Глава 16. Влечение (1/2)

К тому времени, как команда Ро добралась до места, подходящего для ночлега, Какаши был в напряжении от тихо закипающего в нём гнева. Чем больше он думал о произошедшем на миссии, тем сильнее ощущался им гнев — слабый, тревожный, подпитываемый глубоким источником беспокойства.

После того, как бой закончился, и уровень адреналина в крови начал снижаться, у Какаши появилось больше времени, чтобы всё обдумать. Например, то, как Сакура в середине боя полностью повернулась спиной к врагу, чтобы исцелить Тензо. Или то, как Сакура потом сказала ему, что Тензо не узнал Дейдару несмотря на то, что каждый оперативник АНБУ обязан запомнить Книгу Бинго.

Стиснув зубы, Какаши резко выдохнул через нос. Тензо и Сакура едва не погибли, и всё потому, что оба приняли идиотские решения. Тензо не должен был допускать такого промаха в знаниях о вражеских ниндзя. А Сакура…

Сакуре ни за что не следовало поворачиваться спиной к врагу. Неважно, что Тензо выглядел настолько плохо, что Какаши не был уверен, что он выживет. Неважно, что ей каким-то образом удалось поместить одного из своих пауков на Дейдару, несмотря на то, что она была так сосредоточена на Тензо.

Они могли погибнуть. Эта мысль не покидала Какаши.

Когда они, наконец, остановились на ночлег, Какаши коротко сказал, что они могут снять маски. Пока Генма укладывал Сакуру на землю и разводил костёр, Какаши снял маску пса и подошёл к Тензо.

— Как ты себя чувствуешь?

— Я в порядке, капитан, — ответил Тензо. — Я исцелён достаточно, чтобы вернуться домой, а остальное можно сделать в больнице, как только мы туда доберёмся, — говоря это, он рукой в перчатке слегка ткнул покрывавшую его грудину красную кожу. Поскольку они выдвинулись налегке, у него не было запасной майки или жилета, чтобы заменить те, в которых были прожжены огромные дыры.

— Хорошо, — отрывисто ответил Какаши. — Тогда, может, ты захочешь объяснить мне, как ты позволил застать себя врасплох.

Тензо слегка покраснел.

— Прости, я должен был помнить о его техниках высвобождения взрыва.

— Да, должен был. Ты чуть не угробил себя и нашего медика, — рявкнул Какаши в ответ.

— Оставь его, капитан! — слабо запротестовала Сакура, сидя рядом с костром, который разводил Генма. — Даже если бы он вспомнил, у него не было времени среагировать.

— Ты сказала мне, что он не вспомнил Дейдару и что ты пыталась предупредить его, — указал Какаши, сжав челюсти, когда повернулся к ней лицом. — Если у тебя было время предупредить его, значит, у него было время среагировать, — изо всех сил пытаясь сдержать поднимающийся в нём нехарактерный гнев — гнев, который, как он знал, был порождён беспокойством о том, что едва не произошло, — он продолжил: — А сама? В разгар боя повернуться спиной к врагу, чтобы исцелить сокомандника? О чём, чёрт возьми, ты думала?

Как и Тензо, Сакура покраснела от обвинения и неуверенно встала. Сглотнув, она спокойно сказала:

— Я думала, Тигр долго не продержится. Я использовала одного из пауков…

— Этого было недостаточно! — перебил Какаши. — Не будь там меня, вас обоих убили бы!

Щёки Сакуры покраснели ещё сильнее, но она не сводила с него взгляда.

— Это была ошибка. Тогда я боялась… — она замолчала и нахмурилась, наклонившись ближе к нему. — У тебя кровь течёт из глаза?

От того, как внезапно она сменила тему, Какаши моргнул открытым глазом; он слегка отклонился назад, когда она несколько неуверенно подошла к нему и схватила спереди за жилет. Прежде чем он смог нормально отреагировать, Сакура притянула его к себе и свободной рукой потянулась к его закрытому Шарингану, всё ещё покрытому коркой крови. Он всегда кровоточил, когда Какаши использовал Камуи.

Сумев, наконец, отреагировать, он схватил её за запястье и потянул его обратно вниз, рявкнув:

— Меня исцелять не нужно.

— У тебя глаз кровоточит, — медленно произнесла Сакура, будто объясняла что-то простое очень глупому человеку.

— А ты едва на ногах держишься, — ответил он сквозь стиснутые зубы. — С моим глазом всё будет нормально.

— Не слушай его. Всякий раз, как он использует эту технику, у него идёт кровь из глаза, а до больницы он доходит раз в вечность, — сказал Генма Сакуре, игнорируя взгляд, брошенный Какаши в его сторону.

