Глава II (1/2)

У Саньду-Шеншоу был человек, что интересен ему, был симпатичен.

В юности, он испытав к нему сильные чувства, пусть и не сразу принял это.

</p>

Уже стемнело, молодые адепты, которые только недавно вступили в ряды и ещё не были достаточно опытны, чтобы идти на ночную охоту, готовились разделить трапезу со всеми, а после отправится на покой. Более опытные ученики сразу после ужина отправятся на ночную охоту, и проверять окрестности. На сей раз, глава Цзян решил перенести поход на ночную охоту и разделить ужин с племянником, редкая возможность и, по его мнению, очень ценная.

Цзян Чэн решил не выбирать какое-то особенно место для трапезы. Было достаточно той беседке, где днём он беседовал с Цзинь Лином. Там было тише всего, уютное место на озере. Цзян Чэну она напоминала ту беседку, в которой он, когда-то, проводил вечера с семьей. Он с Вэй Усяням были самыми шумными, спорили о чем-то и громко смеялись, Цзян Янли наблюдала за братьями и мирила их в случае необходимости. Мадам Юй ворчала, особенно на Вэй Усяня, всё повторяла про приличие, но не более, а Цзян Фэньмян улыбался своей умиротворенной улыбкой, так же наблюдал за детьми, порой приобняв супругу за плечо. Цзян Чэн запоминал каждый такой вечер, надолго в своей памяти, они были одними из самых теплых воспоминаний.

Пока Ваньинь заканчивал с работой, Цзинь Лин смог вдоволь нагуляться по Юньмэню, и заодно и нагулять аппетит. Он побывал в старых местах, где проводил частенько время, пока был ещё совсем ребенком. Обычно, дядя отводил его на небольшую лужайку, через которую протекал маленький и узкий ручёек, с кристально чистой водой. Тихое место, где помимо птиц никто не шумел, тут Цзинь Лин мог, развеяться, обдумать всё и зачастую прятаться от разъяренного цзюцзю, после того как где-то накосячил. «Это место, практически не изменилось» подумал про себя юноша. И вправду, кроме большей растительности, ничего нового не появилось, и это, несомненно, радовало. Посетив данное место и, немного прогулявшись по нему, он отправился в сам город, там было много всего, чего бы Цзинь Лин хотел увидеть или просто вспомнить, какой Юньмэн. Шумный и вечно живой город.

Уже темнело, багряно-красный шар заходил за горизонт, отражаясь на глади воды, окрашивая её в алый цвет. Небо стало красных оттенков. Цзинь Жулань перешёл ворота резиденции, и сразу же увидел двух бегущих адептов. Они бежали и смеялись, пару молодых юношей, который жили практически беззаботной жизнью. Вечерняя суета в Пристани лотоса, все готовились к скорому ужину или же к ночной охоте, прислуга разносила остатки писем, а лязги клинков говорили о том, что кто-то до сих пор тренируется. Создавалось ощущение, что тут никогда не спят. Такая живая атмосфера, которая удивляла.

Цзинь Лин направился к месту встречи, по каменной и чуть заросшей дорожке. Даже не дойдя до конца, он уже замечает высокую фигуру, которую озаряли последние золотистые лучи, пурпурная лента, как и низы одеяний чуть развевались на ветру. Цзинь Лин сразу понял, что это Цзян Чэн, не узнать его было невозможно.

— Дядя! — Позвал Юноша, дойдя до мужчины — Я думал, ты задержишься. Так быстро со всем расправился?

Цзян Чэн посмотрел на Цзинь Лина — Да, там было немного — Он развернулся и пошел в сторону той беседки неторопливым шагом — Пойдём.

Цзинь Лин ничего не ответил, лишь быстро последовал за своим Цзюцзю.

— Развеялся? — Неожиданно для юноши поинтересовался Цзян Чэн, разрушая раздражительную тишину.

— Да. Давно я так не прогуливался…

Ваньинь чуть усмехнулся, ответив — Отлично. Значит и аппетит нагулял.

И он оказался прав. Цзинь Лин весь день ничего не ел, поэтому знатно проголодался.

Вскоре, когда солнечный гигант скрылся за горизонтом, они дошли до той самой беседкой из тёмного дерева, которая была украшена пару знамёнами Юньмэн Цзян, а на входе её украшали два больших фонаря, которые освещали небольшое пространство тёплым светом. На столе уже всё было приготовлено, разные блюда, от которых исходил изобильный пар. От одного лишь вида, у юноши потекли бы слюнки, но он держался из-за приличия.

Блюда в Юньмэне славились своей остротой. Жгучий вкус во рту, переходил в глотку, будто обжигая всё. Цзинь Лин слегка прослезился от такой остроты, к которой не привык. Не смотря на это, он всё равно наслаждался едой. Цзян Чэн, сидя напротив племянника, спокойно принимал пищу, будто вообще не чувствовал остроты. Возможно, он и вправду её не ощущал.

