Глава 50. Диагноз целителя Тики & Шайверетч начинает работу (1/2)

Отделение для душевнобольных магов, Больница Святого Мунго, Лондон, Магическая Британия.</p>

Янус Тики просмотрел копию показаний Дамблдора, который неожиданно стал пациентом его специфического отделения в больнице Святого Мунго. Директора Хогвартса поместили в палату, снабженную антимагическими чарами. Она предназначалась для пациентов, чей разум был сильно поврежден, вследствие чего они представляли угрозу для окружающих и для самих себя. Еще недавно здесь содержалась их бывшая сотрудница Хлоя Томпсон. Руководителям отделений и старшему медперсоналу сообщили под непреложный обет о работе целителя Томпсон на тайную антимагическую организацию маглов и сути той работы. Все это произвело на них жуткое впечатление, особенно смертельные опыты над младенцами. Женскую часть персонала пришлось отпаивать успокоительным, многим понадобилось зелье сна без сновидений. Сознание отказывалось верить в то, что они каждый день работали рядом, ели в столовой, приглашали в гости на семейные праздники такого монстра.

Авроры, что доставили директора Хогвартса, передали Тики устное пожелание от главы ДМП лечить Дамблдора в своем отделении не меньше недели. Это будет нетрудно, исходя из прочитанного им протокола.

Альбуса лишили предоставленной в Аврорате одежды и его собственного исподнего, надев на него специальную пижаму, у которой при необходимости увеличивались рукава, как у магловской смирительной рубашки. Предоставили директору обед, в сок которого был добавлен умиротворяющий бальзам. Поскольку Дамблдор не ел со вчерашнего дня, то он с видимой неохотой, но внутренним довольством съел все, что ему выдали, и приготовился ждать визита целителя, который не заставил себя ждать.

— Здравствуйте, мистер Дамблдор. Как вы себя чувствуете? — спросил целитель Тики, входя в палату своего нового пациента.

— Прекрасно я себя чувствую и совершенно не понимаю причины моего помещения сюда, — буркнул в ответ Альбус. — Предлагаю вам отпустить меня, так как я абсолютно здоровый маг.

— Я не сомневаюсь в вашем здоровье, но обязан провести полагающуюся проверку, чтобы ни у кого не оставалось никаких сомнений, — мягко ответил ему Янус. — Скажите, мистер Дамблдор, как вы считаете, безопасность — это важно?

— Какая безопасность? — не понял вопроса директор.

— Безопасность личности, безопасность жилища. Все, что маги предпочитают защищать и охранять, — пояснил целитель Тики.

— А эта, да, такая безопасность важна, если только она не нарушает интересов других волшебников, а защитные чары не скрывают преступлений, — важно ответил Альбус.

— То есть вы считаете, что защитные чары вредны? — уточнил Янус. — Ведь любой защитный купол может что-то скрывать.

— Конечно, в случае, если внутри происходит что-то незаконное или вредное для нашего сообщества, то чары, скрывающие это, безусловно мешают и вредят, — проговорил Дамблдор, раздражаясь от этих непонятно к чему ведущих вопросов.

— И в таких случаях, эти чары можно и нужно снять?

— Конечно! Их нужно разрушить, чтобы всем стало ясно, что творится под ними! — Альбус обрадовался тому, что целитель наконец понял причину, по которой он взламывал чары на доме Блэков и школе, в чем его и обвиняли.

— Но как нам отличить, где под защитным куполом происходит что-то, что должно быть известно всем, а где — нет? Не можем же мы пытаться взломать все охранные чары?

— Я просто точно знал, что именно там, под куполами. Но когда потребуется, то, лично я так считаю, можно снести все чары на любых объектах, если мы будем уверены, что хотя бы в одном или двух местах что-то скрывается, — гордо проговорил Дамблдор.

— Для вас, такого могущественного мага, это ведь не сложно? — вскользь уточнил Янус.

— Безусловно, — подтвердил Альбус, хотя с последним куполом, тем, что был установлен над школой, он потерпел неудачу.

Чары, охранявшие Лангидрок, были ему совершенно неизвестны, что настораживало. Не потому, что он с такими не сталкивался, а потому, что принцип их работы был ему неизвестен. Все охранные заклинания строились по одному шаблону: сначала накладывался своего рода каркас или, можно сказать, решетка, на которую нанизывались заклинания, оказывающие определенный эффект. В том числе чары, охраняющие основу, чтобы она не разрушилась и заклинания с нее не слетели. Поэтому все взламывающие защиту заклинания тоже работали примерно схоже: одной своей частью они вскрывали защиту решетки, а второй ломали ее, чтобы нанизанные на контур чары пали. Но тот защитный слой не был статичной структурой. Он походил на жидкий металл, не имеющий постоянной структуры, к которой бы что-то крепилось. Казалось, сама текучая масса была и защитными чарами, и собственной же охраной от взлома. В Британии и материковой Европе такого точно никто не мог изобрести. Сейчас просто не было специалистов такого уровня. Это мог быть русский белый кудесник или чернобог, возможно, китайский вейда де даши, <span class="footnote" id="fn_31550541_0"></span> так как о новинках этих крайне скрытных анклавов мировое сообщество не оповещалось. Кстати, интересный вопрос для декабрьского заседания МКМ. Если кто-то вышел на совершенно новый уровень магии, об этом должны знать все, чтобы ни у одного из анклавов не было такого преимущества.