— Она, вероятно, слишком слаба, чтобы исцелять его прямо сейчас, — заговорил Тензо, немного поникнув, когда Сакура и Какаши оба уставились на него — Сакура, предположительно, потому что он спорил с ней, а Какаши потому, что в тот момент они все вызывали у него раздражение.

— Слушай, — привлекая внимание Какаши обратно к себе, сказала Сакура, свирепо глядя на него. — Я собираюсь исцелить тебя, потому что я здесь чёртов медик, и у меня есть полномочия не соглашаться с твоими решениями.

Какаши прищурился, глядя на неё.

— О, правда? И пускай Генма тащит тебя всю обратную дорогу?

— Я не против понести её, — небрежно сказал Генма, заставив Какаши презрительно фыркнуть. Вся его чёртова команда отвернулась от него.

Тот факт, что Сакура явно выигрывала в этом споре, казалось, несколько успокоил её, потому что в её голосе звучали немного успокаивающие нотки, когда она слегка потянула Какаши к огню.

— Уверена, это не займёт много времени, — она слегка сжала его руку, подталкивая его сесть.

Какаши сел не сразу — ему не нравилось, что вся его команда сговорилась заставить его подчиниться, но Сакура посмотрела на него широко раскрытыми, умоляющими глазами и сказала:

— Пожалуйста, позволь мне исцелить тебя.

Смягчившись, Какаши вздохнул и сел, с сожалением осознавая, что его гнев угасает, несмотря на то, что его команда вела себя так непокорно. Он увидел, что Тензо пытается скрыть улыбку, и приказал:

— Тигр, перед следующей миссией перескажешь Книгу Бинго по памяти.

Тензо склонил голову и пробормотал:

— Есть, капитан.

Сакура теперь была близко к его лицу, накрывая его левый глаз светящейся чакрой рукой, так что было нетрудно заметить, что её губы подозрительно подёргивались.

— Что-то смешное, Паук? — спросил он предупреждающим тоном.

Это произвело эффект противоположный тому, на который он надеялся, потому что она расплылась в широкой улыбке и ответила:

— Нет, капитан.

Какаши внимательно посмотрел на неё, но её улыбка нисколько не померкла. Наконец, смирившись с тем фактом, что вся его команда бунтует, он погрузился в слегка угрюмое молчание. Однако, наблюдая за выражением сосредоточенности на лице Сакуры, он, не задумываясь, сказал:

— Ты поступила умно, использовав паука. Это сэкономило нам уйму времени.

— Спасибо, капитан, — тихо ответила Сакура, и от того, как она снова улыбнулась, встретившись с ним взглядом, он ощутил то знакомое чувство дискомфорта, которое, казалось, всегда образовывалось рядом с ней.

Не зная, что ещё сказать, Какаши, наконец, закрыл оба глаза, молча благодарный за то, как её прохладная, успокаивающая чакра заставила боль исчезнуть, словно её никогда и не было.

***</p>

На следующее утро команда свернула лагерь гораздо позже обычного. Благодаря дополнительному времени на отдых Сакура смогла восстановить достаточно чакры, чтобы бежать обратно в Коноху без помощи Генмы. Она была чрезвычайно рада этому, так как у Генмы больше не было повода отпускать дурацкие шуточки о том, что с неё на него переползут пауки. А ещё Какаши больше не мог ворчать на неё за то, что настояла на исцелении его глаза.

Тем не менее, пускай она и была в состоянии бежать самостоятельно, чакры у неё всё ещё было очень мало. Это, в сочетании с тем фактом, что Тензо по-прежнему не вернулся в свою полную силу, означало, что они двигались медленнее обычного. К тому времени, когда они достигли главных ворот Конохи, луна была высоко в небе.

Какаши повернулся и посмотрел на Тензо, используя его кодовое имя, поскольку технически миссия не была закончена, пока он не распустил их.

— Тигр, немедленно отправляйся в больницу, — сделав паузу, он обратился к Сакуре и добавил: — А тебе нужно отдохнуть, Паук. Вообще говоря, отдыхайте все, пока я не скажу вам обратное. Ясно?

— Да, капитан, — хором ответили Тензо и Сакура. Генма издевательски лениво отсалютовал, но Какаши проигнорировал это.

— Хорошо. Свободны, — сказал Какаши, а затем исчез.

Теперь, когда они действительно могли отдохнуть, на Сакуру обрушилась вся тяжесть её усталости, поэтому она быстро попрощалась с Тензо и Генмой, а затем поплелась домой. Как только она поняла, что находится вне поля их зрения, она немного поникла, и к тому времени, как она открыла дверь в свою квартиру, её веки отяжелели настолько, что ей казалось, что она может заснуть стоя.

