Часть 77. После каникул (1/2)

Незаметно наступил февраль. Глаша все так же ходила к парням, виделась с Никитой исключительно в компании других, чем немало его огорчала, иногда разрешала себя проводить до дома и поцеловать на прощание руку.

— Глашенька, — произнес Никита, в очередной раз провожая свою спутницу до дома. — Верно, я понял, в чем дело. Мы же с тобой практически не видимся наедине, отсюда все проблемы. Я не могу пригласить тебя в театр или на конную прогулку, как и положено приличному человеку, но ведь есть и другие варианты. Может быть, ты согласишься прийти ко мне в гости? Мы бы посидели, поиграли в карты, потом еще что-нибудь придумали… Все то же самое, как и со всеми, только со мной одним.

— Никита, это неприлично, — честно сказала Глаша. — Пойти в гости к молодому человеку — это как минимум повод для сплетен.

— Глаша, можно подумать, ты впервые в жизни будешь этикет нарушать, — ответил Никита. — Ты же даже и закон нарушала — на лошадке тогда каталась.

— Никита, — вздохнула Глаша. — Если бы у меня подошел возраст, а ты бы ко мне посватался, я бы, не задумываясь, согласилась выйти за тебя замуж — ты очень хороший человек. Но сейчас, в почти что пятнадцать лет, будучи гимназисткой четвертого класса, мне положено думать об учебе, а не чем-то другом. Да, наша начальница не лезет в то, чем занимаются гимназистки в свободное от учебы время, но моя задача — это просто учиться.

— Так ты же не только учишься, — Никита вспомнил недавний рассказ Глаши о том, как она получила три нуля в один день, а потом была оставлена после уроков. — Для тебя учеба — это одно из множества занятий.

— Никита, скажу честно: я ни к кому, ни к одному человеку в этой жизни не чувствую ничего, о чем мы могли бы сейчас говорить, — ответила Глаша. — Ни к тебе, ни к кому-то еще…

После того самого поцелуя с Никитой девушка вдруг пришла к неожиданному выводу, что ей бы не хотелось так поцеловать и Анечку тоже. Анечка резко перешла в разряд подруг и встала на один уровень с Никитой, Игнатом или Колей.

— Никита, — вдруг произнесла Глаша, не ожидая от себя этих слов. — Вот окончу я в восемнадцать лет учебу — тогда и можно будет думать о чувствах или замужестве. А пока что мне просто рано. Я маленькая для этого.

— Для убийства или агитации не маленькая, а тут маленькая, — растерянно сказал Никита. Вдруг поняв, что он сказал что-то не то, молодой человек добавил. — Глаша, не обижайся. Ерунду ляпнул.

— Главное, чтобы ты на меня не обижался, — ответила Глаша.

Некоторое время девушка переживала из-за того, что могла обидеть Никиту, но, в следующий раз придя к парням, сразу же поняла, что Никита к ней относится так же, как и раньше: как к подруге, без какой-то обиды. Понимая, что в душе у него может твориться хоть что, Глаша поспешила себя успокоить, что молодой человек не обиделся, а когда Никита на этот раз не захотел ее провожать до дома и просто улыбнулся на прощание, подумала:

«Матом не обложил — и хорошо».

Жить, освободившись сразу от двух проблем: как вести себя с Анечкой и как вести себя с Никитой, оказалось очень просто. Чувствуя даже легкий переизбыток времени, Глаша решила как-нибудь встретиться с Софи. Первой мыслью девушки было прийти к Софи посреди дня, чтобы уж точно не встретиться с Филатовым, однако практически сразу Глаша вспомнила о Елизавете Георгиевне, которую можно встретить. Поэтому Глаша взяла в руки лист бумаги и написала на нем:

«Софи, добрый день! Вы бы не хотели со мной встретиться? Погуляем, поговорим. Глаша».

На следующий день девушка по дороге в гимназию сделала небольшой крюк и бросила записку в почтовый ящик дома Филатова.

«Она же найдет обратный адрес на обороте листа? — подумала Глаша. — И, так-то, если не захочет, должна ответ написать. Просто отмолчаться как-то нехорошо».

Весь день прошел как-то неспокойно. Думать о чем-то другом, кроме ответа Софи, не получалось.

— Мадемуазель Гусельникова, — Глаше показалось, что начальница, которая вела урок, произнесла ее фамилию как будто робко.

«Да не меняла я фамилию, все ты угадала», — подумала девушка, вставая.

— Раз вы не можете слушать урок сидя, будете делать это стоя, — произнесла Зоя. — Вы — первая за все годы моей службы, кому я так говорю. Стыдно должно быть.

— Простите, — к удивлению Зои ответила Глаша и осталась стоять.

Когда урок подошел к концу, Зоя пошла к Асе.

— Агнесса, мне просто интересно, — произнесла молодая женщина. — А что у нас нынче с Глашкой? Урок не слушает, на замечания не реагирует, но когда я ее поставила — ни слова не сказала и даже не огрызнулась.

— Может, первая любовь, — ответила Ася.

— Как-то рановато, — удивилась Зоя.

— Ma chère amie, неужели вы забыли, что примерно в таком же возрасте уже обвенчались? — спросила Ася.

— У меня другая ситуация была, — ответила Зоя. — Глашка вряд ли будет вот так рано венчаться.

— Вот именно, — подтвердила Ася. — Глашка может просто себе позволить походить в невестах хоть год, хоть пять. Прямо как вы сейчас.

— Я, Агнесса, могу вообще больше не венчаться, а хранить верность погибшему супругу, — уточнила Зоя.

— Зоя, — неожиданно сказала Ася. — А если вот так посмотреть назад, оглянуться, спустя годы… Если бы можно было вернуть все назад, ты бы вышла замуж за Владимира? Зная, как сложится жизнь.

— Вышла бы, — не задумываясь, ответила Зоя. — Во-первых, я счастливо жила с любимым мужем, пока мы не уехали в Швейцарию. Во-вторых, я очень даже хорошо жила с любимым мужем, когда он вернулся из тюрьмы. Да, мы ссорились, но куда без этого. Вот вы, Агнесса, явно же с Севастьянкой хоть раз разругались.

— Было дело, — отмахнулась Ася.

— Идем дальше, — продолжила Зоя. — Владимир мне показал другой мир. Мир нигилизма, как многие любят говорить. Сейчас, смотря вокруг, я понимаю, что быть просто хозяйкой дома и воспитывать детей мне было бы слишком скучно. Конечно, мне какое-то время приходилось и руками полы мыть, но что поделать, Агнесса, это тоже опыт. Уж лучше помыть полы и быть свободной, чем не мыть полы и быть женой какого-нибудь старика даже лет сорока. Ну и, самое главное, Агнесса. У меня сейчас чудесное положение, которому можно даже завидовать: я и побывала замужем, так что не обязана выходить замуж еще раз, но и в таком возрасте, что второй брак никто мне не будет ставить в упрек. Я могу как всю жизнь хранить верность своему погибшему супругу и это будет почетно, так и выйти замуж снова и ни один злой язык не посмеет сказать, что я не сохранила первый брак. А еще я открыла во имя памяти своего Володечки гимназию и могу там заниматься полезным делом. Ну и Геллер помогла с открытием мануфактуры — тоже неплохое занятие. Да, мне очень помог в свое время с деньгами Константин Алексеевич, но мы же говорим обо всей моей жизни в целом, а не только некоторых моментах?

— Это хорошо, Зоя, что ты всем довольна, — ответила Ася.

— А ты, Ася, довольна тем, как жизнь сложилась? — спросила Зоя.