Глава 83 (1/2)

Комиссар Августин Мерцелиус.</p>Глаза открылись. Вокруг было темно, из-за отсутствия света и окон, потому пришлось активировать ночной режим в глазах.

Все та же комната, все та же кровать. Рядом - все еще спящая Ниринта, которая сейчас лежала лицом ко мне. Было приятно видеть ее такой. Расслабленная, спокойная, без каких-либо тревог на лице. Хотелось взять и просто погладить ее, но я знал, что это ее сразу же разбудит.

”- Моя милая Ниринта...”- обратился я к ней мысленно. Ее постоянно смущало, когда я называл ее ”Милая”. Уж слишком это было... не по-военному, наверное. Не по-комиссарски. Однако прекратить это она меня ни разу не просила.

Ей было это приятно, я знал.

Однако затем в голову полезли уже совсем другие мысли. Неприятные. Ведь мы не сможем быть вместе. Рано или поздно или она улетит, или я. И почему-то меня подобная перспектива пугала куда сильнее, нежели погибнуть, по любой из причин.

Но я пытался пока что об этом особо не думать. В этом не было пока что смысла. ”Гертикус Кентинор” на ремонт встал очень надолго, чтобы окончательно разобраться со всем, с чем вообще можно было разобраться без захода на верфь, а наша война, в перспективе, быстро не закончится, это понимали и я, и Шеркин, так как у нас возник, по сути, пат с бунтовщиками.

В то время, как у них не хватало сил, чтобы развивать наступление дальше, у нас не хватало сил для того, чтобы оттеснить их и полностью разбить. Точнее, силы у нас были, но только на бумаге, количественно. По факту же приходилось держать огромные гарнизоны СПО в тылу, во всех обдисах, чтобы иметь возможность в любой момент подавить какие-либо выступления и протесты. Из-за этого добиться радикального перевеса в войсках не получалось до сих пор - нынешнее соотношение два и три к одному в нашу пользу по самым оптимистичным расчетам Шеркина не устраивало.

Плюс еще необходимость заготовить гигантские запасы всего и вся, не навредив гражданским и десятинным транспортным перевозкам, полевые лазареты, готовые принять десятки тысяч раненых, полевые морги и прочее-прочее - все это было лишь в процессе подготовки, так как масштаб необходимого был просто огромен.

Так или иначе, пока что можно было не переживать, что кто-то из нас покинет планету. Но сам факт такой перспективы действительно пугал. Я не мог себя представить без Ниринты, не мог представить себе жизнь без нее. За этот короткий период она стала ее частью, неотъемлемой составляющей.

”- Не сейчас... Хватит себе накручивать...”- отбросил я плохие мысли, после чего аккуратно, чтобы не разбудить Ниру, встал с кровати и направился в душ, чтобы привести себя в порядок.

Сегодня день обещал быть насыщенным.

В первую очередь - встреча с Харьянди, который вчера вечером затребовал меня к себе прямо рано утром и я догадывался, из-за чего. Вчерашнее совещание закончилось не просто полным провалом. Оно еще и показало меня в не самом лучшем свете.

Я уже начинал думать над тем, что приглашать вообще всех полковников и комиссаров туда было излишне - вполне вероятно, что можно было было все обсудить с Гебериком и Алтанзором лично. А может вообще просто взять и прийти сразу к Харьянди. Однако, тогда я решил пригласить всех, чтобы не было какого-то лицемерия и недосказанности, ведь воевать будут все, рано или поздно, а значит, и моя идея влиять будет на всех. Плюс к этому, я надеялся, что получится всем вместе обсудить эту проблемы и прийти к какому-то решению.

Однако все оказалось бессмысленно. Никто не стал влезать в это, все просто притворились ветошью, промолчав все совещание. Ни идей, ни предложений - вообще ничего. Словно моя идея была настолько неприемлемой, или же их идея Геберика полностью устраивала.

Что будет в дальнейшем, оставалось только предполагать, однако было ясно одно - отношения с ними явно подпорчены.

После совещания необходимо было узнать, что там у Лата, потом - совещание штаба, которое санкционировал Геберик. Вряд ли там будет обсуждаться вчерашнее, скорее всего какие-то фронтовые новости, а также новости от Димы, которые оказались, мягко говоря, удивительными.

Уже этого всего хватало с лихвой. А ведь еще может что-то прийти от Экклезиархии - мало ли, они уже сегодня что-то найдут и мне придется куда-то ехать.

