Глава 40 (1/2)

Спустя двое суток. На подъезде к станции ”Арбитр-марицалума Галлита Токро”. Комиссар Августин Мерцелиус.</p>

Поезд начинал уже сбавлять скорость, но я все еще продолжал нервно смотреть на сервитора, который был мне ”подарен” Харьянди. Всю дорогу он без движения простоял напротив выхода из вагона, напоминая больше статую или экспонат в музее.

Выглядел он... мощно. Это стоило признать.

Все тело сервитора было заковано в своеобразный латный доспех. Весь торс был закрыт в металлический панцирь, ноги закрыты пластинами, голова закрыта практически глухим шлемом, напоминавший шлем рыцарского доспеха, из которого торчали две круглые линзы, вокодер и две выпуклости на месте ушей.

Под латами находился специальный гермокостюм из асбеста. Паховая зона, на которой не было латных доспехов, была прикрыта своеобразной металлической юбкой из нескольких пластин, что подвешивались на цепи.

Обе руки были, как я успел узнать из характеристик, аугментированы до плеч. Вместо левой руки был установлен лазган стандартной гвардейской модели. К разъему для батареи был подсоединен толстый кабель, который соединял лазган с большой батареей на спине. Правая рука имела пальцы, а к низу была подсоединен небольшой пило-кинжал длиной в тридцать сантиметров. Плюс, в саму руку был встроен игольчатый штык с функцией отстрела при помощи пружины.

Еще, насколько я знал, были заменены позвоночник, сердце, легкие, почки, мочевой пузырь и весь желудочно-кишечный тракт. Печень, желчный пузырь, селезенку, поджелудочную, надпочечники, тимус и щитовидку поместили в одну полимерную емкость для большей защиты, ребра заменили на защитные пластины, как у меня. На освободившееся в брюшной полости место был помещен основной аккумулятор, запасы воды, еды и медикаментов.

Часть мозга также была заменена на когитатор, а черепная коробка укреплена полимерными пластинами.

Раз в три дня следовало сливать отходы, вытаскивая из брюшной части специальную емкость. Пополнять запас воды каждые пять дней, а запас еды - по необходимости, в зависимости от активности действий.

Я понимал, что такой сервитор может мне пригодиться, особенно в отсутствии Димы. Вот только радости от его присутствия я не чувствовал от слова ”Вообще”.

Для чего Харьянди мне вообще его отдал? Из-за того, что Дима ушел на задание и мне нужна была дополнительная защита? Из-за того, что он хотел за мной следить и сервитор отправлял ему все, что видит и слышит? Или это был своеобразный намек? Демонстрация того, что бывает с некомпетентными комиссарами? Мол, работай хорошо, а иначе станешь вот таким вот...

Во всяком случае, меня проняло. Очень сильно проняло. Когда я в первый раз его увидел, мне потом ни с Ниринтой не захотелось ночь проводить, ни спать вообще - все мысли были только об этом лоботомированном истукане и о том, что совсем недавно я с ним разговаривал, что он имел разум, был полноценным человеком со своими мыслями и чувствами.

Но выбора у меня особо не было, так как отказаться я, по сути, мог - мне действительно нужна была замена Диме, пока тот находился в тылу у бунтовщиков. К тому же, если этот сервитор действительно был шпионом, то отказ от него мог выглядеть попыткой избавиться от наблюдения Харьянди, из-за чего у того может возникнуть как вопросы, так и лишние подозрения.

А оно мне было вот вообще не нужно.

Потому, мысленно скрипя зубами, я все же терпел это своеобразное пополнение.

Спустя еще несколько минут в гостиную, как я называл основное помещение вагона, вышли несколько человек, которые ехали с нами.

Первым был Ладион Гинрижт, уполномоченный посол губернатора Файсотанура, который имел широкие полномочия говорить от его имени и заключать договоры. Ему уже было за семьдесят, он имел длинные седые волосы, завязанные в косу, и аугментированные глаза, довольно хорошо симулировавшие настоящие, однако при этом его кожа давала понять, что он следит за здоровьем и регулярно наведывается к косметологу - ни единой морщинки.

Вместе с ним был маршал Дализ Харшурд. По сути своей он был военным советником, который должен был консультировать Гинрижта касательно военной обстановки в случае, если это понадобиться. Он был таким же стариком, как Гинрижт, только его седые волосы были покороче и завязаны в пучок, а на коже все же были старческие морщины.

