Часть 3 (1/2)

Гермионе было холодно, так холодно, но она прижалась к теплому телу, уткнувшись носом в его шею. Она чувствовала запах лосьона после бритья и кедра. Руки защитно обхватывали ее. —Крепись, Грейнджер, — прошептал голос.

Она проснулась со стоном.

— Доброе утро, — улыбнулся Гарри, стоя у ее кровати. — Ты довольно быстро задремала. Я уже начал думать, что ты не хочешь слушать о моей скучной деревенской жизни.

— О, прости, Гарри, — простонала она.

— Прекрати, — сказал он, отгоняя ее беспокойство взмахом руки. — Я просто шучу. Тебе нужно было поспать.

— Как долго я была в отключке? — спросила она, с беспокойством оглядывая комнату.

— Всего час. Целительница сказала, что ты сможешь уйти через несколько часов. Честно говоря, она чертовски груба, но пока она поддерживает твое здоровье, я не могу жаловаться. Учитывая это, чем я могу тебе помочь? Хочешь, я отвезу тебя обратно в твою квартиру?

— Нет, нет, — сказала она, покачав головой. Проклятье. Она собиралась все обдумать, а не засыпать. Возможно, ей нужен другой подход. Если Гарри не собирается давать ей нужную информацию, то ей придется действовать хитро, и быстро. Гарри не может быть рядом, если она собиралась пойти по этому пути. Он бы никогда не одобрил этого.

— Не беспокойся о том, чтобы отвезти меня в мою квартиру, — сказала она, и в ее голове зародилась идея. — Возможно, есть что-то еще... Хотя мне неудобно спрашивать...

— Все, что тебе нужно, — сказал он, наклоняясь ближе.

— Не мог бы ты разобраться с Министерством? — умоляла она. — Им нужно знать, что я не пропала, официально, я имею в виду. Кто-то должен будет заполнить бумаги, а я не хочу этим заниматься, если могу избежать этого. Стресс выводит меня из себя, и я хочу какое-то время побыть вне поля зрения.

— Хорошо, — неохотно согласился Гарри. — Я могу сделать это для тебя. Кстати, о желании остаться незамеченной, я также принес кое-что, что может помочь тебе избежать глупостей, которые тебя ждут. Он достал из сумки серебристый плащ и протянул его Гермионе.

Она взяла его с улыбкой. — Ты имеешь в виду прессу или Рона?

— И то, и другое, — прямо ответил он. — Я собираюсь остаться в Англии на следующие несколько дней. Мне нужно уладить кое-какие дела. Когда мы сможем увидеться?

— Почему бы тебе не прийти завтра на ужин? — сказала она. — Таким образом, я смогу сегодня и завтра в течение дня немного прийти в себя.

— Договорились, — сказал он, сжав ее руку и поцеловав в щеку. — Ты поговоришь с целительницей, да? Они могут помочь тебе со всем этим. Помочь тебе очиститься. Тебе не нужно делать это одной, Гермиона.

— Да, я поговорю с ней, — сказала она, слегка покраснев от смущения. К тому, что Гарри знал о ее привычке, нужно было привыкнуть. Ее инстинкт все еще был направлен на отрицание отрицания. — Я приму помощь. Я не хочу снова оказаться здесь.

— Рад это слышать, — сказал он, улыбаясь. — Я буду на связи.

Она смотрела, как он уходит, уже чувствуя себя значительно лучше от того, что он снова рядом. Чем старше она становилась, тем больше скучала по нему. В реальном мире трудно найти такую искреннюю связь, и Мерлин знал, что с годами она потеряла ее с Роном. Она начала чувствовать себя хронически непонятой. Как будто она плыла из одного дня в другой, а все ее якоря были потеряны в море.

Тем не менее, когда он ушел, она могла приступить к делу.

— Мисс Грейнджер! — рявкнул женский голос. Целительница, которая заходила ранее, вошла в комнату и встала перед Гермионой. — Просто нужно провести быстрый осмотр. Как чувствует себя язык?

— Неплохо, — сказала она, воздавая хвалу богам за то, что они вовремя подоспели.

— Да? Откройте, пожалуйста. Давайте посмотрим.

Гермиона открыла рот, и пока целительница отвлеклась на осмотр, просунула руку под простыню, где лежала ее палочка.

— Не могли бы вы сказать что-нибудь для меня? — сказала целительница.

— Petrificus totalis, — ответила Гермиона. А затем, извиняясь, — Простите, но я должна знать. Направив палочку на лоб целительницы и не обращая внимания на ошеломленное выражение лица женщины, она погрузилась в ее мысли и стала рыскать вокруг.

Вправление костей.

Заполнение бумаг.

Исцеление сыпи.

Она была там. В объятиях... Драко Малфоя? Как же так...? Из ее рта хлестала кровь, а кожа была смертельно бледной. Драко в панике объяснил, что ей срочно требуется лечение. Порылся в бумажнике и опустошил его, чтобы заплатить целителю за молчание. Ярость, когда ему не говорили, в чем дело. Обращение как с изгоем. Просил их позвать Гарри. Сидел у ее кровати, положив голову на руки. Ему рассказывали о ее зависимости. Ему говорили, что если она не остановится, то причинит себе необратимый вред. Кровь на его рубашке.

Гермиона покинула сознание женщины, задыхаясь. Она сузила глаза на целительницу.

— Obliviate, — прошептала она, отправляя ее из комнаты со смущенной улыбкой.

