Ложные надежды/Кира Медведева/ОЖП (1/2)
Ночной клуб, храм разврата и похоти. Своеобразный бордель, но не только. Здесь можно расслабиться, как душой, так и телом. Отовсюду играет музыка, разгоряченные тела, двигаются в такт музыке. В воздухе витает аромат секса и алкоголя. Зал заполнен дымом.
Она работала барменом в клубе уже третий год, и хоть это не было пределом ее мечтаний, девушка считала это место вполне сносным, да и зарплата казалась более чем достойной. По крайней мере, заработанных денег хватало. Сегодня была явно не ее смена, но что-то заставило ее сегодня прийти на работу. Точнее кто то. Причиной этому была девушка.
-Извините, Господин бармен, можем мы сделать заказ? — слова и тон говорящего были так непривычно вежливы, что Кира резко развернулась на источник звука. Она была не удивлена, что девушки перепутали ее с юношей. Такое бывало часто.
-Конечно, — ответила бармен, — Чего желаете?
-Будьте так добры, нам, пожалуйста, два виски с колой и один бокал минеральной воды, –ответила девушка и подмигнула ей.
Кира проигнорировала этот знак и вопросительно выгнула бровь, но удержалась от прямого вопроса. Воды так воды. Она всего лишь бармен, находящийся здесь, чтобы выполнять любую прихоть клиента, какой бы странной она не показалась.
По всей видимости девушка хотела что то сказать, но Кира попросила своего друга подменить ее на пару минут и ушла. Она была уверена, что она пришла снова сюда, но поиски прошли безуспешно, она не нашла ее нигде. Тогда она решила подняться на второй этаж в дамскую комнату, и конечно же она там была.
«Лили была моим другом. Я любила ее, правда отличались мы там, что я любила ее не как подругу. Она была для меня всем. Правда признаться я так и не смогла. Побоялась? Нет. Это не в моем стиле. Вопрос почему же я этого так и не сделала до сих пор стоял в моей голове и не давал мне покоя»
В этот день тебе исполнилось двадцать два — милый, невинный возраст, как только что выпавший снег. Ты никогда не целовалась с мальчиками. Во весь голос ты распевала поп — песни, не боясь мнения окружающих. Остальные этого не знали, но ты писала песни самостоятельно.
Какое было мое удивление, когда я застала тебя в таком виде. Ты плакала. Свободно и без стеснения слезы бежали по твоему лицу. Я воспитывалась строгим дядей, а он приказывал мне не плакать. Это было чем то недостойным в нашей семье. Слёзы для нас были признаком проявление малейшей слабости.
— Прекрати рыдать! — велела я, как он наказывал мне. Из-за моих слов ты заплакала еще сильнее. Я не могу позволить тебе плакать из-за меня и сказала правду, надеясь развеселить тебя. — Знаешь, ты гораздо симпатичнее, когда улыбаешься.