Часть 1 (2/2)

— У Вас спецдопуск ко всем документам. Но! Работаем крайне вдумчиво, внимательно и осторожно. Сами понимаете, ненавидеть вас будут и свои, и чужие. Готовы?

— Так точно…

— А по-человечески?

— Да.

— Только у меня условие — без лишнего и неоправданного риска собой! Это даже требование.

Молодые люди кивнули.

— Сразу говорю, для тех, кто не в курсе, я — отец майора Романова. Но, главным в вашей группе является Корф, правильно?

— Да, — кивнул Саша, — и я надеюсь, что он им и останется.

— Естественно. Ещё родственные связи есть? Признайтесь сразу, чтобы без сюрпризов, если вдруг что?

В ответ тишина.

— Хорошо, я вам всё рассказал. Остальное на Александре Христофоровиче. Да, Наталья Александровна, до конца недели придёт вся техника, пока принимайте постепенно. Надежда Николаевна, ваши «игрушки» тоже прибудут до конца этой недели. Всё, я ушёл, удачи!

— Всего доброго!

Бенкендорф пересел в кресло руководителя.

— И снова здравствуйте, — спокойно проговорил Александр Христофорович. — Ну что? У меня предложение: до конца недели знакомимся и притираемся, работать нам очень плотно. Кстати, Наталья Александровна также ваш «ведущий», точнее «ведущая».

— Основной криминалист и спец по пробиркам — Надежда Николаевна? — спросил Романов и получил пинок под столом от Корфа.

— Да. И попрошу повежливей, вы не представляете, КТО согласился с вами работать, вам в прямом смысле оказали честь.

— Не надо, товарищ полковник, — мягко отозвалась женщина, — Вы преувеличиваете мои способности.

Владимир Корф судорожно сглотнул. Он очень хорошо понимал смысл произнесённой новым начальником фразы.

— Вопросы есть? — сквозь вату услышал Владимир голос полковника.

— Никак нет.

— Тогда помогите дамам разгрузить коробки и разместиться в лаборатории. И до конца недели работаете извозчиками у женской части команды. Это в ваших же интересах. А да, размещаемся мы теперь не здесь. Мы на четвёртом этаже. Этаж полностью наш, он только после ремонта, ваши карточки-пропуска. Без них не зайдёте, так что не теряйте. Посторонних не впускать. Даже наших коллег. Сначала посмотрите, что там отмыть надо, помогите дамам. Потом заберите из бывшего кабинета самое необходимое. Там, по словам генерала Романова, даже предусмотрена комната отдыха. Как подарок в честь переезда и плодотворного сотрудничества — с меня кофемашина и кофе. Они пока в машине. Сегодня вторник, до понедельника всё надо привести в рабочее состояние, уборщицы нам не положены, поэтому следим за чистотой сами. Майор Романов, поможете капитану Репниной с оборудованием. Всё, за дело. Мы стартуем с понедельника. Лекцию про неразглашение читать?

— Никак нет, — почти хором отозвались присутствующие.

— Всё, за дело! — хлопнул в ладоши начальник.

***

— Милые дамы, — с улыбкой заговорил Седой в коридоре, — Вам экскурсия по зданию нужна? Можем провести?

— Нет, спасибо, — отказалась Надежда Николаевна — высокая стройная брюнетка с большими карими глазами лет 45-50. — Я тут хорошо ориентируюсь. Наталья Александровна, слово за Вами?

— Мне тоже нет.

— Тогда моё предложение такое — давайте пообедаем и раззнакомимся? — спокойно спросил Романов.

— Только не здесь. — мотнул головой Корф, — идёмте в наше кафе. Там хоть спрятаться можно.

— От кого шифруетесь, майор? — с усмешкой спросила Репнина.

— От любопытных глаз, капитан, — в тон отозвался руководитель группы.

В кафешке расселись (Корф неосознанно находился максимально близко к криминалисту), сделали заказ.

— Ну что, дамы, — улыбнулся Романов (их «ведущая» нравилась ему всё больше), — начнём с вас.

Подошёл официант.

— У меня предложение, — раздался тихий голос Сычёвой, — давайте перейдём на «ты»? В запарке явно будет не до церемоний?

Мужчины переглянулись:

— Давайте, … то есть давай, — смущённо проговорил Седой.

— Расскажите нам то, что мы должны знать, — Владимир исподволь изучал криминалиста. — Надежда Николаевна, Вы первая.

— Хорошо, — сделала глоток сока. — Больше двух дел одновременно не беру, добираюсь до самой сути, это не бахвальство, скорее минус. Терпеть не могу разгильдяев и дела, сделанные тяп-ляп. Ненавижу предателей всех мастей (майор вздрогнул). Сразу предупреждаю: запрещено брать в руки мои пробирки. Вы не химики. Не принимаю подхалимаж и шу-шу-шу за спиной, скажите в лицо, я найду что ответить. Вопросы? — улыбнулась.

— Возраст? Особенности? Если что? Уязвимости? — тихо спросил Романов.

— 47 лет, семьи нет. Особенностей нет. Уязвимости, как и у всех. Примечательного ничего. А, есть прозвище с предыдущего места работы — «Сычиха», — опять улыбнулась.

Корф крепче сжал столовые приборы, голову он так и не поднял.

— Натали? — Романов явно начинал заигрывать.

— Первое: никогда не называть меня этой формой имени. Любой другой, но не этой. А дальше — как под копирку с Надеждой Николаевной, только прозвища нет. А, мне 28.

Решили вернуться в новый офис, осмотреться-отмыться.

— Вы идите, снимайте чехлы, я в магазин за моющими заскочу и к вам, — вполголоса заметила Сычёва.

— Я с Вами, — ответил Корф.

— Спасибо, я сама.

— Не обсуждается, — холодно хмыкнул майор. — Тяжести носить буду я или парни. Вы — женщина.

— Как скажете, товарищ майор, — грустно усмехнувшись отозвалась Надя. — Идёмте.

Шли молча, в магазине быстро закупили всё необходимое, Владимир оплатил, не позволив криминалисту даже рта раскрыть. По дороге в офис парень не выдержал:

— У меня два вопроса, можно? — тихо, почти шёпотом.

— Да, — тоже тихо.

— Вопрос первый: почему до сих пор капитан?

— Нужно было лизнуть, а я гавкнула.

— А Вы умеете гавкать?

— Это второй вопрос?

— Нет, уточнение первого.

— Умею. Очень редко.

Корф остановился и посмотрел ей в глаза:

— Ты не сказала, что мы родственники. Ни генералу, ни сейчас. Почему?

— Это неважно.

— ДА?!

— Хорошо, — обречённо — Володь, ты сам тогда сказал, что было бы лучше, если бы я умерла. Я тебя услышала. И сделала как лучше. Каюсь, когда Беня предложил войти в твою группу согласилась, хочу тебе помогать. Больше ничего, только работа. Я ни на что не претендую. И никому не скажу, что мы знакомы. Ты командир, решения за тобой, можешь меня уволить.