Глава 10.2 (1/2)

Цинь Юньшэн сказал:

— Ребята, вы неправильно поняли Ши Цина. Он ведет себя так не из-за лени.

Люди: «…»

Да какая еще может быть причина?!

Один из них сказал:

— Брат Цинь, вы не должны ничего нам объяснять. Профессор Ши достаточно умен, чтобы создать искусственные нервы, в отличие от нас. Он сделал гораздо больший вклад чем мы все, несмотря на свою лень.

Брови офицера нахмурились.

— Все вы должны подумать об этом. Ши Цин сейчас ничего не делает, так кто же устраняет все неполадки в работе искусственных нервов?

Люди:

— …мы.

Цинь Юньшэн:

— Я не разбираюсь в технических деталях, но знаю, что любой, кто делает подобное, может указать этот опыт в своем резюме. Разве это не прекрасная возможность легко улучшить свою квалификацию?

Люди:

— Правильно.

Цинь Юньшэн:

— Если бы Ши Цин не расслабился и сделал все сам, нуждался ли такой гений, как он, в помощи? Он мог бы все сделать самостоятельно.

Это было полностью придумано офицером на основе его непоколебимой веры в молодого маркиза.

Но остальные присутствующие не заметили ничего плохого.

Да, поскольку профессор Ши мог сам разрабатывать искусственные нервы, конечно, он мог и устранять неполадки самостоятельно.

Это имело смысл!

Цинь Юньшэна довольно оглядел людей перед собой и увидел, как они медленно поняли, о чем он говорит. Он продолжал обелять Ши Цина.

— Вы действительно верите, что Ши Цин просто ленится? Он делает это исключительно для того, чтобы дать вам возможность поучаствовать в проекте. Но он не из тех, кто признается в сделанных им добрых делах. Даже если он поможет вам, он будет хранить молчание.

Чем больше офицер говорил об этом, тем больше начинал верить в свою версию событий.

В конце концов, Ши Цину явно нравилось, когда его хвалили, но он также вел себя раздражительно и одаривал всех свирепым взглядом, когда делал добрые дела.

Взгляд Цинь Юньшэна смягчился еще больше.

Как мог существовать такой очаровательный человек в мире?

Он никогда не встречал никого, кто так яростно отрицал свои хорошие дела.

Очевидно, он делает это на благо людей, но упрямо молчит об этом.

Он вызывает жалость и умиление, когда полностью игнорирует чужое мнение о нем.

Пытаясь обмануть других, офицер в конечном итоге обманул и себя.

Он продолжил говорить мягким тоном:

— Хотя он не просит благодарности, но говорить, что он ленивый — это слишком. Если бы он не вел себя так, смог бы кто-нибудь из вас принять в участие в проекте? Войдет ли ваше имя в исторические записи как человек, занимающийся искусственными нервами? Разве я, как парень такого хорошего человека, не должен усердно работать, чтобы стать лучше?

Люди, с которыми он разговаривал, постепенно перешли от [полного замешательства] к [задумчивость], затем к [внезапному осознанию] и, наконец, остановились на [ужасный стыд].

Да!

Профессор Ши явно делал это ради них!

В противном случае, зачем бы он передал проект, который он в одиночку создал, таким не посторонним, не связанным с проектом никак, людям, как они?

Несмотря на добрые намерения и большие жертвы профессора, они вот так поняли его действия.

Так не должно быть!

Как неблагодарно!

— Брат Цинь, большое тебе спасибо! Если бы не вы, мы бы не знали, насколько добр к нам профессор Ши.

— Да, я думал, что профессор просто ленив… Мне действительно стоит как-нибудь подойти и извиниться перед ним.

— Если подумать, профессор Ши так вел себя так и раньше. Тогда я думал, что он был ужасным бездельником, но, должно быть, это было потому, что наши проекты были для него детской забавой, верно? Если бы он участвовал, остальным нечего было бы делать.

Кто-то другой сказал:

— Я ходил в школу с гением, и однажды он оставил весь свой экзаменационный лист пустым. Когда учитель спросил его, почему, он сказал, что вопросы были слишком простыми, и он не хотел тратить свое время впустую.

— Да, гении такие. Чем они умнее, тем больше они ненавидят быть такими.

— Профессор Ши, должно быть, думает, что наши проекты слишком просты для него.

Чем больше они говорили об этом, тем больше верили в эту версию событий.

То, что раньше было ленью и отчужденностью, в одно мгновение сменилось жалостью гения к ним.

Недавние события также можно было увидеть в новом свете. Ши Цин никому не рассказал о создании своего компьютерного чипа. Если бы не спор о плагиате с Тан Минъи, они бы до сих пор считали профессора мусором, принятым в институт из-за связей.

То, что раньше было доказательством его некомпетентности и злоупотребления властью, в одно мгновение сменилось безразличием гения к миру.

Цинь Юньшэн слегка кивнул головой, слушая.

Да, Ши Цин был такой.

Если бы он не спровоцировал его тогда, Ши Цин даже не стал бы ничего говорить.

Раньше Цинь Юньшэн думал, что Ши Цин игнорировал Тан Минъи, потому что был надменным аристократом, которого не волновали простолюдины.

Но теперь, очевидно, именно потому, что он был гением, его не волновали обычные люди.

Как мог существовать такой милый человек?

Такой гордый и умный.

И такой очаровательный человек на самом деле был влюблен в кого-то вроде Цинь Юньшэна.

Глаза офицера были переполнены нежностью. Его сердце практически растаяло, когда он вспомнил, как обычно холодный маленький маркиз вел себя избалованно только с ним, как Ши Цин спал у него в объятиях, как милый маленький принц.

Ши Цин был таким милым, заботливым и дружелюбным человеком.

Цинь Юньшен поклялся усилить свои старания, чтобы всячески заботиться о своем маленьком маркизе.

***</p>

Тем временем Ши Цин ел семена дыни*. Он пришел в офис посмотреть телевизор, когда проснувшись, не увидел Цинь Юньшэна рядом.

Благодаря его красивым чертам он выглядит элегантно, даже когда делает что-то обычное.

Система внезапно сказала: [Динь! Значение враждебности Цинь Юньшэна: 0/100]

Она была ошеломлена.

Это был первый раз, когда она видела, как значение враждебности цели упало до нуля само по себе.

Ши Цин продолжал есть и смотреть телевизор, ни на что не обращая внимания.

Пока он ел, в комнату вошла Ши Ии.

Убедившись, что Ши Цин был единственным человеком в комнате, она не стала скрывать своего ликования. Она неторопливо подошла к молодому маркизу и насмешливо помахала своим телефоном.

— Похоже, ты наслаждаешься хорошей жизнью. Посмотрим, будешь ли ты в настроении смотреть телевизор после того, как дядя позвонит тебе позже.

Молодой маркиз взял пудинг с молоком, не удостоив ее взглядом. Он продолжал смотреть телевизор.