Юна (1/1)
Юна — дочь одного из самых влиятельных людей Кореи, который владеет психиатрической больницей для особо агрессивных и жестоких людей, которые были опасны для других пациентов. Отец всегда старался не упоминать при Юне своё место работы, ведь он уже повидал там многое, что и заставило ухудшить условия проживания каждого больного, но девочка с раннего возраста начала задавать огромное количество вопросов, на которые лишь изредка получала ответы. Так уж получилось, что самое большое окно в квартире их семьи открывало вид на «психушку», и Юна по вечерам выглядывала из него, чтобы понаблюдать за тем, чем там занимается персонал по просьбе отца. Ей строго запрещали следить за пациентами, потому что через день из больницы вывозили по два—три тела, убивших себя подростков и среднего возраста людей. Отец боялся, что его маленький цветочек в один ужасный день застанет смерть одного из больных, и это отпечатается в её сознании на всю жизнь. Он не хотел испортить ей психику и поэтому пришлось ввести особое расписание для пациентов. Теперь они обязаны были лечь спать в девять часов вечера. Ровно в это время в больнице били часы, и специальная система управления выключала свет во всех камерах, кроме коридоров и уборных, а также продолжали освещаться служебные помещения.
Юна замечала, что отец управляет рабочими из дома, в то время как они выполняют его поручения в «онлайн» режиме. Девушка со временем стала всё чаще проситься в здание напротив, которое постоянно захватывало дух и не выходило из её головы днями. Иногда это удавалось, но отец отправлял Юну либо с рабочими, либо с огромными лбами, от которых даже самой девушке становилось страшнее, чем от пациентов. Больные, кстати, в подобные дни прихода Юны вели себя спокойно или по крайней мере делали вид. Они ходили по струнке, строго друг за другом, не буянили. Также им было строго настрого запрещено смотреть в сторону дочери директора( так отца Юны называли заключённые ). Пепельноволосая девчонка с кукольным личиком казалась им ангелом, поэтому не смотреть и даже не дышать в её сторону стало пыткой. Юна замечала, что все больные так или иначе кидали на неё взгляд, чтобы этого не заметила охрана, однако одна девушка отличалась.
«Кажется… её зовут Рюджин?…» Юна чётко помнила тот день, когда эту самую девушку привезли в дурку. По мнению отца, для Юны это стал безумный день. Тогда было примерно двенадцать часов дня, воскресенье, когда послышались тяжёлые шаги по лестнице. Девушка находилась в сопровождении двух высоких лысых мужчин на третьем этаже психушки. Юна не знает, почему чётко запомнила, что телохранители были лысыми и одного роста, возможно, для неё это было забавно. Рюджин тогда буквально протащили по лестнице вверх. Туда, где были особенно неуравновешенные люди. Юна была там всего раз, но пожалела, что вообще сунулась на этот проклятый этаж. Там были не люди, а звери. Они действительно рычали и не подавали никакого признака наличия рассудка. Юна боялась этого места до мурашек. К слову, Рюджин она в тот день не рассмотрела, но запомнила её красивое лицо и чёрные волосы. Девушку под руки наверх тащили трое человек, а она вырывалась, при этом не издавая ни звука, ей зажали горло и периодически толкали в спину, чтобы поторапливалась. Она была одета в рваные джинсы, футболку и ,надетую на одну руку чёрную кофту. Юна помнит её окровавленную одежду и лицо, а также спутанные волосы, порез на всю шею. На самом деле было непонятно, чья кровь на ней, однако, если её привели именно в это здание, вероятность того, что кровь принадлежит ей была крайне мала. Юна также помнит, что Рюджин тогда задержалась на лестничном пролёте между третьим и вторым этажами. Она подняла взгляд и остановилась на Юне. Какой же у неё был грустный и напуганный вид. Юна не успела никак отреагировать, ведь буквально спустя несколько секунд, как «новенькая» посмотрела на неё, Рюджин схватили за волосы и с силой опустили в пол со словами: «Чё, страх потеряла, тварь?». Девушка ослабла и прикрыла глаза, далее её всё же отправили до камеры. Юна успела услышать на последок: «Веди её к санитарам, пусть умоется, а потом на допрос и в палату.»
Только Рюджин никогда не искала момент, чтобы поглазеть на Юну. Она постоянно вела себя спокойно, не реагировала ни на какие раздражители. Её даже уже хотели перевести в другой корпус если бы не один случай. Юна тогда сидела в кабинете отца дома и из окна смотрела на больницу. Это был день её посещения дурки, но отец был занят весь день и не разрешил. Мужчина сидел за столом и работал, в один момент ему просто позвонили. Отец всегда выключал звук, когда звонили из психушки, но в этот раз забыл, Юна прислушалась.
« Босс, пациентка Шин Рюджин, которую привезли две недели назад. Мне кажется, она убила человека! …Что?… Да, та, которую допрашивали! Боже, он правда не дышит! …Не знаю я, как это произошло и почему… мирная девочка же была… Мне сообщили, что этот пациент заговорил с ней о чём-то во время ужина, а потом она просто разбила о его голову тарелку и, достав из кармана на груди нож, заколола насмерть… Я не понимаю, откуда у неё оружие! Все в ужасе, я вижу, что она схватила его за шиворот! …Боже, она выкинула его в окно! …Да, решётка есть, всё как положено… он не выпал, просто разбил собой стекло и напоролся… не знаю, что делать… А, Рюджин? … Что—ж, она … не знаю…». Помимо голоса медсестры Юна слышала крики пациентов, какие-то даже были радостными, сразу было понятно, какой балаган устроила Рюджин своими действиями. Отец нервничал, он буквально выкинул Юну из кабинета и продолжил разговор. Девушка удивилась, что черноволосая способна на такое. Она посмотрела в окно, в больнице напротив погас свет, отец выбил дверь и, надевая пиджак, понёсся в прихожую, а после вызвал полицию, охрану и ушёл.
Юна поняла, что дела плохи, когда через несколько часов в гостиной, смотря новости, услышала о смерти как минимум пяти больных. Девушка выяснила, что даже уколы не успокоили Рюджин, она откинула санитаров и продолжила расправу. Её удалось угомонить только выстрелом в спину, после чего её скрутили и отправили в бетонную камеру с практически сквозной раной. В тот день Юна так отца и не дождалась.