Часть 6 (2/2)

— Быстро в кафе «Пингвин». Она тут кого-то ждёт.

Вразвалочку, чуть лениво, отчаянно жестикулируя руками, но при этом очень быстро двигаясь Корф и Седой оказались в кафе. Сергей, как самый заметный, сел за столик. Владимир сделал заказ и вышел «покурить».

— Нат, — Владимир был спокоен как удав — подключись к камерам «Пингвина».

— Уже, вижу тебя, так… есть, вижу, и внутри. Владелец не поскупился на камеры.

Подъехала серая заляпанная неприметная иномарка.

— Нат? — майор развернулся так, чтобы программист увидела номер машины.

— Пробиваю… Машина сутки в угоне.

— Аза, — вклинился Саша — она передаёт чуваку пакет.

— Берите, я к машине.

Корф «открыл» авто. В салоне было пусто, решил, для очистки совести, проверить багажник.

— Анна! Кафе «Пингвин», срочно сюда, вместе с аптечкой! Нат, «скорую», похоже асфиксия! … …! …!

— Вов, спокойно! — Репнина была невозмутима — Врачи едут!

Майор сорвал с себя пальто, бережно положил на него мальчишку и начал делать «рот-в-рот» и непрямой массаж сердца.

— Давай, маленький, давай! — сердце бешено колотилось — Ну же! — вновь «подышал» в ребёнка в промежутке между ритмичными движениями огромных, на фоне худенького ребёнка, ладонями — Давай, солнышко, давай!!!

В лаборатории стояла гробовая тишина. Эксперты и, зашедший и незамеченный ими полковник, впились глазами в экран. Корф был виден практически крупным планом.

Мальчик издал странный звук — чихо-кашель и зашевелился.

— Эй, привет, — произнёс тяжело дышащий майор.

Ребёнок заплакал.

— Ну ты что? Ты молодец, всё закончилось, — Владимир взял его на руки.

— Зайдите в кафе, заходите, заходите, — директор заведения помог мужчине встать и осторожно завёл в пустое помещение. — Кладите его на диванчик.

— Можно стакан тёплой воды? Я не знаю, что ему сейчас можно, — попросил Корф.

— Конечно! Девочки! — стакан появился через секунду. В этот момент появилась Анна и «скорая», медики увезли ребёнка.

— Ваше пальто, Владимир Иванович, — тихо проговорила девушка, протягивая многострадальный элемент верхней одежды.

— Спасибо! Вас, мадам, только за смертью посылать! Быстро это быстро, а не как Вы ехали!

— Простите…

— А толку от Вашего «простите»?! Если бы понадобился кислород, а он в машине?!

— Я прошу прощения, — внимание на себе перетянул директор кафе — Ваши сотрудники скрутили пару за этим столиком. Это же Ваши люди?

— Да, майор Корф, управление собственной безопасности, — Владимир продемонстрировал удостоверение. А можно чашку чая? И да, стакан в счёт включите, пожалуйста. Спасибо Вам за помощь, — пожал руку. — И за камеры, это очень помогло.

— Это Вам спасибо большое! Я сам отец и страшно перепугался, а Вы так спокойно всё делали. Может поесть желаете? У нас всё свежее, за счёт заведения. Для героя дня. Вам и Вашей даме. — Владимир мимолётно усмехнулся. — Девочки почистят Ваше пальто.

— Давайте, но только за мой счёт. Анна, что Вы будете?

— Ничего, спасибо, — прошептала та, опустив голову.

— Тогда так, можно нам самый дальний столик, два минестроне, дважды запечённые овощи, одни из них с курицей, Цезарь с курицей, салат из морепродуктов и авокадо, два кофе и одно пирожное на Ваш вкус. Спасибо. И за пальто спасибо.

Сели за стол. Владимир вынул «ухо», набрал Бенкендорфа:

— Товарищ полковник, …

— Мы всё видели, молодец! — спокойно отозвался начальник. —Парочку уже доставили, потом посмотришь, они даже не поняли, как их в наручники заковали.

— Отлично, Александр Христофорович, узнать бы в какую больницу пацанёнка увезли и отцу сообщить. А то я не спросил даже.

— Всё сделал уже, не переживай. Пообедай, передохни, только не долго, и возвращайся. «Герой дня», — на этих словах полковник улыбнулся. — Всё, ждём.

Ели молча. Анна попробовала было отказаться, но под взглядом майора замолкла.

— Слушай и запоминай, — спокойно проговорил Владимир, когда принесли десерт, — сегодняшняя твоя медлительность могла стоить жизни. Плевать, ребёнок или взрослый. На этот раз обошлось. А что в следующий? Сегодня у тебя первый рабочий день и первое дело. В принципе, это не оправдывает, но хотя бы даёт возможность закрыть глаза. Тем более, что пацан выжил. В следующий раз, не дай Бог, спрошу по полной сначала я, потом полковник. И никакие связи тебе не помогут. Поэтому, делаешь выводы и реагируешь адекватно и быстро. Ясно?!