Подойдя к раковине, я собрал всю слюну, смешанную с кровью, и выплюнул ее, после чего посмотрел в зеркало с улыбкой на все тридцать два зуба. Кровотечение в деснах становилось все сильнее, но у меня все никак не было времени, чтобы записаться на операцию по замене зумов и установке искусственных десен - все равно эти уже не спасти. Для себя я сделал пометку, что нужно вначале разобраться с первостепенными делами, которых все еще было довольно много.

Да, получилось прервать поставки золота для Тивгарта, взять Ротингун под контроль и отвадить Барагаца от титула архиепископа. Вот только проблемы на этом не заканчивались.

Тивгарт все еще был опасен, обладал большим количеством союзников, финансами, техноренегатом и, как я понимал, карманными группировками не то бунтовщиков, не то псевдо-бунтовщиков, а также желанием заполучить себе трон.

Ротингун имела что-то, что могло привести к катастрофе внутри Арбитрес, и при этом обладала ”рукой мертвеца”, из-за чего убить ее или пытаться допрашивать было невозможно - кто-то из ее союзников сможет все это обнародовать и тогда мы, по всей видимости, хлебнем дерьма по полной. Проверять, говорила ли она правду или просто лгала, я не собирался, так как риски провала были слишком огромными и неоправданными. Единственное, что ее сдерживало - это желание жить, но и это могло продлиться недолго, учитывая, что она с Тивгартом.

А уж Барагац... Это, блять, просто Барагац. Он все еще оставался епископом, который с помощью Тивгарта сделал себя популярным в народе, и все еще имел восемь реликвий, которые он мог использовать. Экклезиархия явно начнет переворачивать улей верх дном, чтобы отыскать их на черном рынке. Он мог попытаться ”найти” какие-то из них, добавив себе популярности, а мог использовать как-то еще.

Плюс еще была кучах охрененных проблем, которыми мы и так уже обладали на более высоком уровне. Контрабанда фальшивых денег от бунтовщиков, а в перспективе - контрабанда сильного наркотика, экономический кризис, который в скором времени мог серьезно усилиться из-за нашего командующего, псайкер-провидец на стороне бунтовщиков, постоянные диверсии и агитации у нас в тылу, восшествие на престол малолетнего ребенка при регентском совете, проблемы в СПО с компетентными кадрами, а также варповая тварь, которая бегала по коммуникациям, жрала людей и непонятно что собиралась делать дальше.

И все это нужно было как-то решать.

”- Будем справляться... Все равно ничего другого не остается...”- проговорил я сам себе.

- О чем задумался?- внезапно прозвучал знакомый голос под ухом.

Я и не заметил, как Ниринта подкралась ко мне.

- Обо всей той куче дерьма, которую нужно разгрести...- произнес я, повернув голову и посмотрев на Нир.

Сейчас на ней была только шелковая пижама кораллового цвета. И пускай она скрывала почти все тело, выглядела Ниринта в ней чертовски сексуально и привлекательно.

В ответ женщина подошла ко мне и обняла левую руку, положив голову на плечо.

- Такая вот у нас работа...- прошептала она и тепло от выдыхаемого ею воздуха приятно щекотнуло мне шею,- Разгребать дерьмо.

Я невесело улыбнулся - с этим было сложно не согласится. После всего того, что я пережил, я смог понять, что именно в этом, по сути, и заключалась работа комиссара. Разгребать дерьмо за людьми, которое они натворили, при этом пытаясь предотвратить новое дерьмо или хотя бы уменьшить его количество.

- Иногда задумываюсь... Кем я бы могла стать, не попади в Схолу...- вдруг начала Ниринта,- И знаешь, никто не приходит на ум. Хе... Я умею допрашивать, пытать, расстреливать, придумывать на ходу речи, проверять кучу документов... стрелять, драться, командовать... Но даже готовить не умею.

Я усмехнулся. Раньше она этого не говорила.

- Ты... жалел когда-нибудь, что стал комиссаром?- внезапно спросила Ниринта еще более тихим голосом. Будто бы боялась, что нас подслушают.

И вопрос этот заставил задуматься.

- Было дело... Вначале... Потом как-то привык,- честно признался я. Пускай я опускал некоторые факты, говорил я действительно правду,- А ты?

- Много... Много-много раз...- произнесла Нир с горечью в голосе. Услышанному я неслабо удивился.

