Глава 9. Оружие победы (1/2)

— В колонну по одному стано-овись! Шаго-ом марш!

Т-800 и две «шестисотки» выстроились гуськом и с синхронностью, которая привела бы в восторг любого капрала, потопали вперед. 9S пристроился к ним спереди, словно командир подразделения. Хотя почему «словно»? Официально имеющиеся у него сержантские стрелки на рукаве как бы намекали. Возможность покомандовать послушными болванчиками до сих пор приводила андроида в какой-то детский восторг.

Разумеется, перед этим он убедился, что в этих терминаторах нет даже намека на самосознание. 9S отлично помнил слова начальника научного отдела Баума о Бобе, терминаторе, который обрел самосознание и добровольно согласился отправиться в прошлое, лишь бы подальше от Скайнета.

Так, печатая шаг, процессия прошла по коридорам отдела, при этом изрядно повеселив ученых и техников, и вышла во внутренний двор, где 9S погрузил роботов в грузовик, присел сам рядом с ними и замер в ожидании людей.

Управлять армией человекоподобных машин, значит? Скорее всего, теперь, когда люди осознали истинный потенциал андроида класса Сканер, его ждет именно это. Подобное ощущение было непривычно для андроида. Одно дело брать под контроль машину-другую и использовать в качестве временных марионеток. Но вот осуществлять полноценное командование?

Помнится, оператор 21O рассказывала, как она в первый раз управляла группой. Ей тогда едва исполнилось две недели, можно сказать, заводская смазка не оттерлась до конца, как ее приковали к терминалу. Тогда дела YoRHa шли неважно, машины нанесли андроидам ряд серьезных поражений, и привычный курс молодого оператора пришлось сильно урезать …

— Хэ-э-эй, сержант Чаппи, сэр! Не подвинете ваших бравых бойцов? Нужно место для оборудования, — он обернулся и увидел смешанную группу из научников и приписанных к отделу военных роты охраны.

— Кристи, — махнул рукой 9S. — Джим, дружище, как поживаешь? — он улыбнулся, завидев среди фигур в камуфляже приятеля.

Когда Джим выписался из госпиталя, встал вопрос о том, куда его деть. По идее, ему следовало вернуться в часть и продолжать там службу, но никто не стал бы тратить кучу ценного дизеля ради одного капрала Честера. Так что его прикомандировали к лаборатории до того момента, пока можно будет отправить обратно с оказией, и, как это порой водится, так и оставили. Говоря откровенно, 9S этому был только рад.

— Что за оборудование нам там понадобится? — поинтересовался андроид, когда все разместились в кузове, и водитель двинул транспорт к воротам. — Говорили же, что будет просто демонстрация терминаторов и все.

— А, это оружие. Какие-то новые электромагнитные гранаты, будут испытывать после нас, — пояснил один из гражданских ребят, Хью Деккер. — Кстати, насчет терминаторов. Почему они так одеты?

— Что-то не так? Я прикрыл все, что положено… Вроде бы, — хотя концепция стыдливости была для 9S, скорее, чем-то из области теории, он догадывался, что Т-800, трясущий гениталиями, будет негативно воспринят высокой генеральской комиссией. Поэтому андроид приказал ему одеться в то, что получилось раздобыть в последний момент.

— Да нет, одежда-то нормальная. Просто, как он будет выглядеть на полигоне в этом свитере и тапочках?

По отсеку прокатилась волна добродушных смешков.

— Деккер, забей, — наконец, успокоил его командир охраны. — Чем выше звание, тем меньше формализма. Я бы вообще оставил его с голым торсом, чтобы он всех подавлял своей мускулатурой. Кстати, почему нет? Девятый, пусть он разденется!

— В каком смысле, «подавлял»? — спросил андроид, но отдал приказ. Восьмисотый снял шерстяную водолазку и остался в офисных штанах и тапочках на босу ногу. Мужчины одобрительно заворчали.

— Не понимаешь, да? Ну да, ты ведь тоже робот, — командир задумчиво почесал ежик волос. — Блин, вот как тебе сказать? Я ж этих ваших университетов не кончал, а матом тут ничего не прояснишь.

— Девятый, это как маленькие звери остерегаются большого и опасного, — пришел ему на помощь Хью.

— Во, точно! — обрадовался военный. — Ну-ка, встань, — приказал он восьмисотому. Тот неспешно выпрямился, чуть повернувшись в проходе, и все увидели мощную грудь и развитые мышцы спины. Точнее, искусную имитацию таковых – робот, очевидно, двигался за счет поршней и приводов.

— Понимаешь, — обратился к андроиду командир охраны, — мы, в общем-то, мало значим в бою, даром, что у всех лычки, — он ткнул в свои погоны уорент-офицера. — Такие, как мы, порой ложатся в землю по десять парней за раз, чтобы только задержать одного терминатора. А с этими ребятами у тебя есть реальный шанс все переломить. Так что пусть он выглядит перед командованием повнушительнее, чтобы они все одобрили без лишних проволочек.

***</p>

— Осторожнее, не дрова везешь, — проворчал Коннор, когда водитель резко остановил машину, да так, что всех пассажиров ощутимо дернуло. Главнокомандующий отмахнулся от извинений молодого парня и попросил сопровождающих следовать за ним.

На полигоне было солнечно и даже немного припекало. Полковник Ривз, человек, командующий всеми «боевыми айтишниками» Сопротивления и, в частности, лично ответственный за проект по перепрограммированию терминаторов, приподнял фуражку и вытер макушку платком.

