Глава 1 (1/2)

Все мы в какой-то мере мечтаем? Кто-то больше, кто-то меньше, но каждый из нас без исключения подвержен этой некой слабости, что позволяет нам хоть ненадолго забыться. Сильные люди всегда выбивались из толпы. Их выдающееся стремление напрямую к своей мечте, их способность преодолевать путь, не обращая внимания на трудности и препятствия, что встречаются на их пути — будь то социальный статус, материальное состояние или возможности, восхищает.

Меня всегда привлекали и удивляли такие люди, потому что сама я себя к ним причислить не могу. В моей жизни была мечта, но трудности, которые встретились по пути, оказались мне не по силам. Сейчас, оглядываясь назад, я сожалею о своем решении, и о том, что просто приняла тот факт, что ничего не добьюсь.

Легкий холодок обжигал румяные щёки и охлаждал голову. Нечего вспоминать то, что уже не вернуть. Сейчас, спустя почти три года, я снова осмелилась взглянуть в глаза трудностям. В последнее время у меня в голове поселилась шальная мысль, а что, если громко заявить о себе? Откатать на чемпионате идеальные программы и уйти навсегда? Ушла на пике популярности.

На моём лице, против воли, расцвела скептическая улыбка. Уж если и быть честной, то до конца. Эти мысли не мои, а моего лучшего и единственного друга — Такахаси Ясуши. В последние наши встречи он, как одержимый, говорил только о предстоящем чемпионате Японии по фигурному катанию. И признаться честно, я загорелась этой идей также, как и много лет назад, будучи ещё юниором.

— Ну чего ты там задумалась, Фудзи-сан? — со стороны трибун до меня донесся усталый голос юниорки. Я повернулась в сторону шума и передо мной предстала странная картина: Ёсико всегда идеально выглядела на публике, сейчас была бледной, растрёпанной и уставшей, от утреннего макияжа и безупречной причёски не осталось и следа.

Эта юная юниорка на тренировки приходит как на подиум, и уходит также, но не сегодня. В последнюю неделю Имаи Ёсико выкладывается на катке сверх своих возможностей. И меня, честно, беспокоит такое рвение. Возможно, она хочет попасть в этом году на чемпионат?

Мы не близкие подруги, да даже просто хорошими знакомыми нас не назовешь, и потому её намерения мне неизвестны.

Заметив, что я снова витаю в облаках и совсем не слушаю её, Имаи яростно двинулась по льду ко мне. Я не могу понять, но с того момента, как она стала упорствовать, то стала чаще дожидаться меня и говорить о тренировках и тренере, есть ли он у меня, буду ли я участвовать в чемпионате и подобное.

Такое обилие внимания от неё смущает меня и сбивает с толку, потому как в ледовом дворце я подобна тени. Кого бы я не встретила, большинство, иногда, принимают меня за новенькую, или вообще не обращают внимания. Только Ясуши заметил, три года назад, и осмелился подойти к нелюдимой девчонке.

— Имаи-сан, прошу прощение, — я склонила голову в подобии поклона, так как правда чувствовала себя виноватой, но мои мысли в последнее время забиты немного другими вещами, а концентрировать внимание на чём-то помимо этого, даётся мне с трудом, — Не могла бы ты повторить.

Высоко вздернув голову, Ёсико продолжила окидывать мою персону своим надменным взглядом, однако даже такое действие не могло позволить ей казаться хотя бы чуть выше меня, из-за чего она продолжала пялиться на меня снизу вверх. Своим высокомерным взором Имаи старалась показать свое превосходство надо мной.

Не понимаю, чем я могла привлечь её внимание, но наше общение заставляет меня чувствовать себя букашкой под её каблуком. Но стоит заметить, что это не я ищу с ней встречи, а она со мной.

— Фудзи-сан, я спрашивала, ты нашла себе тренера? А то, насколько мне известно, у тебя его уже три года нет, я права? — издевательски протянула Ёсико, как бы делая мне одолжение, что общается со мной. Лучше бы никто и дальше не обращал на меня внимание.

— Нет, но у меня назначена встреча с несколькими. Мой прошлый тренер услужливо помогла мне, — неохотно поделилась я, медленно отдаляясь от девушки. Ноги приятно гудят после тренировки, а Дар в груди свернулся в клубочек и замурчал от удовольствия. Такие нагрузки помогают выплеснуть эмоции и относительно держать всё под контролем, значительно упрощая жизнь.

— Я же могу пойти с тобой? — пусть это и не звучало как вопрос, но она попыталась выглядеть по-детски любопытно и заинтересованно, что в разрез не шло с тем, как она глядела на меня буквально парочкой минут ранее. Я тяжело вздохнула и только кивнула, сил на возражения почти не осталось, да и честно говоря, не смогла бы. И в принципе мне не сложно помочь ей, — А кто там будет? Может же быть такое, что нам попадётся Хайтани Ран? Ты ведь знаешь кто это? — уже сойдя с катка, я неспешным шагом шла в сторону раздевалки. Так как находилась она достаточно близко к выходу на арену, путь до неё занял от силы пару-тройку секунд.

— Всё может быть, я не спрашивала кто будет. И да, я знаю кто такой Хайтани, — сняв с ног коньки и убрав их в сумку, предварительно надев на них чехол, я, не дожидаясь Имаи, отправилась в кабинет к тренерам. Не стоило даже оборачиваться, чтобы понять, что Ёсико следует за мной. Её шаркающие по полу ботинки создавали достаточно шума, что нехарактерно для этого времени в пустом коридоре. Для меня остаётся загадкой эта тенденция слюнепускания по новому тренеру среди многих юниоров и юниорок.

Я не слышала, чтобы о нём хоть где-то говорилось, чтобы он был хоть чьим-то тренером, но многие просто ведутся на его внешность. Где-то внутри я подозреваю, что он одарённый. Столь идеальных лиц не может быть, да и слишком молод он. Ему не больше двадцати пяти лет. Но он явно это хорошо скрывает.

Нам в обычном обществе не рады, такие, как мы, внушают обыкновенному народу только отвращение и страх. Люди боятся одарённых, и поэтому убивают нас, хотя некоторые хотят просто жить спокойно. Над нами ставят опыты, измываются как хотят, то есть нас даже судить не будут, если в чём-то заподозрят, а сразу же отправят либо в тюрьму, либо на смерть. Словно мы продолжаем жить в средневековье.

Немногие из нас смогли добиться места в правительстве, но и там они держатся с помощью страха и своей силы, что во многом несло не долгую и очень шаткую власть.

В кабинете толпилось не так много тренеров, в числе которых был и Хайтани Ран. При свете ламп он выглядел ещё моложе своих лет и держался отстранённо ото всех. Его ледяные глаза скучающе осматривали комнату, но поражённо распахнулись на долю секунды, когда наткнулись на меня. Но ему быстро удалось вернуть самообладание. От той моментной слабинки не осталось и следа. Холод и отчуждение вновь вернулись на свое законное место. Хайтани презрительно оглядел нас с Ёсико, а потом просто отвернулся.