Глава 26. Процесс Блэка (2/2)
— Мистер Петтигрю был обнаружен живым уже после того, как род Блэк подал эти иски и было нецелесообразно для успешного расследования раскрывать данную информацию.
— Срок жизни крысы от одного года до двух лет. Исходя из показаний Петтигрю он жил в Оттери-Сент-Кэчпоул, значит, у волшебников. Что за семья такая, которая не удивилась крысе-долгожителю? — поинтересовалась Гризельда Марчбэнкс.
— Это семья Уизли.
— Неудивительно, — язвительно заметил с места лорд Малфой, выразительно посмотрев на Дамблдора.
А тот сидел и размышлял над тем, что пока его имя прозвучало только дважды: один раз, в показаниях Грюма, и второй раз от коменданта Азкабана, который якобы помнит подпись на постановлении. Ничего пока особенно криминального, если Блэк в плохом состоянии, то он не сможет дать каких-то порочащих его показаний, а от этого он как-нибудь отбрешется.
— Хотя мы все уже видим, что Сириус Блэк не был виновен ни в одном из ему приписываемых преступлений я предлагаю заслушать его показания, — сказал, поднявшись со своего места, Дитер Кернер.
— Поддерживаю, — сказал с места Верховного Чародея лорд Селвин. — Приведите мистера Блэка.
Через пять минут в зал вошел худощавый длинноволосый молодой человек с небольшими аккуратными усами и бородкой, в черном камзоле и свежей белой рубашке. Взгляд его был вполне осмыслен, а лицо совершенно спокойно. Не такого Блэка ожидал увидить после почти четырех лет Азкабана на нижнем уровне Дамблдор и почувствовал первый легкий укол сомнений, что все для него закончится без последствий.
— Вы Сириус Орион Блэк? — спросил Кернер.
— Да, — ответил Сириус.
— Расскажите о событиях 31 октября 1981 года.
— Я подъехал на своем мотоцикле к дому Поттеров в Годриковой Лощине. В тот вечер почему-то я был озабочен их безопасностью. Мы думали, что среди близких нам людей есть предатель, но не знали кто. Когда я был на месте и увидел сорванную с петель дверь, я понял, что произошло страшное. В доме я увидел трупы Джеймса и Лили, а также плачущего Гарри, и, как мне показалось, аппарирующего Питера. Я решил, что он предал Поттеров, хотел сначала взять Гарри и отвезти его к матери, но тут появился Рубеус Хагрид и сказал, что он отвезет мальчика к Дамблдору. Я отдал ему свой мотоцикл, чтобы ему было удобнее доставить мальчика в безопасное место, а сам бросился на поиски Питера. Я долго шел по его следам, но все-таки настиг его в одном магловском районе и был уже готов его убить прямо там на месте, как вдруг он взорвал все вокруг себя, а сам обернулся крысой и нырнул в водосток. Тут прибыли авроры и меня задержали.
— То есть вы не виновны ни в смерти Поттеров, ни в гибели маглов?
— Нет.
— А почему после задержания все время повторяли, что вы виноваты?
— Понимаете, все хотели, чтобы я стал Хранителем Тайны Фиделиуса, а я уговорил Лили и Джеймса переменить свой выбор, сделать Хранителем Тайны Питера. В этом моя вина… Я бы никогда их не предал, если бы я не отказался. Вот в чем моя вина.
У Блэка сорвался голос, и он отвернулся, чтобы выпить воды. Он совершенно не переживал за Поттеров, так как знал, что они тогда всех обманули, но он только сегодня узнал о том, что Питер погиб, и это очень его расстроило.
— Вас допрашивали по этому делу?
— Нет.
— Состоялся ли суд над вами?
— Нет.
— Кто-то объяснил вам, почему вы оказались в Азкабане?
— Нет.
— Есть ли у кого-то вопросы к мистеру Блэку?
С места поднялась Августа Лонгботтом и сказала:
— Сириус, прости меня. Я все эти годы проклинала твое имя, даже не задумываясь о том, что тебя не судили.
Сириус кивнул, и ему разрешили сесть рядом с матерью, которая коротко его обняла.
— В дополнение ко всему, что вы уже услышали, сообщаю вам, что мы опросили всех магов, входящих в полный состав Визенгамота 1981 года, и все они как один заявили, что не присутствовали на процессе по делу Сириуса Блэка. Таким образом, напрашивается логичный вывод, что молодого человека просто заперли в одной из самых страшных тюрем без суда и следствия, — сказал Дитер Кернер. — К сожалению, за давностью срока невозможно выяснить автора ментальных коррекций, обливейтов и империуса. Поэтому установить виновника неожиданной повальной забывчивости среди служащих Министерства мы не можем, но у меня есть несколько вопросов к мистеру Дамблдору, которые, я надеюсь, прояснят для всех кое-что.
— Мистер Дамблдор, займите место ответчика, — распорядился лорд Селвин.
— Мистер Дамблдор, как вы прокомментируете тот факт, что в воспоминаниях коменданта Азкабана видна ваша подпись на предписании о помещении туда мистера Блэка? — спросил Кернер.
— Либо это какая-то провокация против меня, либо у коменданта просто взяли не те воспоминания. Я подписывал десятки таких предписаний, откуда он может помнить, какое именно было то?
