Глава 5 (2/2)
Данька мельком бросил взгляд на свою руку и упрямо помотал головой.
— Зубы мне не заговаривай. Сойдется — не сойдется… кто тебя столкнул?
— Приходи на крышу, — ехидно сказала Танька, спрыгнула с подоконника и вышла из комнаты, хлопнув дверью.
Отца разбудит, подумал Дан и подошел к двери. Она была заперта. Вот это номер… он невольно посмотрел на руки. Пять пальцев и еще пять… дичь какая-то.
Казанцев догнал его у школьных ворот.
— Слышь, Француз, — начал он довольно миролюбиво. — Говорят, у тебя кореш в сервисе работает?
— Пусть говорят.
— Серьезно. «Яву» может посмотреть?
— Твою, что ли?
Брат Янкиного партнера Матвея в самом деле работал в автосервисе. Сложно было, конечно, назвать его другом — так, познакомились, когда на катке отмечали Новый Год, да потом он как-то на соревнования приходил.
— Не мою. Пацана одного.
— Спрошу, — неожиданно для Стаса не стал ломаться Морнэ.
— Когда?
— Вечером.
— Днем можешь? После школы.
— Занят я после школы. До шести. Потом могу.
С четырех у Даньки была тренировка. Как раз можно выловить Матвея там и спросить, где именно работает брат.
— О`к, — согласился Стас. — Куда подгрести?
— Угол Космонавтов и Терешковой. В полседьмого.
Удача. Он не ожидал, что она вот так быстро приплывет в руки; и очень надеялся, что кореш Казанцева окажется тем самым парнем, которого он встретил, когда ходил за хлебом. Правда, о чем спрашивать, он пока понятия не имел; но художественная импровизация всегда была его сильной стороной. Конечно, не факт, что с ним вообще станут разговаривать. Но все-таки Дан считал, что удача — это одна из разновидностей выстраивания нужных обстоятельств. Сервис понадобился Казанцеву именно сегодня, и ничего удивительного Данька в этом не усматривал.
— Как дела? — спросил он Катю Кенигсон, обнаружив ее уныло глядящей в тетрадь по физике.
— Задачи не решила. Не успела. А третью еще и не понимаю. ВэВэ пару вкатит.
— Я решил третью, — обрадовал ее Данька и сел рядом. — Там инерция качения. Ее учитывать надо.
— О, — оживилась Катя, — спаситель. Ща соображу…
— Да не парься, — сказал Данька и достал из рюкзака тетрадь по физике. — Держи.
— Воу. Настал тот великий день, когда не ты у меня списываешь, а наоборот. Запомни его.
— В календаре красным обведу, — пообещал Дан. — Ты мне вот что скажи, — он подвинулся к ней ближе и заговорил совсем негромко: — Когда Михайленко хоронили, ты рядом с Казанцевым стояла…
— Да? Не помню.
— Я помню. Он ничего интересного не говорил?
— Если бы говорил, запомнила бы. А зачем тебе?
— Вдруг что-то полезное.
— Стасик и полезное? Ха. А ты все-таки не лезь во все это. Даже не вздумай. Сиди на попе ровно. Полезешь искать этот девятый дом — по ушам надаю.
— Блин, Кать…
— Да. Чего тебе так припекло? Встречались вы с Танькой, что ли?
С чего ты взяла, хотел возмутиться Данька. Не встречались мы, больно надо, только… Он молчал, напряженно глядя на Катю. Встречаться — это же вместе куда-то ходить, целоваться… чем там еще на этих встречаниях занимаются… Мы с Михайленко не встречались… в этом смысле. Тогда в каком? Почему так сложно сказать «нет»?
— Морнэ, ты чего завис?
— А? Нет.
— И чего тогда?
— Да не знаю я!
— Не ори. И вообще сгинь, списывать мешаешь.
— Сейчас сгину, — пообещал Дан. — Только скажи еще… ты слышала что-нибудь о пальцах на руках?
— Да, у меня есть.
— Смешно. Типа если ты считаешь, а их не десять, значит, спишь и все такое…
— Во тебя кидает, — обалдела Катя.— Это как-то с девятым домом связано?
— Не знаю. Может быть.
— Нет, Морнэ. Правильно все-таки Веревка иногда говорит, что ты не в себе. Исчезни.
Данька послушно исчез.
Перед тренировкой он подошел к Матвею и узнал у него адрес сервиса, где работал брат. Ехать, правда, придется почти через весь город, но любишь кататься, как говорится, — катись к черту на рога.
Казанцев подкатил с шиком. Шлема на нем не было, в отличие от подъехавшего следом друга, зато имелись клепаная косуха и обрезанные кожаные перчатки.
— Куда ехать? — небрежно спросил он.
— В Троицкое. На Прогонную.
— Заебись… Ладно, садись к Ворону.
Парень протянул ему второй шлем.
Они выехали на окружную, и мотоцикл резко рванул вперед. Дан вцепился в плечи сидящего впереди парня, потому что от неожиданности чуть не улетел. Ветер мгновенно забрался под рукава, набросив сверху озноб, как плащ. Они набирали скорость, и Дан чувствовал, как обтекает его холодный весенний воздух.
Он захлебнулся этой скоростью, восторгом и ощущением полета — захотелось раскинуть руки и ловить в них ветер. И еще остро захотелось снять шлем.
Они чертовски быстро доехали. Он бы предпочел еще пару часов дороги и летящего навстречу мира.