Глава 57 (1/2)

Храм Адептус Механикус №261. Комиссар Августин Мерцелиус. </p>Уже снаружи храм Адептус Механикус, у которого вместо названия был просто номер, довольно сильно выделялся. Вход в него представлял из себя довольно большой, где-то десять на пять, вход, обрамленный бронзовой, стилизованной под шестерню, рамкой. Наверху, внутри золотой шестерни виднелись три золотые цифры - 261. По обе стороны от входа находились статуи техножрецов со сложенными в знак шестерни руками, высеченных из красного мрамора, украшенных множеством золотых элементов и гранеными рубинами вместо аугментированных глаз.

Выглядело довольно необычно.

Сами же ворота были открыты всем желающим, потому я, в сопровождении Гихьяна, сразу же вошел внутрь...

И охуел.

Других слов тут подобрать было решительно невозможно.

Весь храм представлял из себя огромный круглый зал метров двести в диаметре и с высотой потолков где-то метров тридцать, а может и все сорок. Стены были неровными, с равномерными квадратными вогнутостями и выпуклостями, что делало помещение похожим на гигантскую шестерню. Выпуклости шли вверх, после чего переходили в монструозных размеров купол, соединяясь в еще одну, золотую шестерню наверху, с центра которой свисала гигантская металлическая, явно кованая, люстра с тысячами мелких лампочек, освещавших все помещение.

На самих колоннах находились барельефы из красного мрамора в виде герба Адептус Механикус - аугментированного черепа в шестерне.

В вогнутостях, изображавших, как я понимал, зубья шестерни, находились алтари с огромными подставками для свеч, а над ними - статуи техножрецов из все того же красного мрамора с золотыми элементами. Еще в трех ”зубьях”, каждый напротив другого, находились выходы из храма, а в еще четырех - проходы куда-то в храмовые помещения.

Стены были украшены резными фресками с надписями на низком готике, высоком готике и бинарном.

На самом полу из белого мрамора также находился рисунок шестерни, выложенный золотом. Внутри нее кругами располагались сотни лавочек с местами для коленопреклонения.

По центру же находился довольно странный постамент - большой цилиндр метра четыре в высоту из белого мрамора, исписанный барельефным письмом и рисунками. На нем был расположен полукруглый плоский диск, по центру которого находился тонкий квадратный обелиск.

А у подножья этой конструкции кругом стояли подставки для свечей.

От обширности пространства стало как-то не по себе.

Весь Вильяриум представлял из себя огромный лабиринт узких коридоров, лестниц, маленьких помещений, туннелей и всего прочего. Найти в нем какой-нибудь потолок высотой хотя бы метров в пять уже было достижением. Да, Большое Кольцо тоже было большим и объемным, но там потолок был и близко не таким огромным, да и наличие огромного количества машин тоже создавало своего рода тесноту, уже ставшую привычной.

Здесь же было просто огромное и практически пустое пространство.

Людей сейчас тут было совсем немного. Лавочки в центре были практически пустыми - максимум процентов на пять заполнены. Возле них ходили редкие люди, техножрецы в алых робах в сопровождении парящих сервочерепов, а также сервиторы, которые медленно и бесшумно ходили среди алтарей и собирали уже потухшие свечи.

Но вот что особенно сил меня удивляло, так это общая тишина. Улей всегда буквально кипел. Будь то коридоры прифронтовой зоны или коридоры штаба - там везде кипела жизнь. Люди постоянно создавали какой-то звук, а вместе с ними были звуки вентиляции, сквозняка и чего-нибудь еще, что даже опознать не получалось.

Тут же было очень тихо. Так тихо, что даже неуютно.

- Комиссар Августин Мерцелиус.

Холодный, низкий голос рядом со мной заставил вздрогнуть и опустить голову.