Третьим был епископ Химгын Тиархарт, назначенный епископ-легатом. Как оказалось, ему уже было девяносто четыре года, еще больше, нежели архиепископу Кирмозу. Он выглядел совсем уже пожилым старцем. Его белоснежная борода была заплетена в толстую косу и даже в таком состоянии она доходила ему примерно до пупка, при том, что голова у него была лысая настолько, что даже слегка блестела, словно он ее воском намазывал. Глаза у него тоже были заменены на аугментику, а зубы были настолько белоснежными и ровными, что я не сомневался в том, что тоже искусственные - к такому возрасту мало вероятно, что зубы вообще останутся, тем более в хорошем состоянии.

Четвертым был арбитр-легат Бжардус Раотжун. Из всех четверых он был самым молодым, всего лет шестьдесят, максимум шестьдесят пять. У него еще были каштановые волосы, которые были подстрижены под ежик, а морщин было не слишком много. Правда, физической силой он был, по всей видимости, обделен - он был довольно худеньким, даже худее Маринура. Хотя, если учитывать, что он все же был послом, ему подобное было простительно.

Еще был сопровождающий персонал, а именно - секретарь-договорник, который отвечал за сервитора со встроенным принтером, секретарь-питьевик, отвечавший за сервитора со встроенным кулером и машинкой для приготовления рекафа, а также секретарь-печатник, отвечавший за сервитора с грелкой для сургуча и нанесение губернаторской печати на любой договор. Все трое носили немного разные одежды и маски с капюшонами, из-за чего рассмотреть их лица не получалось.

И завершал список техножрец от магоса Хойсо, Бетта-Гамма-Семь-Пять-Два-Восемь, который отвечал за обслуживание всей технической части.

Вместе с ними была еще толпа охраны.

С Гинрижтом ехал полноценный взвод губернаторской гвардии, преторианцев, численностью в двадцать человек. Все были закованы в панцирную броню, а их командир, капитан Орсигарт Мизериг, и вовсе в силовой броне с большим золотым гербом Вильяр Уникуса на груди. Двенадцать человек были вооружены хелганами, шестеро - мельтаганами, один - гранатометом, а командир нес в руках полноценный болтер, который, как я понимал, использовали разве что космодесантники. Плюс еще, у каждого было по лазпистолету, набору гранат и небольшому пиломечу.

С Харшурдом был взвод Сил Офицерской Защиты, специального ведомства при СПО, также двадцать человек. Все были в броне, которая ничем не уступала гвардейской, разве что была перекрашена в другой цвет. Шестнадцать человек были вооружены хелганами, еще четыре - гранатометами. Плюс лазпистолеты и гранаты.

С Тиархартом было отделение Храмовой Стражи, десять бойцов в белоснежной панцирной броне и с глухими шлемами. Восьмеро были вооружены хелганами, а двое - мельтаганами. В дополнении у каждой было по набору гранат и болт-пистолету.

С Раотжуном ехали сразу сорок арбитров охраны. Двое из них были в силовой броне и с болтерами. Еще тридцать были в тяжелой панцирной броне и с хелганами, а восьмеро - в легкой и с мельтаганами.

А с Бетта-Гаммой были десять скитариев в тяжелой броне и с хелганами.

Даже у секретарей была охрана - к каждому было поставлено по преторианцу.

Я, со своей охраной в виде трех гвардейцев, вооруженных лазганами, и одного сервитора, вооруженного лазганом с большой батареей, выглядел довольно блекло. Но меня это нисколько не волновало.

Сейчас меня волновало одно - предстоящие переговоры.

Когда я в первый раз, еще находясь в своей комнате с Ниринтой, услышал от Линдека новость о том, что бунтовщики запросили переговоры и перемирие на время их проведения, я неслабо так охренел.

Затем охренела Ниринта, сказав, что такое вряд ли может быть и что они просто пытаются набраться сил. После нее охренели парни, а потом еще и Шеркин вместе с моими младшими комиссарами.

Однако, из последующих разговоров с губернатором, стало понятно, что дело действительно серьезно - бунтовщики заявили, что дело касается несанкционированных псайкеров.

Это сразу же заставило всех напрячься до предела, так как вопрос несанкционированных псайкеров был слишком серьезным, чтобы его игнорировать. Именно поэтому на совещании с губернатором не стояло вопроса ”Соглашаться или нет?”. Все свелось к решению организационных вопросов, сбору делегации, ее полномочиях и гарантиях безопасности с обеих сторон.

