолчал, видимо, выдавая мне какую-то страшную тайну. Я слабо улыбнулся.

— Не переживай, я уезжаю в тур сегодня, и твой папочка уже знает об этом.

— Мой папочка ушел за хлебом и не вернулся, — невесело сообщил Слава.

Мой взгляд привлекла наклейка с эмблемой анархизма — я скривился. Что-то анархичное проскальзывало даже в том, как криво она была наклеена в уголке монитора.

— Кстати, ты заблокировал мой номер, — весело добавил Карелин. — Зачем? И ты не ответил — что с глазами? Ангельская пыль?

— Чтобы ты не писал мне всякую поеботу, — я сглотнул. — Нет. Когда я голоден, они чернеют, — Слава равнодушно пожал плечами, потом замер — как же медленно соображали люди!

— То есть…

— Да, немного, но тебе не стоит беспокоиться, — заверил я его (и самого себя, на всякий случай).

На лицо Славы легла мрачная тень. Он нахмурился, задумчиво выпуская облачко дыма. Я напрягся. КПСС закусил губу, потрескавшаяся кожа легко поддалась и маленькая капелька крови проступила из ранки. Я невольно поднялся, глубоко вдыхая, глазами врезаясь в алую точку. Крылья носа широко раздувались, я зарычал — в горле нещадно пекло, и я шагнул в сторону Карелина.

Глаза у него лезли на лоб, парнишка вжимался в стул и боялся пошевелиться. Пульс зашкаливал, на шее выступил пот. Я шумно дышал, приближаясь к нему. Алая пелена окутала все мое существо, я судорожно хватался за обрывки мыслей, пытался вынырнуть на поверхность, но тщетно.

Я приблизился к нему вплотную и наклонился так, что мое лицо было наравне с его испуганной физиономией. Губы у Славы дрожали, и крови от этого выступало все больше — источник самого сладкого аромата в мире полностью подчинил меня. Я протянул руку и кончиком пальца подхватил каплю.

Не задумываясь, я слизнул кровь, судорожно глотая — жидким расплавленным металлом она обволакивала рот, согревала внутреннего зверя, овладевала мной. Я почувствовал, как дрожь затихает, а сознание медленно проясняется. Только через несколько секунд я смог здраво оценить обстановку. Я отскочил от Славы, не рассчитав силы и опрокидывая стул.

— Боже, прости… — я судорожно подбирал слова. — Ты в порядке? — Карелин был мертвецки бледный, практически зеленый. Он быстро закивал, оживился и пулей выбежал из комнаты.

Через мгновение я слушал его вяканье над дыркой унитаза — впечатлительный парень. Я беспокойно выглянул в коридор. Слава показался через пару минут — он устало включил свет в ванной и склонился над раковиной: умылся, почистил зубы, сделал несколько глотков прямо из-под крана.

— Прости, я не хотел тебя пугать, — снова извинился я, Слава страдальчески покосился на меня, протопал мимо и разлегся на кровати.

— Я полежу, голова что-то кружится, — он прикрыл глаза, землистый цвет лица медленно сменялся на бледно-розовый. Артист, блять.

Зайти в комнату я не решался. Так и остался в дверном проеме.

— Что с той девчонкой? Что она сделала?

— Я же объяснял Андрею, — я поджал губы. Этого вопроса я боялся больше всего.

— Нихуя не помню, — сообщил Слава. — Хотя мы, вроде, ничего такого не употребляли… — он таращился в потолок, раскинувшись звездой на скомканном одеяле.

— Правда? — я знал, что человеческая память была такой же недолговечной и ненадежной, как и сами люди. Но чтобы настолько…

— Я выпил тогда пару литров, не меньше, — вспоминал Слава, — подай сигарету, — «Айкос» валялся на столе.

Нерешительно я прошел в спальню и вручил парню электронку, старательно избегая прикосновения к его руке — и мне повезло.

