Часть 9 (1/2)

Нарцисса вышла из штаб-квартиры Trebax и натянула черный плащ с капюшоном, который закрывал ее волосы. Ей нужно было многое успеть сделать за короткое время, и чем меньше будут мешать люди, узнавшие ее, тем лучше. Резко цокая каблуками по булыжникам, она бодрым шагом направилась по дорожке.

Это были интересные дни, если не сказать больше. Ужасающий ход лет, прошедших после войны, был остановлен и перевернут с ног на голову после той статьи в ”Пророке”, и в результате все изменилось в считанные минуты. Она уже смирилась с вероятностью того, что их с Люциусом скоро вытеснят из поместья, и они будут вынуждены, чтобы выжить, прибегнуть к благотворительности. У них было несколько планов на случай непредвиденных обстоятельств, каждый из которых был более удручающим, чем предыдущий. Нищета была для нее новым опытом, который сопровождался тяжелыми уроками. То же самое можно сказать и о Люциусе. Они старались быть стойкими, но каждый вечер в буквальном смысле слова начинали голодать. Она прибегла к краже продуктов из подсобки ближайшего маггловского бакалейщика. На вкус смирение напоминало консервы и черствый хлеб.

Однако после войны ее сильно беспокоила не бедность, а внезапное исчезновение всех, кого они знали. Большая часть их окружения бежала из страны, остальные ушли в подполье, и все они залегли на дно, насколько это было возможно. Жили тихо. Держась подальше от посторонних глаз.

Все, кроме Малфоев.

Как случилось, что именно ее семья оказалась в числе тех, кто принял на себя всю тяжесть вины общества за войну? Она хотела бы знать. Макнейры, Лестрейнджи, Долоховы, Кэрроу, Розье... Все были сильно замешаны, все были чрезвычайно активны и во многих случаях гораздо более смертоносны. Но только Малфои были публично разорваны в клочья. Все остальные исчезли, избегая попыток Нарциссы переписываться, а когда дела шли совсем плохо, отказывались от ее просьб о финансовой помощи. О большинстве из них она ничего не слышала со времен Последней битвы.

До этого момента, конечно. Пока Драко не спас жизнь Гермионе Грейнджер. И то только для того, чтобы выразить свое разочарование. Драко не оправдал их надежд на чистокровность, даже в условиях послевоенного времени, когда статус крови должен был быть последним, о чем думают. Неужели они все ничему не научились?

Прочитав эти письма, Нарцисса решила, что настало время прояснить свою лояльность. Малфои всегда были тесно связаны с Темной магией и играли центральную роль в поддержке Волдеморта во время его первого и второго прихода к власти. Это было правдой. Исторически сложилось так, что они гордились своим статусом чистокровных и вели соответствующую жизнь. Это тоже было правдой. Их также привлекала перспектива обладания властью, что было слабостью на протяжении многих поколений, глубоко уходящей в родовые корни как семей Малфой, так и Блэков. Все это правда. Власть притягивала даже самые острые умы, а предубеждение было проще, чем сомнение в своих убеждениях.

Но мотивирующим фактором во всем этом всегда была семья. Что поможет им оставаться сильными и выносливыми? Что могло бы гарантировать семейную связь? Малфои были печально известны своей защитой, и они подстраховывали свои шансы на рост и выживание с помощью Темного Лорда. Поскольку с годами вымирало все больше и больше старых семей, они восприняли Волдеморта как возможность не потерять актуальность.

Это была грубая ошибка в суждениях. Теперь она могла в этом убедиться.

Тем не менее, без Волдеморта, висящего над их головами, мотивирующий фактор никуда не делся. Семья. Как сохранить их в безопасности и силе, как сделать так, чтобы Малфои существовали в следующих поколениях. Очевидно, ответ был не в том, чтобы объединиться с жаждущими власти маньяками и их сторонниками из числа чистокровных приверженцев. Это были не преданные люди. Она на собственном опыте убедилась, как мало они заботятся о ее семье, когда наступают трудные времена. Малфои находились на грани окончательного уничтожения, их кровный статус был скорее помехой, чем благословением.