— Да, — прошептала блондинка.

— Наша машина оборудована всем необходимым для оказания первой помощи, поэтому я и сказал тебе приехать и лишь после этого Наташке про «скорую». Я скажу ребятам, они тебе покажут машину и все ее прибамбасы. Да, основное, в подобных случаях, когда жизнь на волоске, мы имеем право нарушать правила дорожного движения. Штрафы платим вскладчину. Но не усердствуем с ПДД, иначе никакой зарплаты не хватит. Поняла?

— Да.

— Тогда не дуйся, ешь пирожное, кофе уже остыл. И едем обратно. — посмотрел на Анну, ее опущенную голову, безвольные руки — Я же сказал, прекрати рефлексировать, сделала выводы и всё, работаем дальше. Давай, заешь сладким и поедем, нас начальство ждёт. Я пока такси вызову. Бусик ребята же забрали?

— Да.

Владимир вызвал машину.

— Ешь, скоро ехать. И вспомни какие-то слова кроме «да», пожалуйста. — Корф откинулся на стуле и прикрыл глаза. Вновь всплыл образ Руслана. Все минуты, пока он боролся за мальчишку, перед глазами была мордашка брата. Русик…

— Ты помнишь, мои любимые блюда, — проговорила Анна.

Вздрогнул:

— Помню. Я всё помню. Поехали.

Оплатил счёт, хотя директор и отказывался, сошлись на 50% скидке и карте ВИП-клиентов. В такси ехали молча.

***

Поднялись на этаж и натолкнулись на Надежду Николаевну, которая маршировала по коридору. Владимир поймал ее в объятья, краем глаза заметил Костю в дверном проёме комнаты отдыха с одноразовым стаканчиком, кивнул головой, и парень испарился. Анна попробовала ускользнуть в свой кабинет.

— Всё, Наденька, всё. Я тут. Пацанчик жив, всё хорошо. Успокойся, родная.

— Замёрз?

— Нет, на адреналине был, а потом отсиделись в кафешке с горячим чаем. Не волнуйся.

— Я куплю тебе другое пальто. Это невезучее какое-то, — проговорила Надя.

— Не надо, не надо, оно как раз очень везучее, тьфу-тьфу, с тобой успели, парнишку спасли. Идём к нашим.

Не успели сесть на диванчик, как на пороге материализовался Бенкендорф:

— Собрались?

— А обещал не бить, — улыбнулся Владимир Наде. — Прибыли, товарищ полковник, — встал.

— Сядь, — махнул рукой мужчина, — прокурор звонил, очень быстро, рассыпался в благодарностях. Посмотришь потом видео допроса. Завтра.

— Можно вкратце? Благодарностей не надо, пусть сына бережёт.

— А отчёт за тебя Саня опять напишет?

— Так я и не против, — улыбнулся второй майор.

— Я против. Каждый должен заниматься своими обязанностями. Где Платонова?

— У себя, вроде, — ответил Костя.

— Как она, Володя?

— В принципе, нормально, детали подмечает, анализирует, выводы делает. Жирный минус, конечно, ситуация с машиной. Но: она гражданская, времени ввести ее в нашу специфику не было, а на месте да, растерялась. Думаю, для первого раза можно.

— Не думаю. Ладно, на сегодня с тебя хватит. Пошёл я к нашему психологу, пообщаюсь. Завтра всё оформляете, и отсыпаетесь.

***

— За что они его так? — на следующий день спросил Костя у полковника, когда собрались на летучку.

— Она не любила сына, родила, чтобы выйти замуж за прокурора. За статус. Она же его в два раза младше, из периферии… А тут молодой и резвый Селезнёв. Прокурор сына обожал. Вот ребятки и решили, понажимать на струны… Селезнев оказался «рыцарем», всё свернул на даму сердца.

— Капец… — протянул Седой, — это же твой ребёнок, часть тебя…

— Не всем женщинам дано быть матерью. — спокойно заметил Бенкендорф. — Ладно, документы и отсыпной.

***

Владимир сел в машину, заметил Анну, вышедшую из их здания. Бибикнул, подъехал вплотную:

— Садись, подброшу.

— Спасибо, — нырнула в салон.

Молчали.

— Тебе вчера сильно влетело? — невозмутимо спросил парень.

— Нет, всё нормально. Выяснила правила существования в вашей команде, — невесело усмехнулась Анна. — А тебе?

— Ничего.

Повисла неловкая тишина.

Подъехали к дому Платоновой. Корф вцепился в руль и наконец-то произнёс:

— Ань, я могу увидеть сына? Я не на что не претендую, просто хочу посмотреть на своего ребёнка.

Девушка судорожно сглотнула:

— Нет!