Бунтовщики предложили провести переговоры в довольно своеобразном месте, которое, однако, вполне подходило под определение нейтральной территории - бойцовская арена ”Тиграг”. Помещения там были заняты как нашими силами, так и силами бунтовщиков, но вот сама арена, где проходили бои, была ничейной землей, так как занять ее даже не пытались из-за риска слишком больших потерь. Это было идеальное место, так как переговоры будут на виду у обеих сторон и в случае чего, можно будет вмешаться.

С этим спорить не стали.

Другой вопрос был касательно составу делегации и вот тут была небольшая загвоздка. Все дело было в том, что бунтовщики объявили войну не просто губернатору, а самому Империуму, записав в Манифест, что они против десятины и Экклезиархии. Следовательно, это переговоры уже проходили между Империумом и его врагом, потому в делегации должен был присутствовать представитель Официо Префектус.

Обсуждать тут ничего не стали - Харьянди просто назначил меня в нее, заявив что только я на это имею достаточно полномочий. При этом, согласно некоторым дипломатическим директивам, я имел право вето на любое решение делегации, право заменить весь состав делегации и право остановить переговоры в любой момент. Даже у епископ-легата полномочий было меньше - он имел право разве что осудить переговоры и их результаты, отправив всю делегацию на покаяние, но вот вмешиваться в сам договор, кроме откровенно еретических случаев, не мог. По сути, я тут был самым главным и спорить со мной было бессмысленно.

Сложнее всего оказалось с гарантиями. Ни одна из сторон не могла, по сути, их дать. Публичные заявления ничего не стоили, так как в случае нарушения никаких последствий ни для одной из сторон не будет - Линдек был здесь абсолютным монархом, если он скажет, что так было нужно, значит так оно и есть, а населению на территории бунтовщиков явно было плевать на то, что их лидер нарушил клятву, данную губернатору, которому они все смерти желают. Обмен заложниками также отпадал - Линдек никого отдавать бунтовщикам не собирался, так как отлично понимал, что бунтовщики могут отдать кого-угодно и все равно нарушить обещание, наплевав на жизнь заложника.

Единственные гарантии, на которых обе стороны сошлись - письменные клятвы Богу-Императору. Клятва Линдека была заверена личной печатью губернатора и печатью архиепископа, а клятвы ”верховного лидера”, Михандира Галиарта, были скреплены его печатью и печатью уже их ”архиепископа”, Сурхиндора Бигриджимаса, который раньше числился погибшим аббатом Храма имени Святого Лукната Освежеванного. Как оказалось, бунтовщики с горем пополам пытались выстроить новую церковную иерархию из тех священников, кто согласился к ним примкнуть, хоть в этом вопросе у них были серьезные разногласия, в которых разведка не могла до конца разобраться из-за того, что была занята военными.

Пока что, обеим сторонам подобного было достаточно. Для меня лично эти клятвы были просто филькиной грамотой, но вот для остальных это был серьезный аргумент поверить бунтовщикам - все же, официально, они хоть и были врагами Экклезиархии, но при этом не были безбожниками и еретиками, а потому их клятва была засчитана. Немного странная логика, но спорить с этим я не стал.

Теперь оставалось только нормально провести переговоры.

Поезд наконец-то остановился полностью. Вначале из других вагонов стала выбегать охрана делегации, устанавливая периметр безопасности по всей станции метро и проверяя все вокруг на наличие минирования. К счастью, ничего такого найдено не было, потому спустя пять минут мы все же вышли из вагона и направились навстречу к ожидавшему нас полковнику СПО в парадном мундире.

- Господин комиссар,- произнес офицер, приложив ладонь к сердцу,- Уважаемые господа. Полковник Рошдер Трийкор. Войска выставлены по боевому расписанию. Все готово для проведения переговоров.

- Хорошо, полковник. Ведите,- отдал приказ я.

- Слушаюсь.

Мы сразу же развернулись и направились к нужному выходу из станции, что находился между двумя туннелями. Сама станция была заполнена баррикадами и различными запасами, которые к нашему приезду более менее разобрали, чтобы сделать небольшой проход, по которому мы и шли.

Затем пришлось подняться немного по широкой лестнице, что привела нас сразу же к помещениям арены.