И тут, словно Вселенная решила смилостивиться над ними, появился их шанс на спасение. Та, кого они научили ненавидеть своего сына. Та, на чьи пытки они смотрели в собственном доме. Она вошла, свободная от осуждения, на которое, безусловно, имела право, и перевернула их судьбы. Гермиона Грейнджер каким-то образом сформировала Драко, мальчика, который вполне мог вырасти чудовищем, в маловероятного героя. Нарцисса будет вечно благодарна ей за это, и с не меньшим интересом отметила, что у Драко, похоже, появились защитные инстинкты по отношению к девушке. Это было удивительно и неудивительно одновременно. Малфои всегда защищали своих. Хотела она того или нет, но Гермиона Грейнджер стала одной из них. Драко спас ее, и она ответила ему взаимностью. Эта связь давала ей те же привилегии, что и кровное родство.

Нарциссу это не беспокоило. Если Гермиона достигла такого статуса в глазах ее сына, то и она должна была получить такой же статус с ней. Возможно, Гермиона не осознавала этого, но для Нарциссы жизнь ее и Люциуса была спасена.

Что и привело ее к нынешней ситуации. Нарцисса нырнула в переулок и исчезла, прежде чем кто-то успел ее задержать. У нее были основания подозревать, что девушка в беде, и поскольку Драко не собирался говорить ей, что происходит, ей придется выяснить это самой. Зачем заставлять его разрушать доверие, если у нее есть альтернативные способы? Это были не те вещи, которые благородные гриффиндорцы носили с собой в мешочках с фокусами. Это была слизеринская хитрость, жаждущая размяться, с удовольствием пустившаяся на подвиги ради достойного дела.

Она вновь появилась на маленькой дорожке в извилистом саду. Слева от нее находилась старая каменная больница, обитатели которой были совершенно не готовы к появлению решительного посетителя, нуждающегося в ответах.

*

Марта Ботвик, медсестра больницы Святого Мунго и целительница-стажер, проводила свой обеденный перерыв возле каменного здания, где она работала. Это была утомительная смена, и она была благодарна за передышку. За день можно было пережить столько нелепых магических происшествий, что впору было задуматься об общем уровне интеллекта населения.

В углу ее глаза мелькнуло движение, и она присмотрелась, чтобы увидеть, что это было. Как странно. Просто куст сирени. Ничего необычного. Наверное, ей показалось. Она вернулась к своему бутерброду, решив, что недостаток сна, должно быть, влияет на нее сильнее, чем она думала.

До ее ушей донеслась жутковатая мелодия, и она снова огляделась в поисках источника. Может быть, кто-то из персонала гулял? Или пациент, наслаждающийся свежим воздухом? Очень странно, что она никого не видела, ведь голос звучал так близко. Возможно, ее органы чувств ее обманывают. Она вздрогнула от прохладного ветерка, пронесшегося мимо.

— Чертовски странный день, — пробормотала она. — Я бы не отказалась вздремнуть подольше.

Внезапно перед ней появилось лицо красивой женщины с белокурыми волосами и идеальными высокими скулами. Ее губы были кроваво-красными. Марта в шоке уронила свой сэндвич.

— Я могу помочь с этим, — сказала женщина.

— Разве вы не...?

Марта опрокинулась на скамейку, потеряв сознание.

Спокойно Нарцисса достала из мантии колбу, отщипнула волос с головы Марты и опустила его туда. Смесь начала пузыриться и пениться.

— Отлично, — сказала Нарцисса, удовлетворенно глядя на колбу. — У тебя все получится. — Она глотнула жидкость и стала ждать. Через десять секунд она уже не была Нарциссой Малфой... Она была Мартой Ботвик. Изучая спящую женщину, Нарцисса изменила свою одежду, чтобы она больше походила на халат, который носил медицинский персонал. Она не должна была быть идеальной, ей просто нужно было выиграть достаточно времени, чтобы получить то, что ей нужно. В качестве меры безопасности она достала из кармана халата карточку безопасности Марты и записала информацию на будущее.