— Не бери в голову, — лишь одной капли крови было достаточно, чтобы показать — как сильно Слава боялся меня в действительности. — Мне лучше уйти. Постарайся не спиздеть Андрею, что я заходил.

— Уйдешь? — удивился Слава с плохо скрываемым разочарованием и приподнялся с постели. — Ссыкло ебучее, — буркнул он. Храбриться Слава умел. Но только в присутствии Андрея. А рядом со мной с треском проваливался.

— У меня нет времени развлекать тебя, я убедился — ты в порядке, — я ухмыльнулся, когда в желудке у Карелина жалобно заурчало. — Ну, или почти в порядке.

— У тебя все время мира, епт, или это пиздеж? — Слава повернулся на бок, вытягивая длиннющие ноги-шпалы.

— Нет, не пиздеж, — я глянул на часы — перевалило за полдень.

— И сколько тебе?

— Меня обратили в девятьсот седьмом, — я забавлялся его реакцией — маленький мозг Славы Карелина вычислял из двух тысяч шестнадцати — девятьсот семь.

— Тысяча сто девять? — он недоверчиво смотрел на меня. — Да ты пиздишь, пф, это невозможно, — Слава покачал головой. — И во сколько тебя «обратили», — последнее слово произнес как-то неуверенно.

— В двадцать девять.

— Если ты не лжешь, жидяра, то ты неплохо сохранился. Ах-ха, а что, в средневековье кто-то доживал до тридцати? — на языке у него вертелся примерно миллион вопросов. Отвечать на все я точно не собирался. Но кто меня спрашивал, в конце-концов? Ебаная пизда Элис…

— Как видишь. Послушай. Если хочешь… — предлагал я на свой страх и риск, но сопротивляться этому не мог. Или не хотел. — Мы поговорим, когда я вернусь из Европы. Если твой хозяин позволит, — я подмигнул и развернулся было, чтобы пройти ко входной двери, но Слава окликнул меня:

— Погоди, я закрою, — он сначала сел, немного размял шею и только потом поднялся, быстро цепляя резиновые шлепки.

Я отодвинул щеколду и толкнул дверь. Слава стоял прямо за мной, и кожей я чувствовал его тепло. Повел носом, встречаясь с его взглядом — теперь озадаченным, мол «проваливай, ты же собирался». Я облизал сухие губы, а Карелин шагнул назад.

— Да что ты дерганный такой? — раздраженно произнес я, уставляясь на его шею — яремная ямка пульсировала, вены на шее вздулись. — Можно? — уточнил я, глубоко вдыхая его запах: пота, сигарет и пива.

— Что именно? — Слава сморщился. — Давай без голубых утриц, я не педрила.

— Я тоже, — парировал я. — К сожалению, проклятье Элис ориентацию не учитывает.

— Проклятье? — Слава вскинул бровь. Как бы ему объяснить? И побыстрее?

— Помнишь, когда я… напал на тебя? — парень кивнул. — Я не знал, что это именно ты, но запах твоей крови, — я ухмыльнулся — он вот-вот наблюет себе под ноги, — свел меня с ума. Это нечасто случается с такими, как я, — на мгновение я замолчал, ожидая от Славика хоть какой-то реакции, но он только внимательно слушал. — Но это непростое испытание, обычно никто не сдерживается, — я подмигнул, а Слава нервно сглотнул, — считай, тебе повезло, — Андрея явно упоминать не стоило. — Элис…

— Реально твоя бывшая? Сасная, — заключил Слава.

— Ага, так она обладает способностью — может… — снова я не знал, что сказать, и Карелин только закатил глаза, — «связывать» людей. Эта хуета не работает, если нет сильных чувств: привязанности там, любви-ненависти — всей этой поеботы.

— И какое чувство было у тебя?

— Голод, — просто ответил я, задавая встречный вопрос. — А у тебя?

Слава замялся.