— Мистер Дамблдор, с вами все в порядке? — вывел его из глубокой задумчивости целитель Тики.

— Я в порядке, просто задумался о новом типе защитных чар, что встретился мне в последний раз, — сообщил Дамблдор.

— Он произвел на вас впечатление? — уточнил Янус.

— Это была превосходная работа. Просто великолепный уровень магии и работа мысли изобретателя, — проговорил Альбус. — Бесподобно! Если бы вы его видели, то согласились бы со мной.

— Блестящий, потрясающий и восхитительный? — уточнил Янус.

— Именно так! — воскликнул Дамблдор.

— Вам сразу захотелось его взломать? — аккуратно задал, наконец, нужный вопрос целитель Тики.

— О, да! Конечно мне захотелось, но я не смог! Представляете? Я — и не смог!

— Представляю, — почти ласково согласился с директором Янус, уже считая, что его направили к нему совершенно обоснованно. — Давайте пока прервем нашу с вами беседу. Вам нужно немного отдохнуть.

— Нет! Не собираюсь я тут у вас отдыхать! Я совершенно здоров и требую выпустить меня из больницы! Мне нужно работать. Я — директор Хогвартса, не забывайте об этом! — возмущенно вскричал Альбус, вскакивая с места и нависая над довольно тщедушным целителем Тики, который незаметно для пациента нажал на камень «тревожного кольца». В палату тут же вошли трое высоких и широкоплечих магов, один из которых специальным движением руки мгновенно удлинил рукава пижамы Дамблдора и наложил на него невербальное силенцио, а двое других скрутили его, завязав руки за спиной и уложив буйного пациента набок на койку.

— Поместите ему в желудок расслабляющее зелье, затем уложите на сорок минут в ванну с экстрактами хвои, лаванды и розмарина, после чего напоите его двойной дозой сна без сновидений, чтобы его тело и разум хорошенько отдохнули. Директор Хогвартса явно испытывает сильный стресс и переутомление. Мы должны дать ему возможность хорошенько отдохнуть телом и душой, — проговорил своим подчиненным руководитель отделения для душевнобольных магов, коим и являлся Тики, покидая палату Дамблдора.

Альбус пытался возражать, неуклюже трепыхаясь на кровати в смирительной рубашке, пытаясь от нее освободиться невербальной магией, которая не срабатывала и мыча в возмущении от наложенного силенцио. Вскоре сработало расслабляющее зелье, которое лишило его возможности шевелить языком и другими частями тела, полностью расслабив все мышцы в теле, в том числе те, что привели к небольшой стыдной оказии. Очистив Дамблдора и его кровать от следов расслабления, его, совершенно смущенного от произошедшего, снова раздели и уложили в ароматную теплую ванну, в которой он задремал, убаюканный успокаивающими запахами. Больше в этот день Дамблдор не просыпался, так как зелье сна без сновидений поместили в его желудок, когда он сладко спал в ванной.

«Яды и Отвары Шайверетча», Ноктюрн аллея, Лондон, Магическая Британия</p>

Якуб Шайверетч, как и было оговорено, написал письма по указанным ему адресам, для названных господ. Ко всем он обращался от своего имени и лишь послание к сеньору Романо было написано чужим почерком, имитирующим стиль Фернандо Энрике Сомало, и отправлено от его имени международной почтой из ее римского отделения, чтобы всё выглядело максимально достоверно. В тексте письма говорилось, что он, Сомало, якобы теперь временно исполняет обязанности кардинала Манчини в виду его нездоровья, а он, в свою очередь, назначил временно исполняющим обязанности координатора всех агентов, вместо также проходящего лечение ординария Доменико Капиули, Якуба Шайверетча, который был работавшим под прикрытием главным агентом НИВ в Магической Британии. К посланию прилагалось письмо для самого Шайверетча и конверты для Джареда Шермана, одного из корреспондентов «Ежедневного пророка», Томаса Уизерби, личного помощника главы Департамента Международного сотрудничества Бартемиуса Крауча и целительницы Хлои Томпсон, об аресте которых Романо знать не мог. Сегодня по расчетам Якуба сеньор Романо должен был объявиться у него в лавке.

Итальянский связной был несколько ошарашен новостями из Ватикана. Но он лично знал сеньора Сомало и причин не доверять ему не имел. Потому, он взял запечатанное письмо для Шайверетча, в котором он за все годы сотрудничества не разглядел преподобного отца Морлиона,<span class="footnote" id="fn_31550541_1"></span> настолько тот, видимо, был высококлассным профессионалом, а также задания, адресованные их оставшейся агентуре, и отправился на Ноктюрн аллею.