Одним взмахом палочки тело Марты было поднято и положено на мягкую, поросшую мхом землю за кустом сирени.

— Спи спокойно, Марта, — сказала Нарцисса, проходя через главные двери. — Я ненадолго.

*

— Так скоро вернулась? — улыбнулась женщина за главным столом. — Ты просто трудоголик, дорогая. Ты ушла всего пять минут назад.

— Виновата, — улыбнулась Нарцисса, которая все еще привыкала к строению лица Марты, когда та говорила. Ее глаза путешествовали по помещению, отмечая детали, которые она могла не заметить, когда приходила сюда в качестве пациента. Ей нужно было найти записи, которые, вероятно, хранились где-то в кладовой. Она взглянула на табличку с именем женщины. Сюзанна.

— Сюзанна? — сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более мило и оживленно. Это далось ей нелегко.

— Да, дорогая? — улыбнулась женщина, не поднимая глаз от конверта, на котором она писала старым пером.

— Очевидно, здесь есть старые медицинские файлы, относящиеся к одному из моих пациентов. Возможно, это поможет выяснить, чем они болеют. Я пойду посмотрю.

Сюзанна удивленно подняла глаза. — Ты имеешь в виду мальчика Смайта? С той смешной сыпью?

— Именно его, — улыбнулась Нарцисса. Конечно. Как скажешь.

— Хм. Думала, что это его первый визит сюда, но если это поможет, то обязательно нужно проверить. Ты знаешь, куда идти. — Женщина наклонила голову в сторону коридора и дружелюбно подмигнула.

— Конечно, — сказала Нарцисса. — До скорой встречи.

Она шла по коридору с практической легкостью, вспоминая, когда она была здесь в последний раз. Воспоминание было не из приятных. Люциус сломал запястье и проткнул вену, упав с одной из лошадей в поместье, еще до того, как их продали за деньги. Целитель отказался его лечить. Нарциссе пришлось применить ”Империо”, чтобы сделать свою работу, а затем стереть старику разум.

На этот раз преимущество было на ее стороне. На этот раз она не была похожа на Малфоя. Она выглядела как простая Джейн Марта, которая откликалась на ласковое имя ”дорогая”. Нелепо.

Во всех комнатах, мимо которых она проходила, были кровати, поэтому она продолжала идти, надеясь, что сможет найти то, что искала. В одной комнате она заметила молодую женщину в полном гипсе. В другой - юношу, покрытого красными пятнами.

— Наверное, это Смайт, — пробормотала она, заметив жалкое выражение на лице ребенка. Она сдержала желание ухмыльнуться. Целители, вероятно, не должны были находить развлечение в страданиях своих пациентов. Жаль, правда. Ни у кого больше нет чувства юмора.

Наконец она дошла до двери с надписью ”114”. Она находилась в ближнем конце коридора, так что если это не она, то ей придется начать копаться в мыслях людей в поисках нужных ей ответов. А это всегда такая муторная работа, и она надеялась избежать ее. Подняв пропуск к синему квадратику безопасности над ручкой, она обрадовалась, услышав радостное ”бип”, а затем звук отпираемой двери. Она проскользнула внутрь.

Джекпот. Это была темная, затхлая комната, заполненная до отказа устаревшими шкафами с документами.

— Акцио файл Гермионы Грейнджер, — сказала она. Ничего не произошло. Чертовы средства защиты. Как будто здесь никому не доверяли.

Вздохнув, она начала водить пальцем по алфавиту, блуждая вверх и вниз по рядам, пока не добралась до секции ”ГР - ГУ”. Открыв его, она стала перебирать папки, пока не увидела нужное ей имя. Гермиона Грейнджер. Она достала папку. Нарцисса начала читать, ее лоб морщился, когда она перелистывала каждую страницу. Маггловские лекарства? Передозировка? О, Боже. Это было не то, чего она ожидала.

”Сильная зависимость”.

”Неспособность справляться со стрессом”.