— Не знаю, ненависть и любопытство. Так а что это значит? — о, я был уверен, что Карелин лгал. Причем заурядно. Если бы он ненавидел меня, то ни в коем случае не разговаривал бы со мной, а скорее настучал Андрею про мой визит. Комментировать это я не стал, принимая условия игры.

Я невесело засмеялся.

— Тебе не понравится.

— Говори, лысый, — Слава напрягся, скрещивая руки на груди и полностью выдавая себя.

— Ты жить без меня не сможешь, — я лучезарно улыбнулся. — Здорово, да? Хочешь, можешь подиссить за пидросню.

— Так уж не смогу? Фантасмагория.

— Типа того, — я снова таращился на его шею. — Так можно?

— Попробуй, — Слава нерешительно замер, уставился прямо перед собой, а я тихо приблизился и чиркнул носом по его ключицам, горлу. Я был близко и мог бы сделать все очень быстро, Карелин бы даже не заметил… Глубоко затянувшись, я отстранился.

— Это пиздец. Скажи, что ты не пидорас, — потребовал Слава.

— Вот тебе мое слово, — я с усмешкой сложил два пальца, прижал к своим губам, а потом к его.

Карелин отшатнулся, а я не сдержался и заржал.

— Все, чао, малыш, — добивая его, прыснул я и бросился за дверь.

***</p>

Я заправил тачку до полного бака, заехал за Риккой. По пути мы заскочили в кофейню за пончиками. Я позвонил Порчанскому — он ждал нас дома через час, поэтому, не теряя времени, мы с Эриком забрали Руслана.

Мужики не догадывались о том, кем я был на самом деле — пришлось постараться. Впрочем, с моими способностями это было не так и сложно. Я знал, что не должен был в принципе пускать людей в свою жизнь, но им я доверял. И достаточно заботился об их безопасности.

К дому возвращались долго — я не хотел напрягать их и посвящать в приколы скоростной езды. Мы мирно тащились по шоссе около пары часов, а когда, наконец, добрались, у Жени уже все было готово: синий неказистый «Фольксваген» был загружен и неуклюже припаркован рядом с разбитым «Кадиллаком».

— Жесть, — констатировал Руслан, с сожалением разглядывая помятую черную крышу. — Ты как умудрился?

— Не повезло, грузовик с кирпичами перевернулся, — я ухмыльнулся.

— А если серьезно? — мужчина скривился. — Кузов менять — это же пиздец морока.

— Поэтому Илья убедил меня взять «Мерс», — я выбрался из тачки. — Кстати, вы со мной поедете, Жека барахла набрала.

— Окей, — Порчи пожал плечами, набрал свою барышню и завис в фейстайме, присев на капот авто.

Рикка поспешил к Ване и Рите, уже поджидающим его у входа.

— Если найдешь толкового мастера — буду признателен, — я понимающе похлопал Руслана по плечу, пока тот сокрушался и внимательно изучал каждую царапину.

— Не знаю, возьмется ли кто за это.

Убедившись, что все были при деле, я направился к дому, на второй этаж, и постучался к Женьке.

— Заходи, — тихо произнесла она, и я зашел в ее спальню. Санек сидел на краешке кровати, стиснув зубы и сжав кулаки. Женя с сожалением изучала его лицо и крепко обнимала за плечи. — Не знаю, может, нам не ехать? — я поджал губы и покачал головой.

— Жек, мы без тебя не справимся.

— Все уже готово, ваша задача — выступить, — она уставилась на меня мрачным взглядом.

— К тому же оставаться вам одним небезопасно, — последнее слово я подчеркнул. И нисколько не лукавил.

— Да, но Сашка не справится, — тот, подтверждая ее слова, нервно сглотнул. Я встретился с его голодным черным взглядом и устало вздохнул.

Я сделал шаг в его сторону, но Женя тут же подхватила ход моих мыслей: