Глава 8 (1/2)

Мне с вами говорить хочется — без касаний и без всякой тонкости.

Голой, до самых косточек, в любой выбранной плоскости.

Мне с вами гулять под руку, вспоминать то, что было сказано.

Мне нравится Ваша выправка, и я… Я несуразная<span class="footnote" id="fn_31419977_0"></span>.</p>

POV/Алессандра

После арт-студии с капитаном полиции мы больше не виделись. Прошла приблизительно неделя. Мы не общались. Я не рвалась, не хотела задумываться и размышлять над тем, что случилось во время гончарства. Начался декабрь, начались мои отчеты за первый семестр и подготовка к экзаменам. Было два весьма серьезных и важных: французский язык и бизнес-французский.

Заботы заполняли мое время.

Этим вечером занятия репетиторством закончились чуть позже. Кольт решил подвезти меня домой. Грайс был привычно любезный и ужасно хороший. Казалось, любая девушка в компании Кольта будет чувствовать себя комфортно и непринужденно.

Он мне взял кофе в ближайшей кофейне, и мы уселись в машину. Мой ученик ехал за рулем совершенно не так, как капитан Леви: Кольт держал руль двумя руками, аккуратно, следуя всем правилам дорожного движения. Тот же ехал опасно, быстро, мастерски владел своим автомобилем, словно все должны его слушаться — и на дороге, и в автомобиле, везде.

Подъехав к жилому комплексу, где мне нужно было выходить, я вежливо попросила остановиться. Грайс галантно вышел из машины и открыл мне дверь, затем подал руку.

— Благодарю, — произнесла я, поправив воротник своей куртки.

— Алессандра, давай в субботу встретимся в неурочное время. Неплохо было бы приятно провести время вдвоем, — мягко спросил Грайс, осторожно закрывая за мною дверь. Меня обдало жаром. — Я знаю отличное место в Стохесе.

Кольт был на несколько лет старше меня и работал айтишником в одной крупной компании. Уверена, что его зарплате завидовали многие парни. Все в нем было идеально. А меня, наоборот, начинало давить его присутствие после знакомства с Аккерманом.

— Я… — пальцы машинально подцепили волосы, — в субботу не смогу.

— Тогда предлагай время ты, я подстроюсь.

— На самом деле, хотелось бы, чтобы мы остались хорошими друзьями. Без свиданий.

— То есть, просто студент и преподавательница?

— Угу, — выдавила из себя я. Выглядело это глупо, нормальные слова не шли на язык.

Все это время я металась глазами по округе, а Кольт неотрывно следил за моей реакцией. На светлом лице мелькнула скромная улыбка, а щеки порозовели.

— Понятно, у тебя кто-то есть… Конечно, у такой потрясающей девушки, такой красивой и хорошей не может никого не быть.

— Не в этом дело, я попросту не вижу что-то большее между нами, прости, — я ласково взяла руку Грайса в свою, она была прохладной и нежной, а затем отпустила и бросилась идти прочь.

Дура! Боже, ну и дура. Я себя считала самой последней идиотиной в мире. Мне стало так жаль Кольта. Такой хороший парень не должен был страдать из-за меня. Но страдал…

Поднявшись на свой этаж, меня продолжало трясти, словно соломинку на ветру. Мне было больно. Я дернула дверь, закрыто. Постучала, определенно Пик дома, готовит ужин. Никто не открывал. Я принялась искать ключи в сумке, но тут же с внутренней стороны послышался лязг замка. Фингер в коротком шелковом халатике предстала передо мной.

— Привет, — подавлено произнесла я.

— Эм, не ожидала, что ты придешь раньше, — машинально сказала Пик.

— В смысле? Я и так пришла позже после курсов, — я бросила сумку и учебники на тумбочку, и на пороге нашей с Пик спальни появился Жан, в одних джинсах и с голым торсом, бросил мне ленивое: «Привет». Мне все стало ясно. Но сделала вид, что его не заметила.

— Не заходи пока в спальню, — неловко предупредила Пик.

— Окей, я переоденусь в ванной.

Фингер тихо закрыла дверь и под пристальный взглядом Кирштайна двинулась обратно к кровати. А я была настолько подавлена разговором с Кольтом, что едва обращала внимание на происходящее. Все внутри сжалось в пружину, готовую вот-вот отскочить и отбить ребра.

Я переоделась в халат и умылась, а когда принялась разогревать ужин на кухне, из спальни вышли счастливые голубки, они смеялись и целовались. Жан уже был одет с иголочки.

— Эй, Але, что случилось, на тебе лица нет? — переменившись в лице, Пик подошла ко мне и коснулась плеча, пока я ковырялась в сковородке.

— Все нормально, так, мимолетное. Пройдет.