Справа был проход, который уводил к станциям троллейбуса и автобуса, а слева - проход к станции трамвая и лифту вместительностью в тысячу человек. Гребанный лабиринт, что тут еще сказать.

Вначале мы оказались в просторном помещении на несколько сотен квадратов. Левая стена была занята десятком пронумерованных окошек, которые сейчас были обложены мешками. Рядом с ними весели специальные таблицы, по которым удалось быстро понять, что это все были кассы для принятия ставок. Вторая же стена была занята кассами для покупки билетов на бои.

Затем мы оказались в коридоре, что проходил мимо большого помещения с пластмассовыми пустыми стойками. По надписям вроде ”Газированные напитки” и ”Сладости” стало понятно, что это супермаркет для покупки еды. Он также был перекрыт баррикадами, за которыми сейчас ожидали множество солдат СПО.

И после них мы уперлись большой баррикаде, в которой был лишь небольшой проход.

Именно здесь мы должны были оставить оружие и всю охрану. Список делегаций был уже оговорен - туда шли я, Маринур, посол, маршал, епископ-легат и арбитр-легат. Остальные должны были рассредоточиться по другим входам и ждать сигнала тревоги, чтобы в случае необходимости добраться до арены и прикрыть огнем.

Единственное, что было позволено взять - дымовые гранаты и силовые щиты. В случае, если что-то пойдет не так, мы должны были запустить дымы, лечь на пол и пытаться идти к выходу, пока к нам будет идти подмога, после чего очень быстро свалить.

Я очень надеялся, что этого не потребуется.

Ко мне подошел Бетта-Гамма и начал процедуру освящения и активации наших генераторов силового поля. Их нам выдал губернатор и это были лучшие силовые щиты, которые можно было найти на планете - они могли выдержать несколько попаданий крупнокалиберных болтов и мощных лазерных лучей, что явно обнадеживало. В случае чего, у нас был шанс сбежать.

Перед глазами возникла голубая рябь, из-за которой все перед глазами стало неразборчивым, но уже спустя секунду все пропало - это активировался силовой щит.

Спустя еще несколько минут щиты были поочередно активированы у всех участников делегации.

- Помолимся, господа.- произнес епископ-легат, складывая руки аквиллой.

Где-то минуты три мы повторяли за епископом молитву за свою безопасность, как физическую, так и духовную - чтобы враг не убил нас и не осквернил наши помыслы своими речами.

И только после этого мы были полностью готовы.

- Можем начинать, полковник,- сказал я, посмотрев на офицера СПО.

- Слушаюсь, господин комиссар,- сразу же ответил тот, кивнув головой, после чего подошел к баррикаде.

Достав из кармана свисток, он глубоко вздохнул и просвистел секунд пять.

В ответ мы услышали приглушенный, но все же хорошо слышимый свист, тоже пятисекундный.

- Они готовы.- произнес полковник, посмотрев на меня. Я кивнул, после чего первым прошел через проем в баррикаде.

На другой стороне я оказался в огромном просторном помещении.

Это была круглая арена под большим куполом, с которого свисали множество больших фонарей, часть из которых сейчас светились ярким белым светом. У стен арены располагались места для зрителей - обыкновенные пластмассовые сидения черного цвета. Они были разделены на пять этажей и сектора, между которыми вниз спускались восемь лестниц. В самом низу, по центру, находилась десятиугольная арена, перекрытая сеткой рабицей. Именно на ней уже находились несколько простенький столов со стульями по обеим сторонам.

На другой же стороне, напротив нашей лестницы, я разглядел делегацию бунтовщиков - три человека стояли у края лестницы и смотрели прямо на нас.

Их лица я уже знал, так как члены делегации были заранее оговорены.

По центру стоял уполномоченный посол верховного лидера Галиарта, Женегир Хильгум. Раньше он был вторым заместителем одного из обдис-локумов. Был уволен с позором при коррупционном скандале. Считалось, что пошел к бунтовщикам из-за обиды на систему. Теперь он был заместителем Галиарта по управленческим вопросам.

Слева - генерал Харц Трагдун, бывший полковник СПО. Перешел вместе со всем своим полком на сторону бунтовщиков, при этом самолично расстрелял большую часть офицерского состава, который отказался идти за ним и был схвачен солдатами. На данный момент был одним из самых известных перебежчиков и одним из самых высокопоставленных офицеров среди бунтовщиков.