— Я так и думал, что вы все будете отрицать. Я даже не буду задавать вам многочисленные вопросы, чтобы поймать вас на чем-нибудь. Я просто задам вам один вопрос, который покажет всем степень вашей вины. Мистер Дамблор, ведь это вы накладывали Фиделиус на дом Поттеров, как же так вышло, что вы скрыли имя настоящего Хранителя Тайны и позволили всей Магической Британии считать преступником абсолютно невиновного человека?
— Почему вы решили, что это был я?
— Примете веритасерум?
— Я как Верховный Чародей имею права отказаться от этого.
— Я думаю, что мистер Блэк не откажет нам в этой малости?
— Конечно, не откажу. Я точно знаю, что Альбус накладывал Фиделиус на дом Поттеров, так как лично был тому свидетелем, и готов это подтвердить хоть клятвой, хоть показаниями под веритасерумом.
— Не нужно, — медленно произнес Дамблдор, — да, это я накладывал Фиделиус. Но Сириус сам сказал, что он виноват, и я подумал, что он заставил Питера провести Темного Лорда к ним в дом.
— То есть вы что-то там себе надумали, не провели суда со всеми положенными расследованиями и отправили по своим думам человека в Азкабан?
— Я его не отправлял.
— Но вы же беседовали с ним в день его ареста? И знали, что потом он каким-то образом оказался в Азкабане, и вам, как Верховному Чародею Визенгамота, не показалось странным, что суда над ним не было?
— Тогда было много процессов, я просто не обратил внимания.
— Поттеры и Блэк были членами вашей организации, вашими соратниками, и вы просто забыли проверить, был суд или нет? Как-то маловероятно.
— Возможно, на меня тоже воздействовали ментально?
— А разве вы не мастер менталистики?
— Я — нет!
— Но у меня есть письменные показания лорда Принца, который присутствует здесь в зале (Северус привстал и кивнул), что именно вы обучали его оклюменции и легилименции, а обучением этим наукам может заниматься только мастер.
— У меня нет официального звания мастера.
— Но вы отлично владеете ментальными искусствами, не так ли? То есть наложить на вас обливейт или империус нереально. Скорее это вы корректировали всем участникам этого процесса память и поведение. Других менталистов-участников этого процесса нет!
— Вы обвиняете меня бездоказательно!
— А я и не обвиняю. Я предполагаю, так же как вы предполагали в отношении Сириуса Блэка, что он виновен.
— Я отказываюсь от дачи дальнейших показаний.
— Это ваше право. Я хочу обратиться к уважаемому Визенгамоту. Вы все уже поняли, что Сириус Блэк невиновен. Он почти четыре года просидел в Азкабане только потому, что сотрудники министерства халатно относятся к собственной безопасности и допустили постороннее влияние на себя. А также потому, что мистеру Дамблдору показалось, что он виновен, хотя он точно знал, что мистер Блэк не был Хранителем Тайны. Я требую публичных извинений перед моим клиентом от Министерства магии, а также денежную компенсацию в размере одного миллиона галеонов. Если кто-то из вас скажет, что это много, я предлагаю устроить вам каникулы на четыре года на самом нижнем уровне Азкабана и потом оценить их в денежном эквиваленте. Так же за недопустимое отношение к работе, предвзятость, наплевательство на жизни людей, конкретно на жизнь мистера Блэка, а также лишение его возможности своевременно принять титул главы рода Блэк, я требую снять с должности Верховного Чародея Визенгамота мистера Дамблдора и назначить ему штраф в пользу моего клиента в размере ста тысяч галеонов.
— Будут ли возражения или иные предложения? — спросил лорд Селвин у членов Визенгамота, но те покачали головами.
— Будем голосовать одним разом или разделим на два голосования: отдельно по Министерству и отдельно по мистеру Дамблдору? — уточнил Георг.
— Вместе, — отрезал лорд Пруэтт, потрясенный до глубины души этой историей.
— Тогда кто за предложение о взыскании в пользу Сириуса Ориона Блэка с Министерства магии одного миллиона галеонов и обязательстве публичных извинений, а также снятии с должности Верховного Чародея Визенгамота мистера Дамблдора и взыскании с него в пользу Сириуса Ориона Блэка ста тысяч галеонов? Кто против? Кто воздержался? Огласите итог голосования.
— За предложение проголосовало 69 членов Визенгамота, против 6, и еще 15 воздержались. Большинством голосов вердикт утвержден! — проговорил Амброзиус Бейли.
— Мистер Блэк, вы свободны. Ожидайте извинений и материальных поступлений в свои сейфы, — улыбнулся Сириусу лорд Селвин.
Вальбурга плакала, Сириус пожимал руки Кернерам, журналисты выскальзывали из зала и образовывали толпу перед входом, чтобы начать сразу брать интервью у Блэка и Дамблдора.
— Подождите, господа, — выкрикнул старший секретарь, — по вопросу выборов нового Верховного чародея Визенгамота будет созвана внеочередная сессия, а пока его обязанности будет исполнять избранный сегодня исполняющий обязанности Верховного чародея Визенгамота лорд Селвин, — будете голосовать?
— Нет, — ответил лорд Огден, — на сегодня хватит.