Игра на опережение. (2/2)

От этого вывода я вздрогнул. Выйдя на улицу, я прислонился спиной к стене и сполз вниз, обхватив руками колени: ” Интересно, ” - подумал я, - ” Стал бы так кто-то расстраиваться из-за моей смерти? А что бы почувствовала Шарлотта, узнав о моей кончине? ” Мысль, конечно, глупая, но я сильнее обхватил колени руками и наклонил голову. На сердце стало ещё паршивее. Тошно. Горько. Больно...

Я не заметил, как скрипнула ржавая железная дверь. Кто-то подошёл ко мне и сел рядом.

- Знаешь, - начал знакомый голос, - Мне интересно: стал ли бы кто-то так переживать из-за моей смерти?

Я вздрогнул и посмотрел на говорящего. Наполеон сидел рядом и пустым взглядом сверлил асфальт перед собой. Таким я вижу его впервые: обычно от него много шума и много болтовни. Сейчас он казался таким потерянным и одиноким.

Я шумно выдохнул.

- Это глупый вопрос, знаешь ли, - начал я, - Наверняка есть такой человек, который бы не просто переживал твою гибель, а отправился бы за тобой на тот свет. Или, - немного подумав добавил я, уже более честнее и откровеннее, - Покорил бы само время и искал твою переродившуюся душу много столетий, чтобы вновь увидеться и хотя бы просто поговорить, как в старые добрые времена.

Он посмотрел на меня, как на сумасшедшего.

- А ты оказывается романтик, - он реши разбавить атмосферу и ткнул в меня плечом, - Если бы не знал, что ты любишь Феду, то решил, что ты запал на меня, - он громко хохотнул.

Казалось, что сильнее сжать руки невозможно, но я сжал их. Захотелось выговориться. Я просто от этого устал. Просто хотелось поговорить об этом всём. Но ведь меня не так поймут, правда? В лучшем случае, от меня все отвернуться, в худшем - отправят в психушку.

- Я любил, - несмело начал я, - Одного человека, но... Но она погибла. Знаешь, - я заглянул в его изумрудно-зелёные глаза, - Я бы отдал всё, лишь бы с ней ещё хоть раз увидеться и просто поговорить. Ещё хоть раз обнять её, извиниться перед ней за то, что я был бесполезен и беспомощен, что ничего не смог сделать для неё.

Показалось, что на улице внезапно похолодало. Нап смотрел на меня ошарашенными глазами.

- Прости, я не знал... - извинился он, - Как её звали?

- Шарлотта.

- Красивое имя. А какая она была?

- Она... Она была идеальная. Иногда бесшабашная, иногда она устраивала скандалы, иногда была вспыльчива и своенравна...

- И ты это называешь идеальной? - перебил меня Нап и приподнял удивлённо брови.

- Но это была она, не так ли? Без этих недостатков, это был бы совершенно другой человек. А другой мне не был нужен. К тому же, несмотря на это, она была храброй и доброй девушкой. А ещё была честна перед собой и другими людьми. Только я подвёл её. И я виновен в её смерти.

Бонапарт выдохнул.

- Ты не прав.

- А?

- Я говорю: ты не прав. Не знаю, что там произошло, не хочу давить на больное, но мне кажется, что ты не виноват.

- Откуда тебе знать?! - вспылил я, - Ты ничего не знаешь, тебя и близко не было, поэтому как ты можешь так говорить?

- Не знаю... Интуиция? - он улыбнулся, - Просто если она по-настоящему любила тебя, то не стала бы винить тебя в своей смерти. Уверен, она бы простила тебя или не держала бы зла с самого начала. - он замолчал, изучая мою реакцию на его слова, - Ты ведь из-за этого больше загоняешься? Не потому, что ты не успел, а потому, что ты боишься, что она злиться на тебя до сих пор; что она винит тебя в своей смерти?

Я замер. Кажется, даже перестал дышать.

- Но самое страшное для тебя, - продолжил он, - Ты боишься, что за твои извинения ты не получишь того самого прощения, которого так страстно желаешь. Ведь какой смысл из раза в раз молить и просить, если ответ будет отрицательным? Никакого. Поэтому...

- Перестань... Пожалуйста, хватит... - не выдержал я.

Он был прав. Каждое слово, вывод, чёрт побери, всё било в точку. Я больше не мог этого слушать. Казалось, что он выворачивает всю подноготную души наизнанку и всеобщее обозрение. Дышать от этого стало тяжело.

- Прости, я не хотел так давить на тебя, - Нап положил руку на моё плечо, - Просто я хотел сказать, что она не зла на тебя. Уверен, что она смотрит на тебя и до сих пор любит. Наверняка ей самой больно видеть твои мучения.

- А что если нет?

- Не может быть ”нет”.

- Почему?

- Говорю же: интуиция, - он ещё раз широко улыбнулся мне.

В это время скрипнула входная дверь. Из подъезда вышли Джек и Тео. Вид у обоих был ужасным.

- Итак, - подскочил как ни в чём не бывало Нап, - В универ сегодня никто не пойдёт, ибо настрой не очень, а вот свою историю ты расскажешь, - он безапелляционно ткнул пальцем в побитого Джека.

- Да понял я, понял... - устало выдохнул тот.

- Отлично! А куда пойдём переговорить?

- Можно ко мне, - присоединился я к разговору. - Тут недалеко идти, и живу я один.

- Вообще отпад! - Нап повернулся ко мне и подал руку, - Ну чтож, Сусанин, веди к себе в комнату для переговоров, совет держать будем! - он громко захохотал от придуманной шутки.

- Ты хоть понял, что сказал? - поднялся я.

- А то! А что?

Я закатил глаза и только успел сказать:

- Вот ведь балабол...