Справа - полковник Грумгор Сайфонар, бывший капитан протексов. Вместе с любовницей и несколькими сослуживцами отравил вентиляцию в своем отделе, благодаря чему бунтовщики во время наступления смогли беспрепятственно ее занять и развить наступления, что потом привело к прорыву фронта, окружению трех полков СПО и их переходу на сторону бунтовщиков практически в полном составе. До войны множество раз пытался получить повышение, но не получалось, что, по мнению разведки, и стало причиной его предательства. Теперь же он занимал одну из руководящих должностей в ”Службе Народной Безопасности”, аналог полиции у бунтовщиков, отвечавшей за порядок в тылу.

Оружия ни при ком не было, только дымовые гранаты на поясе, как и договаривались. Хороший знак.

Не став медлить, я начал спускаться, ведя за собой остальных, после чего бунтовщики также направились вниз. Войдя в специальный проем в сетке, который оставили для нас, мы все подошли к столу практически одновременно с бунтовщиками.

Наступило неловкое молчание. Все разглядывали друг друга.

Все трое бунтовщиков были уже немолоды. Тот, что шел по центру, в гражданской одежде, имел за плечами минимум лет пятьдесят, лицо уже начало покрываться старческими морщинами, под глазами были мешки, а щеки слегка свисали. Двое других, в военных мундирах, были еще более старыми - им уже было лет по шестьдесят.

И при этом все трое были налысо пострижены и идеально выбриты - единственными волосами на их лице были только брови и ресницы.

- Приветствую вас, господа,- начал я, решив, что пора уже начинать.

Бунтовщики перевели взгляд на меня. В них не было ни злобы, ни какого-то высокомерия, которые я предполагал увидеть, учитывая, что мы враги. Они смотрели на меня с холодным, сухим вниманием. Это обнадеживало.

- И мы вас приветствуем, господа,- произнес ”гражданский”,- Благодарю, что согласились прийти. Думаю, мы можем начинать.

- Согласен,- после моего ответа все сразу же расселись по своим местам.

- Итак, как глава делегации, я предлагаю перейти сразу к делу,- сказал я,- Посол Гинрижт, вам слово.

- Благодарю, уважаемый комиссар,- уважительно ответил губернаторский посол, посмотрев на меня и кивнув головой, после чего повернулся к делегации,- Что ж, давайте без лишних предисловий перейдем к главной причине, по которой вы решили запросить переговоры. Несанкционированные псайкеры. Какова сейчас у вас ситуация с ними?

- На данный момент нам точно известно о двух несанкционированных псайкерах,- начал посол Хильгум,- Один из них находится в бегах. Другой забаррикадировался в одном из цехов мануфакторума и окружен войскам. Еще один был ликвидирован.

- Вы самостоятельно попытались разобраться с несанкционированным псайкером?- серьезным голосом, в котором явно слышалась злость, спросил арбитр-легат, смотря на посла своим суровым взглядом. Его эта новость явно разозлила, это было отчетливо видно.

- Он сошел с ума и начал массовые убийства,- сразу же ответил Сайфонар, посмотрев на абритра,- Солдаты были вынуждены его остановить, несмотря на риски.

Меня довольно сильно удивили подобные новости. Разведка ни разу не упоминала, что у бунтовщиков есть какие-то проблемы с несанкционированными псайкерами. Получалось, эту информацию им удалось скрыть так хорошо, что наши агенты о ней ничего не знали.

Арбитр-легат, тем временем, секунду молчал, а его взгляд стал более спокойным.

- Понятно,- уже куда более мягко произнес он, заметно расслабившись,- Однако ситуация все равно довольно серьезная.

- Мы это понимаем. Потому верховный лидер Галиарт и запросил эти переговоры.- произнес Хильгум.

- Чего вы от нас хотите?- сразу же задал вопрос посол Гинрижт.

- Мы хотим запросить у вас помощи по устранению этих псайкеров.- прямо заявил Хильгум, чем еще сильнее удивил и меня, и всех остальных.

- Вот значит...- прозвучал голос посла Гинрижта.

Перед глазами все зарябило в голубом свете.

Прогрохотал громкий хлопок.

Выстрел.

В ту же секунду я зацепил пальцем кольцо на дымовой гранате и со всей силы дернул, вытаскивая его, одновременно спрыгивая со стола.