Рядом со мной стоял техножрец, облаченный в алую робу. На лице - маска с шестью глазами, собранных по три штуки, маска со шлангом, уходящая в корсет на шее. На голове - капюшон. За ним - сервочереп с красными глазами, изо рта которого свисал свиток с мелкими, в пару миллиметров, нулями и единицами, с конца которого, в свою очередь, свисало с десятка серебряных цепочек с сургучными печатями красного и черного цветов, что болтались, словно гирлянды.

- Приветствую.- кивнул я в ответ.

- Юрий-Эпсилон-Восемнадцать. Уполномочен магосом-планетарумов Хойсо провести слушанья. Пройдемте,- продолжил техножрец, после чего развернулся и спокойным шагом направился по залу вдоль стены.

Я был слегка удивлен тем, что услышал такое знакомое для меня имя.

Сразу вспомнился один хороший знакомый, Юрий Снегирев. Насколько я помнил, он после школы айтишником стал...

Давно это было.

Не став медлить, я направился за удаляющимся техножрецом.

Из-за всеобщей тишины зала каждый мой шаг звучал как-то слишком громко. Что уж тут говорить про Гихьяна, который тут гремел так, словно он был ходячим танком. От этого становилось просто неловко, словно сейчас все обратят на меня внимание и посмотрят с осуждением. Даже техножрецы.

Дойдя до первого входа в стене, мы завернули в него и сразу же стали подниматься по широкой и высокой лестнице из серого гранита. Стены из белого мрамора были изрисованы выдолбленными нулями и единицами, окрашенные черной краской. В некоторых местах были прикреплены сургучные печати со свитками, также исписанные бинарным языком и имевшие самые разные размеры - от тонкой ленточки, напоминавшая бумажную ленту на телеграфе, до огромных свитком метр на тридцать сантиметров. И печати были соответствующего размера.

Потолок тоже был лестничным и с каждой ступеньки свисали другие свитки.

Первый этаж, до которого мы добрались, представлял из себя дугообразный коридор со множеством дверей. В одну из них мы и вошли.

Там оказался просторный кабинет, где-то четыре на шесть, с довольно спартанской обстановкой - деревянный стол, два стула, одна лампа. Все стены, пол и потолок исписаны цифрами и буквами. На стене напротив выхода эмблема Механикус.

Техножрец быстро прошел за стол и сел на свое место. Я также сел на свой, а Гихьян встал позади.

- Начнем.- проговорил Юрий, смотря на меня своими шестью маленькими глазками,- Требуются пояснения. Причина использования электрошоковых дубинок без надлежащего уважения к духам машин.

- Нам требовалось как можно быстрее разогнать толпу протестующих. К сожалению, у нас не было времени на проведения всех надлежащих процедур по активации электрошоковых дубинок,- стал объяснять я. Мне до сих пор было непривычно такое обращение к механизмам и машинам, однако спорить тут было бесполезно... и опасно. Лейтенанта Даимарута мне хватило с лихвой, чтобы осознать, насколько сильно техножрецы здесь были верны своим догматам и насколько решительными они были в плане их защиты.

Если я тут начну вдруг что-то говорить против этих догматов - мне быстро отрубят голову, никакие полномочия не спасут.

- Непонимание. На должную активацию электрошоковой дубинки требуется пятнадцать секунд.

- На тот момент я считал, что каждая секунда на счету, учитывая ситуацию на фронте. Разгон протестующих в кратчайшие сроки имел наивысший приоритет и ни о чем другом я не задумывался.

- Причина отсутствия на покаятельном молебне после завершения операции?- задал новый вопрос техножрец.

- После разгона митингующих мы были физически истощены. Также на тот момент ожидалось, что противник начнет наступление на том участке фронта, потому все пытались подготовиться к бою.

- Наступление противника не было осуществлено. Причина отсутствия на покаянный молебне после подтверждения прекращения наступательных действий противника.

- После этого я ушел спать, а затем начал разбираться с отчетами и кадровыми вопросами Официо Префектус. Мы понесли большие потери, потому требуется проверить и принять новых кандидатов. Затем было несколько совещаний, на которых мое присутствие обязательное.

”- А еще я не думал, что оскорбил электрошоковые дубинки.”- продолжил я уже мысленно.

