Интерес (1/2)
Когда Джокер узнал, кто будет новым Коммандером Нормандии, ему стало интересно. Появилось какое-то трепетное ожидание, словно как только на его капитанский мостик зайдет кто-то новый, под чьим руководством вся команда фрегата будет спасать Вселенную, это будет самым большим праздником во всей жизни Моро. Или самым большим испытанием.
Вместе с трепетом появилось много вопросов, рассуждения над которыми добавляли и без того томному ожиданию щепотку нервности.
Как Шепард отнесётся к болезни Джокера? Будет ли жалеть, или наоборот выгонит с корабля, списав на то, что ей в команде калеки не нужны? Будет ли сомневаться в его профессионализме? Кто такая сама Шепард, кроме того, что написано в ее досье? Сойдутся ли они характерами, или после одной шуточки Джокера сразу же спишут на землю? Что вообще будет?
Моро в пятнадцатый раз перечитал всё, что нашел о новом коммандере, и десятый раз проклял тех, кто не пишет ничего о ее характере и взглядах на команду. Ему почти плевать на ее звания, победы и историю, ему интересно, какой она человек. Не важно, что она будет не больше чем его капитан, начальник, босс… Ведь атмосфера на корабле тоже важна?..
Когда Джефф услышал шаги, он моментально спрятал архив с личным делом Шепард. Она же не должна знать, что у него почти нездоровый интерес к ее персоне и страх за свою задницу?
Стоило Джейн встать справа от Джокера, как он сразу заметил ее пристальный взгляд, а все вопросы в его голове вдруг стали ещё важнее. Про таких как она раньше говорили «железная леди».
— Коммандер, вам что-нибудь нужно? — дежурная фраза, но пока Моро якобы для приличия оглянулся на нее, у него было время рассмотреть ее внимательнее.
— Я хочу знать свой экипаж. Можно задать вам несколько вопросов? — твердый, уверенный голос, и она уже оглядывает пилота с ног до головы.
Джокер сощурился, когда услышал ее фразу.
— Я уже вижу, к чему вы клоните. Проверили мою биографию? — должно быть, они теперь квиты, раз Моро наизусть выучил всё, что известно о Шепард. — Ну и зашибись. Я скажу вам всё то же, что сказал и капитану Андерсону. Я пригожусь Вам в качестве пилота. Я не хороший пилот, даже не отличный, я просто, черт возьми, лучший рулевой во флоте Альянса! Я лучший выпускник курса летной говношколы, у меня туева хуча разнообразных поощрений и я никогда не просил снисхождения из-за болезни!
Лучшая защита это нападение, ведь так? Моро посчитал, что лучше сразу сказать, как есть, чем Коммандер сама сделает выводы. Лучше попытаться спасти себя, чем ждать, когда придет приказ об отстранении.
Только когда Джокер увидел удивлённое лицо Шепард, он вдруг поменял свое мнение.
— О чем вы говорите? Вы больны?
— То есть… — Джефф никогда так быстро не хотел забирать свои слова обратно. — То есть, вы не знали? Вот черт… — Джейн продолжала смотреть на пилота, явно ничего не понимая, а Моро вдруг решил, что пора избавляться от своей токсичности. Кажется, она стала лишняя. — Ладно. У меня синдром Вролика. Врождённая хрупкость костей. Кости у меня в ногах неправильно развивались. Если приложить даже небольшое усилие, они ломаются. Ходить трудно даже с костылями и скобками. Один неверный шаг и хрясь!.. Всё это очень драматично, но я научился жить с этим, Коммандер. — Джокер видел по лицу, как сменилось непонимание на беспокойство, с потом на удивление. И, наверное, последней фразой он хотел ее успокоить. — Дайте мне Нормандию, и я заставлю ее танцевать для вас. Только меня самого не просите встать и сплясать. Постарайтесь смирить свои садистские наклонности.
Шепард чуть усмехнулась, и Джокер мысленно выдохнул. Возможно, она не такая строгая, как он себе представлял, если на ее лице появилось что-то вроде улыбки на шутку.
— Расскажите мне о синдроме Вролика. Раз уж мой корабль в ваших руках, я должна знать, — Шепард оперлась рукой о кресло пилота и ещё раз заинтересованно осмотрела мужчину.
— Ну ещё бы… — примерно так Джокер и представлял себе разговор о его болезни. Примерно. — Это очень редкая штука. Что ее вызывает, точно не известно, наверное что-то генетическое. В принципе, можно жрать какие-то пилюльки, но полное излечение невозможно. Мой случай почти критический, — продолжил он после того, как Коммандер изогнута бровь, — я родился с десятком переломов бедра, голени. То есть у меня кости ломались ещё во чреве матери. Сто лет назад я подох бы в младенчестве… Но мне крупно повезло! Современная медицина превратила меня в полезного члена общества.