Глава 5. Неспящие в постели… (1/2)
На площадке танцуем мы будто вдвоём,
Под ногами нашими — облака дымные…
В невесомости сладкой с тобою плывём,
Разжигая друг в друге мысли интимные.</p>
Парни выбирались с танцпола как из лабиринта, крутыми зигзагами обходя бурно веселящуюся молодёжь. Чонгук крепко держал Тэ за руку, но шёл немного впереди него, загораживая своей широкой спиной, и был похож на мощный ледокол, упорно прокладывающий путь во льдах, чтобы выйти в свободные воды океана удовольствий. Казалось, что лучше не вставать на его пути — снесёт одним сильным движением плеча или точным ударом крепкого тренированного кулака, ведь не зря же занимался боксом.
— Гук, подожди, — Тэхён вдруг остановился, дёрнув его за руку, и прислушался к новому мелодичному треку, запущенному диджеем, — Это же одна из моих любимых песен! Давай потанцуем вместе и потом уйдём, — при этом он таким просящим взглядом посмотрел в глаза студента и так мило при этом улыбнулся, что отказать ему было просто невозможно. Да и зачем? Потанцевать вдвоём, тесно обнявшись — это же такой кайф!
— Конечно, фокусник! — рассмеялся Чон, премило наморщив нос, — А то вдруг ты превратишь меня в кролика, если я не соглашусь? — и, округлив глаза от «страха», притянул того к себе, обнимая за талию.
— Ха, видел бы ты себя сейчас со стороны — точно, кролик! — залился смехом Ким, запрокидывая голову назад, и укладывая руки на крепкие плечи.
— Ну тогда ты — мягкий плюшевый медведь! — студент погладил его по животу, отвесил ему лёгкий щелбан и поцеловал маленькую родинку на кончике носа. Ту самую, из эротических снов…
Его сильные руки сами скользнули по талии за спину и переплелись пальцами на пояснице Тэхёна, соединяясь в крепкий живой замок. Чонгук ещё плотнее прижался к нему, и их тела соединились, будто притянутые мощными магниты — щека к щеке, грудь к груди, живот к животу, пах к паху, бедро к бедру… Было такое ощущение, что даже кровь, бегущая по их венам, соединялась где-то над их головами в один горячий смешанный поток, обрушиваясь сверху вниз и обдавая обоих таким жаром, что становилось трудно дышать.
Всё вокруг будто бы растворилось в зыбком колышущемся тумане, лишь они вдвоём плыли в чувственной невесомости лёгкими пёрышками среди звёздных бликов волшебного зеркального шара, казавшимся планетой Маленького принца, напоминающего: «Мы в ответе за тех, кого приручили».
О, дааа, они приручали друг друга…
Покачиваясь в медленном танце, они наслаждались тёплыми объятиями ласковых рук, чувствуя бешеный ритм двух сердец, громко и требовательно стучащих в грудь друг другу, как будто просили открыться навстречу большому и искреннему чувству, такому необходимому сейчас им обоим.
Тэхён осторожно коснулся мягкими губами шеи Чона, собирая блестящие искорки выступившего солёного пота, смешанного с приятным парфюмом, и ещё раз, и ещё, и…
Неожиданно его ухо обожгло горячее дыхание, а потом студент, лизнув языком нежную мочку, чувствительно прикусил её своими забавными «кроличьими» зубами.
Ким судорожно вдохнул приоткрывшимся ртом и снова почувствовал возбуждение. И не только своё… Хорошо, что не застонал прямо посреди танцпола!
Он поднял голову и взглянул в лицо Чонгука. Его блестящие влагой и потемневшие от вожделения глаза были такими шальными, что Тэхён понял: похоже, что им нужно срочно отсюда выбираться! Иначе они прямо посреди площадки окончательно перейдут все границы приличий.
— Гук-и, нам пора уходить!
***</p>
Попрощавшись с друзьями, парни быстро зашагали к выходу. Вот теперь Чон точно торопился. Он будто очнулся от летаргического сна, в котором находился, не отвечая чувствами и эмоциями на разнообразные раздражители внешнего мира, продолжая при этом исправно жить: есть, пить, гулять, изредка развлекаться, иногда получать секс какими-то смешными аптекарскими дозами.
Правда, это всё было… слишком ровным, а точнее — никаким. Не будоражило, не выворачивало наизнанку от накативших эмоций, не растекалось обжигающим огнём по венам. Не оставляло приятного послевкусия. Так пресно и обыденно, как будто какие-то мелкие долги отдавал. Удовлетворял потребности молодого организма без яркого удовольствия, как бы странно это не звучало…
Конечно, многое было упущено за годы прилежной и такой необходимой ему учёбы. Просто пролетело мимо, пока он пытался достичь предельных высот своих возможностей, день за днём проверяя себя на прочность, выносливость, устойчивость к ненужным, а порой и опасным соблазнам. От очень многого он себя уберёг, но и многого до сих пор не прочувствовал.