- Вы считаете, что моральное состояние духов машин имеет меньший приоритет в сравнении с военными совещания низкой срочности?- продолжил Юрий.

- Нет, я так не считаю,- прямо солгал я. Учитывая, что и сердце, и легкие, и глаза у меня были искусственные, я крайне сомневался, что меня смогут уличить во лжи по каким-то внешним признакам.

А в том, что техножрецы так умели, я ни на секунду не сомневался.

- Почему вы поставили приоритет военных совещаний низкой срочности выше морального состояния духов машин?

- Я решил, что разобраться со всеми вопросами важнее, учитывая, что еще не было уверенности в стабильности на фронте и в том, что противник не попытается вновь атаковать.

Наступила тишина. Юрий смотрел на меня холодным, но пронзительным взглядом своих камер. Было даже как-то неуютно.

- Обсуждение завершено. Приговор вынесен. Написание идентификационных номеров оскорбленных электрошоковых дубинок собственноручно, прочтение списка на покаянной молитве, нанесение покаянной татуировки без анестезии с зашифрованными идентификационными номерами, сдача трехсот двадцати семи миллилитров крови в качестве извинения в расчете. Согласие с приговором.

”- Хороший техножрец. И наказания интересные...”- подумал я. Уж чего-чего, а такого креатива я точно не ожидал.

- Согласие.- проговорил я. Спорить все равно было бесполезно.

- Принято. Пройдемте.- проговорил Юрий, после чего встал, обошел стол и направился к выходу.

”- Ну что ж, пройдемте...”- сказал я сам себе и направился вслед за техножрецом.

Надо было разобраться со всем этим как можно скорее.

В то же время. Рядовой Рингер Вимолт. </p>Стук. Глухой, тихий стук.

Потом еще один. И еще.

Стук повторялся равномерно, монотонно.

Раздражал.

Кое-как удалось открыть правый глаз, в то время, как левый не работал.

Впереди было тускло, с желтым оттенком. Удалось разглядеть какие-то непонятные узоры, завивающиеся в спирали. Чем-то напоминали растения.

Стук. Стук. Стук.

Мутило. Было ощущение, что сейчас блевану. Сил практические не было.

Стук.

Повернул голову слева направо, выровняв ее. Почувствовал боль в шее. Затекла.

Стук.

Надо мной была ровная серая поверхность с несколькими серыми досками.

Кровать. Второй ярус кровати.

Пить. Очень хотелось пить. Во рту было невероятно сухо.

Стук.

Повернул голову еще дальше направо. Шея еще больше заныла. Но и облегчение чувствовалось.

Стук.

К правой руке была подсоединена капельница. Напротив был ряд двухъярусных кроватей, на которых также лежали спящие мужчины с капельницами.

Движение. Стук. Вверху.

На верхнем ярусе кровати, что была напротив и слева от меня, был парень, который своей аугментированной рукой, сложенной в кулак, методично бил по потолку. Это от него был весь этот звук.

Врачей не было. Никто не ходил. Все парни, кого я видел, спали.

Жарко. Душно. Воздух был неприятный, спертый.

Хотелось на улицу. Прогуляться, подышать. Хотя бы немного. Я не сильно ранен, врачи не будут сильно против.

Правой рукой я открыл небольшую крышку на левой руке, прочитал короткую молитву духам машин мой аугментики, и нажал на нее.

Стук.

Левый глаз сразу же открылся и спустя секунду сфокусировал зрение на кровати надо мной. Левая рука и нога ”почувствовались”, хоть и отдаленно, не так, как живые. Все шевелилось нормально, никаких помех.

Стук.

Вначале правую ногу на пол. Потом левую. Право рукой помочь себе подняться. Кое-как удалось присесть. Живот кололо, но терпимо. Ничего страшного. Потерплю. Главное - выйти на улицу. На свежий воздух.

Стук.

Оперевшись на шест с капельницей, смог встать на ноги.

Стук.