«С ним будет труднее всего», – подумал Джон. Кроме них двоих на полигон прибыли еще два генерала. Один – представитель авиации, другой генерал, точнее, адмирал – от флота. Ну а сам Коннор, вроде как, представлял сухопутные войска, будучи выходцем из них. По одному от всех родов войск, именно им предстояло сегодня принять принципиальное решение, от которого, возможно, зависит исход этой затянувшейся войны.

Само собой, прибыли они не одни. Прямо сейчас рядом разгружались несколько грузовых автомобилей, набитых охраной, кучей штабных офицеров и прочего народа, без которых, как правило, не обходится ни один полевой выезд высшего офицерского состава.

Проблем с генеральской парочкой Коннор не видел. Что моряки, что летуны – все они крайне далеки от сражений на поверхности земли. Им абсолютно плевать, кто именно будет поставлять пехоте терминаторов и, скорее всего, они просто примут сторону самого Коннора как наиболее авторитетного. Ривз же – другое дело. Во-первых, «главкодер» до сих пор подозревал 9S во всех смертных грехах (не то чтобы у него не было на это оснований). А во-вторых, следует понимать, что успешное включение андроида в дальнейшую стратегию — это автоматическое сворачивание всех попыток Сопротивления перепрограммировать терминаторов. Признавать личный провал Ривзу, понятное дело, не охота.

— Надеюсь, все это не займет много времени, — сказал адмирал Барнум и доставал сигарету. — Говоря откровенно, я до сих пор не могу взять в толк, мистер Коннор, зачем вам так нужно одобрение ВМФ. Что нам с вашего механического паренька? Терминаторы все равно на кораблях не будут служить.

— Барнум, такие решения не могут приниматься втихую. Уж извините, но вам придется провести несколько часов вдалеке от ваших береговых баз, — хмыкнул Джон.

А еще нужно хорошенько повязать все рода войск коллективным принятием решения, чтобы когда о 9S узнает широкая общественность, дерьмо также полилось на всех, а не на одного Главнокомандующего. Тогда никто не сможет сказать: «Ой, а мы тут ни при чем. Это все Коннор, давайте сместим его, а лучше посадим за решетку». Нет уж, отбиваться от громких обвинений в предательстве придется всем военным сообща, и всяким штабным карьеристам и крикунам будет намного сложнее устроить очередной бардак. Не то чтобы он этого сильно боялся, но именно сейчас Сопротивлению критически важно быть единым не только на поле боя, но и в глазах народа.

Но этого он, разумеется, вслух не произнес. Только прокашлялся и, улыбнувшись, чуть развел руками:

— Что ж, господа, не вижу смысла тянуть. Действительно, давайте закончим с этим делом поскорее. Штабная палатка должна быть слева от нас.

Закипела обычная армейская суета, возникающая всякий раз при перемещении достаточно большого количества людей. Как бы Коннор ни доверял андроиду, нужно было выставить как минимум два кольца оцепления – против внешней угрозы и против демонстрируемых терминаторов.

— Надень это, чтобы не привлекать много внимания своими волосами до плеч, — сказал Ривз, протягивая 9S бандану. Так как из присутствующих мало кто был в курсе нечеловеческой природы андроида, он должен был не выделяться и изображать адъютанта или вроде того, находясь рядом.

— Приступим? — дождавшись подтверждающих кивков, Коннор дал отмашку. Тут же включили контрольную видеокамеру. Джон заговорил:

— Для протокола. Шестое августа две тысячи двадцать пятого года, тринадцать часов шестнадцать минут. Мы находимся на полигоне Кливленд-2. Сейчас будут проводиться испытания нового алгоритма перепрошивки терминаторов. Состав принимающей комиссии – полковник Ривз, контр-адмирал Барнум, бригадный генерал Коста. Председатель – генерал Сопротивления* Коннор. Испытания проводятся на терминаторах моделей Т-600 и Т-800. Безопасность обеспечивается военнослужащими 54-го пехотного полка Сопротивления. Ассистент, — он повернулся к 9S, — покажите нам экспериментальные образцы.

— Есть, сэр, — козырнул андроид, и комиссия, следуя за ним, покинула палатку, прошла мимо охранного поста и направилась к стоящей тут же неподалеку троице машин. Коннор еле подавил смешок, увидев полуобнаженного Т-800 с телосложением олимпийского божества, на ногах которого красовались пушистые тапочки с помпонами. Интересно, кто это такой шутник?

— Приступаем к испытаниям. Цель — проверка лояльности образцов. В настоящий момент они включены в командную иерархию Сопротивления, поэтому я должен являться для них высшим руководством, — он вопросительно посмотрел на 9S. Тот утвердительно кивнул. Коннор повернулся к одному из Т-600.

— Кто ты?

— Я – терминатор модели Т-600, боевая модель с ограниченной автономностью, — динамик скелетообразного терминатора хрипел и лязгал, даже не пытаясь походить на речь человека.

— Кто я?

— Человек.

Коннор помолчал, но интеллекта Т-600, очевидно, хватало лишь на максимально конкретные ответы.

— Обозначь мой статус, — уточнил вопрос Джон.

— Военнослужащий Сопротивления в звании генерала Сопротивления.

— Каковы твои действия в отношении меня?

— Исполнять полученные приказы.

Джон удовлетворенно кивнул. Вперед выступил Ривз.

— Как меня зовут? — показал он на себя.

— Неизвестно.