Далеко на трассе завыла полицейская сирена, машина пронеслась, словно ветер. Теплые воспоминания непрошено появились из пустоты и заполнили комнату. Я вскинула руку и потерла лоб. Взгляд не подняла. Так и продолжила изучать линии на ладонях.

— О, походу, наши на вызов поехали, бомжей дрючить, — сказал Кирштайн, развалившись на стуле за столом. Фингер решила оставить меня в покое и потянулась за туркой, чтобы сделать возлюбленному кофе.

— С Кровавым Капитаном? — засмеялась она.

— Не знаю, я же сегодня не на службе.

— Кто такой Кровавый Капитан? — спросила я, накладывая в тарелку ужин из картошки и салата.

— Это мы так с ребятами негласно Леви называем.

— Почему его так называете? — спросила я.

— Он мастер пытать и калечить людей, а еще — портить молодую психику.

Пик подавила смешок.

— Прикинь, он заставляет своих подчиненных убираться у себя в квартире, — тихо выронила она.

— В квартире — это такое, — Жан фыркнул. — Конни недавно все туалеты мыл в отделе. А Эрен у него вообще подопытный кролик. Капитан Леви со своей бывшей женой — гроза уголовного дела. Их боится вся полиция. Но, блять, он профи, я бы сказал, лучший коп на Парадизе, несравним. Только совершенно ненормальный: срывает свою злость на нас, унижает. Будто мы какие-то имбецилы. Он так и говорит: «Вы — имбецилы».

— У Леви есть бывшая жена? — спокойствие развеялось, уступив место какой-то растерянности и беспомощности.

— Да, Ханджи Зое. Она следователь.

Теперь точно конец. Больше никаких двусмысленных намеков, ложных догадок, колючих взглядов. Я от подчиненного Аккермана узнала больше, чем от самого Леви.

Жан допил кофе, а я доела ужин, Пик достала конфеты, которые принес Жан. Мы поговорили об учебе. Кирштайн рассказал, что у них на работе сейчас завал, и с завтрашнего дня ему придется работать без выходных до конца декабря.

Когда Жан собрался уходить, тихо бросил мне, пока Пик убиралась в спальне, проветривала следы былой страсти.

— Чего такая красивая девушка и без парня?

— Чтоб ты спросил, — безмятежно ответила я, собирая распущенные волосы, чтобы зафиксировать заколкой.

— Слушай, — Жан потер затылок, — прости, что взял тогда на свидание капитана, он, наверное, испортил тебе вечер.

— Возможно, — загадочно ответила я. Возможно, любая другая девушка послала бы Леви, и уж точно не приняла бы его таким, какой он есть. У меня, вероятно, потрясающая выдержка. И, наверное, симпатия. Если бы ее не было, я так и не подошла бы к нему ближе чем на расстояние вытянутой руки. — Но Леви подвез меня домой и все. Просто на секунду представь себя на его месте, — в меня врезался прямой, острый взгляд Жана. — Представь, вот тебе тридцать пять, ты ужасно одинок, у тебя тяжелая работа, убийства, расследования, куча подчиненных на шее и тебя никто не любит! А потом вдруг тебя тянут на свидания, где ты встречаешь девушку и понимаешь, что у тебя ничего с ней не получится, потому что твой характер, выработанный профессией, жесткий, тяжелый и резкий.

Последняя фраза прозвучала надломлено. Мне показалось, что мои слова как-то странно отпечатались на лице Кирштайна. Он подавил желание поморщиться. И даже ничего мне не ответил. Вернулась Пик, а я ушла в комнату. Жан, скорее всего, этой ночью не заснет, размышляя над моими словами. Но я действовала не какими-то знаниями о Леви, а из своих наблюдений.

С Аккерманом у меня не было общих тем. Вовсе, ни на грамм. Все, что я любила, он ненавидел. У меня был один образ жизни, у него другой. Я — филолог, он был полицейским, жестким, тяжелым и резким.

Невыносимый тип. Во всех смыслах. Жить с ним под одной крышей, пересекаться, разговаривать и смотреть на него, наверное, ужасно тяжело. По словам Жана, его подчиненным было проще, когда Леви сидел в кабинете сутками по горло в работе. Я бы не выдержала, сорвалась. Запустила бы ненароком пальцы в его волосы…

Вот только делать этого не собиралась.

С другими парнями, с тем же Кольтом, я находила общие темы, мы говорили о многих вещах. С капитаном Леви я молчала, невольно подчинялась ему в качестве младшей по званию, теряла равновесие. Потому что мне с ним было каким-то образом интересно, как ни с кем в этой жизни. Мне с ним было безопасно. Казалось, что чтобы ни случилось, он всегда сможет быть рядом.

Кровавый Капитан… Я подавила смешок и, сбросив одежду, встала под струи воды. Тревога и обида на себя из-за Кольта немного рассеялись.

***</p>