Глава 35. Сome state, синьоры маги? Часть I (2/2)

По воле Магии Kass2010 111430K

Предыдущая страница Список Следующая глава

— Абу Али Хусейн ибн Абдуллах ибн аль-Хасан ибн Али, более известный на Востоке под именем Ибн Сина, а в Европе — как Авиценна, был придворным целителем саманидских эмиров и дайлемитских султанов, некоторое время даже занимал пост вазира в Хамадане. Величайший средневековый целитель исламского волшебного мира. Его основной труд — «Канон врачебной науки» в 5 книгах — был написан на фарси в XII в. «Канон» был переведен на латынь, а первое его печатное издание вышло в 1473 в Милане, и по числу изданий «Канон» соперничал с Библией. Что же в нем было такого, что делало его столь популярным? Первая книга «Канона» освещает теорию медицины (анатомию и физиологию), а также принципы гигиены: правильное питание, физическую активность, водные процедуры. В 3-й книге описаны отдельные болезни, их диагностика и лечение. В «Каноне» в частности содержится классическое описание бешенства, проказы и ряда других заболеваний. 4-я книга посвящена хирургии (вывихи, переломы, нарывы, опухоли) и общим заболеваниям организма (лихорадки, заразные болезни, кожные болезни). И все это было написано в одиннадцатом веке. Что касается зельеварения, которое нас, конечно, интересует в большей степени, то ему посвящены вторая и пятая книги: вторая — простым лечебным зельям, а пятая — «сложным» лекарствам, ядам и противоядиям. В этих двух книгах Авиценна описал более 800 лекарственных зелий с указанием их действия, способов применения, порядка изготовления от сбора и хранения ингредиентов до способа варки. Авиценна сыграл важную роль в становлении научной составляющей зельеварения: сформулировал основные принципы испытания новых зелий, включая опыты на животных и наблюдение у постели больного; описал возможность взаимодействия нескольких зелий и возможные побочные эффекты.

Северус немного помолчал, сделал глоток воды и продолжил:

— Теперь перейдем непосредственно к теме доклада. Итак, яды. Во время походов Александра Македонского в Азию с востока в Европу пришёл Сандарак, носящий титул «яд ядов», известный нам как мышьяк. Без запаха и цвета, всего 60 мг — смертельная доза, симптомы отравления совпадают с признаками заболевания холерой. Идеально для убийства.

Тема была своеобразная, но интересная. Особенно для Итальянской сессии, учитывая, что итальянские яды и итальянские противоядия продолжают и сегодня занимать ведущее место в истории отравлений. «Кантарелла» — фамильный яд Борджиа — как раз в основе своей имел мышьяк, соли меди и фосфор. «Неаполитанская водичка», она же «аква Тофана» («вода Тофаны») или «манна святого Николая Барийского», тоже была сделана на основе мышьяка. Впоследствии, когда миссионеры привезли из Южной Америки ядовитые местные растения, итальянские кланы стали варить такие яды, определить которые было невозможно, а их капля мгновенно могла убить быка. Так что Северус со своим докладом оказался здесь очень популярен и, когда он его закончил, был отмечен громкими аплодисментами и стремлением многих к личному с ним общению. Тут-то и возник неподалеку Чезаре Сфорца, тихо сказавший, но так, что его услышали многие: «Конечно, он разбирается в ядах, вы что, не видите — он потомок Медичи». Затем слово «Mèdici» облетело мгновенно всю аудиторию, и все начали приглядываться к Северусу, особенно итальянцы, и с удивлением узнавать в нем черты, которые ныне можно видеть лишь на портретах в музеях и частных коллекциях. Зельевар откуда-то из Восточной Европы, который делал следующий доклад, был позабыт большей частью аудитории, которую составляли итальянцы, так как новость о живом потомке исчезнувшего рода была намного интереснее нового желудочного зелья (чье преимущество состояло в том, что оно варилось только из растительных ингредиентов), презентуемого докладчиком. Вещь была, безусловно, полезная, но новость, озвученная Сфорца, просто не давала возможности думать об этом. Единственным, кто действительно внимательно слушал выступающего зельевара, был сам Северус. Он, конечно, услышал все шепотки вокруг, но это пока ему было неинтересно, а вот новое зелье — да.

Когда выступления закончились, Северус и Вальдемар, который, как мог, ограждал мастера от наседавших со всех сторон итальянцев, дождались, пока к ним пробились Альберто Тровато, Иоахим Хохберг и Себастьян Карденас, после чего сразу перенеслись порт-ключом в «Волчицу».

Вилла «La Lupa», Рим, Италия

— Forza, piccolo Северсито! Расскажи нам всё! — сразу заявил Альберто Тровато. — Che t'è successo, figliolo?

— На правах хозяина, который еще и отвечает за безопасность милорда, предлагаю сначала принести клятву о неразглашении, потом сесть за стол и уже приступить к еде и беседе, — проговорил Вальдемар с очень серьезным выражением лица.

— So ist das also, Herr Wolfsegen? — спросил Иоахим Хохберг, показывая вервольфу, что он в курсе его статуса.

