Часть 17 (1/2)

Жан слушал музыку и не смел отводить взгляд от телефона. На странице контактов висел тот самый номер. Жан ещё не осмыслил до конца всё, но эта хрень явно могла что-то изменить в его жизни. Что именно — он пока не понял, но терять шанс не собирался. В голове вновь этот образ. Блондинистые волосы, добрые глаза, слишком добрые для сознания Жана. Он видел похожие у Рене, Аманды и у своей матери, когда та была в хорошем настроении. Но ни одни не могли сравниться с ними. Жану хотелось в них утонуть. А сильные руки и широкие плечи, на которых можно было висеть... По телу проходил рой мурашек при воспоминаниях о нём. Жан видел его раньше, играл с его командой. Что же изменилось на том банкете? Это глупо, это беспощадно глупо, но Жану честно плевать на свои поступки, когда дело доходит до Джереми и возможности с ним встретиться.

Поэтому сейчас у него есть номер Нокса. Откуда? Связи есть всегда, а один самый хороший и точный источник у Жана был с его самого первого дня в Эверморе. Нил — это ещё одна заноза, она уже покрупнее по сравнению с Кевином, но зато очень полезная. Так что у Жана сам задался вопрос, как Нил узнал номер Джереми. Но в подробности его не углубили. Возможно, Нил знал, что способ был не самый лучший, и Жану вряд ли понравился бы.

Сейчас это не самое важное. Надо было завести беседу. И тут Жан пал на глазах. Это будет выглядеть смешно.

«Привет! Ты сбил меня с ног во время банкета, помнишь? Ну так вот, может, будем дружить?»

Неплохое знакомство, будет, что рассказать детям. Так сказал Нил, но это не утешило.

После избиений Хозяина страх не покидал Жана. И, нет, не сказать, что он просто не привык или его давно не били. Это было бы враньём, так как каждый Ворон получает наказание. Тетсуи всегда находит причину, чтобы замахнуться тростью на игрока. А иногда причины просто не нужно, — так Тетсуи поступает с игроками, что находятся под его опекой. Рико, Жан, Нил. Раньше это был ещё и Кевин. Но братьям всегда доставалось меньше, либо наказание происходило без чужих глаз, дабы не испортить репутацию и суровый, непреклонный вид Рико.

Просто в этот раз наказание выглядело по-другому. Обычно Тетсуи наказывал прямо перед всеми, как бы говоря: «Вот где вы будете, если ослушаетесь меня!» Но в тот раз... абсолютно всё было иначе.

*</p>

Жан возвращался с столовой. Нил не стал задерживаться, и оба понимали почему. Моро хотелось помочь. Он знал, что всё это плохо закончится. Он разговаривал с Нилом, когда они были в аэропорту. Но беседа опять ничем хорошим не закончилась. Помощь Жана, которой почти нет, просто не нужна, как сказал Нил. Обоим нужно было отдохнуть, уйти из Гнезда и мучений хотя бы на время. Оба знали, чем это всё обернётся и оба получат наказание. Нил сказал, что помощь не нужна, что он привык. На последнем слове Жана будто пулей пронзило. Привык. Как же хреново и одновременно знакомо звучит. Нил привык получать травмы, падать от чужих рук, плакать по ночам от кошмаров, ещё когда они делили одну комнату, хоть и думает, что Жан не слышал этого. А Моро привык открывать дверь поздней ночью и впускать Нила к себе, чтобы зашить раны и дать обезбол. Жан привык поднимать Нила с корта и делать вид, что правда никогда не слышал его всхлипов. Жан привык подавлять в себе порыв обнять Нила и не отпускать обратно к Рико, понимая, что так сделает только хуже. Оба привыкли к несправедливости и оба знали, что каждого ждёт.

Жан шёл к раздевалке, но так до неё и не дошёл. Тренер стоял около своего кабинета и остановил Жана рукой. Хозяин открыл кабинет, мысленно ведя отсчёт в голове. Десять секунд, когда Жан мог добровольно зайти в кабинет, не сопротивляясь. Моро помнил это. Если другие не видели наказаний Кевина и Рико, то Нил и Жан помнили этот жест. Когда Хозяин давал им эти десять секунд. При окончании отсчёта Хозяин применял силу. Поэтому Жан не стал спорить, сопротивляться или делать что-то ещё. Он понимал, что тренер проявляет хоть какие-то границы, так как Жан почти всегда старался не нарушать правила и преуспевать на корте. Это уважение стоило многого для Ворона, но не для Жана. Для Жана это просто жест, не норма, так не делают нормальные люди. Нормальным людям не дают частичку ”уважения” и не заставляют радоваться этому.

Жан просто примет это и не станет сопротивлять, как сделал бы Нил, чтобы доказаться себя выше всего этого общества.