Но сейчас невыносимо хотелось убежать от прежнего себя, оставляя позади до одурения наскучившие бесконечные своды правил и серость, в липкой паутине которых он жил предыдущие семь лет. Ну нельзя же жить все время только в жестких рамках, ведь почти всегда существуют исключения из правил, не наносящие вреда никому и ничему.
Нет-нет, в разнос, разврат и анархию он тоже кидаться не собирался, это было бы глупо — с таким трудом и желанием подниматься наверх, чтобы потом камнем глупо рухнуть вниз. Но ярких красок в жизнь добавить точно захотелось! И самой яркой из всего спектра сейчас был тот, с кем он встретился буквально несколько часов назад.
Чонгук тащил за собой спотыкающегося Тэхёна через пёструю толпу нетрезвых танцующих; мимо столиков с расслабленно отдыхающей и громко хохочущей временами публикой; мимо строгих крепких охранников, зорко следящих за порядком. Спешил поскорее оказаться наедине со своим невероятным, загадочным, прекрасным и сексуальным Гуддини…
Выскочив из душного клуба на ночную улицу, они сразу заметили свободное такси, стоявшее неподалёку в ожидании клиентов. Усевшись на заднее сиденье и назвав адрес дома Кима на окраине Сеула, они дали волю своим обоюдным желаниям и схлестнулись в борьбе за поцелуи, безжалостно вырывая их друг у друга, кусая губы и хватая жадными руками податливые тела, совершенно не стесняясь постороннего наблюдателя.
Сейчас им всё было абсолютно «до фонаря», а в головах пульсировала ярким лучом маяка одна единственная мысль — поскорее добраться до квартиры и отдаться безудержному сексу!
Водитель лишь молча взглянул на них через зеркало, даже не удивляясь нетерпеливости этой нетрезвой парочки, и включил магнитолу. Видимо, подобное поведение ему приходилось наблюдать довольно часто, развозя по домам посетителей ночных клубов и ресторанов. Привык…
Всё время, пока они добирались до места назначения, салон автомобиля был наполнен музыкой и звуками поцелуев, тихими вздохами и жарким шёпотом нетерпеливых пассажиров.
Когда такси подъехало, наконец, к дому, который светился лишь парой окон неспящих в столь поздний час жильцов, парни, расплатившись с водителем, выбрались из авто и, закинув руки друг другу на плечи, нетвердыми походками направились к подъезду.
В свете ночных дворовых фонарей не слишком уж и пьяный Чонгук успел заметить сильно облупившуюся краску на фасаде старенького трёхэтажного дома и обшарпанную деревянную входную дверь. Внутри подъезда картина была не менее удручающей: стены были исписаны непотребными словами, а на покоцанном местами кафельном полу валялись куски штукатурки, отвалившейся с потолка. А про неприятные запахи, въевшиеся, кажется во все окружающие поверхности, вообще лучше было не упоминать.
В голове Чонгука промелькнули мысли: «Почему красавец Ким живёт в таком захолустье? Неужели нет возможности переехать в жильё поприличнее?»
Поднявшись пешком по лестнице на третий этаж, где и находилась нужная им квартира, парни замерли: на входной двери мелом было написано короткое слово «шлюха».
— Не обращай внимания, подобное здесь почти каждый день происходит, чего только не пишут. Наверное, так развлекаются недалёкие бездельники-подростки, которым больше нечем заняться, — Тэхён ладонью растёр надпись, отчего на её месте теперь красовалось небольшое облачко.
Прилично покачиваясь, он достал ключ и ткнул им в замочную скважину… Не попал! Нетрезво-сосредоточенно вглядываясь в цель, Ким немного наклонился вперёд, расставив пошире ноги, стараясь сохранять равновесие…
А Чонгук стоял позади него и жадно следил за покачивающимися перед глазами аппетитными ягодицами, плотненько обтянутыми джинсами. Влево — вправо, влево — вправо… Блиииин!
Он сделал шаг вперёд и прижался своим пахом точнёхонько к этому призывному круглому маятнику, при этом властно положив руки на талию Тэхёна.
— Эээ, ты что делаешь, жеребец? — возмущённо пробасил тот, выпрямившись и пытаясь развернуться лицом к озабоченному студенту.
— Занимаю удобную позицию, — довольно хихикнул Чон, ещё сильнее вжимаясь эрегированным членом между половинок, оставляя одну руку на его талии, а другой обхватывая поперёк груди.
— А мы с тобой ещё ни о чём не договорились, шустрик. С какого это перепугу ты решил быть активным? Я, может, не согласен. Мы ещё посмотрим, кто кого объезжать будет, ковбой, — Тэхён так и стоял в крепких тисках чужих рук.
— Так я никогда не… — Чонгук немного растерялся после такой тирады, — А, ладно, потом разберёмся. Открывай уже скорее!
— Что ты меня понукаешь, как кобылу? И вообще, сначала нужно попасть в квартиру, а потом выяснять подробности, а то мы сейчас всех соседей перебудим, — Ким старался говорить потише. — Ну наконец-то… — раздался вздох облегчения. Ему удалось, хотя и не с первого раза, но всё-таки попасть ключом в замочную скважину. Открыв дверь, он шагнул в темноту квартиры, — Проходи, не стесняйся.