Однако, несмотря на то, что Сакура была так измучена, она ни за что не собиралась ложиться в постель покрытой дорожной грязью, поэтому заставила себя быстро принять душ, прежде чем, наконец, накинуть просторную ночную рубашку и забраться в постель. Но когда она лежала в постели, разметав влажные волосы по подушке, она обнаружила, что её мысли движутся слишком быстро и она не может заснуть.

Это была опасная миссия. Сакура не могла отделаться от мысли о том, как плохо всё могло бы обернуться для неё и Тензо, не появись Какаши в нужное время. Она заслужила лекцию, которую он прочитал ей за то, что она сделала себя уязвимой перед врагом. Это был необдуманный шаг, и она это знала.

А ещё тот факт, что одной из возложенных на Сакуру обязанностей — возложенных самой Цунаде — была, в частности, защита Какаши. Как она могла выполнять эту задачу, если он спасал её?

Это смущало её, но думала она не только об этом. В её мыслях задержалось воспоминание о гневе Какаши. Несмотря на то, что она, казалось, довольно неплохо действовала ему на нервы, на самом деле он не был гневливым человеком — и у неё было ощущение, что сегодня он разозлился только потому, что эта опасная ситуация с Дейдарой напугала его. А то, как смягчился его гнев, когда она попросила исцелить его и сказала «пожалуйста»… Конечно, она могла списать это на то, что он хорошо реагировал на вежливость, но она знала, что это было нечто большее.

Она ему нравилась, чёрт возьми. Независимо от того, что он говорил, независимо от того, насколько профессионально пытался действовать, она ему нравилась, да так, что он не мог полностью перестать реагировать на неё. И она определённо не перестала реагировать на него… ведь её пульс учащался всякий раз, когда он был рядом.

Сакура нахмурилась, уставившись в потолок. Она продолжала убеждать себя, что лучше всего вести себя профессионально. В конце концов, у неё были цели, и хотя она достигла одной из них, получив повышение до АНБУ, она не добилась никакого прогресса в том, чтобы заставить Саске заплатить за то, что он сделал. Ни одна из этих целей не была бы достигнута, если бы она всё испортила, создав неловкие отношения со своим капитаном. Но независимо от того, сколько раз Сакура говорила себе это, она обнаружила, что не хочет переставать испытывать влечение к Какаши. И чем дольше это напряжение между ними оставалось неразрешённым, тем труднее было его игнорировать.

Когда она вновь подумала о том, как он был зол в тот день, и о том, как его гнев рассеялся под её прикосновением, её наполнила решимость. В этот момент она решила, что не собирается сдаваться. В конце концов, Какаши показал, что он не всегда знает, что для него лучше. Может быть, для него лучше всего было бы перестать слушать свою голову и начать слушать сердце — и, возможно, именно Сакура должна была показать ему это.

Она не была точно уверена, как это будет выглядеть. Она не знала, как флиртовать с таким мужчиной, как Какаши, но она была полна решимости действовать в соответствии со своим влечением к нему. Твёрдо приняв это решение, Сакура смогла успокоить свои мысли. Она подумывала о том, чтобы попытаться использовать часть своей восстановленной чакры для воспроизведения печати Цунаде, но прежде чем она смогла это сделать, усталость окончательно одолела её и погрузила в сон.

***</p>

Через два дня после того, как команда Ро вернулась со своей миссии, Какаши был вызван в кабинет Цунаде. Он ожидал, что она позовёт его с тех пор, как представил предварительный отчёт об убежище, которое они атаковали. И пока он ждал, он восстановил чакру, которую израсходовал на миссии.

Он даже сходил в больницу, чтобы проверить Шаринган. Хотя Какаши ненавидел ходить в больницу, он знал, что Сакура не смогла залечить все повреждения из-за ограниченного количества чакры. Забота о здоровье обычно не входила в число его приоритетов, но Шаринган был одним из лучших его видов оружия на поле боя, и ему нужно было поддерживать его в боевой форме. Кроме того, если он его не проверит, Сакура обязательно расстроится, когда он увидит её в следующий раз.

Он просто проигнорировал ту часть, где ему, по-видимому, было небезразлично, что расстраивало Сакуру.

Поскольку в последнее время ему приходилось делать всё больше и больше, Какаши отбросил мысли о Сакуре, когда вошёл в Башню Хокаге и направился в кабинет Цунаде. В сообщении, которое он получил, разъяснялось, что это была неофициальная встреча, поэтому он надел поношенные джоунинские штаны и рубашку, под которыми скрывалась майка с маской, а его Шаринган прикрывал хитай-ате.