Шагая за порог двери и слыша, как щёлкает замок, Жан не мог представить, как Нил заходит каждый день подобным образом в комнату, зная, что его ждёт одна лишь боль.

*</p>

Жан вытерпел, продолжил жить и ходить на тренировки. Нил устроил цирк с машиной Рико и подговорил Жана. Моро позлорадствовал, но Нилу посочувствовал. Что точно с ним сделали — он не знал, но раз Нил не пришёл за помощью, значит, всё не столь плохо.

Смотря на этот номер, прокручивая в голове первый удар, второй, третий, ещё и ещё. Жан смотрел, боялся, вспоминал слова Хозяина. Нарушение правил — не в твоей манере, Жан. Ты пошёл на поводу Натаниэля и теперь поплатишься за это.

Когда глаза стали щипать, а страх перерос в злость, Жан послал слова Тетсуи нахуй.

***</p>

Натаниэль шёл по коридору университета вместе с Амандой. Та вся светилась от счастья. Нилу не нужно было знать, что случилось. Скоро к ней приезжает Генри. Девушка твердила про эту новость всю неделю, совершенно не замечая другие вещи. Веснински это было даже на руку. Так как Аманда в своих розовых облаках вряд ли будет замечать другие вещи. К примеру то, как Натаниэль избегает прикосновений к спине. Ему было больно сидеть, держать спину ровной, а Рико, как на зло, на матчах перед репортёрами, если Натаниэль говорил что-то не то, клал руку ему на плечо. От чего было больнее.

Избиение кнутом закончилось тем, что Натаниэль сидел (Назвать это таким — очень сложно) на кровати, пока Рико обрабатывал и зашивал его раны, останавливая кровоток.

— Удивительно, как ты не упал в обморок, — сказал Мориама. Натаниэль был в молчаливом шоке. Сначала избивает, а потом сам же залечивает эти раны, серьёзно?

— Зачем бил, если сейчас зашиваешь? — спросил Нейт.

— Чтобы ты не сдох от потери крови. Не думай, что мне стало тебя жалко. Просто секс-куклы нынче дорого стоят.

Отвращение подошло к горлу и не уходит до сих пор.

Разговоры с Эндрю продолжались. В основном они болтали по вечерам или, если Нил сбегал с общежития. Это были весёлые и приятные моменты. Нейт честно не ожидал, что ему будет приятно общаться с Монстром. Хотя сейчас, когда он узнал его лучше, то не мог таким назвать. Да, Эндрю жуткий под таблетками, но общение с ним, когда он трезв от всех лекарств — это выше всего. Обычно Эндрю остаётся трезвым только ночью или вечером. Поэтому Нил старался звонить ему только в такое время. Эндрю, видимо, понял фишку, но ничего не говорил по этому поводу.

Ничего не менялось и не должно было поменяться. До одного дня.

***</p>

Эндрю проживал обычные дни, серые и скучные. День благодарения через три дня. Ники все уши промыл, как его можно отметить. Но Миньярд любые варианты отвергал, либо предлагал, раз это праздник, закопать клюшку Кевина на участке. Дэю такой расклад не понравился, зато Аарон поддержал.

Эндрю не видел смысла праздновать этот глупый день. Но кузен, видимо, считал это событием года. Что ж, походу, им придётся обойтись алкоголем и вышивкой крестиком за сопливой мелодрамой или глупым боевиком.

Общение с Нилом продолжалось в том же ключе, только теперь чаще по телефону. Даже старшекурсники заметили, что Эндрю, который открывал телефон, только чтобы позвонить тренеру и попросить виски, теперь уходил всё чаще, чтобы ответить на чей-то звонок. Некоторые даже пытались узнать, а Ники пошутил, что Эндрю завёл себе друга по переписке. Близнец был согласен на его убийство. Кстати, когда Эндрю рассказал эту историю Нилу, то тот предложил свою помощь, чтобы спрятать труп. <span class="footnote" id="fn_32181057_0"></span>

И всё же среди серых дней и часовых разговоров, которые окрашивали это время, нашлось что-то, что смогло привлечь внимание Миньярда. Это произошло, нельзя поверить, на ночной тренировке.

Эндрю ушёл с поля в раздевалку. Кевин довольный шёл следом, снимая с себя экипировку и попутно говоря всё подряд.

— Хорошо потренировались. Если будем так и дальше, то, возможно, со временем я вновь начну играть левой рукой.

Эндрю молча снимал одежду. Его телефон затрезвонил, предупреждая о новом уведомлении. Эндрю на автомате остановил все дела и посмотрел на экран.

— Ты же с Натаниэлем общаешься? — спросил Кевин, скорее утверждая.

Эндрю убедился, что это только реклама, и убрал телефон в сумку.

Дэй усмехнулся, — Наверное, он уже про все имена тебе рассказал.

— Имена? — не понял Эндрю.

