3. Во имя логики (2/2)
И всё-таки: я не могу быть в другом мире! Абсолютно всё равно, что я не алкоголичка, не наркоман и до этого полностью находилась в здравом уме, что голова раскалывается, горло дерёт и озноб не даёт покоя, пытаясь доказать, что я не во сне! Всё рав-но! Наверняка надо просто лечь спать: сон во сне снимет сон, и я проснусь в мягкой кроватке… Ну или в шкафу…
Я улеглась. Взглянула на часы. Из-за своего плохого зрения, правда, я так и не поняла, который час. Ну и что? …
***</p>
Одно я знаю точно: я не могу уснуть уже десять минут!! Может, поза не та? Или стоит попросить таблетку от головной боли?
Хотя, мало ли что… Безумные мультимиллиардеры-фанаты аниме построили огромный роскошный и очень дорогой особняк, в котором держат профессиональных англоговорящих косплееров, лишили меня сознания в шкафу, привезли на вертолёте неизвестно куда, внушили с помощью психотерапии и наркотиков, что я прошла сквозь шкаф и несколько часов скиталась по лесу, а болезнь я внушила самой себе, так как на самом деле это последствия тех самых наркотиков.
Увы, «Фантомхайв», я вас раскусила. Где камера? Куда улыбаться? Где мой билет домой в качестве приза?
Так вот, ага… А вместо аспирина они предложат мне уринотерапию, или чем там ещё головную боль лечили в 19 веке?!..
Почему-то мне в голову не пришло, что в 19 веке люди не настолько дикие, а я — не директор РЕН-ТВ, чтобы выдавать подобное. Хотя, я и не сторонник теорий множественных вселенных, чтобы верить в такую чушь, как попаданство!! Хоть это и звучит гораздо солиднее… И проще… И чу-у-уточку, совсем на капельку, такую маленькую-маленькую, реалистичнее…
«Так! Решай! Логика и одновременное её отсутствие или тоже самое, только в это ты не поверишь ни разу в жизни!» Ну, я однозначно не нежусь в кровати у самого настоящего графа Ф-ф-ф-ф-ф-фантомхайва. Нет же. Нет же! Нет же?!
Сквозь поток мыслей чувствую, как глаза предательски защипало, и на подушку потекла слеза отчаяния. И всё.
Хотелось бы кричать, рыдать, захлёбываясь валерьянкой и обнимая подушку! Но, к сожалению, крики на данный момент слишком бесполезны и неуместны, а выдавливать из себя слёзы я не могу. Хоть и дыхание сбилось, и голова болит вкупе с простудой, и мрачные мысли нагоняю, и почти буквально называю себя сумасшедшей…
Принимаю сидячее положение и вижу темноту в глазах, и трясущимися руками нащупываю руками подушку. Обнимаю её. Тело заметно ослабло — я просто не могу держать и крепко сжимать её, однако всё же не оставляю попыток выдавить весь пух и перья оттуда.
Утыкаясь носом в подушку, я начинаю мысленно гладить себя по голове. Сочувствую, проявляю жалость и вообще всячески подбадриваю себя, только, к сожалению, нарциссизм и сострадание к самой себе мне не слишком часто помогает.
Вся дрожащая, как осиновый лист, укрываюсь тёплым одеялом, засыпая уже в полной духоте и слабой надеждой на последующую белую полосу в своей жизни. Зато на следующий день моё эмоциональное состояние становится гораздо хуже…
Впрочем, давайте оборвём мои размышления о том, какая я плакса, потому что дальше мне пришлось провалиться в беспокойный и «нервотрёпный» сон…
***</p>
Я привстала, нет, я соскочила с постели и ту же схватилась за голову, падая обратно на подушку.
— М-м-миледи, В-вам стало хуже?
Я зажмурилась, пытаясь выгнать это из головы.
— Как Ваше самочувствие?
«Это» не уходило. Я, пытаясь отогнать от себя все предрассудки, расслабилась, стараясь отключиться от внешнего мира.
Спать, к сожалению, больше не хотелось: похоже, что я выдрыхлась, к тому же, головная боль стала только сильнее.
— М-м-миледи?
С трудом разлепив веки, я одарила «Мейлин», как мне казалось, абсолютно пустым взглядом. Что она там бормочет, почему немного дрожит, краснеет, мямлит, протягивает что-то на дорогом подносе?
Всё равно.
— Я… А-а… Э-э… Кхе-кхе… ч-т-о?
Это всё, на что меня сейчас хватило. Всё-таки я не сверхразум и английский в школе не особо жаловала. Особенно аудирование. И разговоры всякие тоже.
И вот чем это для меня обернулось. Рядом с иностранцем включаются функции «набор звуков», «парочка дежурных фраз» и «распознавание мотивов и желаний с помощью взглядов, мимики и жестов».
Вдруг захотелось крикнуть что-то вроде: «Пошла вон отсюда, я верна только своей отрубленной руке!», но затем я вспомнила, что что-то подобное с ней уже было.
Так, прояви оригинальность, Аня. Можно, например, выкинуть её в окно. Или не выгонять её из комнаты, а самой выбежать. Размахивая руками, как птичка. А можно выпрыгнуть из окна самостоятельно. Да! Отличная идея! А ещё лучше будет, если я… я…
Если я утихомирю свой воспалённый мозг.
Вряд ли выкидывание в окно здесь одобрят. Так что давай-ка подумаем о том, что можно сделать.
Варианты:
1. Убить «Мейлин»
2. Обматерить и выгнать «Мейлин»
3. Убить себя
4. Уверовать в Бога.
И я сейчас не шучу. Это единственные варианты, что пришли мне в голову.
Какой, по-вашему мнению, вариант самый лёгкий? Да никакой! Во-первых, я не Сьюха (надеюсь), во-вторых, я скорее убью себя, чем сделаю суицид, в-третьих, я верю только в макаронного монстра! И что Вы мне сделаете, я в другом городе!
Та-а-а-а-а…ак. Меня немножко начало заносить.
В общем, похоже, мы поняли, что я на её пищу плевать хотела. Мейлин трясущимися руками поставила на прикроватный столик поднос, поклонилась и начала что-то расспрашивать о моём самочувствии.
Я посмотрела на неё с подозрительным прищуром.
— Умеешь разговаривать на русском?!
В ответ мне послышалась тишина и полное недоумение со стороны собеседницы.
— Ты. Можешь. Разговаривать. На. Русском?
— Н-нет, — горничная чересчур поспешно замотала головой. Я начинала вскипать.
Кое-как сдерживая злобу, я промычала:
— Как тебя зовут?
Неуверенное молчание. Напряжением уже воняет, если о нём вообще можно так высказываться.
— М-мейлин.
Вздох. Спокойствие, Аня…
Спустя несколько секунд в голову пришла, как мне показалось, гениальнейшая идея!
Ха!
Словно проговаривая скороговорки, я осыпала Мейлин всяческими детскими обзывалками в стихотворной форме, подставляя, конечно же, её имя.
Мне предъявили, что на русском разговаривать не умеют, и, коль хочу я говорить с баринами, так и язык барский включай-с.
— Ну ты же умеешь! Просто скажи «При-вет!»
Так прошёл час. Ну или два, чёрт его знает.