Якуб Шайверетч встретил Романо как обычно, не выказывая никаких эмоций, и письмо, которое предназначалось лично ему, прочел не моргнув глазом. После чего, слегка оправив свой самет, произнес:

— Вот так мы с вами неожиданно оказались на передовой линии исполнения миссии Новой Инквизиции. Поскольку роль куратора британской группы для вас теперь не актуальна, вы будете исполнять мои распоряжения, пока его высокопреосвященство и синьор ординарий не вернутся в строй. Пока я не готов ничего сказать, потому приходите завтра примерно в это же время, и мы обсудим дальнейшую работу.

Романо кивнул и вышел из лавки. На улице было не то чтобы холодно, но прохладно. Небо было затянуто облаками, и из него моросило — это не тянуло на настоящий дождь. Хоть был еще только пятый час, но уже начало смеркаться, обещая к шестому часу полную темноту. Не зря в магловском Лондоне в ноябре многие достопримечательности закрываются на час раньше. «Теплых дней больше не будет, они случаются до середины октября, а теперь город снова окутается туманами и серыми тучами», — с тоской по теплой Италии с ее синим небом подумал Романо, поднимая воротник своего пальто, покрывшееся мелкими бисеринками влаги, которые постепенно впитаются в твид, делая его сырым и тяжелым. Капиули обещал, что после Рождества он переведет его в Бразилию, где климат ближе к привычному. «Нужно будет завтра намекнуть об этом Шайверетчу», — решил итальянец и открыл тяжелую дверь в призывно освещающий улицу огнями из своих окон трактир «Крошка Мо».

Трактир «Крошка Мо», Ноктюрн аллея, Лондон, Магическая Британия</p>

Трактирщик Миксер Ролюс готовил отличный шотландский Тодди, который ему нравился много больше грога и пунша.<span class="footnote" id="fn_31550541_2"></span> В зале было почти пусто и Романо занял столик поближе к камину, чтобы просушить на спинке стула свое пальто. В дальнем углу со вчерашнего дня сидела пара авроров, на случай непредвиденных обстоятельств. Сейчас это были Мэтью Шварц и Уильям Харрис, потягивавшие из кружек для грога горячий чай. Они сразу заметили Романо и узнали его по описанию Шайверетча. Итальянец вел себя как обычный, замерзший осенним днем волшебник. Ничего подозрительного авроры не заметили, но решили за ним понаблюдать. Когда у Романо заканчивался в бокале заказанный им Тодди, Ролюс принес ему еще одну кружку с горячим напитком. Теперь это был грог, который прислали ему в подарок авроры, подсевшие затем к нему со своим чаем «скоротать немного времени, пока погода не улучшится». Отказаться Романо не сумел и после второй порции горячительного, плавно вошел в приятное опьянение, когда окружающие вызывают приязнь и желание общаться. Никакой магии, никаких зелий. Просто каждый англичанин знает, что одна кружка с горячим алкоголем согревает, а вторая стремительно пьянит, особенно, если это разные напитки. Итальянец, хоть и прожил в Лондоне немало, видимо, этой закономерности не знал, потому, после грога охотно перешел на предложенный односолодовый виски, заливая крепким алкоголем тоску по родине и теплу, на что все время жаловался своим неожиданным собутыльникам. Когда через час стенаний итальянца Шварц и Харрис решили свернуть пьянку, поняв, что ничего интересного Романо им не расскажет, тот получил патронус в виде медведя, который сказал ему на английском языке с чудовищным акцентом: «Надо поговорить, я в Лондоне, жду тебя в твоей квартире».

Услышав это, итальянец попробовал приободриться, но это у него вышло плохо. Тогда Уильям Харрис предложил сбегать к Шайверетчу за протрезвляющим зельем, чему Романо очень обрадовался. «На бегу» Харрис аккуратно снял со спинки стула пальто итальянца и отправил с улицы сообщение Уолтеру Дженнеру, что у Романо на квартире подозрительный гость, предложив послать туда кого-нибудь вместо итальянца под оборотным. Адрес его квартиры был известен, а несколько волосков на пальто итальянца имелись.

У Шайверетча его уже дожидались глава ДМП и Главный аврор вместе в Вальдемаром Вольфссегеном, который полностью владел ситуацией и итальянским языком, как родным. Он принял оборотное зелье и превратился в копию Романо.

— Вставьте в ухо вот этот артефакт, тогда вы сможете слышать нас, — сказала ему Амелия Боунс, предварительно приколов уже какую-то брошь на пальто и сообщив, что это прослушка.

— Не волнуйтесь, кто бы там ни был, я как-нибудь выкручусь, чтобы меня не раскрыли. Не забывайте о моих особых способностях, — улыбнулся вервольф.

Квартира Синьора Романо, Серебряная аллея, Лондон, Магическая Британия</p>