Огляделся. Мы находились в небольшой квадратной комнате, заставленной двухъярусными кроватями везде, где их вообще было впихнуть. Между рядами был промежуток всего метр.

Стук.

Я начал идти вперед, обходя аккуратно поставленные капельницы.

Дошел до выхода. Тут был небольшой стол, на котором сейчас спал санитар. Заснул на дежурстве. Бывает.

Выйдя из комнаты, я оказался в холе, тоже заставленном кроватями. Все заняты ранеными. Практически все спали, лишь несколько читали книги, причем по рисунку было видно, что они у всех одинаковые. Они смотрели на меня, но ничего не говорили.

Выход. Я хочу найти выход.

Пробравшись между кроватями, удалось добраться до еще одной комнаты, но там были только кровати.

Вошел в другую дверь. Это оказался санузел. Довольно большая ванная, умывальник и унитаз. На нем сидел мужик с книгой в руках и спущенными штанами, лет тридцати, вильярец или акитосец, судя по цвету кожи. Обе ноги, левая ладонь, правый глаз - аугментические. В правую воткнута капельница. Он сидел практически неподвижно, читая книгу. точно такую же, как и у всех остальных.

- Занято,- тихо и без всякой заинтересованности произнес он, не отрываясь от своей книги.

- Извините.- проговорил я хрипло и закрыл дверь. Не туда.

Обойдя ряд кроватей, что стоял по центру комнаты, я все же нашел другую дверь, на этот раз закрытую.

Наверняка это здесь.

Открыв дверь, я увидел, что это не был выход на улицу. Передо мной было круглое пустое помещение. В четыре разные стороны шли темные коридоры, тускло освещенные аварийным освещением.

Надо было идти. Я хотел подышать свежим воздухом.

Живот начало колоть. Неприятно, но терпимо.

Выбрав левый нижний коридор, я направился по нему.

Было темно, потому пришлось активировать ночной режим в глазе. С ним удалось разглядеть конец коридора, перекрытый дверью. Выход. Точно выход. Улица должна была быть там.

По обе стороны было множество других дверей, наверняка ведущих в другие комнаты. И в каждом, наверное, раненые.

Добравшись до выхода, я открыл дверь...

Но там был очередной коридор. Очередной потолок.

Рядом с входом, слева от него, стоял еще один стол. За ним сидел парень в униформе санитара, тоже вроде верлонец или акитосец. Его уши были закрыты наушниками, подсоединенные проводом к какой-то непонятной коробочке. Из самих наушников звучала приглушенная непонятная музыка. Сам же парень водил головой из стороны в стороны и махал указательными пальцами на обеих руках, словно какой-то дирижер.

Пусть слушает. Не буду ему мешать.

Я вновь осмотрелся. Весь коридор был широкий и шел только в две стороны. Справа он заканчивался лестницей, что вела вверх и вниз, а слева - тянулся далеко, до другого поворота.

Да где же тут улица...

Если тут лестница, значит здание многоэтажное, а мы явно не на первом. Надо было спуститься. Там будет выход. И можно будет выйти на улицу.

Повернув, я направился к лестнице. Но через пару секунд услышал какой-то звук за спиной.

- Э! Куда, блять!?- вскрикнул парень. Судя по звуку, он встал со своего места и подошел ко мне, потому я решил повернуться к нему.

- На улицу хочу выйти,- прохрипел я ему,- Где тут выход?

- Чего?- непонимающе спросил парень,- Какая нахуй улица?

- Я ненадолго. Просто постоять. Пару минут.- попросил я. Обычно, если ранение несерьезное, то разрешали.

- Ау, паренек, где ты тут улицу увидел?- санитар разговаривал, словно я был ребенком,- В этом ебаном улье вот это - уже улица.

Я развернулся и направился дальше к лестнице. Надо было найти выход на улицу. Мне было тошно от этих коридоров, от этих потолков. Хотелось увидеть небо и солнце.

- Э-э-э!- крикнул парень,- В палату, блять, возвращайся!

В следующий миг правую руку схватили и дернули назад, заставив меня резко остановится.