Дойдя до кабинета Цунаде, он обнаружил, что дверь уже открыта, и не потрудился постучать, когда вошёл внутрь. Тем не менее, он остановился сразу за дверью и подождал, пока его увидят.

Цунаде сидела за столом, а рядом с ней стояла Шизуне, держа на руках её поросёнка.

— Входи, Хатаке, — резко сказала Цунаде, после чего повернулась к Шизуне и сказала: — Это не займёт много времени.

Какаши кивнул Шизуне, когда та вежливо улыбнулась ему, прежде чем выйти из комнаты и закрыть за собой дверь.

Цунаде указала на один из стульев перед своим столом, и Какаши подошёл к нему, выдвинул его и затем сел. Накрашенные малиновым губы изогнулись в ухмылке, когда Цунаде заметила:

— Ты по-прежнему сидишь, как подросток.

Какаши неопределённо пожал плечами, но ничего не ответил.

Очевидно, покончив с любезностями — или своей версией любезностей, во всяком случае — Цунаде откинулась на спинку кресла и сложила руки перед собой.

— Поговорим о вашей миссии. Вы столкнулись с Дейдарой, ниндзя-отступником S-ранга.

— Да.

— В дополнение к поимке двух других отступников, вы смогли захватить и Дейдару, — сказала Цунаде. Не дожидаясь его ответа, она продолжила: — Два ниндзя низшего ранга дали мало информации, особенно с учётом того, что один из них не пережил допроса Ибики.

Какаши кивнул, его лицо было таким же серьёзным, как и у неё. Не стоило пытаться утаить информацию от Морино Ибики, и этот шиноби усвоил это самым трудным из возможных способов. Такое было не в первый раз, и уж точно не в последний.

— С тех пор Ибики работает с Дейдарой. Он оказался довольно крепким орешком — похоже, на него не особо-то действуют пытки. Но он, кажется, открыт для переговоров, — продолжила Цунаде. — Он дал нам некоторую информацию в надежде, что мы подумаем о помиловании. Думаю, есть шанс получить от него ещё больше данных, если мы правильно разыграем свои карты.

Брови Какаши слегка поползли вверх. Его удивило, что кто-то столь печально известный, как Дейдара, так быстро поделился информацией. Может быть, он был умнее, чем казался, или, может быть, Ибики просто напугал его до чёртиков.

— Что известно на данный момент?

— Мы знаем, что Дейдара не работал ни с кем из других бывших членов Акацуки, — слегка улыбнувшись, Цунаде наклонилась вперёд, произнося следующие слова: — Однако найденные в убежище документы предполагают, что он пытался их выследить. Сам Дейдара этого не отрицал.

Задумчиво хмыкнув, Какаши поднял руку и, глядя в окно, рассеянно потёр прикрытую тканью челюсть. Акацуки была имевшей зловещую репутацию тайной организацией, с которой Какаши был смутно знаком из предыдущих бесед с Цунаде. Он знал, что Разведывательное подразделение АНБУ много лет назад узнало, что Акацуки распалась, но с тех пор о бывших членах было выяснено очень мало. Учитывая, какого калибра ниндзя-отступники скрывались где-то в тени, было бы очень хорошо, если бы Коноха могла узнать о них больше.

— Эта информация была бы очень полезной, — сказала Цунаде, будто прочитав его мысли. — Но есть кое-что ещё, что интересует меня куда больше — как минимум один из тех, кого выслеживал Дейдара, является бывшим шиноби Конохи.

Открытый глаз Какаши метнулся обратно к лицу Цунаде.

— Кто?

Улыбка, которой она одарила его, не была доброй.

— Учиха Итачи.

Моргнув, Какаши откинулся на спинку стула: на него нахлынули воспоминания о серьёзном ребёнке, который был одним из самых смертоносных ниндзя, с которыми он когда-либо сталкивался. Конечно, Какаши было любопытно узнать, что случилось с Итачи после того, как он вырезал клан Учиха — не было ни одного члена АНБУ, который не хотел бы заставить его ответить за это. Но прошли годы, и Какаши смирился с тем, что не знает, что с ним стало.

— Вы хотите привлечь Учиха Итачи, — удивлённо заявил Какаши.

Настала очередь Цунаде задуматься, когда она рассуждала:

— Он слишком долго отсутствовал дома, тебе не кажется?

Это, казалось, не требовало ответа, поэтому Какаши ничего на это не сказал. Однако ему пришло в голову кое-что ещё, и он пробормотал:

— Как минимум один…