Через секунду она отпустила меня и встала напротив лица, посмотрев прямо в глаза. На ее лице читалась печаль и одновременно... какое-то обожание. Затем ее керамические, немного теплые ладони стали гладить меня по лицу.

- Но в последнее время... все меньше,- прошептала она совсем тихо, на грани слышимости,- Я ненавижу свою работу... Ненавижу, кем стала... Но как же я рада, что встретила тебя.

Я опешил. Не знал, что ответить на такой внезапный порыв эмоций.

Ниринта же, не став чего-то ждать, подтянулась ближе и впилась мне в губы. Резко, сильно, держа меня за голову обеими руками и придавливая к себе.

В момент стало довольно жарко. Придя в себя, я ответил на поцелуй, обняв Ниру и прижав ее тело к себе.

Лишь спустя секунд пять она все же отстранилась от меня и я смог посмотреть на ее лицо. На нем было выражение огромной горечи. Затем из правого глаза покатилась слеза, которая покатилась по щеке, оставляя отсвечивающую от света ламп на потолке мокрую дорожку.

Отведя взгляд и вытерев слезу, Ниринта отошла от меня, а затем молча ушла, закрыв дверь в ванную.

Я остался стоять столбом возле умывальника, смотря на белую поверхность двери, в попытке вообще осознать, что это сейчас было. Да, иногда у Ниринты бывали моменты слабости, кода она вдруг начинала рассказывать что-то очень личное, но вот такого... такого я не ожидал.

Хотелось выйти наружу и поговорить обо всем этом. Спросить, все ли в порядке. Но я было понятно, что пока не стоит. Она уже все сказала и все показала. По всей видимости, она и сама от себя подобного не ожидала. Лучше дать ей время прийти в себя. Успокоиться. Взять себя в руки.

Выдохнув, я открыл кран и левой рукой умыл себе лицо - использовать правую руку для этого не получалось.

Почистил зубы, выплюнув еще больше крови, прополоскал рот, чтобы избежать заражения, сходил в душ, вышел в комнату.

Та уже была пустой - Ниринты нигде не было. Ее вещей тоже. Значит, уже оделась и ушла.

Как выяснилось, в гостиной ее тоже не было.

- Она ушла?- спросил я у Гихьяна, который всю ночь находился в гостиной. Держать его снаружи мне казалось как-то не очень правильным.

- Улетела,- прозвучал короткий ответ от сервитора, от чего я с непониманием посмотрел на него,- Почти что буквально. Поссорились?

Похоже, ей нужно было куда больше времени, чтобы прийти в себя.

- Как раз нет. Ладно, потом поговорю,- проговорил я, беря в руки пульт и нажимая красную кнопку для вызова слуги.

Неприметная дверь в стене отъехала в сторону и в гостиную сразу же вошел слуга в маске, пока я сел на стул.

- Как вчера,- тут же ответил я, на что слуга, резко остановившись, кивнул и молча удалился обратно. Пытаться сейчас думать, что себе выбрать, настроения не было.

Все мысли были заняты Ниринтой. Чего это ее вдруг пробило на... подобное? Понятное дело, что она была не только комиссаром крейсера с экипажем больше ста тысяч человек, но еще и человеком. А у человека бывают такие моменты. Однако, все равно было непонятно, чего это ее вдруг пробило.

”- Может все же позвонить ей, попросить вернуться, поговорить...”- думал я про себя, ожидая, пока принесут завтрак.

Уже через пару секунд эту идею я откинул. Нет. Я уже решил, что ей нужно дать время. Что бы это ни было, нужно просто дать ей время.

- Ночью пришло сообщение от Экклезиархии,- вдруг проговорил Гихьян,- Лат скончался.

Сперва я не понял услышанного. Затем все же получилось окончательно осознать все это.

По телу прошлась волна злости. Верхняя губа начала дергаться. Руки сжались. Глаза закрылись.

”- Ублюдки... Сраные больные ублюдки...”

Резкий удар - права рука врезается в деревянный стол. Еще удар. И еще. Еще, еще, еще.

- Сука!- кричал я, продолжая бить,- Сука! Сука! Сука! СУКА!!!

На столе от кулака остаются глубокие вмятины, покрытые белым треснувшись слоем лака.

- Бля, что там...- прозвучал чей-то голос из комнаты,- Антуан, лежи здесь...

Послышался звук открывания дверей. Чьи-то шаги.

