Глава 2. Обещание (2/2)

Генма нахмурился, глядя на сенбон у себя во рту.

— Ну, не знаю… Ты всегда такая дохрена грубая? — протянул он, очевидно, решив оскорбиться за своего капитана.

Сакура бросила на него хмурый взгляд.

— Просто хочу знать, всегда ли он будет ненавидеть меня.

— Он не ненавидит тебя, — сказал Генма. — Просто не хочет, чтобы ты была в команде. Он, вероятно, также не хотел бы, чтобы в команде были я или Тензо, если бы мог что-то с этим поделать.

— Почему? — Сакура слегка нахмурилась, когда её взгляд вернулся к наносимой ей татуировке, и воспротивилась желанию попытаться прикоснуться к ней.

Генма вздохнул, откинувшись на спинку стула и заложив руки за голову.

— Думаю, ему просто не нравится, когда другие люди рискуют из-за него. — Тензо негромко хмыкнул в знак согласия.

Сакуре, вероятно, следовало бы выразить некоторую признательность за то, что они оба были готовы открыться ей, но вместо этого она фыркнула:

— Тогда, возможно, ему не следует быть капитаном отряда АНБУ.

Тензо поморщился.

— Тебе, наверное, не стоит ему этого говорить.

— Я не дура, — ответила она. Конечно, на самом деле она не сказала бы ему этого. Она бы никогда не сказала ничего подобного своему непосредственному начальнику… возможно.

Они погрузились в тишину, нарушаемую только тихим жужжанием тату-машинки. Оба мужчины сопроводили Сакуру в штаб-квартиру АНБУ, чтобы забрать её новую форму. В комплект входило всё, включая её новый меч; всё, кроме маски, которую, как ей сказали, доставит её капитан. Наблюдая за тем, как наносится последний кусочек её татуировки, она размышляла, каким будет её кодовое имя.

Наконец Генма встал и лениво потянулся.

— Похоже, ты тут почти закончила, так что я ухожу.

Тензо тоже поднялся и кивнул ей.

— Было приятно познакомиться, Сакура.

— Не забудь об утренней тренировке. Какаши убьёт тебя, если опоздаешь, — сделав паузу, Генма слегка ухмыльнулся. — Кроме того, завтра вечером у нас намечается сплочение команды.

Сакура нахмурилась.

— Какого рода сплочение?

Слегка усмехнувшись, будто она задала глупый вопрос, Генма ответил:

— То, которое включает в себя много саке.

Сакура с сомнением посмотрела на Тензо, который слегка улыбнулся и сказал:

— Будет весело. Генма довольно забавен, когда пьян и пытается флиртовать со всем, что движется.

Когда мужчина, делавший ей татуировку, закончил и вытер оставшиеся чернила и кровь с её кожи, Сакура подняла бровь, глядя на них:

— А что насчёт капитана?

Генма одарил её улыбкой.

— Сомневаюсь, что он придёт. Разве мы не успели установить, что у него палка в заднице? — съязвил он, полностью игнорируя тот факт, что сам разозлился на неё за то, что она сказала то же самое. Не дожидаясь её ответа, Генма повернулся и поднял руку на прощание, бросив через плечо: — Увидимся.

Тензо, гораздо менее разговорчивый, чем его сокомандник, просто слегка улыбнулся ей, а затем тоже ушёл.

Сакура вздохнула, вполуха слушая, как татуировщик объяснял последующий уход за татуировкой. Вместо этого её мысли были сосредоточены на завтрашнем дне — не на каком-то нелепом «сплочении», которое имел в виду Генма, а на утренней тренировке. Какаши, очевидно, был жёстким человеком, который не думал, что у неё есть всё необходимое, чтобы добиться успеха в АНБУ, и у неё было чувство, что он сделает всё возможное, чтобы доказать это.

Решительно стиснув зубы, Сакура встала и собрала свою униформу и меч. Если Какаши думал, что сможет запугать её, чтобы она ушла, завтра он узнает кое-что новое.

***</p>

Сакура учащённо дышала, когда приблизилась к Долине Завершения, отчаянно пытаясь сократить оставшееся расстояние между собой и двумя своими товарищами по команде. Когда она подошла ближе, то услышала безошибочный шум битвы.

Вырвавшись из-за деревьев на поляну, она увидела мчащихся навстречу друг другу по воде Наруто и Саске, преображённых заключёнными в них нечеловеческими силами. Тело Наруто было покрыто мерцающей красной чакрой Лиса, а звериная трансформация Саске одарила его тускло-серой кожей, крыльями, напоминавшими летучую мышь, и страшными когтями.

Они выглядели как чудовища — или боги.

Сакура беспомощно наблюдала за ними со стороны, пытаясь придумать, что делать. Анко-сенсей сказала бы ей сделать что-то. Что угодно. Пока она смотрела, Саске перешёл в наступление, умело бросая сюрикены, в то время как Наруто отражал их один за другим — пока последний не прошёл сквозь его защиту, вонзившись в его правое плечо.

— Наруто! — закричала Сакура, бросившись, наконец, бежать.