Сказать, что она была ошеломлена, было бы преуменьшением. Это не имело смысла. Со времен войны они с Драко сказали друг другу всего пять слов, хотя, признаться, за последние пару лет между ними установилось довольно комфортное перемирие. Она привыкла видеть его рядом со зданием, высокого и бледного, его странные серые глаза смотрели на нее, когда они ехали в лифте. С годами его высокомерие ослабло, и она втайне подумала, что он, возможно, один из немногих людей, кто понимает, какая изоляция разъедает ее. Воздух уверенного превосходства, который он носил на публике, был полной дымовой завесой. А как иначе? Она знала, что люди говорят о его семье. Она знала, что их вытеснили из общества. Она знала, как далеко он ушел от своей привилегированной юности.

Его одиночество простиралось вокруг него, как нефтяное пятно. Возможно, и ее тоже.

Значит, Драко нашел ее и спас ей жизнь. Он знал о ее зависимости. Какой странный поворот событий. Почему Гарри не хотел говорить? Неужели Драко попросил его не говорить ей? По какой-то причине это казалось вероятным. Слизерин держался особняком, а спасение героя войны - не рецепт для уединения. Не то чтобы желтая пресса уважала его личную жизнь. Они преследовали его, как дикую собаку. Возможно, он просто не хотел рисковать. Это так легко можно было истолковать превратно, выставив его злодеем. Он спас ей жизнь, и все же, если бы газеты были предоставлены сами себе, они бы написали, что это из-за него все рухнуло. Это была печальная правда.

Ну, если Драко попросил тишины, то Гарри не нарушил никаких обещаний. Гермиона просто нарушила закон. Похоже, в последнее время она часто так поступала. Но что делать? Она была обязана ему жизнью. От этого никуда не деться, и она не собиралась притворяться, что это не так. Но Драко был горд - очень горд - и он вряд ли воспримет ее искреннюю благодарность. Комфортное перемирие или нет, она была уверена, что его характер все еще в полном порядке. А быть в центре всего этого было крайне непривлекательно.

Затем возникла проблема этих чертовых таблеток. Она упала так далеко в кроличью нору, что почти не смогла подняться обратно. Она навредила своему телу и разрушила свой разум в процессе, сделав себя неспособной справиться с любым стрессом без самолечения. Это была катастрофа, абсолютный позор, и теперь об этом знали те немногие, кто узнал правду. Оставалось надеяться, что эти немногие будут держать все в тайне. Она не могла представить, что это станет достоянием общественности. Для них она по-прежнему оставалась храброй женщиной, которая помогла победить Волдеморта. Она хотела оставаться такой, хотя бы ради того, чтобы сохранить остатки своего самолюбия.

Однако передозировка стала тревожным сигналом. Больше не нужно врать себе. Она не была той, кто держал себя в руках после ужасов войны. Далеко не так. Ей нужны были таблетки, чтобы спать, трахаться, драться, работать и расслабляться. Внешне она была уверенной, умной и высокоорганизованной. Эта ее часть все еще функционировала, работая на автопилоте, когда все остальное не помогало. Внутри она была в полном беспорядке.

От этого никуда не деться: наркотики возглавляли шоу. Невинные на вид капсулы, на которые она полагалась больше, чем на своих близких. Они заглушали все разочарования, страх, душевную боль. Прошло так много времени с тех пор, как она действительно что-то чувствовала, не тянувшись за бутылкой. Так нельзя было жить, и это чуть не убило ее. Что-то должно было измениться.

В ее голове начала формироваться новая миссия. Во-первых, ей нужно было найти способ отплатить Драко за то, что он сделал. Несмотря на его колючий характер, он был гораздо лучшим человеком, чем люди его оценивали. Должно быть что-то, в чем он нуждается, в чем она могла бы помочь. Ей было стыдно признаться, что, кроме того, что она знала, что его регулярно критикуют в прессе, она не имела ни малейшего представления о том, чем он занимается по работе. Гермиона решила провести вечер, исследуя, планируя и, возможно, оказывая какие-то услуги. Он будет зол, но, опять же, когда он был не зол? Она знала, как работать с трудными людьми. В конце концов, она была помолвлена с Роном.

Во-вторых, ей нужно было завязать с этими наркотиками. Она принимала любые лекарства, которые ей предлагали в больнице, но с этой привычкой нужно было покончить. С этого момента она больше никогда не будет принимать таблетки. Это было враждебное поглощение, захват ее тела и разума. Завязка. Никаких исключений. Та Гермиона, которая училась в Хогвартсе, никогда бы не позволила управлять собой таким крошечным, коварным захватчикам. Она бы боролась. Она приняла бы вызов и показала всему миру, что она достойна своей репутации. Больше никакой слабости, никакой жалости, никаких игр, никакого Рона.

Начиная с этого момента, именно так она и поступит. Привычка изгнана. На повестке дня было возвращение жизненного долга. Гермиона Грейнджер вернулась.

*

— Ты - неудачник! Ты неудачник! — твердила назойливая игрушка, ее пронзительный голос просачивался сквозь закрытую дверь. Драко закрыл уши руками. Если эта чертова игрушка была хоть каким-то признаком, то этот день будет еще хуже, чем вчера. А это уже о чем-то говорит.

Он почти не спал, и образы Грейнджер с кровью, стекающей по шее, преследовали его, когда он наконец заснул. Теперь он был в офисе, а глупая игрушка Блейза бегала во всю прыть. Счета, которые он отложил накануне, всё ещё были на месте. На самом деле, теперь их было даже больше. Он получил три новых письма с отказами от потенциальных клиентов, некоторые из которых были более вежливы, чем другие, объясняя свои причины не покупать его метлы. Долг издевался над ним.

— Ты неудачник! Ты неудачник! Ты-

Раздражающий голос остановился на середине оскорбления. Странно. Однако он не собирался жаловаться. Может быть, Блейз наконец-то устал от этого. Он слышал, как его друг что-то говорит по ту сторону двери. Напрягшись, Драко попытался разобрать.