Катетер отозвался сильной ноющей болью. Живот резко закололо. Затошнило.

Мысленный приказ.

Удар левой рукой.

Трехгранный штык впивается в живот парня до самого основания.

Его глаза распахнуты в шоке. Губы дрожат. Обе руки хватаются за левую руку, пытаются вытащить, но это бесполезно.

Через секунду он падает на колени, все еще держась руками за мою руку. Я одергиваю ее назад, посылая команду вставить штык обратно и тот тихо исчезает.

На полу появляются капли крови, которые выглядят почти что черными. Парень пытается заткнуть рану обеими руками.

Сам виноват. Напал сзади. Сделал больно. Очень больно. Сработали рефлексы.

- Б-б-бля...- прошептал санитар. Его руки уже были в крови, что продолжала капать на пол, образуя небольшую лужу.

Улица. Выход. Я хотел погулять. Хоть немного. Пару минут.

А с этим разберутся.

Развернувшись, я пошел к лестнице. Позади парень хрипел и кашлял.

Дошел до лестницы. Начал спускаться. Шаг за шагом. Ступенька за ступенькой.

Один пролет. Второй. Третий. Четвертый.

Вскоре я уже перестал считать. Их было так много, один за другим... Это ж на каком мы этаже вообще находимся? Везде были одни и те же стены и коридоры. Ни одного окна. Хотя бы маленького.

- Опа!- впереди, внизу лестницы стоят двое гвардейцев. В полной выкладке, с оружием,- А ты еще куда это?

- На улицу хочу. Где тут выход?- спросил я спокойно, смотря на одного из них.

- Улицу?- непонимающе спросил тот, наклонив голову вправо,- Блять, парень, тут тревога нахер, нашего кто-то ножом пырнул! Не до тебя сейчас! Иди в палату!

- Я ненадолго... На пару минут. Подышать просто. На небо посмотреть...- попытался я их убедить.

- Блять, ты как, в норме вообще?- воскликнул второй гвардеец,- Какое тут нахер небо, одни потолки кругом!

- Слыш, Фот...- более тихо проговорил один из гвардейцев, приблизившись к нему,- Левую руку его видишь?

Второй не ответил. Только кивнул.

Я посмотрел на руку. На ней было что-то красное. Кровь что ли? Нет, там не могло быть крови. Она ж железная...

- Так ты... на улицу хочешь?- спросил через секунду второй, улыбнувшись мне.

- Да. Хоть немного,- проговорил я.

- Понятно. Ладно, давай, отведу тебя. Тут недалеко,- сказал гвардеец, указывая лазганом в сторону еще одного коридора.

Я улыбнулся. Сердце забилось чаще. Радость начала буквально переполнять меня. Наконец-то я увижу улицу, увижу небо, увижу солнце. Наконец-то подышу хоть немного свежим воздухом...

- Спасибо, парни. Я... Я не надолго. И мне можно... Просто в животе рана, ничего серьезного...

- Та я понимаю. Пошли.- гвардеец улыбнулся мне и кивнул головой в сторону коридора.

Я направился вперед, шаг за шагом, которые давались довольно сложно. Усталость давала о себе знать. Но я не обращал на это внимание...

Какой-то треск. Резкая, адская боль в шее. Все мышцы разом напрягаются, спину выгибает назад, а потом - сил не остается и я просто падаю...

В то же время. Рядовой-адъютант Аскирт Винкон. </p>- Спасибо, что согласился прогуляться, Мар...- проговорил я, идя рядом с Маринуром, пятью гвардейцами, которых отпустили со мной прогуляться, и еще четырьмя гвардейцами охраны, по пешеходной трассе.

Нога уже не сильно болела, потому я мог себе позволить хотя бы немного прогуляться, потому что сидеть безвылазно в лазарете сил уже никаких не было. Благо, и желающие со мной пройтись по магазинам были. Единственным условием, кроме полного запрета алкоголя и секса, была усиленная охрана. После случая со мной... Всем стало очевидно, что бунтовщики могут попытаться и дальше похищать наших.