— Ganz genau, master Hochberg, — ответил Вальдемар.

Мастера после недолгих раздумий принесли клятву, затем Вальдемар пригласил всех в столовую, где был сервирован изысканный ужин. Все поздравили Северуса с удачным выступлением, за что выпили прекрасного Бароло. Затем Северус вздохнул и сказал:

— Все началось одним летним вечером, когда я сидел у камина и в одиночестве пил огневиски. Когда я достиг определенного уровня опьянения, ко мне в дом пришел один очень интересный посетитель, сказавший, что он — Великий Дракон.

На этих словах все мастера замерли кто с вилкой у рта, кто с бокалом в руке, и Себастьян Карденас, сглотнув, спросил:

— Он был сумасшедший?

— Нет, он действительно был Драконом. Я тоже не поверил, и в качестве доказательства он обернулся на заднем дворе моего скромного дома.

Дальше Северус повторил рассказ, который вчера уже поведал Вальдемару. Слушая его, мастера даже не замечали, что они ели и как потом переместились всей компанией на террасу. Хотя всем им было за сорок, они выглядели как дети, которые только что узнали, что магия существует. В конце Северус поклялся, что все, что он рассказал, является правдой.

— И как нам к вам теперь обращаться — Милорд? — спросил Иоахим Хохберг.

— Вам-то зачем? — удивился Северус. — Мы же друзья, ничего не изменилось, зовите просто по имени. Но если будет какое-то официальное мероприятие, то, наверное, Милорд будет более подходяще.

— Три Великих Дракона в нашем утлом и унылом мире — что-то случится в ближайшее время? — уточнил Себастьян Карденас.

— Магия снова готова уйти из него, как перед Великим исходом, как вы думаете, отчего? — спросил Северус.

— Мы стали никуда не годными волшебниками, — вздохнул Альберто Тровато, — не чтим законов, не исполняем обрядов.

— Я не удивляюсь тому, что этого не делают те, кто не знает. Но те, кто знают, почему? — возмутился Принц.

— Многие у нас в Испании, как и здесь, в Италии, омаглились, расслабились, привыкли к тому, что магия, она просто есть, а что это дар, за который нужно платить, — забыли, — признался Карденас. — Но есть те, кто помнит и делает!

— Мать Магия ведает все про каждого из детей её. Судного дня не будет, но кара постигнет тех, кто не имеет к ней должного уважения.

Зал Конференций, Пьяцца де Мираколи, Рим, Италия

Северус и Вальдемар прибыли утром к началу первого выступления и как оказалось, их вчерашние гости даже оставили им места рядом с собой, а прямо за их спинами заняла стратегическое положение весьма значительная китайская делегация. Доклады были достаточно интересными, Принц даже делал какие-то пометки в своем рабочем ежедневнике и в зале, вроде бы, не было никакой лишней суеты. Когда объявили перерыв на обед, Вальдемар легким касанием руки, обратил внимание Северуса на движущегося к нему через всех зельеваров Чезаре Сфорца, с явным намерением пообщаться.

— Уважаемый Лорд Принц, мы с вами не знакомы лично, но, я уверен, вы знакомы с моей дочерью, которая о вас много мне говорила.

— Да, конечно, уважаемый синьор Сфорца, Луччана тоже мне много о вас рассказывала (вообще-то ничего не рассказывала, но так было принято говорить).

— Завтра после посещения резиденции Святого престола хотел бы пригласить вас во Флоренцию для посещения Стрегонторе, а также небольшого приема в вашу честь.

— Отчего же небольшого? — приподнял вопросительно бровь Северус. — У меня как раз накопилось много вопросов к местным магам, и есть что вам сказать.

При этих словах Принц немного придавил Чезаре драконьей магией и послал ему мгновенное видение больших черных крыльев закрывающих солнце в небе.

— А какова цель большого собрания?

— Как говорил Козимо Старый, кругом все пишут, что мы должны прощать своих врагов, но никто не пишет о том, что мы должны прощать друзей. А нынче друзья такие, что и врагов не нужно, да, синьор Сфорца?

— А как… а кардинал? Ооо… мамма мия… что теперь со мной будет?

— Раньше надо было думать, синьор Сфорца, и не только вам. Мы все решим завтра, что с кем будет. Пригласите все старые семьи, с новых, что мне спрашивать? — усмехнулся Принц и добавил, — идите, не привлекайте к нам еще больше внимания, чем уже есть вашими стараниями.

Но уйти из зала Северусу и Вальдемару снова не удалось, между ними и дверями стоял Зэнгджонг Синг со своими коллегами и учениками. Северус вежливо поздоровался и подтвердил свое приглашение на ужин сегодняшним вечером уважаемого Синга и двух его сопровождающих магов.

Вилла «La Lupa», Рим, Италия

От ужина с китайцами Северус откровенно устал. Все равно как если бы он вел переговоры о чем-то одновременно с Дамблдором и Темным лордом. Держать неспешный темп, задавать правильные вопросы, давать правильные ответы, касаться одних тем, и не задевать другие. Помнить, что язык тела должен совпадать с произнесенными словами, а мысли — спрятаны за щитами. Ходили кругами слева направо, и справа налево, пока вновь обретенному драконьему терпению это не надоело и он не сказал:

— Господин Синг, либо задавайте этот вопрос, либо я готов уже заканчивать нашу встречу. Завтра у меня много дел.