Наруто временно отвлёкся на неё, Саске же только это и было нужно. В мгновение ока — такое краткое, но навсегда повлиявшее на её мир мгновение — Саске сократил последнее расстояние между собой и Наруто и вонзил свою когтистую руку в его грудь.

— Нет! — закричала Сакура, несясь по воде. Саске вырвал кулак из Наруто, держа в руке окровавленные останки его сердца. Дрожащие ноги Наруто, больше не способные поддерживать его, подкосились, и его тело безвольно рухнуло на поверхность воды.

Сакура подбежала к нему и упала на колени. Тело Наруто начало погружаться под волны — он потерял контроль над чакрой. Схватив его за плечи, она снова выкрикнула его имя, изо всех сил пытаясь удержать его над водой, её глаза горели от слёз.

Наруто смотрел на неё широко раскрытыми, остекленевшими глазами, открыв рот, будто хотел что-то сказать — но ничего не выходило, кроме крови: пузырящейся, алой на фоне его быстро бледнеющей кожи. Красная чакра, окутывавшая его, шипела и быстро исчезала, поскольку хвостатый зверь внутри него не мог залечить такое серьёзное повреждение. Даже он не мог заменить сердце. Сакура безрезультатно трясла его, как будто могла заставить его прийти в себя, но она ничего не могла сделать, кроме как наблюдать, как из глаз её товарища по команде исчезает свет.

Из её горла вырвался пронзительный звук, но он звучал отдалённо, будто исходил от кого-то другого. Всё ещё отчаянно пытаясь удержать тело Наруто над водой, со стекающими по лицу горючими слезами, Сакура не была готова защищаться, когда рядом с ней появился Саске и сжал в руке переднюю часть её платья, подтягивая её вверх. Вынужденная отпустить безжизненное тело Наруто и позволить ему погрузиться под воду, Сакура в отчаянии уставилась на Саске, в то время как другая его рука прижимала кунай к её горлу.

— Зачем? — прохрипела она, её горло пересохло. — Он просто хотел, чтобы ты остался, — в её сердце вспыхнуло первое пламя гнева, которое будет изводить её до самой взрослой жизни, и она прошипела: — Ты чудовище.

На мгновение какая-то эмоция — что-то почти похожее на колебание — промелькнула в багровых глазах Саске, но затем она исчезла. Он усмехнулся, а потом ей показалось, что весь её мир утонул в холоде, охватившем его пристальный взгляд. Единственное, что она слышала, был его бесстрастный голос, эхом отдающийся в её ушах:

— Если снова придёшь за мной, я покажу тебе, какое я чудовище.

С громким вздохом Сакура резко села на кровати, тяжело дыша и безуспешно пытаясь высвободиться из пропитанных потом простыней. Ей потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы осознать, что она в безопасности дома, в своей постели, — что смерть Наруто произошла не за несколько мгновений до этого. Наконец высвободив ноги, она села на край кровати, рассеянно пялясь в стену, пока пыталась отдышаться — её разум переполняло прошлое.

У Седьмой команды всегда были свои проблемы. С тех пор, как Анко назначили их учителем, она учила их соревноваться друг с другом, двигая друг друга дальше. «Никогда никому не доверяйте больше, чем себе», — всегда говорила она. Все они приняли это близко к сердцу, и это усилило существующую вражду между Саске и Наруто — но даже тогда их всё ещё удерживали вместе слабые узы совместной команды.

Все изменилось после экзаменов на чуунина. Анко-сенсей никогда не говорила о собственной проклятой печати, но было ясно, что она не доверяла Саске после того, как он получил свою от Орочимару. Когда Саске, в конце концов, сбежал из деревни, в то время как Анко-сенсей исполняла свои обязанности джоунина, Шикамару возглавил команду учеников, чтобы вернуть его — и Сакура настояла на своём присутствии в этой команде. В конце концов, Анко-сенсей так усердно прививала ей боевой дух, и она отказывалась оставаться позади.

Она так никогда и не узнала, выжил ли бы Наруто, не будь её рядом, не отвлеки она его.

Прошло более десяти лет с тех пор, как Саске убил Наруто — с тех пор, как Анко-сенсей вернулась в деревню, а затем помчалась за Саске сама, но была убита им и Орочимару. Прошло более десяти лет с тех пор, как особенно жестокий пожилой шиноби окрестил Сакуру «чёрной вдовой Конохи», несчастной девочкой, вся команда которой состояла из мертвецов или предателей. За это время горе Сакуры так и не утихло полностью, но её гнев рос, становясь всё больше и больше, пока не стал подпитывать всё, что она делала. Он подпитывал её, когда она спала, когда ела, когда тренировалась — он подпитывал её, пока она, наконец, не смогла присоединиться к АНБУ.

И однажды, если ей очень повезёт, её команду АНБУ призовут разобраться с неким беглым ниндзя. Потому что Саске по-прежнему был где-то там. Последние несколько лет до неё доходили слухи, достаточные, чтобы знать, что он всё ещё был активен в мире шиноби. Но сейчас значение имело лишь то, что теперь она была в АНБУ, в рядах шиноби Конохи, которые должны были находить — и зачастую убивать — тех, кто предал деревню.

Ей нужен был лишь один шанс — и тогда она заставит Саске ответить за то, что он совершил.