- Всегда пожалуйста,- спокойно ответил рыжик, кивнув головой,- Я тоже рад прогуляться.

- Вот и отлично. А то нахрен надо тебе там сидеть постоянно,- сказал я, улыбнувшись, после чего повернулся к остальной нашей компании. Дривик, Клех, Оргат, Выгор и Шлех,- Так, парни, вы разобрались там, что покупать собираетесь?

- Сладости!- сразу же крикнул Выгор, капрал, которому оторвало руку по локоть. Пока что он был в длиннющей очереди на аугментацию и ему операцию должны были сделать разве что дней через десять,- Леденцы там, может шоколад. Пацаны там без сладкого загнуться скоро, а снабженцы хуй клали на все это - не положено видите ли.

- На шоколад не рассчитывайте в этом магазине - здесь его нет,- произнес Маринур, посмотрев на солдат,- А там, где он есть, он стоит так дорого, что у вас денег не хватит.

- Да бля-я-я...- разочарованно произнес Клех. Ему выбило осколком правый глаз, но он все равно пошел в бой, где потом схватил пулю в живот, но Императору спасибо, задело не сильно,- Хочу шоколада!

- Будете тебе шоколад, только вначале парням скупимся,- уверенным голосом произнес Дривик. Его просто контузило и он уже шел на поправку,- Так, а леденцы?

- Леденцов тут много.

- Хвала Богу-Императору.- воскликнул Оргат, сложив руки в аквилле. У него не было только одного глаза, а ранение в ноге было, как и у меня, не сильно серьезное и уже заживало,- Наконец-то потрескаю леденцов от души.

- Ага, а потом побежишь опять к нашим дантистам зубы чинить. Сколько тебе там уже пломб поставили, сладкоежка?- спросил Клех.

- Слышь, кто тут еще главный сладкоежка?- со смехом произнес Оргат,- Вон, сколько шоколада с собой забрал с Акитоса. Целый вещмешок, знаете ли, килограммов на десять.

- Попрошу поточнее!- произнес Клех наигранно-напыщенно,- Одиннадцать килограммов и три семьдесят шесть граммов.

- Ох, блять, простите пожалуйста!- Оргат, не останавливаясь, сделал небольшой поклон Клеху,- Я как-то не взвешивал!

- На первый раз прощаю, но впредь будь повнимательнее.- Клех улыбнулся и после этого мы все засмеялись,- И к слову, оказалось, что это не так уж и много. Уходит моментом. То тому продай, то этому. Я меньше половину сожрать успел!

- И твоя поджелудочная такая: ”Ты охуел?”- произнес Выгор, покривлявшись, после чего мы все засмеялись еще громче. Многие прохожие оборачивались на нас, но затем все также не обращались внимание, идя по своим делам.

- Моя поджелудочная уже ко всему привыкла,- уверенно сказал Клех,- И она как раз готова к новому раунду!

Мы вновь засмеялись. Это было довольно весело. И, что уж тут говорить, приятно. Не часто получалось вот так просто взять и посмеяться с какой-нибудь шутейки.

- Так, здесь направо и потом на эскалатор.- произнес Маринур уже более серьезно. Мы как раз подходили к повороту.

Там пришлось постоять пару минут, пока светофор не даст нам нужный сигнал, после чего мы прошли дальше и завернули на право.

Однако, коридор, в который мы вошли, был каким-то странным. Если до этого потолок тут был высотой где-то два с половиной метра, то сейчас это был высокий, но узкий коридор, в котором потолок был на высоте уже метров шести, не меньше, а шириной - метра три.

При этом, на самом потолке находилась непонятная металлическая балка, которая шла от одного конца коридора до другого.

- Мар, а что это за херня?- спросил я, указывая наверх.

- Это рельс, для потолочных поездов,- спокойно ответил рыжик, в то время, как меня скоробило от одного только словосочетания ”Потолочный поезд”.

Я посмотрел на остальных парней, который это слышали и они также были сильно удивлены.