Трапеза проходила в полной тишине. Из-за этого, Цзян Чэн погрузился в далекие воспоминания, не самые хорошие. Строгий взгляд матушки и от неё же упреки, что надо стараться лучше. Отца. Что с радостью смотрел на Вэй Ина, и с печалью смотрел на своего родного сына. Он знал, родители его любили, но всё же он не мог забыть эти взгляды и упреки. Ваньинь никого не винил, лишь себя, ведь надо было стараться больше и лучше. Надо стараться лучше.

— Дядя? — Позвал Цзинь Лин, заметив что, что-то не так.

Голос юноши вывел Цзян Чэна из омута воспоминаний. Он даже и не заметил, что почти, что отужинал с племянником, и сейчас держал глиняную чашку с зелёным ароматным чаем. Притворившись, будто ничего не было, Ваньинь посмотрел на племянника, немного сводя брови к перегородке носа — Что? — наконец ответил он, спокойным тоне.

— Всё в порядке? Ты будто не тут.

Ваньинь хмыкнул, отпив немного чая — Что может быть не так? Я лишь задумался о некоторых делах, и не прогуливаешь ты уроки.

Цзинь Жулань фыркнул и возмущаясь, ответил — Делать мне больше нечего! Я глава ордена Ланьлин Цзинь! …

— Даже так, ты юн — Перебил мужчина — Тебе многому надо научиться, чтобы разбираться во всех делах. Ведь я и советники не всегда будут помогать тебе — Цзян Чэн тоже мог помочь в каком-то вопросе, ведь сам стал главой в раннем возрасте, и ему приходилось многие вопросы решать в одиночку.

Цзинь Лин помялся с ответом — Я и так это знаю. Я постараюсь.

— Это радует. Не забывай отдыхать, здоровье тоже важно.

Цзинь Жулань кивнул в ответ, допивая горячий напиток из своего глиняного стаканчика. Оставшиеся время они провели в тишине. Единственное, что разрушало мертвую тишину, звук колокольчиков на ветру.

***</p>

Цзян Чэн зашёл в свои покои, плотно закрыв дверь. Зажёг пару свечек, что служили основным освещением в тёмное время суток. Мужчина скрылся за ширмой, взяв ночные одежды, светло-сиреневого цвета. Постепенно, слой за слоем он снял грозные, пурпурные одеяния. Длинные ноги, узкая, словно девичья талия и широкие плечи, тело было подтянутое и в меру накаченное, а на груди красовалось пару шрамов, в прочем, шрамов было не мало, как-никак, он заклинатель и такое не редкость. В какой-то степени, он стыдился это чертовой талии, но умел её скрыть толстым поясом верхних одежд. Надев ночные одеяния, он вышел из-за ширмы, подошел к небольшому столику, сел перед ним и распустил тугой пучок, а после и две мелких косички по бокам. Волосы цвета вороньего крыла распались по плечи, они были чуть ниже лопаток. Густые, прямые волосы, за исключением нескольких прядей, которые всегда были заплетены в маленькие косы и оставались волнистыми при любых обстоятельствах.

Сделав свободную косу, чтобы волосы не путались во время сна, Ваньинь встал из-за стола, подошел к свечам и погасил огни в комнате. Мужчина лёг на мягкую кровать, умостил голову удобнее на подушки, укрыл себя и закрыл глаза. В его голове вспылили слова Цзинь Лина, «найти дорого сердцу человека»… У него есть такой человек, с которым сердцу спокойно, голос опустошает мысли, а игра флейты действовала на Цзян Чэна как колыбельная. К сожалению, быть с ним Ваньинь не мог из-за многих факторов, да и что говорить о взаимности чувств, в такое время. Нахмурив брови, Цзян Чэн попытался откинуть эти мысли прочь. Он ненавидел думать об этом, каждый раз обжигая сердце. Цзян Чэн хотел бы забыть тот момент, когда у него начали расцветать лотосы в груди, лишь завидев того самого. Отвратительно, от одной лишь мысли Ваньиню было невыносимо, он ведь вовсе не девушка, а по юности влюбился в человека, своего же пола. Успокаивала та мысль, что об этом, кроме него, никто не знал и не узнает. Он унесет эту тайну с собой в могилу.

Цзян Чэн долго не мог уснуть, ворочался туда-сюда, и всё же, ему удалось это сделать. В тот момент, каплей за каплей, начался дождь, а после и сам ливень.

***</p>

Настало утро. В воздухе, помимо сладкого запаха лотосов, витал ещё и запах дождя, свежести и сырости. Серые облака покрывали практически всё небо, лишь через маленькие промежутки солнце показывало свои лучи, осветляя небольшие участки. Пустые бочки, которые стояли на улице, на половину наполнились водой, казалось, не было сильного дождя, но видимо люди ошибались. Тем не менее, ближе к утру ливень перестал идти.

Цзян Чэн стоит на причале и вглядывался в племянника, который вот-вот должен отчалить обратно в Ланьлин.

— Будь аккуратен по пути — Обеспокоено предупредил Цзян Чэн.