- Авги...- напряженным и испуганным голосом спросил Аскирт. Я не стал на него смотреть. Я закрыл глаза и пытался дышать,- Все... Что... произошло?

- Лат. Умер.- коротко ответил я.

Еще удар. По тем же вмятинам, что я уже оставил.

- Я... понял,- проговорил Аскирт,- Жаль... что так вышло.

Ответа от меня не последовало. Желания отвечать не было.

- Тупоголовые кретины...- прошипел я, не открывая глаз,- Он ведь сдался... Он ведь... Никак им не помогал... Зачем нужно было это все...

Удар. Еще удар. Еще. Тело подкашивается и я возвращаюсь обратно на стул, с которого вскочил.

- Прости, Лат...- прошептал я, потрусив головой. Было понятно, что Лату уже плевать на мои извинения и что они его уже вернут к жизни. Но и молчать не получалось,- Прости, что не смог... помочь.

Хотелось выпить. Просто нажраться в хлам, чтобы хоть немного уйти от всего этого. Да только если я так сделаю, то сразу отправлюсь в реанимацию - печень такого не выдержит.

Потому все, что оставалось - это поесть и готовится к встречи с Харьянди.

А еще, надо было позаботится о семье Лата. Я ему обещал. Это было, пожалуй, единственное, что я мог для него сделать.

Позже. Праэториум Официо Префектус.</p>- Что ж, комиссар Мерцелиус,- начал Харьянди после того, как я сел на кресло напротив него. Выглядел он все также хмуро, как и обычно, прожигая меня своим взглядом,- Вчера вы превзошли самого себя. И сильно меня удивили.

- Я... понимаю, господин лорд-комиссар,- ответил я Гангизу,- Однако, все еще считаю, что мое предложение - наиболее рациональное в данных обстоятельствах.

- С подобным я согласится не могу,- сказал старик все таким же спокойным, но холодным тоном,- Начать поставлять бунтовщикам медикаменты - это недопустимо, какой бы повод для этого не был.

- К сожалению, господин лорд-комиссар, мы сейчас находимся в том положении, что это попросту необходимо, чтобы предотвратить еще большие потери.

- Предотвратить их можно и другими способами,- сказал, как отрезал, Харьянди.

- Эти способы не смогут дать должного эффекта. Наоборот, они лишь усугубят и без того напряженную ситуацию. Народ разозлится еще сильнее, а бунтовщики получат еще больше возможностей для пропаганды среди населения. К тому же, все эти меры будут иметь слабый эффект, в свете того, что бунтовщики продолжат поставки и будут их усиливать, насколько позволяют их возможности.

- Недовольство среди народа можно подавить с помощью протексов и, если будет необходимо, СПО. А для препятствования пропаганды бунтовщиков есть СИН,- Харьянди говорил это так, словно это было само собой разумеющееся. Что же касается поставок, то их следует пресечь. Любыми способами.

- Подобное... слишком затруднительно, господин лорд-комиссар. Поэтому я и предпочел предложить свою идею.

- Могу согласится с тем, что затруднительно. Даже очень. Однако, это возможно. И это куда более приемлемо, нежели пытаться поставлять бунтовщикам что-то, что способно им помочь.

- Я вас понял, господин лорд-комиссар,- все же сказал я. Дальше спорить об этом было бесполезно,- Должен отметить, что гарантировать результат подобными методами вряд ли можно. Но со своей стороны я сделаю все возможное.

- Приемлемо,- прозвучал короткий ответ от старика,- Также, что касается реакции ваших коллег на вашу идею. Все четверо комиссаров вместе с прим-комиссаром Алтанзором прислали коллективное осуждение ваших действий.

”- Ну спасибо, блять...”- подумал я про себя, обращаясь ко всем пятерым.

- Я отклонил его,- к моему удивлению продолжил Харьянди. Вот уж от кого-кого, а от Харьянди подобной помощи я бы стал в последнюю очередь,- Несмотря на то, что ваша идея для меня также абсолютно недопустима, как и для всех остальных, само предложение идеи по моему мнению недопустимым не является. Потому это не будет отражено в вашем личном деле.

- Благодарю, господин лорд-комиссар,- кивнул я и эта благодарность была действительно искренней.

- Однако, в следующий раз, когда у вас возникнет какая-та экстраординарная идея, особенно подобного типа, подумайте над ней более усердно,- уже более строгим тоном произнес Харьянди.