— Господин Принц не оставил мне выбора. Скажите — вы дракон?

— Для вас принципиально знание об этом?

— Мы храним память о том как давным-давно у нас жил один дракон и он обещал навестить нас.

— Я понял. Я не он, но я ему передам. Он жив здоров. И как раз хотел по делу достаточно скоро направиться в Китай.

— Мы будем ждать! — сказал довольный выполненной миссией господин Зэнгджонг.

Утром Северус и Вальдемар завтракали перед встречей с Кардиналом Джузеппе Манчини.

— Возможно, все-таки мне стоит пойти одному? — в который раз за последние дни спросил молодой Дракон вервольфа.

— Мы уже сто раз с тобой обговаривали этот вопрос. Я совершенно не сомневаюсь в твоих способностях и как мага, и как дракона, но мое присутствие позволит исключить разные неожиданности. Хотя бы кто-то прикроет тебе спину, если дойдет до силовой части беседы.

— Ты просто признайся, что собираешься просто оторвать ему голову.

— Ну почему сразу оторвать голову? Может, перегрызть ему горло? Если я вервольф, то необязательно должно быть море крови. Хотя в отделенной от тела голове что-то есть. Можно ее на пику надеть и выставить во дворе Шлоссвольфссена на всеобщее обозрение. Только можно просто аккуратно ее отрезать — зачем сразу отрывать?

— Пообещай, что не будешь специально провоцировать конфликт. Мы просто поговорим, узнаем, что он хочет от меня, и я предупрежу его о том, что если он не остановит их деятельность, то плохо кончит как сам, так и его шайка.

— Blödser, ты реально думаешь, что таких можно словами призвать к порядку?

— Сам ты дурак, если мы не говорим по-немецки, это не значит, что я не знаю языка совсем. Нет, я не верю, что этот кардинал что-то там осознает и прекратит свою деятельность, но попробовать-то можно?

— Все англичане, по крайней мере, о ком мы знаем, попали в их сети, подвергшись какому-то воздействию неясного происхождения. Предположительно, это комплексное влияние при помощи психотропных препаратов, гипноза и психического кодирования.

— Надеюсь, ментальный щит убережет меня от магловского гипноза.

— Боюсь, что нет. Они используют технику «вооруженного вторжения», когда разум внушаемого подготовлен медикаментозно, к примеру, инъекцией тиренбутала, после которой ты и Воландеморту дал бы шариться у тебя в мозгах, потому как считал бы его доброй феей. Или другой вариант: тряпочку с эфиром на морду, а потом в глотку пол-литра зелья доверия, под влиянием которого ты сам опустишь щиты и впустишь их специалиста себе в голову.

— Это возможно, но только я сомневаюсь, что на дракона что-то из этого подействует.

— Так я и знал, что тебя не запугать. На меня тоже ничего из этого не действует, но ты драконом стал совсем недавно, мог не учесть этот момент. Но я все равно пойду. Я здесь, чтобы дать понять всем этим мечтателям о временах инквизиции, что они все умрут, если не распустят свою организацию и не предоставят всем правительствам данные об их внедренных агентах.

— Время! Идем вдвоем, так уж и быть. Вы же первые обнаружили эту Новую Инквизицию и провели масштабное расследование в Италии — тебе карты в лапы на переговорах.

Покои Кардинала Джузеппе Манчини, Палаццо Рипосо, Ватикан

Кардинал Манчини завтракал и размышлял о предстоящей встрече. Этот маг был очень ему нужен для того, чтобы, во-первых, разобраться, что вообще происходит в Англии, откуда в последнее время поступали странные новости. Во-вторых, получить агента в среде аристократии, где ему так и не удалось никого завербовать. В-третьих, этот Принц сможет обновить их агентуру, так как они, кроме Пинс, потеряли еще и Холта, судя по его молчанию.

В дверь постучали. Пришел ординарий Доменико Капиули.

— Ваше высокопреосвященство, Марко Сурдо прибыл. Какова моя роль на предстоящей встрече?

— Я предполагаю, что поскольку мой визави — маг, то простым гипнозом нам ничего с ним не сделать, поэтому держи в прихожей братьев Змальдоне. Я дам сигнал, когда будет пора действовать.

— Мне не очень нравится то, что этот «файфоклок» из аристократов. Не будет ли у нас неприятностей из-за него?

— Он сирота, не женат, у него нет детей, недавно он уволился с работы и по характеру нелюдим — кто заметит большие перемены в его поведении?

— Удивительно, чем такой человек привлек ваше внимание.

— Он в контакте с кем-то, кто имеет такой уровень влияния в мире магов, что смог приказать Сфорца дважды: сначала прислать свою дочь там работать, а потом передвинуть сроки конференции, потому, что этому Принцу было так удобнее. Несмотря на все его видимые недостатки, он должен быть незаурядной личностью.

Предыдущая страница Список Следующая глава