2.3 Обо всём и ни о чём (2/2)
Моя семья тоже была всё ещё жива в этом мире.
Это было так, как будто передо мной буквально открылся целый новый мир. Тот, где я могла бы быть счастливой. Я никогда не испытывала той странной формы радости, которую это приносило. В кои-то веки появилась надежда.
Я почувствовала, что слишком сильно расслабилась, когда увидела, что Селлестра отстаёт. Я случайно начала идти быстрее. Селлестра, по своей природе, была значительно медленнее меня, если шела в своём обычном темпе. Я заставила себя притормозить.
После этого всё затихло на долгое время, пока я пыталась очистить свою голову... обе от разных мыслей. Я наслаждалась мягкостью тела подо мной. Интересно, что Селлестра вообще обо мне думает?
Когда мы начали приближаться к лесу, я решила спросить:
— Селлестра?
— Хм?
— Я тебя не пугаю?
— Пугаешь? Почему? Из-за твоего тела?
Я использовала свои педипальпы, чтобы кивнуть, и даже не потрудилась пошевелить туловищем. Мне было так удобно... Селлестра подавила усмешку, когда заметила это.
— И это тебя мне бояться? Ты, по сути, огромная домашняя кошка, — сказала она, прежде чем протянуть руку, чтобы провести ладонью по моей паучьей голове, прямо между моими глазами. Её ласка послала толчки радости от моей головы к остальной части тела. К сожалению, она довольно быстро убрала руку, причем в явном замешательстве.
— Мне жаль. Я не хотела...
— Всё в порядке, — сказала я. — Я не возражаю. На самом деле, это довольно приятно.
После этого Селлестра замолчала. Её внезапное молчание мне не понравилось, поэтому я решила заговорить:
— Жаль, что я не могу мурлыкать, как кошка. Уверена, что уже сделала бы это.
Я щёлкнула клыками и попыталась издать звук своим паучьим ртом, но всё, что я смогла сделать, это издать что-то вроде шипения, что было совсем не похоже на милое мурлыканье кошки.
Селлестра разразилась громким смехом:
— Клянусь Богиней, Килина, ты действительно странная.
— Эй, эй. По крайней мере, я не та, кто держит пауков в качестве домашних животных.
— Мы уже проходили через это, — сказала она, всё ещё улыбаясь.
Мы добрались до опушки леса и вошли в него. Температура почти сразу упала на несколько градусов, так как деревья были густыми и до нас доходило мало солнечного света. Мы всё ещё шли по той же тропе, на которой накануне была засада бандитов.
— Что случилось с телами? — спросила я. — Я их не видела, когда проходила мимо.
— Солдаты перетащили их в лес и оставили там.
— О, — выдохнула я, когда поняла, что она имела в виду место через дорогу и напротив того места, где я проснулась.
— Они не стоят того, чтобы их хоронить. Но послужат сдерживающим фактором для любых других бандитов, которые подумывают о совершении того же преступления. Это, вероятно, самое полезное, что они когда-либо могли сделать.
— Хорошая мысль, — сказала я. — Но не думаю, что их осталось много после того, как я с ними покончила.
— Да, это было довольно жестоко. Я рада, что ты была на нашей стороне.
Я усмехнулся:
— Поделом им. Будем надеяться, что дорога станет безопаснее, по крайней мере, на какое-то время. Если кто и сбежал, то их единицы, кроме того, им понадобится новый лидер и всё такое.
— Будем надеяться, что новых нападений не произойдёт.
Я снова подняла свой торс так, чтобы он был рядом с Селлестрой, пока мы шли:
— Будем надеяться.