Круг четвёртый. Земля обетованная (2/2)

— Ты моя жена! Ты должна меня слушаться… хотя бы иногда!

От этих прописных истин самому хотелось смеяться, но как не высказать их этой неугомонной заразе?!

— Кротость — украшение женщины.

— В таком случае, я согласна считаться уродиной! — крикнула она в ответ, загнанная в один из самых больших залов, в которых принято организовывать балы.

Помещение не имело дополнительных входов и выходов. Круглый зал просматривался со всех сторон. Пустой и открытый, словно водная гладь в штиль, он должен был стать финалом их погони, но жена подняла подаренную на помолвку саблю, вызывая сатанинскую усмешку мужа.

— Ты же не думал, что я так быстро сдамся, мой грозный адмирал? — хмыкнула она под ответный лязг обнажающейся сабли.

Казалось, теперь конфликт достиг точки невозврата и по завершению дуэли зал покинет вдова или вдовец. Но Диего вкладывал душу в её обучение фехтованию на Калипсо и после возвращения в колонию. Он сам создал себе равного противника, победить которого если и возможно, то крайне сложно. Ада слишком хорошо знала своего учителя, любовника и супруга.

Они потеряли счёт времени, погрузившись в свой особый танец под музыку звона клинков. Выпады и позиции сменяли друг друга, на этот раз благоверная ставила ноги так, как он научил, и из защиты яро переходила в наступление. У входа в зал столпился весь рабочий люд резиденции, когда уставшие противники продолжали стоять на ногах только силой собственного упрямства. Тяжёлое дыхание обоих прорезало тишину. Бой на измор выходил уже не таким занимательным, да и злость успела испариться, полностью подчиняясь дисциплине боя.

— Сдавайся! — усталые бойцы разошлись к противоположным стенам зала.

— Сам сдавайся!

— Я сдамся, если ты сдашься!

— Ишь какой хитренький!

— Ада…

— Мне очень жаль, что ты за меня беспокоился, — нехотя, но искренне проговорила она, — но я знала, что ты не одобришь, а отчитываться перед кем-либо за своё поведение я прекратила в свои двадцать три… в настоящие двадцать три!

— Я твой муж, а не случайный знакомый! О таких вещах принято совместно договариваться, а не отчитываться! Что мне делать, если однажды ты не вернёшься живой?!

Последние слова заставили её не только отойти в сторону, тем самым заканчивая дуэль, но и виновато поджать губы. Сабля, по красоте равная ювелирному украшению, упала на изящный пол, с досадой отброшенная строптивой женщиной. Сама Ада устало села прямо на пол, упершись спиной о стену. Её всклокоченный вид особенно волнующе смотрелся на контрасте с фресками, покрывающими стены бального зала. Под звук чеканного шага адмирала на пол полетела вторая сабля.

— Сдаюсь…

— Прости…

Вечные противники, любовники и супруги устало сидели, прижавшись друг к другу. Пока за дверями мышами шуршали слуги и Хуан, Ада во всех подробностях рассказывала, как при помощи Воробьёва и его подлодки добралась до тех аристократов, кто мог спонсировать строительство школ почти без вреда для своих капиталов, лишь бы собранный на них компромат не попал не в те руки. Пять лет шпионской работы. Ада с Игорем собирали всё полезное на всех, не зная, что пригодится, а что нет, и после завершения основной миссии информация всё ещё оставалась величайшей силой.

— У наших школ будет столько спонсоров, что это станет новой модой в Старом и Новом свете! — улыбнулась разведчица.

— Ада, — Диего без сопротивления повернул её к себе и обхватил лицо ладонями, — не пугай меня так больше! Я поддержу все твои начинания… если они будут разумными, но никогда так не сбегай!

— А мне понравилась наша дуэль… — попыталась она отшутиться, но добавила уже серьёзно. — Больше не буду, слово офицера… разве что ради твоего спасения.

— Даже ради моего спасения…

— Не заставишь! — прищурилась она, глядя на него с какой-то необычной печалью. — Пойду против всех твоих приказов! Лучше уж ты будешь злым, но живым, чем тихим и мёртвым!

Казалось, вот-вот они или окончательно помирятся, или перейдут в новый виток споров, но всё решил случай…