— Имена для звёзд. Я не верю, что он избавился от этой привычки. Когда я жил в Гнезде, он только и делал, что рассказывал о них.

Эндрю обдумывал информацию, сохраняя молчание какое-то время и смотря в точку рядом с Кевином.

— Любит звёзды? — сомнительно спросил он, вспоминая, как Нил иногда упоминал, что любуется ими по ночам.

Дэй вздохнул, как-то огорчённо. — Возможно, я не имею право это говорить, но всё же.

Кевин скинул с себя остатки одежды и обмотал низ полотенцем.

— Он говорил, что звёзды его успокаивают, помогают забыться. Придумывал им имена, называл особенными и говорил, что когда-нибудь будет с ними, таким же ярким и идеальным. Таким, каким не сделали его родители.

Кевин взял свои моющие средства и направился в душ, говоря последнее:

— Надеюсь, что Рико и Тетсуи не убили в нём эту часть.

Эндрю вспомнил синяки на его теле, след от ошейника, дикий смех и чёрные перчатки. Сколько ещё на этом теле шрамов и синяков? Какое насилие пришлось испытать Нилу в Гнезде? По телу прошлись мурашки от этих мыслей.

Ну уж нет. Ещё одну птицу под своей опекой Эндрю не выносит. Тем более это просто общение, чтобы коротать время. А Нил — это обыкновенное имя, которое придумал для себя Веснински. Есть только Натаниэль, его холодные и ничего не выражающие глаза, рыжие кудри и перчатки на руках.

«Он просто человек, с которым ты общаешься ради смеха, Эндрю», — повторял себе блондин.

Правда это не помогло. Уже через время Эндрю стал задумываться об этих именах. Какие они? Что за истории? А можно было бы их послушать? Какая-то его часть твердила, что это глупо и по-детски — придумывать имена и историю звёздам. А какая-то другая, та, что заинтересовалась Нилом и хотела с ним увидеться, твердила об обратном.

Интерес и эта вторая, странная и неизведанная для Эндрю часть победили. Эндрю хотел написать Нилу по этому поводу, хотел что-то спросить, но резко передумал, когда взял телефон. В его голове появилась одна мысль, совершенно глупая, но почему-то Эндрю, полностью трезвый, не под таблетками и лёжа на кровати, подумал, что выкинуть её — невозможно.

Он вновь взял телефон, но уже с другими намерениями на разговор.

***</p>

Глубокая ночь, очередное насилие и опять бессонница. Натаниэль уже не мог припомнить, когда он в последний раз нормально спал. Так или иначе это не имеет значения. Натаниэль смотрел в потолок, прожигая в нём дыру. Он иногда поглядывал на Рико, следил, как поднимается и опускается его грудь. Интересно, у него такая терапия перед сном? Может, Натаниэлю тоже стоит попробовать, вдруг это сработает как снотворное?

Сегодня не было сил идти на улицу. Может, он поболтал бы с Эндрю. Хотя в этом не было никакого смысла. Абсолютно никакого. Натаниэль даже ничего не чувствовал, когда с ним разговаривал. У него не было предвкушения, когда он звонил ему. Он никогда не ждал его звонка, не представлял, как хотел бы с ним пообщаться. Так и должно быть. И Натаниэль очень рад, что это не перерастает во что-то большее.

Иногда Натаниэль задумывался о себе, а именно о голове и мире, что он живёт. Ему казалось, что в этом мире для него всё медленно начинает терять свой смысл. Если раньше он мог отследить, когда всё стало меняться, становиться худшим в его жизни, то сейчас это просто неважно. А наказания проходят мимо него, либо его мозг стал удалять эти файлы, дабы не сойти с ума.

Как бы ему не хотелось, сегодня у него не получилось забыться в своём негодование и размышлениях о той чёрной дыре, что медленно пожирает его сознание и затуманивает ещё пока в нём живое и умеющее возможность чувствовать что-то, кроме пустоты и равнодушия.

На телефон пришло сообщение.

Нил, спишь?

Нил взял телефон и разблокировал его.

Обычно так они в последнее время начинаю разговор поздно ночью. С вопроса: «Спишь?». Так намного проще завести беседу, как выяснилось.

Нил пытался понять смысл содержимого какое-то время. В глазах поплыло, а после выяснилось, что сообщение пришло ещё десять минут назад. Тогда почему Нил услышал звук только сейчас? Или уже прошло десять минут? Что-то не так.

Но сейчас было не время вновь погружаться в размышления.

Обижаешь. Я думал, ты лучшего обо мне мнения.

Мы сможем встретиться в какой-то из последующих дней?

Нил моргнул, подумав про глюки, но сообщение не изменилось. Настрой нежизнеспособности сменился на: «А почему бы и нет?». Нил обдумывал какое-то время все за и против, после напечатал ответ.