Часть 4 (1/2)

Когда поезд прибыл, начало темнеть.

Темный Лорд уже давно не чувствовал такой яркий спектр эмоций, начиная от чувства веселья, заканчивая ностальгией. Его раздражал Уизли, пытающийся казаться взрослым и самостоятельным молодым человеком, но Лорд видел, что стоило Грейнджер отвлечься от чтения книги и заговорить с рыжим, так Рональд начинал краснеть, заикаться и смотреть куда угодно, но только не на нее. Если бы коты умели закатывать глаза, он бы это сделал уже десяток раз. Еще интереснее стало, когда мимо прошла светловолосая девчонка, бросающая плотоядные взгляды на Уизли. На ее голове находился отвратительный ядовито-розовый бант, а в художественных способностях сомневаться не приходилось – нарисованное сердечко на стекле больше напоминало пятую точку макаки. От напряжения, воцарившегося в купе после ее действий, Лорду стало весело.

Впервые за долгое время ему было действительно искренне забавно. Он-то думал, что нахождение среди студентов будет для него мучительной пыткой, но стоило признать, что пока что все не так уж плохо.

Еще раз поймав на себе взгляд Уизли, Том окунулся в его мысли. Его разум, словно открытая книга. В мыслях рыжего не было того, что могло бы принести хоть какую-то пользу. Он думал о еде, о блондинке, которая проходила мимо, причем, заметно чувствовалось раздражение, и о Грейнджер, с сопровождающим чувством неуверенности.

– Не видел Гарри? – Не отвлекаясь от книги, спросила Гермиона.

– Он был с Полумной, скоро должен подойти. – Рон замолчал, и начал слегка нервничать, – Слушай, Гермиона, я хотел с тобой поговорить… – Не он успел закончить, как дверь купе открылась, и зашел Поттер.

Волан-де-Морт, все это время, облизывающий лапку, отвлекся от этого увлекательного дела и с прищуром посмотрел на своего врага.

– Гермиона, привет! – Гарри широко улыбнулся, подошел к ней и крепко обнял. По сознанию Тома сильной волной ударило одно из самых отвратительных людских чувств – ревность.

«Ого, а рыжий-то ревнует грязнокровку к своему другу! Здесь все веселее и веселее…»

Забавнее было то, что Поттер не чувствовал любовного интереса к Грейнджер, только радость и заботу.

– Как дела у Полумны, Гарри? – Гермиона с интересом посмотрела на друга и заметила, что он слегка засмущался. Она улыбнулась ему, а кота в этот момент снова накрыла волна ревности. Чувство казалось таким сильным, что непроизвольно вырвалось шипение, а шерсть встала дыбом. «Эти сопляки совсем не умеют пользоваться окклюменцией, а вот я в свои годы…»

– Ого, Гермиона, это твой кот? Как его зовут? Такой интересный цвет, никогда не видел таких котов. – Поттер попытался погладить животное, но Волан-де-Морт и так за сегодняшний день натерпелся. Он бы не перенес прикосновений еще и от Избранного, поэтому отскочил в сторону. Гермиона засмеялась.

– Я назвала его Персик. – Гермиона не стала развивать тему про Полумну, понимая, что он пока что не хочет об этом говорить. – У него и правда необычный цвет, да? – Грейнджер ласково улыбнулась коту, а Уизли скривился.

«Что, не нравится, что она улыбается мне, а не тебе, рыжий?» – Том мысленно злодейски захохотал.

Волан-де-Морт уже понял, что с появлением у него нового тела, он стал более эмоциональным, чем когда был в теле наполовину пресмыкающегося. Возможно, ему стоит подумать над идеей о создании человеческого тела, ведь теперь у него будет много свободного времени. Времени, которое он мог бы потратить на завоевание мира, а не на лежание в купе с Золотым Трио в теле кота, Мерлин всех подери!

– Кажется, мы приехали, – Гермиона положила книгу в чемодан и взяла кота на руки.

***

Как только племянница решила ее приодеть в маггловском магазине, Нарцисса думала, что не выдержит этого. Но на самом деле, все оказалось не так ужасно. Сначала, конечно, она думала, что Дора наденет на нее что-то столь же вызывающее и провокационное, как и у нее, но она ошиблась.

Теперь вместо строгого платья в пол на ней было легкое белое платье до колен, туфли лодочки и большая красивая шляпка. Все между собой так красиво сочеталось, что, глядя на себя в зеркало, Нарцисса увидела не всегда собранную и сдержанную леди Малфой, а ту самую девчонку Блэк, у которой глаза сияли, затмевая самые ярчайшие звезды, в честь которых были названы ее многочисленные родственники.

Нарцисса зашла в мэнор, чувствуя приятную усталость от хорошо проведенного дня с Нимфадорой и Андромедой.

– Милли, – миссис Малфой позвала домового эльфа, который был прикреплен к ней с самого детства.

– Хозяйка, чем могу помочь?

– Накорми, пожалуйста, кота, который находится в восточном крыле. Там, где жил Лорд, – она многозначительно посмотрела на эльфа, явно не подразумевая под «Лордом» своего мужа.

– Будет сделано, госпожа. – С легким поклоном эльфийка исчезла, чтобы вернуться уже спустя минуту. – Хозяйка, комната пуста. Кота нет.

Нарцисса, присевшая на диван возле камина, решив отдохнуть, резко встала.

– Не может этого быть, – она побледнела, подумав, что Лорд вернулся в свой змеиный облик. – Где Люциус, Милли? – Ей нужно было удостовериться, что с ним все в порядке.

– Он в своем кабинете, госпожа.

– Хорошо, – она еле заметно вздохнула с облегчением, а потом насторожилась.

Что произошло с котом и куда он делся? Раздраженность всколыхнулась где-то внутри, начиная потихоньку выходить наружу. Она должна поговорить с Люциусом, и выяснить что он задумал без ее ведома, ведь все его попытки сделать их семью более величественной были полным провалом.

Милли наблюдала как госпожа стремительным шагом направилась в сторону кабинета Люциуса. Белоснежные волосы, казалось, начинали электролизовываться, в глазах полыхало пламя. Что ж, госпожа наконец-то оживала за столь долгое время.